«Вот шесть, что ненавидит Господь, даже семь, что мерзость душе Его: глаза гордые, язык лживый и руки, проливающие кровь невинную, сердце, кующее злые замыслы, ноги, быстро бегущие к злодейству, лжесвидетель, наговаривающий ложь и сеющий раздор между братьями. Сын мой! храни заповедь отца твоего и не отвергай наставления матери твоей; навяжи их навсегда на сердце твое, обвяжи ими шею твою. Когда ты пойдешь, они будут руководить тебя; когда ляжешь спать, будут охранять тебя; когда пробудишься, будут беседовать с тобою: ибо заповедь есть светильник, и наставление — свет, и назидательные поучения — путь к жизни, чтобы остерегать тебя от негодной женщины, от льстивого языка чужой.»
То чувство, которое заставляет забыть всё, чему тебя учила жизнь и есть ненависть. Оно пожирает тебя изнутри, порождает самые ужасные желания, проявляет другие порочности. Разум и толерантность позабыты и оставлены в тёмном углу. Ненависть ко всему, что смогло погубить то маленькое счастье, которое было для меня большой ценностью. Ненависть ко всем, кто смог оставить меня в беде ради того чтобы спасти свою никчемную жизнь. Но я так же цеплялся за жалкую возможность выжить. Цеплялся, хваталась изо всех сил, держался, чтобы не упустить из виду спасение. Но вот я отпустил верёвку, за которую я брался – мой единственный шанс. Я тот человек, который покинул Бог и оставил ничего, кроме ненавистного тела. Он забрал у меня всё, что было мне дорого: семья и дом. Я позабыт и потерян. Я отшельник без души.
Ничего, кроме пожара и того злосчастного вечера и несколько событий из моей жалкой жизни я ничего не помнил. Передо мной горящее окно, из которого вылезают щупальца огня с пеплом на концах. Языки пламеня охватили всю часовню, в которой скрывалась деревня. Этот месяц, все жители одной деревушки близ Трансильвании прятались в этой старенькой, построенной давным-давно кем-то из первых обитателей земель, часовне. Все думали, что это спасёт их, но Они смогли пробраться сюда. И вот, я держусь за верёвку, прячась от пришедших в колокольне. Огонь охватил весь первый этаж, и только хрупкие колокола оставались невредимыми. Снизу я слышал крики бедных сгоревших людей, которые не успели выбежать из горящего здания. Ну а я струсил и забежал наверх, веря, что Бог мне поможет спастись. Я помню то чувство, которое охватило меня, когда не смог спастись. Ничтожность. Зачем мне спасаться, если мне не для кого жить. Ведь всё, что было для меня дорого, исчезло. А почему я должен умереть? Ведь тогда я никогда не попаду в рай и не встречу мою жену. Я отчётливо помню, что у меня была жёнушка. Милая, божий одуванчик. В моей памяти осталась её тёплая и такая дорогая моей павшей душе улыбка.
Всё началось, когда в деревне появились слухи о вампирах. Кто-то говорил, что их видели, кто-то, что они нападали на людей. И вправду. В лесах стали находить трупы бедных путников, из которых была высосана вся кровь, до последней капли. Никто не стал ждать, пока вампиры нападут на него и жители стали искать резону смертей покойных родственников. Я знаю, что был против всех этих замыслов, ведь все эти вампиры не могли взяться да и появится просто так. Но почему же все решили, что именно моя жена стала причиной всем этим бедам?
Трансильвания — земля, где то и дело полыхали кровопролитные войны, и знать возводила на пологих склонах Карпат свои мрачные замки, — всегда считалась достаточно таинственным местом. Поросшие лесом горные местности населяли глубоко религиозные крестьяне, которые свято верили, что душа может отлетать от тела еще при жизни и путешествовать по миру как птица или любое другое животное. Беспомощные перед лицом эпидемий, жители закапывали покойников немедленно после смерти, к сожалению, нередко до того, как человек умер и пребывал в состоянии каталепсии, при которой дыхание может прерываться. Несчастные жертвы просыпались в могилах и пытались выбраться наружу. Позднее грабители или обычные жители, встревоженные мыслями о том, что похороненными могут оказаться вампиры, выкапывали их и с ужасом обнаруживали скрюченные тела тех, кто безуспешно пытался выбраться из могильного плена.
И вот ночь. В наш маленький домик врываются бешеные крестьяне с колами, факелами, вилами в руках. Кто как одет, на лице гримаса ненависти, да того самого чувства, и все они нацелены убить мою жену. Она мирно спала, а я сидел в кладовой и молился. В это время я услышал крики жены и выбежал из комнаты. Но я ничего не смог сделать. В моей памяти навсегда останутся воспоминания той кровавой и жестокой ночи. Жена, которая пыталась сбежать, но сама попалась в ловушку, и я, человек, который зачем-то выжил. Жители сожгли мой дом, и я не смог его спасти, как и мою жёнушку. Она умерла с улыбкой на лице. Я помню это. Меня стали считать изгоем, и я голодал, отчаявшись на спасение.
Через месяц в деревни снова появились вампиры, поэтому я и другие жители спрятались в часовне, надеясь, что Господь спасёт наши грешные души. В здание ворвались двое юношей, одетых в странные одеяния, с горящими красными глазами. Святая вода жжет их плоть, словно кислота; домашние животные приходят в ужас от одного их присутствия. Они необычайно сильны и быстры. Умеют оборачиваться летучими мышами. Зеркало не отражает их ликов. Их сердца не бьются, но они не мертвы. Их губы ярко-алого цвета, но лица безжизненно бледны...
Один призвал огонь, а второй начал выпивать кровь людей, а пока они были заняты и не видели меня, я забрался в колокольню, но они меня заметили.
А тогда я висел на верёвке и ждал, когда судьба сама сделает выбор: жить или умереть. И когда я понял, что никогда уже не будет хуже, отпустил верёвку. Острая боль в спине, тупой удар по голове и я лежу на траве. Перед глазами плавает чужое небо, и я губами шепчу «Прости».
Но я не помню, кто я, зачем я существую, почему я столько верил Богу и в силу молитв?
И, похоже, Господь решил поиграть со мною ещё не много и дал мне второй шанс, вот только зачем? Этот выбор сделать должен я сам. Своего имени я не знаю, и мне предстоит узнать то, что закрыто от моих глаз. Жребий брошен.
То чувство, которое заставляет забыть всё, чему тебя учила жизнь и есть ненависть. Оно пожирает тебя изнутри, порождает самые ужасные желания, проявляет другие порочности. Разум и толерантность позабыты и оставлены в тёмном углу. Ненависть ко всему, что смогло погубить то маленькое счастье, которое было для меня большой ценностью. Ненависть ко всем, кто смог оставить меня в беде ради того чтобы спасти свою никчемную жизнь. Но я так же цеплялся за жалкую возможность выжить. Цеплялся, хваталась изо всех сил, держался, чтобы не упустить из виду спасение. Но вот я отпустил верёвку, за которую я брался – мой единственный шанс. Я тот человек, который покинул Бог и оставил ничего, кроме ненавистного тела. Он забрал у меня всё, что было мне дорого: семья и дом. Я позабыт и потерян. Я отшельник без души.
Ничего, кроме пожара и того злосчастного вечера и несколько событий из моей жалкой жизни я ничего не помнил. Передо мной горящее окно, из которого вылезают щупальца огня с пеплом на концах. Языки пламеня охватили всю часовню, в которой скрывалась деревня. Этот месяц, все жители одной деревушки близ Трансильвании прятались в этой старенькой, построенной давным-давно кем-то из первых обитателей земель, часовне. Все думали, что это спасёт их, но Они смогли пробраться сюда. И вот, я держусь за верёвку, прячась от пришедших в колокольне. Огонь охватил весь первый этаж, и только хрупкие колокола оставались невредимыми. Снизу я слышал крики бедных сгоревших людей, которые не успели выбежать из горящего здания. Ну а я струсил и забежал наверх, веря, что Бог мне поможет спастись. Я помню то чувство, которое охватило меня, когда не смог спастись. Ничтожность. Зачем мне спасаться, если мне не для кого жить. Ведь всё, что было для меня дорого, исчезло. А почему я должен умереть? Ведь тогда я никогда не попаду в рай и не встречу мою жену. Я отчётливо помню, что у меня была жёнушка. Милая, божий одуванчик. В моей памяти осталась её тёплая и такая дорогая моей павшей душе улыбка.
Всё началось, когда в деревне появились слухи о вампирах. Кто-то говорил, что их видели, кто-то, что они нападали на людей. И вправду. В лесах стали находить трупы бедных путников, из которых была высосана вся кровь, до последней капли. Никто не стал ждать, пока вампиры нападут на него и жители стали искать резону смертей покойных родственников. Я знаю, что был против всех этих замыслов, ведь все эти вампиры не могли взяться да и появится просто так. Но почему же все решили, что именно моя жена стала причиной всем этим бедам?
Трансильвания — земля, где то и дело полыхали кровопролитные войны, и знать возводила на пологих склонах Карпат свои мрачные замки, — всегда считалась достаточно таинственным местом. Поросшие лесом горные местности населяли глубоко религиозные крестьяне, которые свято верили, что душа может отлетать от тела еще при жизни и путешествовать по миру как птица или любое другое животное. Беспомощные перед лицом эпидемий, жители закапывали покойников немедленно после смерти, к сожалению, нередко до того, как человек умер и пребывал в состоянии каталепсии, при которой дыхание может прерываться. Несчастные жертвы просыпались в могилах и пытались выбраться наружу. Позднее грабители или обычные жители, встревоженные мыслями о том, что похороненными могут оказаться вампиры, выкапывали их и с ужасом обнаруживали скрюченные тела тех, кто безуспешно пытался выбраться из могильного плена.
И вот ночь. В наш маленький домик врываются бешеные крестьяне с колами, факелами, вилами в руках. Кто как одет, на лице гримаса ненависти, да того самого чувства, и все они нацелены убить мою жену. Она мирно спала, а я сидел в кладовой и молился. В это время я услышал крики жены и выбежал из комнаты. Но я ничего не смог сделать. В моей памяти навсегда останутся воспоминания той кровавой и жестокой ночи. Жена, которая пыталась сбежать, но сама попалась в ловушку, и я, человек, который зачем-то выжил. Жители сожгли мой дом, и я не смог его спасти, как и мою жёнушку. Она умерла с улыбкой на лице. Я помню это. Меня стали считать изгоем, и я голодал, отчаявшись на спасение.
Через месяц в деревни снова появились вампиры, поэтому я и другие жители спрятались в часовне, надеясь, что Господь спасёт наши грешные души. В здание ворвались двое юношей, одетых в странные одеяния, с горящими красными глазами. Святая вода жжет их плоть, словно кислота; домашние животные приходят в ужас от одного их присутствия. Они необычайно сильны и быстры. Умеют оборачиваться летучими мышами. Зеркало не отражает их ликов. Их сердца не бьются, но они не мертвы. Их губы ярко-алого цвета, но лица безжизненно бледны...
Один призвал огонь, а второй начал выпивать кровь людей, а пока они были заняты и не видели меня, я забрался в колокольню, но они меня заметили.
А тогда я висел на верёвке и ждал, когда судьба сама сделает выбор: жить или умереть. И когда я понял, что никогда уже не будет хуже, отпустил верёвку. Острая боль в спине, тупой удар по голове и я лежу на траве. Перед глазами плавает чужое небо, и я губами шепчу «Прости».
Но я не помню, кто я, зачем я существую, почему я столько верил Богу и в силу молитв?
И, похоже, Господь решил поиграть со мною ещё не много и дал мне второй шанс, вот только зачем? Этот выбор сделать должен я сам. Своего имени я не знаю, и мне предстоит узнать то, что закрыто от моих глаз. Жребий брошен.
Дополнения: 17 в 1.
Мини-челлендж# 1. Из грязи – в князи.
Комментарии разрешены. Комментарии заключать в спойлер.
Мини-челлендж# 1. Из грязи – в князи.
Комментарии разрешены. Комментарии заключать в спойлер.
Наконец я решилась написать челлендж. Я уже завершала династию по этому же челленджу, поэтому мне он не в новизну. Династия будет необычной своим повествованием и сюжетом. В ней смешаются несколько стилей: стимпанк, вампиры, готика, экшн. Надеюсь, что это получится не ядерный коктейль, а очень пикантное блюдо. Мне очень трудно найти одежду в таком стиле и строить дома, немного объектов в таком стиле. В конце каждого отчёта будет разные интересности, так как в записях будет много имен из мифологии, Библии и латыни. Например, имя главного персонажа. Но не буду спойлерить и расскажу о нём в самом конце. Кстати, имя ГГ я выбирала очень долго и тщательно.
