TS3 Небо над замком Форестшир

Жанр: мелодрама
Возрастные ограничения: 12+
Режиссерский дневник
Аннотация
В мире, где окружающие привыкли играть роли и никогда не расстаются со своими масками, даже смерть становится лишь очередной сценой, разыгранной на публику. Но Селеста, дочь герцога Висконти, не хочет принимать участие в этом фарсе. Она юна и наивна, она влюблена и пытается предугадать будущее, вглядываясь во всегда такое необычное, особенное небо над замком Форестшир.​

 

Серия 1. Форестшир.
​

Место действия – замок Форестшир, охотничий замок герцога Висконти.

​

А небо здесь всегда необычное!
Когда я сюда приезжаю, я всегда обращаю внимание на небо, и оно никогда меня не разочаровывает. Вот сегодня оно какое-то интригующее, не правда ли?

​

О чём говорят эти завитушки на облаках не о том ли, что меня ожидает нечто чудесное? Или они говорят о затевающихся интригах, что не редкость в нашем обществе? Небо, оно всё чувствует и всё видит. Всё и всех. Видит меня, Селесту, завороженно смотрящую на него. Видит моего отца, герцога Висконти, видит изысканных особ, которые приехали сюда погостить.
Поместье, куда мы вчера прибыли, и небо над которым я только что пыталась разгадать, называется Форестшир и находится в пригороде, мой отец приезжает сюда где-то два раза в год, чтобы поохотиться в здешних дивных лесах.

***​

- Наконец-то мы здесь!! – я была так рада, и мне не терпелось поделиться моей радостью с Глорией. - Я так люблю это место, этот лес… Здесь намного уютнее, чем в столичном особняке, не правда ли?

Моя самая близкая подруга, добрая, милая гувернантка Глория расчёсывала мне волосы, пытаясь уложить их в более менее аккуратную причёску и всё время приговаривала «не вертитесь, пожалуйста». Но мне не терпелось. Не терпелось выйти из дома и пройтись по лесу. Не по этим регулярным стриженным и полностью подчинённым людям паркам люблю я бродить, а по живописному, неподвластному никому лесу.

- Вы же знаете, что ближайшие сутки улизнуть вам не удастся. Вашему отцу не понравится, если вас не будет на приёме в честь начала охотничьего сезона.

В дверь моей комнаты постучали. Не отрываясь от своего отражения в большом зеркале, я пригласила войти.

​

В дверном проёме показался слуга и доложил, что отец хочет меня видеть.

Почему-то разговоры с отцом всегда портили мне настроение. И неудивительно – он желал видеть свою дочь, только когда у него назревала очередная нотация, или чтобы опять упрекать меня в поведении. А так мы общались очень мало, слишком разные взгляды были у нас на жизнь, на людей, на всё! Самым близким человеком для меня была моягувернантка Глория, которая всегда была рядом со мной. Друзей, я хочу сказать, настоящих друзей у меня не было; меня окружали люди из круга общения моего отца, которые не вызывали у меня желания доверять им. Думаете я слишком придирчива? Так оно и есть.

Я покинула свою комнату, направляясь на улицу. Замок наш окружал прекрасный, живописный парк. С западного фасада журчал мощными струями большой восьмиугольный фонтан, недалеко от него были накрыты столы с угощениями для гостей (погода благоприятствовала прогулкам на свежем воздухе).

​

С восточного фасада было небольшое искусственное озеро с мостиком. На его берегу радовали глаз ивы и черешни.

​

С северной стороны к дому подступал лес, который поднимался выше и выше по склону холма. Мне всегда было интересно забираться туда на самую вершину и любоваться долиной Сансет-Велли, в которой располагался наш маленький замок. Долина была окружена холмами и скалами, и с одной из этих скал вниз падал красивый водопад. Он был такой притягательный, столько мощи, чувственности и свободы было в нём!

​

С южной стороны находились парадные ворота, около которых сейчас царило оживление. Многие из гостей прибыли сюда вместе с нами ещё вчера: это те, кто практически постоянно сопровождали герцога, именуя себя его друзьями. Однако некоторые подъезжали только сейчас, и в данный момент как раз прибыл ещё один гость – граф Монферран с женой, и отец приветствовал его радостными восклицаниями и убеждением, что завтрашняя охота получится очень удачной.

​

Завидев меня, отец извинился перед гостем, приказав дворецкому проводить его в его покои, и, взяв меня под руку, не спеша повёл в сторону пруда. Мимо нас проплывали именитые дамы и господины в богатых нарядах, с которыми мы обменивались почтительными кивками.

Предчувствие не обмануло меня. Начал герцог, конечно, издалека: погода, охота и т.д.Но когда мы остановились на небольшом полуострове, и отец украдкой убедился, что вблизи нас никого нет, он перешёл к делу.

​

- Лорд Висконти, едет сюда, он должен прибыть ближе к вечеру.

- Что? - От одного этого имени мне становилось дурно, но отец всегда делал вид, что не замечает моих эмоций. - Зачем он явится сюда, неужели ты его пригласил?

- Он всё-таки мой брат, и у нас с ним скопились важные дела, которые требуют совместного решения.

- Брат, который жалеет о том, что ты появился на свет?! Брат, который тратит все силы на то, чтобы испортить тебе жизнь?!

- Будь сдержаннее, не позорь меня, – сквозь зубы процедил герцог, оглядываясь. О, сколько раз в жизни я слышала эти слова! – Всё, что мне от тебя надо – твоё благородное поведение: в нашем доме много гостей, и я не хочу, чтобы наши семейные отношения стали темой для сплетен.

Неожиданно мне стало жаль отца: я знала, как важно для него положение в обществе, пожалуй, важнее чем что-либо; сколько же ему приходится притворяться, лишь бы ничего не опорочило доброе имя герцога Висконти! Даже приходится улыбаться своему единокровному брату (у них общий отец, мой папа был первенцем), который всегда завидовал старшему брату, особенно теперь, когда их отец умер и титул герцога перешёл к старшему сыну, а младшему досталось только денежное наследство и небольшое поместье в пригороде столицы.

После некоторой паузы я постаралась как можно мягче закончить этот неприятный разговор и вернуться к своим делам:

- Ладно, я сделаю всё, что в моих силах, нацеплю приветливую маску, но вы знаете, как я не люблю эти фальшивые выражения лиц. Наш дом всегда полон этих льстивых улыбок, которые дарят тебе и друг другу твои гости.

- Моя дочь всё видит в чёрном цвете! – воскликнул герцог. Кажется, за семнадцать лет он так и не смог ко мне привыкнуть. – Кстати, лорд едет не один, а в компании с виконтом Сфорца, этот вечер ты проведёшь с ним, будь с ним мила…

​

Произнеся эти слова, мой отец торопливо развернулся и, чтобы не выслушивать мои очередные возражения, поторопился к гостям.

Так я и думала, опять этот виконт. Все вокруг думают, что это мой жених, одна я знаю, что он мне не пара. Одно то, что его мне навязывают, уже изначально настроило меня против него. Хотя сам по себе человек он неплохой, по крайней мере притворяется меньше остальных. Или он просто передо мной притворяется, что не притворяется?..

 

Настроение моё омрачилось. Мне так сильно захотелось сейчас всё бросить и пойти гулять по лесу, навестить наконец свои любимые места (я вообще очень люблю природу).

​

Но поговорив с Глорией, которая всегда умудрялась сказать что-то нужное, я передумала.

​

– Я не узнаю вас, дитя моё, сбегать от своих проблем – это не ваш стиль, - поучительно произнесла она. - Мы проведём этот вечер как и собирались, не показывайте своих слабостей. Ваш отец привык носить и видеть перед собой маски. Маски, которые скрывают истинные чувства и отношения людей. И он считает, что это нормально. Он старый человек, его уже не изменить, так сложилась его жизнь, жизнь герцога Висконти.

- То есть ты считаешь, что жизнь в высшем обществе и маски на лице не отделимы друг от друга?

- Как видите. Я лишь хочу сказать, что вы должны принять своего отца таким, какой он есть.

​

Глория, как всегда, права. Я должна спокойней относится ко миру, что меня окружает. Однако, мне казалось, я никогда не стану полноценной его частью, такой же как они – я оглядела гостей. Они гуляли по парку, сидели на лавочках. Те, что помоложе, обсуждали свои и чужие любовные похождения, те же, кому уже поздно было думать об амурах, вели между собой свои великосветские разговоры о деньгах, поместьях, дворцовых интригах и на прочие столь же «интересные» темы.

​

Я, как дочь хозяина замка, должна была быть гостеприимной и внимательной ко всем, поэтому отправилась на этот «маскарад» исполнять свою роль. У фонтана вели беседу несколько дам, и я присоединилась к ним.

- …В парке у графа Кавендиша устроена площадка для крокета, - восторженно рассказывала маркиза де Флёр, - так вот: сам граф научил меня всем правилам! Это было так любезно с его стороны, не находите?

- Очень, очень любезный граф, - закивали слушатели.

- Дорогая, - обратилась ко мне маркиза, - а почему здесь у вас нет площадки для крокета? Это же так мо-о-одно сейчас!

- Да, у нас нет площадки для этого… как его? Крикета.

- Крокета.

- Точно, зато в Форестшире есть пруд, там рыба прямо сама выпрыгивает из воды – только успевай ловить! Я как-то раз поймала вооот такую щуку!

​

- Кстати вы не хотите попробовать порыбачить? Удовольствие не передать словами!

Оглядев собеседниц, я поняла, что сказала что-то не то: они смотрели на меня косо, скривив рты, а маркиза сочувственно потрогала ладонью мой лоб:

- Девочка моя, вам пора в тень! Когда я вот так перегреваюсь на солнце, папенька велит немедленно идти в дом…

***​

Экипаж лорда Висконти и виконта Сфорца подъехал к воротам Форестшира около семи часов вечера.

​

Слава богу, значит, мне не придётся сегодня проводить много времени с виконтом – сошлюсь на то, что утомлена и удалюсь в свою комнату. Так я и сделала: после того, как он переоделся из дорожного костюма в парадный и спустился вниз, я показала ему дом, прогулялась с ним по парку и, считая свой долг перед отцом выполненным, извинилась и ушла «спать». Я так и чувствовала, как он смотрит мне в спину томным взглядом - кажется, он действительно ко мне неровно дышит.

 

День подошёл к концу, и на парк замка Форестшир спустилась тьма.

Ночь… это моё время. Это время, когда я приветливо перемигиваюсь со звёздами не небе, любуюсь чистотой и наивностью луны; время, когда между мной и прекрасной частью этого мира – природой больше нет преград. Что говорило мне небо сейчас? Оно говорило мне: «Ты свободна!»

​

Я стояла на балконе своей спальни и ждала, когда в парке никого не останется, так как собиралась улизнуть в лес.

Наконец, путь был открыт! Я вернулась в спальню, там меня встретила Глория:

- Я должна пойти с вами! Пожалуйста, я так волнуюсь за вас, когда вас нет дома, особенно ночью!

- Нет, - возразила я, - ты останешься здесь, и, если кто-нибудь захочет меня видеть, скажешь, что я давно сплю! А если и утром меня не будет, тогда говори, что у меня страшная мигрень, и я лежу в постели. Пожалуйста, ты ведь знаешь, что я без этого не могу, эти ночные прогулки по лесу позволяют мне хоть иногда чувствовать себя свободной! Хоть иногда…

Вздохнув, Глория проводила меня до мостика, а там я с загадочной улыбкой помахала ей рукой и поторопилась скрыться из виду, чтобы никто меня не успел заметить.

​

Я твёрдо знала, куда направляюсь, ведь это место притягивало меня как магнит…

Вскоре я очутилась возле шумного водопада.

​

Там, на берегу озера я наконец остановилась и отдышалась.

​

Надо было подумать, как же мне стать наконец хозяйкой своей собственной жизни.

​

Хотя ладно, подумаю потом. А сейчас лучше расстегнуть этот узкий корсет, который мешает мне дышать полной грудью, скинуть платье на камни, распустить волосы.

На мне оставалась одна тоненькая нижняя рубашка, когда я задержала дыхание и поколено вошла в воду.

Вода была ледяная… такая ледяная, что даже обжигала мне кожу. Но это было как раз то, что мне сейчас нужно. Я решительно сделала ещё несколько шагов вперёд, пока в воде не оказалась моя грудь. Острота ощущений помогали мне абстрагироваться от тяжёлых мыслей, от грязи того мира…

Я легла на спину, сперва зажмурилась от холода, волосы мои совершенно намокли, а потом открыла глаза… Надо мной мерцали звёзды, качали верхушками деревья, и, казалось, прямо с неба изливалась сбоку от меня огромная струя водопада, и брызги долетали до меня, а когда они попадали мне в глаза, то мне снова приходилось зажмуриваться!.. Невероятно. Да, я будто попала в другой мир. Ну не может это волшебное место быть частью того мира, в котором живёт мой отец, лорд, бесконечные графы, князья и виконты, в котором живу и я!..

Постепенно ко мне пришло чувство, что я не одна, за мной наблюдали. Не торопясь, плавным движением я перевернулась со спины на живот и осмотрела берег. Там, под пышной ивой, где я оставила свою одежду, я заметила силуэт стоящего человека. Человек медленно двинулся вперёд, свет луны упал на него, и я увидела молодого человека, высокого и крепкого, со светлыми волосами и с загадочной, но уверенной улыбкой на губах. Он стоял, скрестив сильные руки на груди, и смотрел прямо на меня, молча, не отрывая взгляда.

​

Сердце моё бешенно застучало, так сильно, что, казалось, его удары заглушали шум водопада. Я нащупала ногами дно и выпрямилась. Он сделал несколько неторопливых, крадущихся шагов в мою сторону, и его брюки поколено стали мокрыми…

Вильям что-то произнёс, но я не расслышала что: мало того, что водопад шумел, так у меня ещё и от волнения заложило уши. Сказать же что-то самой почему-то не получалось. Но надо было хоть что-то сделать, чтобы не стоять как глухонемая статуя, и я помахала ему и попыталась улыбнуться. Наверное, глупая получилась улыбка, но Вильям помахал мне в ответ и вернулся на берег, чтобы всё-таки снять брюки. Расправившись с ними, он почти бегом направился ко мне, и расстояние между нами стало стремительно сокращаться.

А я почти забыла, какой он красивый! Нет, я думала о нём каждый день, каждую минуту, с тех пор как мы виделись последний раз, но за эти месяцы его облик в моих воспоминаниях побледнел. А сейчас, когда Вильям вновь стоял передо мной, стоял так близко, чувства нахлынули с новой силой. Да так нахлынули, что чуть не сбили меня с ног. Нет, это не от пробежки у меня дрожали ноги, это не от голода слегка кружилась моя голова, просто в двух метрах от меня снимал футболку самый восхитительный, самый притягательный мужчина в мире…

 

Серия 2. Хозяин хижины у водопада.

​

Я вышел из дома, когда было уже темно. Серебристый свет луны мягко ласкал долину Сансет-Велли, особенно же красиво луна играла со своим отражением в озере, на берегу которого стоял мой дом. Шум водопада как всегда нарушал тишину этого места. Сейчас, весной, он был особенно полноводный, однако летом его напор как обычно уменьшается, и водопад усмиряет свой строптивый нрав. К нему-то я и направился.

Я шёл вдоль берега и всё высматривал в темноте леса хоть какое-то движение. Её всё не было. А с чего я взял, что она придёт? Селеста - девушка с головой, зачем она будет рисковать своей репутацией? С другой стороны, она это уже делала и не раз. Каждая наша встреча была для неё риском, но это её не останавливало. Кажется, прошла целая вечность, с тех пор как мы впервые встретились, а на самом деле всего лишь год. Именно год назад, когда весной владелец этих земель герцог Висконти как обычно приехал сюда поохотиться, мы и познакомились, потом настала осень – я снова её увидел, теперь опять весна, и вот на днях я узнал, что герцог снова едет в Форестшир.

Наконец, среди деревьев я увидел что-то белое… или розовое… её платье! Это была она, только если моё сильное желание не заставило мои глаза принять желаемое за действительное. Но нет, Селесту нельзя было спутать с другой девушкой, с какой-нибудь загулявшей крестьянкой, даже при тусклом свете луны. Я прислонился к дереву, и стал наблюдать за её действиями.

Как и в первую нашу встречу, она пошла купаться. Делает вид, что пришла не с другом повидаться, а водные процедуры принять… Ну ведь знает, что я её жду, нет чтоб сразу ко мне! Я решил не выдавать своих чувств и не бежать к ней сразу же, как мне этого хотелось, а подойти не спеша, незаметно.

Она плыла, словно белый лебедь (блин! я чувствую себя каким-нибудь поэтом-романтиком, когда думаю о ней), медленно, плавно, но вот, кажется, заметила меня и замерла.

- Я ждал тебя, - произнёс я, зайдя по колено в воду.

Селеста не ответила. Наверное, чувствует себя скованно и не знает, как себя вести после нашей последней встречи прошлой осенью, которая закончилась жарко, откровенно жарко…

Наконец, она мне помахала и улыбнулась, и я воспринял это как приглашение присоединиться к ней. Быстренько сняв брюки, затем, уже в воде, футболку (я попытался добросить её до берега, но она не долетела и так и осталась плавать на поверхности озера), я добрался до неё и порывисто схватил её за руки.

- Замёрзла? Иди ко мне…

- Ледяной холод снаружи, но внутри – обжигающий жар… - прошептала она мне на ухо, коснувшись щекой моей щеки.

​

Предвкушение нашей встречи держало сегодня целый день возбуждённым не только моё сознание, но и тело. И вот она, наконец, моя…

***​

Селеста говорит, что у неба всегда можно определить настроение. Ну если так, то сегодня утром оно у него светлое и лёгкое. Как и у меня.

​

Селесте нравится мой дом, хотя по сравнению с её замком Форестшир, не говоря уже про столичный дворец, который принадлежит её отцу и в котором они живут большую часть времени, это просто хижина. Но в гостях у меня ей уютно, я это вижу и также я вижу, что мне она полностью доверяет, а для меня это важно. Наверное, из мужчин я её самый близкий друг, такое создалось у меня впечатление из её рассказов – с отцом они очень далеки друг от друга (она даже признавалась, что считает его слабым человеком). Круг общения её широк, но близко к себе она никого не подпускает. Есть у неё гувернантка Глория, о которой Селеста отзывается очень тепло, однако и ей она до конца не доверяет все свои секреты, даже про меня та почти ничего не знает.

Мы не виделись давно, но сегодня наслаждались друг другом весь остаток ночи и целое утро. Её отец с мужской половиной гостей сегодня рано утром должны были отправиться на охоту, но женская половина осталась дома, поэтому Селеста отправилась домой, не задерживаясь у меня надолго, хотя могу предположить, что она бы предпочла остаться со мной. Она очень надеялась на Глорию, в идеале никто не должен был узнать, что ночью её не было у себя. Но Глория была опытной в таких делах, ведь уже не в первый раз ей приходилось, так сказать, «прикрывать тылы».

Кажется, Селесту эта маленькая интрига забавляла. Это было видно по её горящим глазам, по розовым пятнам на щеках, когда она с энтузиазмом рассказывала мне, какие манёвры ей приходилось проделывать, чтобы оказаться здесь, со мной.

​

Настала ночь, и мы снова были вместе. Странно, между нами была такая пропасть – она дочь герцога, одного из богатейших людей страны, я простой лесник, однако я чувствовал, что друг другу мы идеально подходим, прямо как две половинки чего-нибудь.

 

***​

В этот раз я проводил Селесту практически до самого дома. Естественно, мы старались не попасться кому-нибудь на глаза. Тут она завела разговор о каком-то виконте:

- Ты знаешь, ведь виконт Сфорца практически мой жених! – нараспев протянула она, искоса наблюдая за моей реакцией.

​

Ясно, хочет увидеть мою ревность. Но, в отличие от неё, у меня не было на наш счёт никаких иллюзий, и я не надеялся, что когда-нибудь Вильям Аск и Селеста Висконти смогут вступить в брак. Это просто смешно, такого не бывает… Так я ей и сказал и ещё добавил:

- Так что тебе всё равно рано или поздно придётся выйти замуж за какого-нибудь графа или барона…

- И ты так спокойно можешь об этом говорить??!! – разочарованно воскликнула моя наивная Селеста. Это была явно не та реакция, которую она ожидала от меня.

- А что вы предлагаете мне, миледи? Встать на колени и умолять оставаться всю жизнь старой девой? Ради меня? Я хорошо понимаю свою роль в твоей жизни, и это не роль твоего супруга…

​

– Благодарю вас, дальше можете меня не провожать! – гордо произнесла она и, приподняв подол платья, быстро зашагала прочь.

Она может обижаться на меня сколько угодно, но это не изменит ситуацию, к сожалению…

***​

Когда я возвращался назад, я услышал голоса. Я бы не обратил на них внимание, если бы тон разговора не был таким зловещим:

- У тебя только один выход… - эти слова звучали словно шипение змеи. – Ты знаешь, я всегда добиваюсь того, что хочу, а сейчас я хочу занять твоё место.

- Ты жесток! Как ты можешь шантажировать собственного брата?!

Я понял, что становлюсь свидетелем разговора, у которого не должно быть свидетелей, и принял решение идти дальше своей дорогой, стараясь, чтобы моё присутствие осталось незамеченным.

- Выбор за тобой – если не согласишься, всё равно всё потеряешь. Твоё имя покроется несмываемым позором, все увидят настоящее лицо герцога Висконти!

- Мои грехи – это мои грехи, тебе какое до этого дело? Ведь если ты их раскроешь, то и твоё положение в обществе пострадает.

- Не так как твоё. Если твои тайны выползут наружу, то и я буду запачкан, но я это переживу. А ты – вряд ли, я тебя знаю. А бедная Селесточка? – тут я затормозил и прислушался. - Её жизнь навсегда будет исковеркана, и всё по вине отца. Хотя, пожалуй, жизнь дочери тебя волнует меньше, чем благородство твоей фамилии.

Я подкрался поближе и укрылся за большим камнем. Выглянув, я увидел двоих мужчин, в одном из них я узнал отца Селесты.

​

Они стояли вдвоём среди деревьев, рядом никого не было. Второй был его братом - значит, передо мной были отец и «любимый» дядя Селесты. Что ж, они были на одно лицо, очень похожи. Однако герцог выглядел каким-то уставшим от жизни что ли… Кроме того, брат просто сверлил его взглядом, а герцог глаза прятал и как-то даже ссутулился под натиском собеседника.

​

- Я могу сделать, что всё останется как раньше, тайны останутся тайнами, но ты знаешь мои условия. Всегда мечтал о титуле герцога… - мечтательно произнёс шантажист. Кажется, он чувствовал свой приближающийся триумф. – Не будь таким жадным, Леонард, поносил – дай поносить другому, – смеясь, добавил он.

Вот чёрт, подо мной хрустнула сухая ветка, голоса сразу затихли, и я понял, что пора мне отсюда сваливать, если не хочу прямо сейчас завести приятное знакомство с родственниками Селесты.

Я соскользнул вниз и побежал в сторону дома, но успел заметить две фигуры, смотрящие мне вслед.

Да… видимо, чем богаче человек, тем страшнее его тайны… Что же такое мог узнать брат герцога, чтобы ради этого герцог мог отказаться от всего, что имеет?

 

Серия 3. Гроза.​

Сегодня вечером отец изъявил желание со мной поговорить. Душа моя наполовину пребывала в счастливой эйфории от ночного свидания с Вильямом, а на вторую половину страдала от его равнодушия. И всё же первое чувство преобладало, поэтому лёгкая, как бабочка, которую я поймала утром, я запорхнула в кабинет отца и села на кресло.

Я ждала, когда он заговорит, мечтая про себя о волшебном белом единороге, который исполняет любые желания, однако герцог стоял ко мне спиной и молчал, задумчиво глядя в окно.

​

Ну не просто же так он позвал меня! Может, за мной следили, когда я встречалась с Вильямом, и теперь меня ждёт «казнь»? Да нет, если бы герцог всё знал, он бы был в бешенстве. Тогда что является причиной этого тягостного молчания?

- Знаешь, - тяжело вздохнув, заговорил наконец отец, - мы с тобой никогда не были особенно близки… Я так мало уделял тебе внимания, а ведь ты моя дочь.

Я не ожидала этих слов и поэтому молчала, не зная, что должна сказать. А он говорил про то, что всегда желал мне только добра и жалеет, что мы никогда не понимали друг друга, и ещё в этом духе несколько минут, потом вдруг резко оборвался и сказал «ступай».

Странный был разговор… я не помню, когда ещё я видела его в таком настроении. Такое чувство, что герцог, как будто посмотрел на себя со стороны и теперь решил изменить свою жизнь.

Когда я уходила, я слышала, как он послал слугу за управляющим Хеббеком. А на следующее утро мой отец куда-то ускакал вдвоём с его братом. Интересно, а не присутствие ли дяди так повлияло на настроение моего родителя?

Потом мои мысли снова переключились.

​

Я испытывала ужасную тягу к нему, вновь и вновь сладостно перебирая в памяти все моменты наших встреч, но Глория рассерженно сказала, что больше не может всем врать про моё плохое самочувствие и «мигрень», из-за которых я сижу безвылазно в своей спальне.

Погода сегодня выдалась не такая солнечная, как в предыдущие дни, небо над Форестширом затянулось грязными серыми тучами, а днём началась гроза. Из-за неё женская половина нашего общества проводила время в гостиной около роскошного камина, а мужская половина в другом зале за игрой в бридж. За окном сверкали молнии, громыхали раскаты, и некоторые женщины испуганно прикрывались веерами.

​

- … и представьте себе, - рассказывала графиня Монферран, - она пришла на этот бал в зелёном, бледно-зелёном платье!!

- Да вы чтооо!... – театрально воскликнула я. – Не может быть!

- Да-да! – закивала головой графиня. – Я сама видела! Бедняжка совершила жуткую ошибку – ведь этот цвет так не моден в этом сезоне!...

Все присутствующее сочувственно покачали головами, а я вспомнила свой гардероб, на половину состоящий из платьев всех оттенков зелёного и подумала: «Обожаю зелёный цвет, особенно цвет молодых листочков на деревьях, когда на них светит солнце они становятся такого красивого салатового цвета… Или изумрудный – вообще волшебный цвет! Точно – одену завтра своё изумрудное платье, интересно будет посмотреть на лицо графини»

Мои размышления прервали голоса, донёсшиеся с улицы. Наверное, отец с дядей вернулись. Изрядно промокли, поди, под такой-то грозой. Минуты через две лорд буквально ввалился в гостиную и прокричал:

- Несчастье!… Несчастный случай!

Все, в том числе и я, вскочили. У меня внутри всё похолодело: где папа?

- Герцог погиб…

Кто-то упал в обморок, я же бросилась к дверям, словно надеялась увидеть за ними отца, но его там не оказалось, я пробежала через вестибюль и дальше по лестнице, но тут меня схватил лорд Висконти:

- Туда нельзя. Нельзя!! Это всё молния!!..

***​

Мой отец упал с лошади – молния ударила в высокое дерево рядом с ними, и лошадь, испугавшись её, рванула в бок, поскользнулась на мокрой от ливня скале и сорвалась в овраг, придавив отца.

Меня даже не пускали взглянуть на него последний раз, объясняя это тем, что лицо сильно обезображено. Кажется, прошло два дня, а может больше, я плохо отображала реальность, и отец был похоронен в закрытой могиле.

Кстати, все служащие Форестшира тоже были на похоронах, в том числе и Вильям, я видела его мельком. Естественно мы не подошли друг к другу, лишь издалека мы обменялись протяжным, чувственным взглядом… а затем он затерялся в толпе.

 

Серия 4. Пожар.​

Теперь, так как я ещё не достигла своего совершеннолетия, мой дядя стал моим опекуном, и я должна ехать с ним в его поместье, а это очень, очень далеко от Форестшира!... Наверное, я больше никогда не смогу сюда вернуться – лорд Висконти не любит это место, оно ему не по душе. Опять забыла: он ведь теперь не просто лорд, а герцог. Титул моего отца перешёл к нему по наследству, а вместе с ним и его поместья, кроме нашего столичного дворца – его отец оставил мне. Лучше бы он завещал мне Форестшир…

Сейчас, как никогда, мне нужен был Вильям, но повидаться с ним не было никакой возможности – рядом со мной постоянно находились сочувствующие люди, которые почему-то были уверены, что меня нельзя оставлять одну.

​

На следующий день, гости постепенно разъехались по домам. Новоиспеченный герцог тоже торопился покинуть замок. Он хотел выехать этим вечером, чтобы к утру быть на месте, ведь, по его словам, у него было запланировано много важных встреч. Мне ничего не оставалось, как покориться его воле и собираться в дорогу.

Уже начало темнеть, небо приобрело насыщенный тёмно-синий оттенок, когда я вышла на балкон и увидела вдалеке дым. Да, это точно был дым от пожара, что-то в лесу горело!! Как раз там, где шумел водопад… боже…

Я сбежала вниз, крикнула управляющего, тот позвал с собой несколько мужчин слуг и мы вскочили на коней. Меня пытались остановить, но я никого не слышала.

Оправдались мои самые страшные опасения – дом Вильяма был охвачен огнём. Но где же он сам? Не помня себя, я спрыгнула с коня и побежала к дому, но внутрь меня не пустили чьи-то сильные руки. Двое мужчин забежали в дом, а управляющий приказал быстрее тушить пожар, пока огонь не перекинулся на деревья. Кажется, прошла целая вечность, когда они наконец вынесли Вильяма и положили его на землю. Почва ушла у меня из под ног, и я упала на колени рядом с ним. Он был без сознания.

​

Кажется, я что-то кричала ему. Да, я умоляла его очнуться. Но выглядел он плохо, на затылке была кровь – что это, балка упала на него или кто-то ударил его по голове?..

Кто-то ускакал за врачом, остальные черпали воду в озере и поливали дом. Всё напрасно, мою родную, мою любимую хижину у водопада уже не спасти… Мои глаза были полны слёз. Лишь бы Вильям пришёл в себя, больше мне ничего не надо. Я покрывала его лицо поцелуями, не заботясь о том, что мы были не одни. Вдруг сзади я услышала чей-то холодный голос:

- Не позорься, ты ведёшь себя недостойно.

Ну да, это мой дядя; кажется, его совсем не заботила ни судьба его леса, который находился под угрозой пожара, ни судьба пострадавшего. Я обернулась: он сидел на лошади, глядя на меня снизу вверх, и даже не тени сочувствия или тревоги не промелькнуло на его лице, освещаемом пламенем. Только презрение и даже что-то похожее на удовлетворение заметила я.

- Вижу, ты успела тесно познакомиться со всеми обитателями леса! – ехидно прокомментировал он увиденное и засмеялся.

- Это не ваше дело! – подавляя рыдание, ответила я.

- И слава богу. Ты давай уже, вставай, мне давно пора выезжать. Хочу покинуть эту дыру поскорее. А с этим, - равнодушным взглядом он глянул на горящий дом, - разберётся управляющий поместья, это его забота.

Я смотрела на Вильяма и не могла наглядеться: неужели я больше никогда не увижу твои серые глаза?... Как же я могу тебя оставить?...

Наверное, самое главное, что я могу сейчас для него сделать, - договориться с управляющим Хеббеком, чтобы о нём позаботились. Пусть сделают всё, что могут, а отблагодарить их я сумею. И просто жизненно необходимо написать мне сразу же, как что-то в его состоянии изменится, иначе я сойду с ума от неизвестности.

Так и сделав, я покинула Форестшир и, быть может, навсегда.

 

Серия 5. Воспоминания.​

Прошло два года. Я ехала в карете, взгляд мой скользил по проплывающим мимо лесостепям, но я их не видела, погружённая в свои мысли. Большей частью это были воспоминания.

Я вспомнила, как мы приехали в поместье моего дяди, где он с плохо скрываемым торжествующим видом принимал соболезнования по поводу кончины его брата.

​

А через два дня после приезда пришло письмо от Хеббека с безжалостной вестью – Вильям погиб, так и не приходя в себя…

Вспомнила, как ещё через пару недель поняла, что жду ребёнка.

Каким-то образом герцог тоже об этом узнал почти сразу и гадко произнёс:

- Способствуешь размножению работников лесного хозяйства?

До чего же мне было тогда противно от его слов, но в то же время спокойно и умиротворённо от сознания того, что я ношу в себе частичку моего любимого человека.

Герцог предложил мне выйти замуж за виконта Сфорца, который как всегда был где-то недалеко от меня и был просто счастлив узнать, что я не против стать его женой. Нет, я согласилась на это не потому, что хотела избежать позора рождения ребёнка вне брака и не потому, что надеялась забыть рядом с ним Вильяма, нет! Просто это был единственный способ избавиться от опекунства дяди. А дядя таким образом избавился от меня. Я исполнила его волю, но с одним условием – в приданое дядя отдаёт мне Форестшир. Почему-то сначала герцог замешкался, но потом махнул рукой, что, наверное, значило: «лишь бы ты была подальше от меня».

И я, наконец, переехала от него. Теперь я стала хозяйкой в имении Сфорца, и из леди Висконти превратилась в виконтессу Сфорца.

​

Следом в голову мне пришёл образ моего супруга – молодого, вспыльчивого и… к сожалению, считавшего свою жену каким-то чистым, непорочным созданием. Эти качества и погубили его.

Однажды, когда после свадьбы прошло почти полгода, и все вокруг умилялись на мой кругленький животик, один наш общий знакомый в подвыпившем состоянии намекнул виконту, что ребёнок-то не его. И тогда мой муж был так поражён его наглостью, что вызвал того на дуэль, «защищая мою честь».

​

И я ничего не успела сделать, так как узнала обо всём позже, когда он был уже убит. По моей вине…

«Ах, как жалко его! Зря он связался с нашей семейкой… да, пожалуй, во всём высшем свете нет такой дурной семейки как наша… Хотя кто знает? У каждой с виду благородной семьи свои скелеты в шкафу»

И ещё я поняла две вещи – во-первых, кажется, я приношу несчастье всем мужчинам, с которыми сводит меня судьба. Сначала отец, потом Вильям, затем виконт… Во-вторых, мне всегда казалось, что я не такая как все, не похожа на других, но теперь я вижу, что никакая я неособенная. Я также как все плыву по течению; также, прикрываясь общественным мнением, одеваю маску и совершаю неверные поступки. Если бы я тогда приняла другое решение или хотя бы сразу рассказала мужу всю правду, виконт был бы жив.

Через полтора месяца после этой злосчастной дуэли я родила мальчика и назвала его Александром. Теперь у нас с ним создался наш маленький мирок – только я и он. Мой сын стал единственным в жизни, чем я гордилась. Я и не подозревала раньше, что могу привнести в этот мир такое чудесное создание, я вообще не знала, что такие чудеса бывают. Но это чудо сейчас спало рядом со мной, удобно устроившись на мягком сиденье нашей повозки. И я посмотрела на него, как всегда – с гордостью.

Я выглянула в окно – мы подъезжали к Форестширу.

«Бедный мой ребёнок, ты столько всего пережил вместе со мной, находясь в моей утробе! Ну ничего, теперь всё будет хорошо, мы с тобой заживём счастливо, никто нам больше не помешает здесь, в Форестшире!»

​

 

Серия 6. Замок «призраков». Часть 1.​

Выстроившись возле ворот, многочисленные слуги радостно нас приветствовали. Особое внимание, конечно, привлёк мой малыш, который сидел на руках у обожающей его Глории и сонными глазками смотрел вокруг.

​

Наступил вечер. Пора было укладывать сына спать. Я дала ему грудь, и где-то минут через пятнадцать он уже заснул. Аккуратно, стараясь не разбудить, я переложила его в свою кроватку, которую по моей просьбе придвинули вплотную к моей, и вышла на балкон. Внизу как всегда суетились слуги. Внезапно до меня долетела чья-то фраза:

- О, наконец-то Вильям вернулся!

От неожиданности сердце подпрыгнуло у меня в груди, но я тут же осадила себя: «Какая глупость! Мало ли на свете Вильямов, наверное, управляющий нанял нового работника». Хотя, когда сегодня Хеббек делал мне краткий отчёт по хозяйственным делам замка, он не упоминал об этом, странно. Всё же я не смогла удержаться и, встав с кресла, глянула вниз. «Никого не видно… Ладно, пойду прогуляюсь перед ужином» - решила я и, оставив с ребёнком Глорию, спустилась вниз.

Я не знала, хочу ли я сесть на лошадь и вновь оказаться там, у водопада. Скорее всего, нет, я не была готова к этому, слишком много воспоминаний. Я просто не спеша пошла вдоль берега пруда, а потом остановилась на мостике. Кто-то сидел под ивой, что росла на маленьком полуострове, прямо напротив меня. Судя по звуку, этот человек точил нож: «Вжик, вжик». Я присмотрелась, нееет, этого просто не может быть… Я что, сошла с ума?

***​

Если человека нет в живых, то он не может вот так просто сидеть на берегу и точить нож. Это все хорошо знают. Однако, зрение не могло меня обмануть, я его узнала: по фигуре, по уверенным движениям, по светлым волосам – это был Вильям!

Я хотела его окликнуть, но боялась, что видение исчезнет. Тогда я побежала туда. Он сразу меня заметил, встал и с лёгким поклоном произнёс:

- Добрый вечер, миледи.

- Это ты?.. ТЫ???..

​

Он молчал. Я была в шоке, ведь управляющий написал мне, что… Как же это понимать, это что, призрак?

Мне захотелось упасть в его объятья, разрыдаться у него на плече, рассказать, сколько всего я пережила вдали от него, но между нами была вода, а мой любимый, вместо того чтобы бежать ко мне, почему-то стоял неподвижно.

​

- Вильям, я ничего не понимаю, что происходит?

- Простите, миледи, но я не понимаю, о чём вы?

- Какая я тебе миледи?! Это же я, Селеста!..

Он смотрел на меня как-то не так, не так как раньше… словно мы незнакомы. Быть может, он так себя ведёт из-за того, что я вышла замуж? Может быть, он подумал, что я предала его, и таким образом мне мстит? Нет-нет, это мало похоже на правду.

- Почему мне написали, что ты погиб? Я же чуть с ума не сошла!!

​

 

- Кто написал? Вам не могли такое написать.
Я вспомнила то письмо, оно было недвусмысленным. Управляющий не мог мне солгать… а вот кое-кто мог, очень даже мог! Мой дядя! Неужели он это сделал, подделал письмо? Но зачем?

- …ведь я жив и даже почти здоров, - продолжал Вильям, - и уже два года работаю в этом доме. Управляющий был так добр, что сначала сделал всё, чтобы я встал на ноги, приставил ко мне хорошего врача, а потом, когда я снова стал работоспособен, принял меня на работу.

- Но ведь я-то думала, что ты… Ты хоть представляешь себе, что я пережила?

- Право, вам не стоило так беспокоиться, миледи, - ответил он и, прислонившись к дереву, вновь обратил внимание на свой нож. На меня он больше не смотрел, как будто ему было всё равно, как будто между нами никогда и ничего не было!


От такой холодности я попятилась назад, а потом просто не смогла сдержать слёз и бросилась в дом.

​

Около входных дверей мне встретились две служанки (конечно же, наблюдали за нами, такая сцена не могла остаться без внимания!), и я крикнула им, едва скрывая эмоции:

- Хеббека ко мне в кабинет, быстро!!

А сама я забежала в первый попавшийся зал, захлопнула за собой дверь и беззвучно разрыдалась.

Когда же я более менее пришла в себя, я поднялась в кабинет, где управляющий уже ждал меня.

​

- Как это понимать??!! – набросилась я на него.

Тот был весьма удивлён тем, что мне от его имени пришло письмо со словами, которых он никогда не писал. Наоборот, рассказал он мне, где-то через два дня после пожара Вильям очнулся, но был очень плох, к тому же ничего не помнил, об этом и было сказано в письме. А ещё через три недели Хеббек послал второе письмо, о том, что Вильям идёт на поправку, но память к нему до сих пор не вернулась.

- Я не получала этих писем, - я закрыла лицо руками и покачала головой, не в силах скрыть эмоции. Значит, всё это время, герцог Висконти - а скорее всего именно он подделал письмо - видел мои страдания, но не сказал мне, что Вильям жив! Не понимаю, зачем ему это было нужно.

- Подождите-ка, - я подняла глаза полные слёз на Хеббека и увидела понимание и сострадание на его лице, - вы говорите, он тогда потерял память? А сейчас? Она до сих пор не вернулась?

- Да, миледи, из-за травмы головы у него серьёзные проблемы с памятью. Однако, постепенно она к нему возвращается: сейчас он уже многое помнит из своей прошлой жизни.

Поражённая услышанным, я молчала. Мне хотелось задать ему главный вопрос, помнит ли он меня, но я сомневалась, стоит ли это делать. Но, видимо, проницательный Хеббек и так всё понял:

- Извините меня, если я что-то неправильно понял, но, кажется, вы с этим молодым человеком… м-м-м… хорошо друг друга знали?

Я кивнула головой.

- Знаете, после случившегося среди слуг быстро распространились об этом слухи…

- Мне всё равно, какие слухи ползают про меня, - перебила я.

- Я просто хочу сказать, что когда эти любопытные служанки расспрашивали у самого Вильяма, что было между вами, он ничего не мог сказать. Он вас не помнит.

Я закрыла глаза, горячие слёзы одна за другой текли по мокрым щекам.

- Спасибо, можете идти, - отпустила я управляющего.

Теперь всё стало ясно. Значит, Вильям знает лишь какие-то невнятные слухи о том, что между ним и леди Висконти что-то было, но он этого не помнит. Он даже не догадывается, что наверху спит его маленький сынишка!

Ничего, теперь я рядом и помогу ему всё вспомнить, я люблю его и верну его любовь.

​

 

Серия 7. Замок призраков. Часть 2.​

Сумбур, какой сумбур у меня в голове! Настоящая каша!... Из воспоминаний, обрывков фраз, образов, движений, чувств, чьих-то эмоций! Я не знаю, чьё это, не знаю, что мне со всем этим делать! Эти обрывки никак не хотят восстанавливаться в одну общую картину. Где мне найти среди всех этих голосов мой голос? Среди чьих-то чувств – мои чувства?...

​

Благо, за прошедшие два года я почти восстановил полную картину моей жизни, почти что собрал свою личность по кусочкам. Однако много белых пробелов, слишком много… И порой бывает так трудно отличить сон от воспоминания, фантазию от реальности…

Часто меня мучает вопрос – почему загорелся мой дом? Почему, когда я забежал в объятую пламенем комнату, чтобы начать тушить огонь, я вдруг почувствовал резкую боль в затылке и упал? Если бы меня тогда не вытащили из дома…

А ещё время от времени в моей душе всплывает чей-то размытый образ: нежный, манящий, такой родной… Но как я не старался, я не мог сделать его чётче.

​

А вслед за этим образом я слышу чью-то фразу: «Ледяной холод снаружи, обжигающий жар внутри»… Что значат эти слова, кому принадлежит этот голос?

***​

- Вы были очень близки с ней, - ответил мне как-то Хеббек на мой вопрос про хозяйку Форестшира. – Об этом никто ничего не знал, но вовремя пожара я увидел её… и тебя… бедное дитя – она так переживала!!..

Может ли это быть правдой? Чтобы леди Висконти увлеклась таким как я? Немыслимо… И почему я ничего об этом не помню, должно же это было оставить след в моей душе? А раз не оставило, то, скорее всего, это было всего лишь мимолётным увлечением.

​

- Она, кстати вышла замуж, недавно у неё родился ребёнок.

Конечно, эти слова лишь убедили меня в том, что если между нами что-то и было, то это было поверхностным чувством, по крайней мере с её стороны.

Я решил не придавать этому значения, не думать о ней, жить своей жизнью, тем более она-то давно жила где-то своей насыщенной светской жизнью.

А однажды Хеббек сказал, что получил письмо от владелицы замка, уже успевшей стать вдовой, в котором она сообщала, что намеревается переехать жить сюда. С этого момента я потерял покой! Не знаю, почему предстоящая встреча меня так волновала, ведь меня всё это не касается…

В день её приезда я нашёл уважительный предлог и ушёл подальше от замка, вернувшись только когда стемнело. И всё же мы встретились с ней. Я старался вести себя как и подобает вести слуге, но леди была вся на нервах и очень обескуражена – почему-то она думала, что я погиб тогда, после пожара.

Я заглянул в её растерянные глаза – и волна из тысяч маленьких иголок пробежала у меня по спине.

- Ты хоть представляешь себе, что я пережила? – печально произнесла виконтесса; казалось, она сейчас упадёт в обморок от нахлынувших на неё эмоций, что свидетельствовало о том, что я действительно был для неё значим.

​

Я почувствовал тепло в груди, желание поддержать её и успокоить, но вместо этого засунул эти глупые порывы куда подальше, тем более за её спиной я краем глаза заметил любопытные фигурки служанок, которые явно получали большое удовольствие, наблюдая за нами. В результате Селеста убежала в замок, оставив мою душу полной новых, непонятных, всколыхнувшихся откуда-то из глубины чувств.

 

***​

Селеста старалась проводить со мной как можно больше времени. Зачем это ей? Значит ли это, что для неё я больше, чем слуга? Но чего она хочет добиться – возрождения наших отношений? Я сторонился её, так как по-прежнему не мог ничего вспомнить, касающееся её, а видеть её страдания, этот печальный блеск её глаз было невыносимо.

Однажды утром, где-то через две недели после её возвращения, моя леди изъявила желание забраться на вершину одного из холмов, что окружали долину и заняться там… живописью. И кто, как вы думаете, должен был тащить туда мольберт? Конечно же, я. Повелительным жестом она указала мне на мольберт и краски, и я послушно взял их. Селеста энергично пошла впереди меня, ловко покоряя крутой склон, а я двигался за ней, любуясь её хрупкой фигурой, плавными движениями, изящной грацией…

На самой вершине, на поляне, где грелись на солнце несколько довольно крупных камней, мы остановились. Я оглянулся назад – вдалеке виднелся наш замок, потом перевёл взгляд в другую сторону, и сердце защемило. Там был водопад.

​

Моя спутница задумчиво смотрела в ту же сторону, что и я. Она подошла ко мне и ласково взяла за руку. Так мы и стояли, молча глядя вдаль, порывы тёплого ветра трепали наши волосы, и я чувствовал её поддержку, ведь она так нежно сжимала своей маленькой кистью мои пальцы.

​

- Ты рисовать-то будешь? – через пару минут спросил я и осёкся.

- Ты впервые обратился ко мне на ты, наконец-то! – радостно воскликнула Селеста и расплылась в довольной улыбке. – Да, конечно, я буду рисовать! – и вприпрыжку отправилась к мольберту, вызвав у меня этим ответную улыбку.

​

 

Пока она работала над своим шедевром пейзажной живописи, я прогуливался по поляне, рассматривая какие-то надписи на камнях. Внезапно на меня нахлынуло чувство дежавю: я вспомнил, что уже бывал здесь однажды.

​

В памяти отчётливо всплыли две мужские фигуры… Ну конечно – герцог Висконти и его брат, их странный разговор и внезапно треснувшая под моей ногой сухая ветка!!... Эти слова «я хочу занять твоё место» и похороны через три дня… Похоже, что между этими событиями существует какая-то связь! А как же пожар в моём доме? И этот удар сзади по голове?... Кажется, что-то для меня стало проясняться. В голове замелькали безумные мысли о поджоге и кое-чьём желании убрать нежелательного свидетеля, но это показалось мне невероятным. Я даже Селесте ничего не стал рассказывать, у меня лишь возникло одно желание – побеседовать с Хеббеком на эту тему.

***​

Вечером я заметил Хеббека, когда тот, бесшумно ступая, поднимался по лестнице, ведущей на самый верхний, четвёртый этаж замка. Зачем? Он же вообще давным-давно закрыт, и никто им не пользовался.

​

Не замечая меня, тот зазвенел ключами от запертой двери. А что это он держит в руке? Открыв дверь, управляющий оглянулся и, увидев меня, вздрогнул всем телом; что-то с громким звоном упало на пол – это был поднос с едой, осколки дорогого фарфорового сервиза разлетелись по ковру.

- Вильям, ты напугал меня! Зачем так подкрадываться? – пряча лицо, он склонился над опрокинутым подносом, собирая осколки.

- Это вы, похоже, крались куда-то, - возразил я. – Зачем вы хотели туда зайти, и кому предназначалась эта еда?

- Как кому? Мне, конечно, - не растерялся старик. – Я иногда хожу ужинать на крышу… кормлю голубей и других птичек…

- Да вы романтик! – воскликнул я.

- Куда ты? – чрезвычайно волнуясь спросил Хеббек, когда я открыл дверь и прошёл в тёмный коридор.

​

- Хочу познакомиться с вашими голубями.

Я осмотрелся – хоть этот этаж и был нежилой, здесь явно регулярно прибирались – вытирали пыль, чистили ковры на полу.

Щель одной из дверей светилась тусклым светом, но тут же погасла, как будто кто-то поспешно задул свечи в комнате! Туда-то я и направился. А открыв дверь, практически не удивился, увидев в полумраке человека, стоящего у окна.

​

 

- Добрый вечер, ваше превосходительство, похоже, ваша с лордом задумка удалась на славу!!

Герцог молчал, не глядя на меня. С момента нашей последней встречи он сильно постарел, волосы его стали серебристого цвета, былая величественная осанка исчезла бесследно, помпезный наряд сменился одеждой простого смертного.

​

- Вот только замести следы, так сказать, до конца не получилось! – продолжал я обвинительным тоном. - Свидетеля оставили! Судя по всему, копилка ваших грехов и так уже полна, однако вы ещё и убийство захотели туда добавить?!

- Если ты про пожар, то я здесь совершенно не при чём! – наконец ответил тот. - Это всё мой брат! Он тогда, в лесу, когда ты подслушал наш разговор, спросил у меня, кто ты такой, а я не помнил тебя. А потом он, видимо, увидел тебя на похоронах и узнал, где ты живёшь. А там не было ничего проще, как подослать к тебе кого-нибудь… но я об этом ничего не знал, честное слово!

- Вы можете оправдываться сколько угодно – я вам не верю! И не думаю, что Селеста будет рада узнать обо всём этом!

- Ради бога, не говори ей ничего, слышишь? Я запрещаю тебе!

- Вы не можете мне что-то запрещать, ведь вы теперь никто, просто призрак.

- Хеббек, немедленно закрой дверь!

- Поздно, герцог, - покачал головой я, так как услышал голоса, доносящиеся с лестницы:

- Что за осколки?

Через пару секунд Селеста и Глория зашли в комнату.

​

- Я услышала какой-то шум и голоса… - начала леди, но, увидев нашу «дружную компанию», ошеломлённо остановилась на пороге.

Кружка чая со сливками, который она всегда пила перед сном, чтобы у неё в груди было побольше молока для сына, тот час же полетела на пол, разбрызгав чай.

- Отец?..

​

- Прости меня, пожалуйста, я так боялся, что ты обо всём узнаешь! – произнёс герцог таким тоном, в котором я впервые услышал осознание им своей вины.

Я счёл нужным выйти за дверь, прихватив с собой управляющего и гувернантку и предоставив отцу и дочери самим разбираться в своих семейных делах. Но уходить далеко я не стал – не хотел оставлять Селесту наедине с этим человеком. Мы остановились возле лестницы, многозначительно переглядываясь друг с другом.

​

Они долго выясняли отношения, и, разговор, конечно, был непростой. Время от времени до нас доносились отдельные фразы:

- Ты всю жизнь жил как в плохой пьесе, где ты играл роль порядочного человека, благородного герцога, и даже смерть твоя оказалась всего лишь фарсом, очередной сценой, разыгранной на публику!! – гневилась дочь.

Герцог что-то тихо бормотал в ответ, но слов было не разобрать.

- Нет, не понимаю и никогда-никогда не пойму! – вновь воскликнула дочь.

- Знаешь, раньше я думала, что твой брат – ужасный человек, но теперь я поняла, что вы с ним стОите друг друга – два сапога пара! И я даже не хочу знать, что именно лорд узнал про твоё прошлое! Я не хочу об этом слышать, понятно?!..

Прокричав последнюю фразу, Селеста выскочила из маленького рассекреченного убежища своего отца, щёки её пылали, и весь вид её был ужасно потрясённый. Разговаривать с отцом она больше не пожелала. Глория, бросив укоризненный взгляд на герцога, приобняла свою воспитанницу и отвела в её покои.

​

 

***​

На следующий день мы все собрались в каминном зале, страсти немного поутихли, и разговор вёлся на практически спокойных тонах. Селеста с отцом сидели в креслах друг напротив друга; я, Глория и Хеббек стояли поодаль, а из-за закрытой двери доносилось шушуканье возбуждённых слуг.

​

Не обращаясь ни к кому конкретно, воздев глаза к потолку, виконтесса произнесла:

- Надо же, всё это время здесь, в Форестшире жили два человека, которых я давным-давно похоронила… Прямо, замок призраков какой-то!!

- Пожалуйста, прости меня, если можешь! – вступил в разговор её отец. - Только проведя два года в заточении в этом замке, я понял, что жил какой-то ненастоящей жизнью, где всё, куда ни глянь, было поддельным… - старый герцог и вправду выглядел раскаивающимся.

- Так начни новую жизнь! – предложила леди. - Только при этом условии я смогу тебя простить, и пусть прошлое герцога Висконти останется далеко позади. – После паузы она продолжила: - У меня, кстати, есть для тебя отличное занятие в твоей новой жизни, самая замечательное и благодарное занятие на свете – стать дедушкой для своего внука!

​

Взгляд её отца просветлел, лицо озарилось надеждой.

- Спасибо тебе, родная моя! - с облегчением воскликнул герцог. - Я так виноват перед тобой… Кстати, я слышал, твой муж виконт Сфорца погиб, так и не увидев своего сына… очень жаль молодого человека!

- Да, его жаль. Только вот насчёт сына… Не знаю, может быть у виконта и есть какой-нибудь внебрачный ребёнок, но у меня от него детей точно нет!

- В смысле? Объяснись немедленно…

Девушка спокойно поднялась с кресла, подошла ко мне, и, выдержав паузу, выпалила своему отцу прямо в лоб:

- Отец Александра, моего сына и твоего внука… вот этот молодой человек!! – и, взяв меня за руку, она положила голову мне на плечо.

- ЧТООО? – выпалили мы одновременно с герцогом, а я от неожиданности даже отшатнулся от неё. Я совершенно не был готов, к такому повороту событий.

- Что слышали, - невозмутимо ответила та.

- ЭТОТ… голодранец?! – гневно посмотрел на меня «дедушка» и вскочил с кресла, сжав кулаки.– Да когда вы могли успеть?! – он готов был накинуться на меня и разорвать на куски.

​

Я вжал голову в плечи. Кажется, настал мой черёд оправдываться перед ним:

- Я не знаю… П-правда не знаю! Впер… впервые об этом слышу!

​

- То, что у тебя отшибло память, не освобождает тебя от ответственности!

- Отец, ты очень груб! – воскликнула леди, и я обратился к ней:

- Ты мне ничего т-такого н-н-не говорила!

Чёрт, я вдруг жутко разволновался, даже заикаться начал! А как ещё должен чувствовать себя мужчина, которому вот так вот преподнесли такую новость?? Четыре пары глаз уставились на меня. Герцог готов был испепелить меня взглядом! Хеббек и Глория смотрели на меня с добродушными ухмылками, а Селеста… в её взгляде я прочитал любовь.

- Во-первых, - обратилась она к отцу. – Мы с Вильямом знакомы давно, и у нас было время.

- Да как ты посмела!... – начал тот, но Селеста, не обращая на него внимание, повернулась ко мне:

- Во-вторых: как я могла тебе сказать? Ты же вообще знаешь меня две недели, а я уже и сына успела тебе родить!

«Вот это дааа… так у меня есть сын? Я отец?!» - ошеломлённо соображал я.

Так как никто, кроме неё сказать ничего не мог, она продолжила:

- … Алексу уже год и три, и он такой замечательный мальчик, я так им горжусь! – как всегда, когда она рассказывала о своём сыне, лицо её засияло от счастья.

Я взял её под локоть и, посмотрев прямо в глаза, тихо, чётко проговаривая каждое слово, спросил:

- Ты уверена? У-ве-ре-на, что его отец я, а не твой муж?

​

- Боже, ну конечно я у-ве-ре-на! Я и замуж-то вышла, потому что узнала о своей беременности… сейчас мне очень стыдно об этом вспоминать…

Она отвела виноватый взгляд в сторону.

Совершенно забыв про герцога-призрака, который, кажется, понял, что больше не в праве упрекать в чём-либо свою дочь, и сокрушённо уселся обратно в кресло, я повёл Селесту в другую комнату – нам надо было многое, очень многое обсудить!

 

Серия 8. Надежда погасла.​

Прошло около двух недель после вышеописанных событий. Мы с Глорией стояли на мостике, под ногами в пруду плескалась рыба.

Я вздохнула:

- Эх, Глория-Глория…

​

- Я вас понимаю, дитя моё, - отозвалась гувернантка. – Он действительно ничего, сама бы в такого влюбилась, будь я лет на двадцать моложе! - мечтательно произнесла она.

Да, ей не надо было объяснять, по ком я вздыхаю. Думаю, что мои чувства к этому человеку были видны за километр, я никогда не умела их скрывать. Вот и сейчас я не могла оторвать от Вильяма взгляда, а он был очень занят и, казалось, совсем меня не замечал.

​

А занят он был тем, что учил своего сына пускать «блинчики». Когда-то он научил этому меня, а теперь была очередь Александра постигнуть эту великую науку. Малыш брал из папиных рук плоские камушки и неумело бросал их в воду, они смешно булькали и падали на дно. Когда же в дело вступал «профи», блинчики задорно подскакивали на воде несколько раз, оставляя за собой красивые круги.

Мой отец тоже был рядом с ними и старался принимать участие в их забаве, но, конечно, такие развлечения были ему чужды, ведь он привык к играм вроде бриджа или крокета. Но они неплохо смотрелись втроём! Естественно, отношения между Вильямом и моим отцом были очень далеки от гармонии, но за это время мы все успели сделать огромный шаг навстречу друг другу.

- Тебе ещё не поздно влюбиться, но только не в него! – я озорно погрозила ей пальцем. - Ты ведь у меня такая красавица! Такая полненькая, а хорошего человека, как известно, должно быть много!

Глория добродушно рассмеялась.

- Как думаешь, у меня есть шанс? – любуясь своим предметом воздыхания, спросила я.

- О чём вы? Конечно, есть, даже не сомневайтесь! Я видела, как он на вас смотрит…

- А он на меня смотрит? – удивилась я. - По-моему, он меня вообще избегает!

​

- Ну… Это от неуверенности. Просто Вильям чувствует себя не в своей тарелке из-за проблем с памятью, вы же сами знаете. Как бы вы чувствовали себя на его месте?

- Не знаю, - честно призналась я.

​

- Поверьте мне, когда вы не замечаете, он на вас смотрит, да ещё как!– прошептала мне на ухо гувернантка.

Её слова вселили в меня надежду и веру в свои силы! Глория, можно сказать, вдохновила меня на решительные действия.

​

 

***​

После прогулки я уложила Александра на дневной послеобеденный сон и пошла искать Вильяма. Я застала его в компании двух служанок, которые с ним явно заигрывали, нахалки. Не обращая на них внимания, Вильям мешал угли в камине.

​

Одного моего гневного взгляда было достаточно, чтобы девушки тут же испарились. В комнате остались только я и мой мужчина, и я не собиралась упускать свой шанс.

Он повернулся ко мне, и я наткнулась на холод его стальных глаз.

​

И – о нет! - всё, что я планировала сказать, вдруг вылетело из моей головы, и захотелось просто закричать ему: «Ну почему ты так холоден со мной, почему до сих пор ты не можешь меня вспомнить? Почему ты разлюбил меня?!..»

Вместо этого я услышала вопрос от Вильяма:

- Почему ты не хочешь узнать о прошлом своего отца? Как ты можешь вот так спокойно находиться рядом с ним, тебе не важно, что он скрывает?

Я задумалась, пытаясь подобрать слова. Очень хотелось объяснить так, чтобы он понял.

- Понимаешь, я просто живу по принципу «здесь и сейчас». Чтобы он там не натворил, это было когда-то давно, а не здесь, и не сейчас.

- А что же здесь и сейчас?

- А здесь и сейчас есть я, есть ты…

Я говорила это, глядя ему прямо в глаза и пытаясь понять, чувствует ли он, как меня влечёт к нему? Знает ли, как сильно я мечтаю прикоснуться к нему? Наверняка, да.

– Есть Александр, и есть его дедушка, - продолжала я, - он уже не герцог Висконти, а просто человек, начавший новую жизнь. Научись прощать, тем более он же объяснил, что в пожаре не замешан. Если я узнаю его тайны, то вполне возможно, я не смогу с этим мириться, и мне придётся… попросить его уехать отсюда, а я этого не хочу – я хочу дать ему шанс!.. А почему тебя это так волнует?

- Меня это волнует, потому что этот человек находится рядом с моим ребёнком, и я не хочу, чтобы он воспитал из него кого-нибудь вроде себя.

- Тогда воспитывай своего ребёнка сам, тем более, вы с Александром, кажется, быстро нашли общий язык.

Взгляд Вильяма тут же потеплел, лицо оживилось:

- Да, он здорово бросает «блинчики»! – с иронией рассказал он.

​

Минуты две мы молчали. В конце концов я произнесла:

- Я… хочу прогуляться по лесу.

- Леди хочет прогуляться, и ей нужен сопровождающий?

- Да.

 

Полчаса неспешной ходьбы по лесу, и мы оказались там, где когда-то (кажется, что уже очень давно!) познакомились. Водопад приветствовал нас радостными брызгами и небольшой радугой над озером.

​

За деревьями виднелся домик Вильяма, разрушенный пожаром.

Было очень жарко, солнце щедро припекало, и само собой нам захотелось залезть в воду. Это было частью моего «коварного» плана. Там, в воде как бы невзначай я… я сама его поцелую! Да, это звучит дико, меня всю жизнь воспитывали так, что девушка никогда не должна проявлять инициативу, но… я устала ждать, я так давно не чувствовала вкус его губ!

Мы задержали дыхание и нырнули, а когда снова оказались на поверхности, я подплыла к нему вплотную, запустила руку в его волосы, потёрлась щекой об его щёку… о, как сладостно касаться его грубой, слегка колючей кожи!

​

Продолжить начатое мне не удалось, потому что Вильям вдруг резко поспешил в сторону берега. Всё ясно, ему не понравилась моя ласка… Наверное, я ему вообще надоела!..

​

Проглотив обиду, я тоже стала выходить из воды.

- Мне очень жаль, что у нас ничего не получилось, - всхлипнув, произнесла я и села под иву.

Он стоял ко мне спиной и держался за голову, наверное, мои домогательства вызвали у него резкую головную боль.

Всё кончено. О том, что когда-то было между нами, я должна забыть навсегда, ведь Вильям меня уже давно не любит. Горячие слёзы закапали из глаз.

 

Серия 9. Законченная картина.​

Плавать под водой было очень приятно! Я нырнул поглубже и набрал целую горсть мелких камушков со дна. Но воздух заканчивался, и мне пришлось вынырнуть. Там меня ждало кое-что неожиданное - Селеста подплыла ко мне и очень нежно начала ласкать. Что со мной тогда произошло – это трудно описать словами! Мало того, что тело моё сразу же жарко откликнулось на её ласку, так ещё в душе моей начался какой-то переворот! Мне срочно понадобилось встать ногами на твёрдую опору, иначе я абсолютно потерял бы контроль. Я схватился руками за голову, так как почувствовал, что она сейчас лопнет от резко нахлынувших воспоминаний.

Ко мне опять пришло чувство дежавю, как тогда на поляне возле камня, только сейчас оно было во много раз сильнее!

Это озеро… «Ледяной холод снаружи, обжигающий жар внутри»… «обжигающий жар»… так вот что значила эта фраза! Вот кому принадлежал этот голос! Значит, это образ Селесты я помнил таким размытым и одновременно таким притягательным…

По маленькому кусочку, словно мозаика, словно прекрасный витраж в окне готического храма, собралась, наконец, картина моей прошлой жизни, точнее, самая чарующая её часть – та, что была связана с Селестой. И как витраж закрывает пустой проём окна и наполняет храм разноцветными лучами солнца, так эта картина заполнила зияющую дыру в моей памяти, наполнив её смыслом и яркими красками! Теперь в ней не осталось белых пятен!

Да, я всё вспомнил, как я вообще мог такое забыть?

Я осмотрел поверхность озера в поисках Селесты, её нигде не было. А, вон она на берегу под ивой, тоже успела вылезти из воды и сейчас сидела, съёжившись от холода и… кажется, плача? Моя бедная леди Висконти!

​

Я подошёл к ней, протянул руки и произнёс:

- Замёрзла? Иди ко мне.

Я знал, что она вспомнит эти слова, ведь у неё-то никогда не было проблем с памятью, и она их действительно вспомнила и всё-всё поняла! Мокрые, но безумно счастливые, мы стояли под ивой и обнимались, и брызги водопада долетали до наших лиц, смешиваясь со слезами, но теперь это были слёзы счастья.

​

Настало время возвращаться в замок, к нашему сыну.

Небо над Форестширом окрасилось в удивительные, сочные цвета заката.

​

Мы шли, не торопясь – некуда было торопиться.

Мы не разговаривали – всё было понятно без слов.

Мы не думали о будущем – оно было предрешено с того самого момента, как мы впервые увидели друг друга три года назад, а может быть, и вообще ещё до нашего рождения.

Эпилог.​

Письмо Селесты, адресованное герцогу Висконти:

«Прежде всего я хочу, чтобы вы знали – я вас ненавижу. И я рада, что моя фамилия Сфорца, а не Висконти, так как один представитель сей «благородной» фамилии предпочёл «умереть», лишь бы закопать свои грехи глубоко под землёй, а другой ради власти и богатства готов пойти на убийство ни в чём не повинного человека. Но за все ваши деяния вам ещё воздастся.

Я не обвиняю вас в том, что вы сделали с моим отцом, так как половина вины, а может даже и больше лежит на нём самом.

Но не думайте, что то зло, что вы причинили другому близкому мне человеку, сойдёт вам с рук. Я знаю, что это вы приказали поджечь его дом. Я знаю, что вы подделали письмо управляющего, чтобы я думала, что он мёртв и никогда не возвращалась в Форестшир, потому что здесь я могла встретиться с отцом. Также я знаю, почему потом вы всё-таки согласились отдать мне этот замок – вы, как всегда слишком самоуверенны и думаете, что я не стану подставлять собственного отца и раскрывать всю правду об этом фарсе, который вы здесь устроили.

Вы отчасти правы – я не хочу выставлять всё это грязное бельё наружу, на всеобщее обозрение. Но я уверена, что и вы не захотите скандала и уж тем более не сможете расстаться с вашим высоким титулом, с которым вы уже сроднились.

Поэтому всё, что я хочу от вас – титул для нашего общего знакомого, знаю в вашей власти его обеспечить. Скажем, барона вполне достаточно.

И забудем друг о друге, как о страшном сне.

Виконтесса Сфорца».


Ответ герцога Висконти:

«Дорогая племянница!

Как тебе известно, я тоже не питаю к тебе нежных чувств.

Я ждал подобного письма от тебя с тех пор, как узнал, что ты отправляешься в Форестшир.

Ты права – твой отец сам виноват в том, что всё потерял, даже уважение собственной дочери.

Но о каком убийстве идёт речь? О каком пожаре? Я не понимаю.

А если даже и понимаю, то вам всё равно никогда и ничего не удастся доказать. Так что твои угрозы не напугали меня.

Однако, ты опять же права – скандала я не хочу, как и ты, поэтому высылаю патент на титул барона. Ради него мне пришлось рассказать императору трогательную историю, как твой лесной дружок спас мне жизнь.

Мне одно интересно – ты что, собралась замуж за этого парня? Ты лишилась рассудка? Хотя это я знаю давно.

Герцог Висконти.

P.S.: Надеюсь, на этом наши разногласия закончены, и я больше никогда не услышу ни о тебе, ни о твоём отце, ни о твоём дружке».


Ну а что случилось дальше – догадаться не трудно: Вильяму присвоили титул, и больше ничего не стояло между Селестой и её избранником.

Конец!

О дальнейшей судьбе Селесты, Вильяма и их маленького сына вы можете узнать в сериале «Чары».​