Вы используете устаревший браузер. Этот и другие сайты могут отображаться в нем неправильно. Необходимо обновить браузер или попробовать использовать другой.
Писательская задумка всегда безгранична и многогранна. С каждой строчкой меняются судьбы людей, происходят новые события, открываются новые возможности – меняется мир вокруг. Ой! Кажется, это происходит по-настоящему…
а тут сезоны есть? а я вот не поняла этого. а сколько в сезоне серий? а не нужно будет год ждать в межсезонье, как в других сериалах? а чот много вопросов))
Ну, это условно, конечно. Прям чёткого разделения по сериям нет. Скорее по сюжетным аркам. Данный сезон будет считаться завершённым, когда ЗинОк приблизиться к разгадке тайны о своих родителях. И... нет, год не нужно будет ждать)) Моя фантазия обязательно чего-нибудь подкинет для продолжения... да она уже подкидывает, спать иногда не могу, мучаюсь от переизбытка идей))
Иногда, чтобы снова почувствовать себя живым, нужно просто включить любимый трек и вдохнуть его вибрацию вместе с воздухом свежего осеннего утра. Мир сразу наполняется красками, и неурядицы, которые вот-вот готовы были разрушить призму твоего позитивного мышления, плавно растворяются в потоках прохладного ветра, уносясь незримой дымкой вдаль почти забытого прошлого.
Именно это я чувствовала сейчас, когда звуки бодрящего рок-н-ролла, коснулись моего слуха и потянули за собой в Page Street. Прошло всего несколько дней, а я так соскучилась по этому кафе! «Не представляю, как мне жилось без него раньше», - подумалось невольно. Какая-то незримая связь всё крепче становилась между мной и этим местом, чему я была рада, и что наполняло меня вдохновением. Каждый квадратный сантиметр в Page Street подстёгивал внутри чувство причастности ко всему, что здесь происходило, и это можно было сравнить с любовью к очень близкому человеку.
Стоило мне переступить порог, послышался дружелюбный голос Твикки:
- Наконец-то! – воскликнул он, радостно всплеснув руками и тут же принявшись колдовать над бокалами в попытке как можно быстрее замешать свой приветственный коктейль. – Я уж думал съездить к тебе с утра, да вроде неудобно было! – затараторил он весело, приветствуя меня и приглашая присесть за барную стойку.
- Привет! – ответила я, с готовностью перенимая его радужное настроение. – Как видишь, я приехала сама. Прости, вчера немного замоталась и совсем забыла о твоём звонке.
- Ничего! – спокойно отмахнулся Твикки, разливая по пузатым бокалам ароматный коктейль. – Главное, ты здесь, - он весело подмигнул, поставил передо мной фужер и наклонился поближе, перевалившись через стойку. – Как поживает будущий бестселлер про Page Street? – он игриво подёрнул бровями и внимательно посмотрел мне в глаза, ожидая ответа.
- Хорошо, - честно призналась я. – Думаю, мне понадобится ещё около недели, чтобы закончить и отредактировать текст.
- Быстро, - удивился Твикки, приняв прежнее положение.
- Да, теперь у меня достаточно информации. Архивы О’Доэрти оказались настоящим кладом, - выпалила я, не подумав, и в ту же секунду оценила живописное недоумение добродушного бармена.
- Постой, я не ослышался? – осторожно уточнил он. – Ты была в особняке?
- Да, - так же осторожно кивнула я, наблюдая за реакцией Твикки. Принявшись поочерёдно натирать до блеска шейкеры, стоявшие перед ним, он ненадолго задумался и приподнял одну бровь. Лёгкая ухмылка коснулась его губ, после чего он бросил на меня заинтересованный взгляд.
- Отец будет в бешенстве, знаешь? – произнёс он и покачал головой. – Он терпеть не может этих бунтарей на мотоциклах! – вздохнув, Твикки издал нервный смешок. – Боже! Как же ты решилась на это?! – неожиданно воскликнул бармен, отставляя шейкеры в сторону. – Они же отмороженные на всю голову. Они не обидели тебя? – вдруг насторожился Твикки.
- Нет-нет, - поспешила я ответить. Конечно, это была не совсем правда, но всё закончилось хорошо, поэтому я не хотела тревожить его. – Мне помог друг, - пояснила я и улыбнулась. Захотелось развеять то напряжение, которое вдруг появилось на лице Твикки, поэтому, изобразив широкую улыбку, я подняла вверх сжатые кулаки, изображая циркового силача, и произнесла гулким басом:
- Он защищал меня, как лев!
Твикки искренне расхохотался, положив руку на грудь.
- Что ж, - ответил он, - напомни мне угостить твоего друга бесплатным коктейлем. Да, - успокоился он немного, - но отцу мы пока ничего говорить не будем на этот счёт, иначе тебе придётся выслушать многочасовую лекцию на тему: «Глупые поступки молодёжи, и почему их так не люблю Я, Мистер Кинсли», а я пойду как соучастник по делу о сокрытии информации, - он снова засмеялся и отпил из своего бокала, чтобы смочить пересохшее горло. Следуя его примеру, я тоже сделала пару глотков, в очередной раз оценив вкус божественного напитка, вышедшего из-под рук гениального бармена.
- Так вот, - снова начал Твикки, поставив свой бокал на стойку. – Вернёмся к самому главному. Отец договорился с небольшим издательством о публикации твоей книги, - от неожиданности я даже выпрямилась и расправила плечи. Отметив это, Твикки хитро улыбнулся: - Отлично, - произнёс он, указав на меня пальцем, - контакт налажен! Да, он уже всерьёз готовится к презентации твоего творения у себя в лавке: заказал новые стенды, поудобнее, рассчитал скидки для тех, кто купит книгу в первый день продаж и даже заказал свежую еду в старый автомат, который пустует уже пару лет. Ощущаешь серьёзность его намерений?
Я почувствовала, как на лице растягивается довольная улыбка. «Неужели это и правда происходит», - не верила я своим ушам. Приятное тепло растеклось где-то внутри, подарив мне сладостное успокоение и радость. Я не ожидала, что мистер Кинсли с таким воодушевлением станет помогать мне, и от осознания своей неправоты становилось ещё приятнее.
- Но и это не главная новость, - добавил вдруг Твикки.
- Неужели может быть ещё что-то более приятное? – спросила я.
- В связи со всей этой шумихой, я подумал, почему бы тебе не устроить автограф-сессию в лавке отца в день презентации книги.
Идея была замечательная, и я должна была бы подпрыгнуть от счастья, услышав такое предложение, однако что-то смутило меня. Неясная тревога помешала отреагировать на слова Твикки искренней благодарностью, от чего на лице появилась искривлённая улыбка тревожного недоумения.
- Что-то не так? – уточнил он. – Ты как будто не рада этой затее.
- Да нет! Идея хорошая, - поспешила я заверить. – Просто, после того как мои рейтинги резко упали, я не уверена, что кому-то это будет интересно, понимаешь.
- Шутишь!? – искренне удивился Твикки. – Вот именно поэтому ты просто обязана провести эту автограф-сессию. Проверишь, сколько у тебя верных поклонников, напомнишь о себе, заявишь о своей готовности продолжать покорение литературного Олимпа, - слова Твикки звучали очень выразительно и уверенно. Это немного успокоило меня, и я подумала: «Почему бы и нет. Сейчас я уже ничего от этого не потеряю, но, возможно, получу шанс, чтобы укрепить свои позиции в литературных кругах и среди читателей».
- Да, пожалуй, ты прав, - согласилась я, теперь ловя себя на мысли, что поскорее хочу вернуться к работе над книгой.
- К тому же, - добавил Твикки, - мы сможем совместить приятное с полезным. Привлечём внимание не только к Page Street, но и к тебе как к автору. Это поможет сделать первый шаг на пути к вершине, на которой можно построить крепкий фундамент для плодотворного существования.
- А ты, оказывается, философ, - я не смогла сдержать улыбку, наблюдая, с каким энтузиазмом Твикки выдвигает свои аргументы. Живая жестикуляция его рук и мимика добродушного лица могли убедить кого угодно. Этот человек, определённо, обладал даром превращать сомнения в позитивные действия, поэтому его уверенность быстро передалась мне, но один вопрос у меня всё же появился. – Если это первый шаг, какой же второй?
Твикки шумно выдохнул, постучав себя пальцами правой руки по широкой груди.
- Ты ведь понимаешь, что выпуск книги – лишь начало большого пути, чтобы удержать Page Street на плаву? - спросил он более серьёзным тоном.
- Догадываюсь, - ответила я. – Книга – отличный вариант для привлечения внимания, но результат потребует закрепления.
- Именно, - Твикки снова направил на меня свой указательный палец, подтверждая, что, выстрелив этим предположением, я попала в цель. – Нам предстоит серьёзно поработать, чтобы сохранить это кафе. Как видишь, сейчас дела у нас не очень, - расставленными руками он очертил пространство пустого зала, в котором громко играла музыка. Без посетителей эта картина представляла собой грустное зрелище, поэтому с Твикки было трудно не согласиться. – Постоянных посетителей крайне мало. Чуть больший наплыв приходится на городские праздники и фестивали, на одном из которых ты присутствовала недавно. В остальное время, - он замолчал, показывая блуждающим взглядом, что всё понятно и без слов.
- Так что же будет вторым шагом, Твикки? – спросила с готовностью. Я уже не представляла себе жизни без этого заведения, поэтому вопрос о том, чтобы помочь в его сохранении, для меня не стоял. Это было моим долгом, моим желанием, моей мечтой - тем, что должно было заполнить одно из пустующих звеньев моей жизни и сделать её более осмысленной.
- Чтобы закрепить успех твоей книги, а я уверен, что он будет, - рассуждал Твикки, - нужно устроить в Page Street концерт со звездой. Если получится пригласить кого-то известного, кто бы исполнил несколько композиций из 50-х, это подогрело бы интерес не только местных жителей, но и приезжих из других городов, туристов. Другими словами, выступление знаменитости с высоким рейтингом позволило бы сделать новый виток в истории этого кафе.
- Задача сложная, если учитывать ограниченный бюджет Page Street, не правда ли? – мне не хотелось рассуждать пессимистично, но райдеры звёзд иногда были чрезмерно высокими, не говоря уже о том, что специальное приглашение предполагало размещение знаменитости в отеле с хорошим обслуживанием, оплату всех этапов подготовки к концерту и прочие пункты, сумма которых по количеству цифр напоминала номер телефона.
- Правда, - вынужденно согласился Твикки. – И, тем не менее, эту задачу нам необходимо решить.
- Хорошо, какой шаг следующий?
- Page Street – музыкальное кафе, но на сегодняшний день единственным источником музыки у нас является этот ретро-балванчик, - он указал на старый музыкальный автомат, откуда доносилась музыка. – Уже очень давно у нас не было настоящих живых выступлений, поэтому третьим шагом будет найти постоянную группу, певца или певицу, которые будут выступать в Page Street регулярно.
- С этим, возможно, будет проще, - подумала я вслух. – Можно подать объявление в местную газету и объявить о кастинге в интернете. Если не будет большого отклика, не лишним будет наведаться в музыкальные школы: начинающие исполнители могли бы подработать у нас по невысокой ставке.
- Да, пожалуй, - согласился Твикки и кивнул.
- Думаю, объявления можно составить уже сейчас, - предположила я. – Установить дату кастинга, подогреть интерес кандидатов какими-нибудь преимуществами.
- Божественным коктейлем от покорителя бара и бесплатным обедом? – предположил Твикки, задорно подмигнув. – Я готов составить уникальное меню, - добавил он, дружески со мной заигрывая.
- Отличный вариант, - согласилась я, улыбнувшись. – Что дальше?
- Четвёртый шаг? – Твикки задумался. – А вот здесь нам с тобой придётся поломать голову, - нахмурив густые брови, бармен потёр шею и сунул руки в карманы.
- О чём ты? – насторожилась я.
- Дело в том, что Page Street фактически не имеет хозяина, - Твикки немного замялся и посмотрел на меня выжидающим взглядом.
- Как это? То есть кафе никому не принадлежит? – уточнила я.
- Не совсем так, - Твикки немного подумал, подбирая слова. – Здесь какая-то путаница с документами. Я до сих пор не смог получить внятного ответа из ратуши: мне сказали, что этот вопрос нужно выяснять через бюро адвокатов, но к кому именно нужно обратиться и что иметь на руках, так и не пояснили.
- Как же так? - изумлению моему не было предела. – Ведь заведению должны были регулярно выставлять счета, регулировать оплату налогов, да мало ли какие ещё нюансы. Как общественный участок может функционировать, если он не имеет хозяина?
Конечно, всё это были риторические вопросы: ни я, ни Твикки, не могли дать ответы на них, и от этого твёрдое основание уверенной борьбы за существование музыкального кафе стало вдруг просаживаться под тяжестью юридических тонкостей, которые в одночасье могли свети на нет все старания.
- Что же делать, Твикки? – спросила я обеспокоенно.
- Сейчас мы можем только позаботиться о привлекательности и прибыльности Page Street. Поиски хозяина и оформление официальных документов на управление имуществом потребует немало времени, сил и, как ни банально, денег, - Твикки пожал плечами. – Пока выполняем первые три шага, можно подать запрос в бюро адвокатов, чтобы понять, как действовать в этом вопросе дальше.
- Да, Твикки, так и надо сделать. Я сегодня же пойду в ратушу и…
- Постой ЗинОк, - улыбнулся Твикки, - я сам. А ты, - он сделал многозначительную паузу, - закончи поскорее свою книгу. Мы с отцом очень ждём её, а Page Street, пожалуй, ждёт её ещё больше.
- Хорошо, - согласилась я, увлечённая проникновенным тоном весёлого бармена. Для него это место было не менее важным, чем для меня. Это чувствовалось во всех его движениях: в том, как он натирал барную стойку, когда она уже была чистой, как напевал под нос в такт ретро-проигрывателю, улыбался и щурился, разглядывая плакаты на стенах, которые видел уже сотни раз. – Осталось немного, Твикки, я обещаю.
- А я и не сомневаюсь! – уверенно воскликнул он. – Я сразу распознал в тебе ответственного человека и вдохновлённого писателя. Вот прям с первой минуты, - артистично заверил меня Твикки. – Как только ты вошла в эту дверь, - указал он на вход, - я сказал себе: «Теодор, эта девушка никогда на тебя не посмотрит, так что закатай губу обратно!»
- Что?! – удивилась я, чувствуя, как неудержимый смех подкатывает к горлу.
- Ой, прости! – с деланной серьёзностью ответил он. – Это я подумал про другую девушку. Так вот, как только ты вошла в эту дверь, - повторил он свои слова и действия, - я сказал себе: «Теодор, смотри, это же ЗинОк СимсСтория – настоящий супергерой в лиге спасения музыкальных кафе!»
- Прекрати! – я больше не могла сдерживать свой смех, от которого на глазах выступили слёзы.
- Я рад, что смог тебя развеселить, - отметил Твикки.
- Да, - выдохнула я с облегчением. – Спасибо тебе… за доверие. Пожалуй, супергерою пора отправляться на задание.
- Удачи, - сказал Твикки на прощание. – Мы с отцом будем ждать от тебя вестей и готовиться к презентации. Один звонок – и через два дня супер тираж твоей книги займёт достойное место на свежих полочках книжных шкафов.
- Отличная мотивация для того, чтобы закончить работу как можно скорее, - отметила я и, сказав дружелюбное «пока», вышла из кафе.
Дома меня ждали всё те же коробки с архивами, которые я не успела ещё разобрать. В голове уже рождались новые предложения для продолжения книги, но я всё-таки позволила себе отвлечься и перебрала несколько внушительных коробок. Это оказывало гипнотическое действие, которое с каждой минутой укрепляло уверенность, что я готова закончить начатое дело.
Ещё несколько фактов из жизни Page Street, пара файлов с именами родителей и несколько внушительных стопок, которые позже должны были отправиться в библиотеку Риверсайда. Этого оказалось достаточно, чтобы в следующую минуту я бросила всё и села за ноутбук. Ещё немного, и пространство вокруг растаяло, погружённое в невероятную историю музыкального кафе, в жизни людей, которые были причастны к нему. Время превратилось в яркий экран кинотеатра, на котором поочерёдно появлялись картинки из прошлого, после чего тщательно документировались мной на электронных страницах, дополняя уже написанный ранее текст. Следом крепились найденные фото и документы, важные для раскрытия темы.
Пятнадцать, двадцать, сорок страниц – слова рождались сами собой, выуженные из подсознания, где была сконцентрирована вся собранная информация. Удивительно, как иногда трудно написать первое предложение! Кажется, что ты не знаешь, получится ли написать дальше, будет ли то, что ты написал, выглядеть уместно, но стоит тебе преодолеть этот порог, и ты понимаешь: я готов, я знаю, что нужно написать, я знаю, как нужно написать, чтобы донести свою мысль и затронуть сознание читателей. Понимание этого рождает внутри огонь, а потом разгорается жар художественного восприятия, который уже невозможно остановить. В этой творческой агонии я успела осознать лишь один факт: пока книга не будет дописана, я не выйду из дома – пора отложить все промежуточные задачи на потом и заняться делом.
отличная записка. прекрасное продолжение истории. пусть она не такая объемная, но каждая буква приближает нас к новому интересному событию и к раскрытию главной тайны - чего это ты там задумала)
Мне очень понравился один из четырех шагов на пути к этой вершине. я уже предвкушаю его воплощение жду и считаю минуты))
правда сейчас я даже примерно не представляю, что ждет нас в следующей 9й записке. Предположу что это будет автограф сессия. А может сразу дальше?
Ну и напоследок отмечу, что эмоции персонажей с каждым разом становятся тоньше и точнее. От этого читать и смотреть интереснее. Потому что это полноценная передача задумки. Кадр "Теодор, эта девушка никогда на тебя не посмотрит" - шедеврален
к 11 записке пожалуйста. но не сразу, конечно. потому что теперь у меня есть вполне конкретная цель чего тут ждать.
хотя и без спойлеров и предположений интересно потому что есть загадки: где родители, что с кафе.
ну скажи же, скажи, что оно достанется Зинку!?!)) не? я в один момент было так и подумала. ну не зря ж тыт тут к этому все написала
и не устану повторять, что всегда жду харды здесь. я человек то жестокий по отношению к нашей персонажной братии. я бы их всех в самое пекло ужасных событий кинула. а потом бы жалела и радовалась. вот такая вот амбивалентность
и не устану повторять, что всегда жду харды здесь. я человек то жестокий по отношению к нашей персонажной братии. я бы их всех в самое пекло ужасных событий кинула. а потом бы жалела и радовалась. вот такая вот амбивалентность
Хех, знакомое чувство.
Хочу сказать, что эта записка не зря сделана такой "воздушной". И чем дальше сюжет, тем ближе к тем самым "хардам", ведь совсем скоро СимсСтории предстоит вырвать из прошлого маленький, но важный осколок воспоминаний, который задаст направление всего сюжета, и сделает нас ближе к кульминации.
СимсСтория, мои комменты часто начинаются со слов:"Прастити, что я порой очень долго иду на обновочку..."(порой мешает короткая память...)
Оооо, ничего себе какой у них план созрел. Вот так да. Интересно теперь, получится ли все у них. очень надеюсь, что все получится. И кафешка заживет новой хорошей жизнью. В нее будут ходить посетители толпами.
хммм, часом не Бориску туда позовут снова? Звезда-друг, чо...
За десять лет своей писательской карьеры мне пришлось издать немало книг, многие из которых были признаны читателями, но в этот раз, впервые за долгое время, я чувствовала невероятную лёгкость. Предложения сами ложились на страницы одно за другим, освобождая мою загруженную голову и доставляя этим невероятное наслаждение моей душе! В какой-то момент мне начало казаться, что я проживаю все эти моменты, которые так усердно описываю, по-настоящему: глубокое погружение в работу давало знать о себе лёгкими отзвуками музыки, трелью увлечённых разговоров, звенящим цоканьем бокалов. История Page Street с каждой секундой увлекала меня всё сильнее, и всё меньше мне хотелось сопротивляться этому безграничному чувству счастья, которое поглощало меня, когда во фрагментах прошлого я встречала родные имена.
Моя бабушка, Лавелла Стория, курировала многие проекты в Page Street до его последнего закрытия. Мама, Зинея Симс в последние годы работы кафе занималась привлечением новых исполнителей, в том числе из других городов. Оказывается, она неплохо рисовала и многие рекламные плакаты в то время создавались именно ей. Отец, Окли Стория, был мастером по части ярких постановок: когда организацией выступлений в Page Street занимался он, ещё многие месяцы после разговоры о событии оживляли весь Риверсайд.
Эти небольшие детали разжигали во мне страсть и неудержимое волнение: хотелось вскочить с места и рассмотреть подробнее документы, которые мне удалось найти непосредственно о родителях, но не все архивы были ещё разобраны, поэтому я терпеливо продолжала набирать фразы на клавиатуре, стараясь не потерять ход своих мыслей. Между тем, пока рождался текст о музыкальном кафе, я успела отметить для себя одну необычную деталь: если верить собранным фактам, Page Street закрылся спустя совсем небольшое время после исчезновения моих родителей.
Догадка, скорее всего, сформированная под влиянием хаотического потока эмоций, заставила меня ненадолго остановиться. Я откинулась на спинку кресла и закрыла глаза, вдруг ощутив, как они устали от яркого монитора. Зелёные, жёлтые, фиолетовые круги и яркие силуэты букв заплясали в темноте. «Связано ли это? – размышляла я, ощущая тяжесть собственной головы. – Или мне просто хочется так думать…».
Незаметно для себя провалилась в сон: сказывалось ночное вдохновение и неспособность оторваться от текста, чтобы просто выйти на улицу и вдохнуть свежего воздуха. Три дня я почти не покидала своё рабочий кабинет, но сейчас мой организм потребовал отдыха, поэтому через несколько мгновений, в непроглядной тьме царства моих сновидений стали проявляться блики неясных образов. Их было очень много. Они сияли, как яркие неоновые светлячки, то приближаясь ко мне, то отлетая совсем далеко. Я чувствовала умиротворение и была заворожена их импровизированным танцем. Это продолжалось, казалось, несколько сладостных часов, что только убаюкивало меня. Во всём теле чувствовалась сладостная истома расслабления, подпитанная удовлетворением от проделанной работы, но в какой-то момент пространство вокруг стало меняться.
Теряя свою яркость, неоновые светлячки один за другим резко вспыхивали жарким огнём и плавно опускались пеплом вниз. Непроглядная тьма, в которой они кружили до сих пор, превратилась в тусклую серую пелену, из глубины которой ко мне очень медленно вылетел большой чёрный махаон. Взмах его крыльев, словно в замедленной съёмке, заставил затаить дыхание. Гипнотическое действие бабочки удержало внимание, и я вытянула руку ей навстречу. Подлетев ближе, она села на мою ладонь. В следующую секунду от махаона не осталось и следа. Превратившись в густую чёрную кляксу, он склизкой жижей разъехался по моим пальцам, полностью покрыв их тёмным веществом, от которого онемели мышцы и холод пробрал до костей. Ещё мгновение и живые чернила потянулись вверх по руке, к шее. Ещё секунда – и я была практически вся в этом ужасающем чёрном коконе, который не позволял мне двигаться. Умиротворение сменилось страхом, и, теряя контроль, над собственным дыханием, я проснулась.
Невольно смахивая холодный пот со лба, судорожно вздохнула, пытаясь осознать приснившееся. Вместо этого, пришла к выводу, что стоит поздороваться с собственным двориком и подарить своему мозгу немного кислорода, чтобы избавить его от столь мрачных образов. Вышла на улицу и иронично улыбнулась: сейчас мой двор был не самым подходящим местом для созерцания природы из-за груды книг, наваленных друг на друга и уже почти раскисших от участившихся осенних дождей. «Пора разобраться с этим», - решила про себя и набрала номер службы утилизаторов. Взяв с работников обещание, прибыть как можно скорее, наконец, позволила себе вдохнуть полной грудью.
Чтобы закончить работу, мне требовалось ещё совсем немного времени. Изучая капельки дождя, окропившие перила моего крыльца, размышляла о том, как пройдёт презентация, и появится ли там хоть кто-нибудь из моих бывших читателей. «Или всё это бессмысленно, - предательски промелькнуло в голове, от чего сердце невольно сжалось в противном предвкушении провала. – Нет! – осекла собственные рассуждения. – Так не будет! Всё будет хорошо! Я просто должна закончить работу», - убеждала себя, пока сомнения не удалось притупить отчаянной уверенностью в осмысленности собственных действий.
Дабы не давать себе повода раскиснуть, снова вошла в дом и оглядела остатки архива, разбросанные по кабинету. «Лучший отдых – смена деятельности», - вздохнула про себя и поставила перед собой цель во что бы то ни стало до конца дня закончить с разбором последних коробок. Неосвоенная ещё информация немного тормозила размышления, поэтому я не могла игнорировать эти завалы и с энтузиазмом принялась за дело.
Это принесло ещё пару интересных фактов о Page Street, которые я могла удачно вписать в последние главы книги, и немало документов с именами родителей. Казалось, эти коробки специально прятались от мня всё это время, потому что именно здесь удалось отыскать самое большое количество файлов, в которых говорилось очень много об их творческой деятельности, здесь же часто попадались их фото с различных мероприятий и из музыкальных туров. Вглядываясь в их образы на карточках, поймала себя на мысли, что с каждым разом, как я пробегалась взглядом по их лицам, они всё ближе становились для меня: как будто частички воспоминаний постепенно возвращались в мой разум и помогали складывать картинки из прошлого во что-то более осознанное и понятное. То же самое происходило и с моими чувствами к этим людям. Когда последняя коробка была разобрана, а стопка с документами по родителям стала раз в десять выше прежнего, я уже не представляла себе жизни без ответа на вопрос: что же случилось на самом деле?
Разогревая ладонями верхние папки собранной кипы бумаг, почти не в силах оторваться от них, с трудом отговаривала себя от того, чтобы отложить завершение книги и взяться за перебор заветной стопочки документов. Сделала шаг назад, продолжая сверлить её взглядом, и медленно попятилась к кабинету.
- Надо закончить работу, - шёпотом убеждала себя, пока вновь не оказалась перед экраном ноутбука.
Следующие несколько дней прошли в терзаниях: последний абзац не хотел складываться, а информация о родителях манила ещё сильнее. Всё внутри ходило ходуном от нетерпения, которое подогревалось совсем близким завершением книги, предстоящей презентацией и новыми сведениями о людях, которых мне так и не довелось узнать в своё время, но которые всё сильнее наполняли мою душу любовью. Это трепетное волнение подводило меня, не давая собраться с мыслями. «Ну же, СимсСтория! Два последних предложения. Соберись! Съешь чёрствый пончик, который уже три дня лежит в… морозилке… почему-то… Чёрт! – несвязный поток бытовых мыслей стал перекрывать разумное стремление красиво оформить конец главы. – Ох, уж эти мне муки авторства!» - воскликнула про себя и, разрывая внутреннее негодование, выпрямила дрожащие пальцы. Напрягла их, почувствовав, как кровь приливает к кончикам и, выдохнув, отпустила свои мысли, позволив пальцам быстро набрать на клавиатуре наконец-то правильно оформленный абзац.
- Всё! – шумно выдохнула и почувствовала облегчение. – Всё, - повторила я громче и улыбнулась, не в силах сдерживаться от счастья, которое в секунду заполнило меня. Тут же набрала номер Твикки и сообщила ему радостную новость.
Всё это время он и Мистер Кинсли вели активную подготовку к презентации книги и моей автографсессии. За ту неделю, пока я отдавалась сознательному заточению, они успели оповестить большую часть Риверсайда о предстоящем событии; заказать рекламные флаеры и купоны, чтобы попутно привлечь публику в Page Street на вечеринку в честь его обновления; украсить книжную лавку Кинсли и заказать продукты для кафе, чтобы всем вновь прибывшим было чем перекусить, пока они наслаждаются музыкой и живым общением. Уже через два дня, как и обещал Твикки, моё новое произведение, посвящённое истории одного из самых колоритных заведений в городе, было выпущено тиражом в 1000 экземпляров и на новых полках лавки Мистера Кинсли красовались книги в глянцевых обложках, на которых большими белыми буквами было выложено название: Пейдж Стрит: возвращение музыкальной легенды Риверсайда.
Сейчас, находясь прямо перед стеллажом, полностью заставленным моими новыми книгами, я всё ещё не могла до конца поверить, что я сделала это: написать такой большой труд за столь короткое время – безусловно, было моим личным рекордом!
- Переживаешь? - добродушно поинтересовался Твикки, заметив, что я не могу отвести взгляда от сияющих обложек.
- Да, есть немного, - нагло соврала я, потому что на самом деле волнение моё было подобно извержению давно спящего вулкана.
- Ты боишься, что людям не понравится книга или…
- Нет, дело не в этом, - быстро перебила я Твикки. – Меня пугает не критика, просто… Словом, меня так быстро вытеснили с верхушки рейтинга и перестали печатать, что я не могу не думать об этом, понимаешь? А многие люди оценивают потенциал творчества только по таким показателям и…
- Ээй! – воскликнул вдруг Твикки. – Неужели это говорит ЗинОк СимсСтория? Автор, который пишет сердцем!
- Что?! – я изумилась его последней фразе. В предисловии к своей первой книге я когда-то написала: «Все мы идём рука об руку, создавая истории друг друга. И важно не то, как ты видишь свой личный сюжет, а кому позволяешь участвовать в нём, ведь именно они делают твоё произведение полноценным. Так мы плетём нити жизни, которые пронизываем через игольное ушко своей души. Так создаёт для вас свои сюжеты автор, который пишет сердцем».
- Я прочитал все твои книги, ЗинОк, - с лёгкой улыбкой произнёс Твикки. – Не стоит недооценивать своих читателей. Ты и сама знаешь: если книга написана с душой, она победит время, и никакие рейтинги ей не страшны.
- Спасибо, - почти шёпотом произнесла я, растрогавшись его словами.
- Удачи, - Твикки легонько потрепал меня за плечо и вышел из лавки. Перед завтрашней вечеринкой в Page Street предстояло уладить ещё много вопросов, поэтому ему надо было отправляться на работу, хотя сейчас мне не помешала бы дополнительная поддержка. Как только дверь за ним захлопнулась, я ощутила дрожь в коленях. До презентации оставалось всего полчаса, и я совершенно не представляла, чем занять себя это время, чтобы не чувствовать нарастающее внутри напряжение.
Бесцельно измеряя шагами главный зал магазина, наблюдала за тем, как суетится на подиуме Мистер Кинсли. Для моей автографсессии было выделено почётное место на возвышении, письменный стол и стул, где я должна была встречать посетителей и, возможно, даже раздавать автографы. Здесь же, внизу, большая часть пространства была заставлена стеллажами с моей книгой, так что не заметить её было невозможно.
- Конечно! Сейчас сюда сбежится полгорода! – уверенно заявил он. – Ты же не думала отмалчиваться весь вечер!
- Я… конечно. Да, я…, - замямлила, проклиная себя за несообразительность.
- Э, нет, так не пойдёт, - строго заметил Мистер Кинсли. – Ты же не будешь так мямлить перед народом? – мужчина посмотрел на меня из-под седых бровей, упершись руками в бока.
- Я буду говорить чётко и воодушевлённо! – отчеканила я громко, с удовлетворением отмечая, как по лицу старика расползается довольная улыбка.
- Так то! – твёрдо воскликнул он, подбадривая меня. – Иди пока устраивайся наверху. Сейчас народ подсоберётся, и я представлю тебя, после чего ты скажешь несколько слов о своей новой книге. Не переживай, - поспешил он добавить, увидев мои сомнения, - здесь я немного поработаю на удержание их внимания. К тому же, Твикки приготовил свои фирменные канапе. Пока этот фрушетный стол не опустеет, - он указал рукой в сторону, - никто не посмеет покинуть этот зал, - сказав это, он хитро засмеялся, подошёл ближе и жестами стал подгонять меня наверх.
Последние пять минут превратились в вечность. Я судорожно пыталась придумать вступительное слово для старта презентации и одновременно с этим изображала в пустом блокноте немыслимые фигуры, осознавая при этом, что слова в голове не срастаются. «Боже, я слишком волнуюсь, чтобы сказать что-то дельное прямо сейчас… или я просто паникую», - подумала про себя и тут же вытянулась в струну, так как в лавке раздался приветственный колокольчик входной двери. «Что, уже!?» - испугалась я так, будто мне предстояло вести армию в бой, а не говорить о собственной книге.
В магазин вошла семейная пара с малышом лет шести. Они заинтересованно прогуливались взглядом по стеллажам и дружелюбно отвечали на приветствия Мистера Кинсли, который тут же предложил им отведать фирменных канапе Твикки и получше изучить книгу, взяв её в руки. Через несколько минут в зал вошли ещё трое посетителей, а потом ещё двое. Итого – восемь посетителей в первые минуты презентации. «Что ж, неплохо для начала», - подумала я, но волнение от этого только нарастало и звенело громким боем металлического колокола в голове.
Чтобы немного отвлечься, снова уставилась в блокнот, старательно вырисовывая маленького чёртика, который бессовестно смеётся над моими переживаниями с помощью мною же старательно прорисованного облачка мыслей.
- А это герой вашей новой книжки? – прямо рядом со мной вдруг послышался детский голосок. Я резко подняла голову от блокнота и посмотрела на мальчика. Его глаза едва появлялись над поверхностью письменного стола, за которым я сидела.
- Нет, - улыбнувшись, ответила я и отложила ручку в сторону. – Но, - поспешила я добавить, увидев разочарование в глазах малыша, - я обязательно напишу о нём свою следующую сказку.
- Про солнышко? – заинтересованно спросил мальчик. – Мама читала мне про рыжее солнышко, которое прилетело к маленькой ламе, чтобы сделать её счастливой. А кого сделает счастливым этот маленький чёртик?
Я посмотрела на малыша, который очень искренне изучал рисунок в блокноте, периодически переводя взгляд своих больших блестящих глаз на меня. Его внимание тронуло моё сердце, и мне захотелось сделать для него что-нибудь хорошее.
- А кого ты хотел бы сделать счастливым? – спросила я.
Он внимательно посмотрел на меня, обдумывая свой ответ, а потом вдруг произнёс:
- А можно Звёздочку сделать счастливой?
- А кто это? – заинтересованно спросила я, слегка перекинувшись через стол, чтобы лучше разглядеть лицо мальчика.
- Это моя кошка, - ответил он грустно. – Она умерла в прошлом месяце.
- Мне очень жаль, - поспешила я ответить.
- Да, мне тоже, - просто согласился малыш, - но мама сказала, что она прожила долгую жизнь и теперь сможет быть свободной и счастливой на Небесах.
- Конечно, так и будет, малыш, - произнесла я как можно убедительнее, проникшись к этому маленькому человечку.
- Это хорошо, - задумчиво ответил он. – Но ведь получается, что это нормально, когда кто-то, кого ты любишь, вдруг исчезает, - его проникновенный взгляд молнией поразил мой разум, а слова – неожиданно больно порезали сердце. Я хотела что-то ответить, но почувствовала, что на глаза навернулись слёзы. «Это не нормально, малыш», - подумала про себя, но вслух ответила лишь:
- Я обязательно напишу сказку про чёртика, чтобы сделать Звёздочку счастливой, можешь даже не сомневаться.
Мальчик просиял широкой благодарной улыбкой, но в этот момент женский голос позвал его по имени.
- Простите, он помешал вам? – спросила молодая женщина, поднявшись по лестнице и взяв малыша за руку.
- Нет-нет, что вы, - поспешила я заверить. – Он очень смышлёный, и мы договорились, что я напишу для него сказку, да? – я подмигнула маленькому человечку, и он уверенно кивнул в ответ.
- Спасибо, - немного смущённо ответила женщина. – Мы любим ваши книги. Они очень добрые. Не могли бы вы сразу расписаться на нашем экземпляре? – она протянула мне книгу в глянцевом переплёте, и я, словно заворожённая, приняла её.
- Конечно, - произнесла я с чувством неугасающей благодарности за верность моему творчеству, поспешно перевернула титульный лист и написала: «Жителям родного города и ценителям добра от автора, который пишет сердцем».
Поблагодарив меня, женщина попрощалась, и, увлекая за собой сына, спустилась с подиума. Мистер Кинсли, наблюдавший за этой картиной снизу, лукаво подмигнул мне, как бы говоря: «И это только начало, девочка».
И это была правда.
Совсем скоро книжная лавка стала наполняться народом всё активнее, поднимая моё воодушевление на невиданный уровень. «Неужели это и правда происходит! Мистер Кинсли и Твикки постарались на славу», - размышляла я про себя в коротких перерывах между тем, как подписывала свеженькие страницы новой книги. Тираж уменьшался довольно стремительно: уже через три часа, после начала презентации Мистер Кинсли насчитал 72 проданных экземпляра. Такая заинтересованность давала надежду на аншлаг в Page Street во время запланированного мероприятия, что само собой подкрепляло надежды на его уверенное возвращение в ряды популярных мест Риверсайда.
Тем временем поток людей не уменьшался. Мистер Кинсли с большим энтузиазмом раздавал купоны на бесплатные коктейли и приглашал покупателей на вечеринку в честь обновления кафе и выпуска книги. Когда небольшое помещение магазина полностью погрузилось в гам взволнованных покупателей, мужчина быстро поднялся на подиум и, привлекая внимание присутствующих, произнёс:
- Друзья! Рад видеть вас! Сегодня нас свело вместе замечательное событие: выпуск новой книги от автора, которого, я уверен, знают и помнят многие из вас. Предлагаю поддержать его аплодисментами, чтобы прямо сейчас он порадовал нас своим приветственным словом и рассказал, как же на свет появилось это замечательное, важное для сохранения истории Риверсайда и Page Street, произведение. Итак, встречайте – ЗинОк СимсСтория!
Мистер Кинсли отошёл в сторону, указывая на меня рукой и как бы приглашая выйти в центр подиума, чтобы произнести свою речь. Боясь, что ноги мои вот-вот подкосятся, медленно вышла из-за стола, повинуясь искреннему призыву, и обратилась лицом к присутствующим. В голове судорожно забегали мысли, а в зале тем временем воцарилась тишина, погружённая во внимание всего к одной персоне, которой была я. От этого ощущения всё внутри задрожало: стало страшно, что скажу что-нибудь не так, глупо, неуверенно и потому неубедительно. «Просто начни», - подумала про себя, чтобы выстоять против волны нарастающей паники.
- Добрый день! – произнесла я, наконец. – Это, и правда, очень радостно, видеть столько поклонников моего творчества сегодня здесь, - легонько выдохнула, пытаясь совладать с дрожанием голоса. – Решение написать эту книгу пришло ко мне неожиданно, и в какой-то момент мне даже думалось, что это просто мимолётное вдохновение, но я оказалась неправа. Сбор материалов, их компоновка в одном сюжете превратились для меня в трепетный процесс созидания нового мира посредством почти ушедших воспоминаний. А потом, - почувствовала, как от следующей мысли сжалось всё внутри, - я узнала, что история Page Street крепко связана с историей моей семьи. Осознание этого позволило увериться в том, что эта книга должна появиться на свет. Не ради славы или денег, - поняла, что так и есть, и ощутила, что голос стал звучать увереннее, - но ради памяти и уважения к тем, кто посвятил свою жизнь этому месту. Я здесь, сейчас, перед вами, чтобы представить это произведение и позволить вам прикоснуться к чудесному миру музыки, который наполняет вдохновением и дарит радость. Может ли быть иначе, если Page Street был построен, чтобы помогать простым людям справляться с тревогой и не терять веру в светлое будущее, которое сейчас зависит от нас с вами. Прочитав эту книгу, вы поймёте, как тесно вплетена история Page Street в историю нашего родного города и, возможно, в вашу личную историю. Я поняла это, когда поставила точку в конце последнего предложения. Поняла, что многое в моей жизни теперь перестроится, потому что, зная историю своих родных, я стала лучше понимать себя. Возможно, после прочтения этой книги и в вашей жизни произойдёт долгожданная перестройка, - я замолчала. Внимательно оглядела лица людей, которые вслушивались в каждое моё слово, и увидела блеск в их глазах. Они поняли меня. Поняли, что я хотела им сказать. В подтверждение этим мыслям, тишина книжной лавки взорвалась аплодисментами. – Спасибо, - тихо добавила я и вернулась за стол, чтобы продолжить раздачу автографов.
Ближе к вечеру от необходимости ставить подписи в книгах я уже не чувствовала пальцев рук: они немели, стоило мне покрепче сжать ручку. Но это нисколько не огорчало меня, наоборот, я была поражена тем, сколько верных читателей имею в своих тайных кладовых, о которых не подозревала и сама. Твикки был прав, я очень сильно недооценила собственных поклонников, за что мне стало неимоверно стыдно.
Как ни странно, ответ на вопрос, почему меня спихнули с литературного Олимпа, в этот момент пришёл сам собой. «А когда ты последний раз открыто общалась со своими читателями? - спросила я себя. – Последние несколько лет ты сидела в заточении, забыв о том, что такое настоящие приключения, потеряв интерес к живому изучению мира вокруг, уничтожив уверенность в собственных силах. Так чего же ты ждала?! Они помнили о тебе всё это время, но что делала ты? Закрывшись ото всех, ты продолжала строчить книгу за книгой, но твои сюжеты потеряли самое главное – твою заинтересованность во внешнем мире. Если двери закрыты на засов, внутрь никто не войдёт, а со временем, в эту дверь перестанут и стучаться». Этот внутренний монолог прогремел во мне, как гром после ослепительной вспышки. Ма не зря тогда сказала мне, что не стоит искать виноватых в своём падении, и теперь я поняла, почему. Достаточно было взглянуть в зеркало и признаться, что во всём виновата я сама.
Груда тех книг, которые, наконец, вывезли с моего двора, стала теперь моим прошлым, и я должна была всё изменить. «Возрождение музыкальной легенды Риверсайда» - первый шаг на новом пути восставшего из пепла писателя.
Стоило мне увериться в этом, как в книжной лавке снова послышался входной колокольчик. Не поднимая головы от очередной книги, я напрягла слух, стараясь разобрать приветствие вошедшего, но ничего не прозвучало. «Странно», - невольно пронеслось в голове, но передо мной уже лежала следующая книга. После уверенного росчерка на бумаге, хотела обернуться и посмотреть с подиума вниз, чтобы убедиться, что мне не показалось, но в этот момент перед глазами нарисовалась высокая фигура Баулера.
Нахмурив брови, огляделась по сторонам и отметила, что большая часть присутствующих уставилась на подиум: их взгляды, наполненные неисчерпаемым интересом, были прикованы ко мне и Джону. Только Мистер Кинсли, изображая строгость, насторожился, наблюдая за этой картиной.
- Может и мне оставите автограф, уважаемая СимсСтория? - в своей манере поинтересовался Баулер.
Не стирая с лица усмешку, он протянул мне книгу. Поняв, что слишком открыто выражаю своё недовольство хмурым взглядом, я немного смягчилась и постаралась изобразить приветственную улыбку. Приняв от него экземпляр, отогнула мягкую страницу переплёта и написала: «Самому нахальному «поклоннику» и заносчивому писателю от конкурента, которого не сломишь дешёвыми розыгрышами!». Поставив жирный восклицательный знак, вернула ему книгу и, стараясь звучать как можно приветливее, произнесла:
- Конечно, мистер Баулер. Разве можно отказать коллеге? У нас с вами одна цель, не смотря на то, что мы конкуренты – радовать своих читателей, не правда ли?
- Безусловно, - произнёс он растянуто, слегка кивнул головой и открыл книгу, чтобы прочитать мой автограф. – Замечательно, - саркастически заметил он. – Обязательно сохраню этот экземпляр. Думаю, очень скоро он будет стоить очень много денег, - произнеся это, он осмотрел присутствующих и добавил, обращаясь уже к ним:
- Живая роспись талантливого писателя всегда ценится очень высоко, если повторить её он более никогда не сможет, не правда ли?
- Вы пришли за моим автографом, мистер Баулер? – спросила я резко, чувствуя, как внутри всё раздражается от одного его присутствия.
- Не совсем, - ответил он. – Сегодня мне оказана большая честь, - произнёс он громко, как будто вещая с трибуны, обращая к себе внимание всех посетителей. – Я должен вам кое-что вручить, уважаемая СимсСтория.
С этими словами из кармана куртки он достал небольшой продолговатый конверт, подняв руку вверх, продемонстрировал его окружающим и протянул мне.
- Что это? – спросила я машинально, принимая конверт.
- Это официальное приглашение на Ежегодный Литературный Бал! – так же громогласно вещал он. – В этом году событие пройдёт в Старлайт Шорз. Все сливки писательского сообщества сольются туда, и вы, - он указал на меня рукой, - в числе участников, - он едко улыбнулся, сверля меня глазами, и снова обратился к людям, которые внимательно его слушали:
- Это ли не повод, чтобы поздравить выдающегося автора! Поддержим вашего любимого писателя аплодисментами? – с этими словами он громко захлопал. Толпа вторила ему: я услышала радостные крики своих поклонников, которые искренне поддерживали мой успех, но было ли это успехом на самом деле – для меня было большим вопросом. Я окатила Джона взглядом полным сомнения, и, тут же заметив это, он добавил:
- Не волнуйтесь, уважаемая СимсСтория, правдивость всего сказанного вы можете проверить на официальном сайте мероприятия. Просто я не мог упустить возможности вручить это приглашение вам лично. К тому же я, - он снова всех оглядел, - ваш покорный слуга, тоже буду там. Надеюсь, у всех вас найдётся время, чтобы посмотреть трансляцию мероприятия по телевизору или в интернете. Уверяю, это того стоит!
- Что ж, я обязательно изучу эту возможность подробнее, - ответила я официальным тоном, но внутри всё дрожало от негодования. Верить этому человеку совсем не хотелось, не смотря на то, что информация казалась правдоподобной. Одно я знала точно: пока не проверю приглашение и наличие своей фамилии в списке участников, ни шагу не сделаю за границу Риверсайда!
- С нетерпением буду ждать нашей встречи, - ответил Баулер и спокойной, уверенной походкой вышел из книжной лавки.
- Странный тип, этот Баулер, - проворчал мистер Кинсли, когда толпа из поклонников моего творчества немного рассосалась.
- Да, не то слово, - еле слышно ответила я.
- Книги он пишет неплохие, но, пожалуй, немного поверхностные. Не хватает ему немного чуткости что ли, - предположил мистер Кинсли.
- Вы читали его книги? – заинтересовалась я.
- Да, прочитал пару романов. Сейчас, - он отошёл в сторону к одной из книжных полок и достал две небольшие книжки. – Вот. Думаю, тебе будет интересно, взглянуть на творения твоего конкурента, - произнёс он, а потом вдруг ворчливо добавил:
- И почему ты не сделала этого раньше, девочка? Своих конкурентов надо знать в лицо!
«Действительно, почему?» - недоумевала я про себя, послушно принимая из рук старика романы Баулера.
- Не нравится мне этот тип, - вынес свой вердикт мистер Кинсли и спустился с подиума, чтобы рассчитать покупателей. День близился к концу, и вечер густым туманом окутал тихий городок, одарив зелень первыми морозами. Последние автографы, спрятавшись на свежих страницах новой книги, уходили вместе с людьми, приветливо махавшими мне и владельцу лавки на прощание. Не смотря на появление Баулера, я чувствовала удовлетворение от пережитого дня. Усталость, охватившая всё тело, упрямо ныла о том, что пора собираться домой, и я не стала сопротивляться, а там, поддавшись первому порыву, позволила себе отключиться, ведь следующий вечер тоже должен был быть очень насыщенным.
И мои ожидания оправдались на все сто процентов. Оторвав голову от подушки около полудня, я раскачала своё бренное тело, напитав его кофеином из двух ароматных чашек кофе, и сразу же позвонила Твикки. Радостным голосом он сообщил, что телефон кафе оборвали желающие посетить сегодняшнюю вечеринку, и что у него уже всё готово для приёма гостей.
- Отлично, Твикки, я буду через час, - заверила друга и кинулась собираться. Из шкафа полетели старые костюмы и блузки, короткие платья, которые я носила в студенчестве. «Боже, сколько хлама! – возмутилась про себя. – Пора задуматься об обновлении гардероба, а пока… придётся надеть что-нибудь… что-нибудь», - обречённо подытожила я и надела первое, что показалось более или менее приличным для праздничного вечера.
Через час, уже опаздывая, наконец, выбежала из дома и направилась в Page Street, с каждым шагом ощущая, как растёт во мне радость и сладостное предвкушение громкого праздника. «Я сделала это! Получилось! Получилось», - повторяла про себя, наслаждаясь каждым моментом своего маленького торжества, и не заметила, как преодолела несколько километров от дома до музыкального кафе.
- Привет, заходи скорее! Скоро потянутся первые посетители, - весело затараторил Твикки, протирая бокалы для коктейлей. В то же мгновение, прямо следом за мной вошёл мистер Кинсли.
- Что, молодёжь, не ожидали увидеть здесь старика! – воскликнул он задорно и, не дожидаясь ответа скомандовал: - А ну-ка, сын, намешай мне свой фирменный коктейль!
Твикки громко засмеялся, выражая этим безграничную любовь к своему отцу – задорному старику, который даже в своей ворчливости не терял безумного обаяния, и тут же принялся выполнять важный заказ.
- А ты чего стоишь, девочка? Пока народ не повалил, надо освятить танцпол нашими заводными подошвами! – воскликнул мистер Кинсли и потянул меня за собой на паркет под звуки оживляющего рок-н-ролла.
Поддаваясь его позитивному настрою, я оживилась и ответила таким же радостным открытым смехом на его настойчивое предложение потанцевать. Через минуту мы оба уже не замечали, как зажигательные ритмы управляют нашими телами. Несмотря на свой возраст, мистер Кинсли не уступал в прыткости моим засидевшимся ногам, и я с удовольствием подыгрывала этому обаятельному мужчине, позволяя себе лёгкое кокетство, пока Твикки колдовал над своим фирменным коктейлем.
Когда же первый заводной трек закончился, и мы сошли с танцпола, чтобы перевести дух, в Page Street стали заглядывать первые приглашённые на презентации посетители. То ли сработал наш магический танец, то ли приближалось время начала вечеринки, но количество посетителей росло с каждой минутой, и через час небольшое помещение музыкального кафе было полностью заполнено людьми, пришедшими поздравить меня с публикацией книги, а Page Street – со стартом новой жизни.
Ажиотаж у бара был настолько велик, что Твикки пришлось вызывать подмогу: два дополнительных бармена приехали спустя полтора часа после начала вечеринки. На танцполе было жарко как никогда: молодые и не очень, не стесняясь, оттачивали неловкие движения, а кто-то, наоборот, успел поразить своей техникой исполнения рок-н-рола, заряжая всех присутствующих неумолимым желанием присоединиться.
Старенький музыкальный автомат разрывался от заказов: сегодня монетки в него сыпались так, будто это не проигрыватель, а однорукий бандит с высокими ставками. Все столы и диваны были заняты: пространство кафе было полностью поглощено силуэтами людей, хаотично перемещающимися по залу. В воздухе витал аромат женских духов, крепкого кофе и фруктовых коктейлей. Шум перешептываний, разговоров и громкого смеха, дополнялся звоном бокалов, шипением кофейного автомата, сверлящими звуками электрических шейкеров, треском раскалывающегося льда в стаканах, стуком каблуков о паркет и хлопаньем входной двери. Накалившись до предела, люди выходили ненадолго на улицу, чтобы освежиться, а потом возвращались вновь в жаркую атмосферу дружелюбного вечера.
То, что я наблюдала сейчас, не просто радовало, это охватывало меня эйфорией и несло в мыслях куда-то далеко на волне наслаждения. Page Street жил, жил по-настоящему, был полностью осязаем: каждым своим уголком, звенящей чашечкой, сверкающим бокалом, стулом, софитом у сцены, картиной на стене, звуком, запахом, ощущением. И я – в центре всего этого как неотделимая часть многолетней истории.
Удивительный момент, который всю меня наполнил неисчерпаемым вдохновением, вдруг пробудил внутри новые вопросы. Как я могла до сих пор не вспоминать про это место? Почему только после провала, решила вернуться к истокам? Почему атмосфера Page Street раньше не пробудила во мне страсть, вернуть себе эти невероятные воспоминания и самой жить, будучи наполненной неугасающим чувством благодарности к музыкальному кафе, в развитии которого участвовала вся моя семья!
Увлечённая подобными размышлениями и общением с посетителями, я не заметила, как пролетел ещё один вечер, наполненный счастьем. Гости стали расходиться только около полуночи, а последние посетители покинули Page Street лишь в два часа, после чего я, мистер Кинсли и Твикки, с чистой совестью разъехались по домам.
Но этой ночью мне было не до сна. Окрылённая успехом двух дней, я не могла заставить себя лечь в постель. Закрыв входную дверь, пробежалась глазами по гостиной и остановилась на заветной стопочке бумаг. Руки сами потянулись к папкам, и уже через минуту я не помнила себя, перебирая документы, скрывавшие от меня подробности жизни моих родителей. Перед глазами проносились события, наполненные годами трепетной работы, усердным стараниям и искренним желанием отдавать всё своё вдохновение тем, кто слушал их песни и бывал на мероприятиях, которые они помогали организовывать.
Я не могла оторваться, впитывая факты о них каждой клеточкой и неизбежно пробуждая в себе чувства, которые, казалось, были утрачены навсегда. От этого росли и внутренние переживания. Они связались тугим узлом, когда в одной из папок я обнаружила документ с описанием последнего тура моих родителей: Драгон Вэлли – Лаки Палмс – Мунлайт Фолз. Судя по датам в документе и запланированной программе, которая должна была состояться после, но была отменена, из последнего города они так и не вернулись. «Получается, их след был потерян в Мунлайте», - подытожила я про себя, пока не понимая, что делать с этой информацией. Загадка их исчезновения, которую так старательно скрывала моя бабушка, и о которой категорически отказалась говорить со мной Ма, стала ещё тревожнее. Я вспомнила свой недавний сон, и лёгкое чувство эйфории после праздника, окончательно сошло на нет. «Прежде чем решусь ехать туда, мне нужно понять, что именно искать», - подумала про себя, машинально продолжая перекладывать листки из кипы бумаг в разные стороны, и в очередной момент наткнулась на старый детский рисунок.
На истёртой поверхности альбомной страницы восковыми мелками были нарисованы три птички. Простые силуэты на картинке приковали мой взгляд: очень смутно из памяти стали выуживаться знакомые ощущения, которые заставили моё сердце беспокойно трепыхаться в груди. Провела пальцами по плотным линиям, начерченным детской неуверенной рукой, и замерла: яркое воспоминание из детства окатило меня жаркой волной, окончательно убедив в том, что начатое расследование я должна довести до конца.
СимсСтория, Однако мероприятие удалось на славу. Еще и отпраздновали потом здорово в Пейдж Стрит. Мистер Кинсли - просто огонь! Отлично помог во всем, чем смог. Теодор молодец, прочитал все книги нашей барышни, оказывается. О как! Мне иногда кажется, что он к ней оооочень неровно дышит.
Тьфу, и Баулер тут как тут! еще и на бал пригласил. Решил приударить? но если и решил, думаю, что из-за какой-то своей мерзкой личной выгоды... Да треснет однажды Баулеру Теодор по мордахе. И Барри, чтоб добил негодяя!
Жду продолжения этой оооочень интересной истории. Вот уж интересно, что стало с родителями. Надеюсь, что Зинок разгадает эту загадку.
В следующую секунду от махаона не осталось и следа. Превратившись в густую чёрную кляксу, он склизкой жижей разъехался по моим пальцам, полностью покрыв их тёмным веществом, от которого онемели мышцы и холод пробрал до костей. Ещё мгновение и живые чернила потянулись вверх по руке, к шее. Ещё секунда – и я была практически вся в этом ужасающем чёрном коконе, который не позволял мне двигаться. Умиротворение сменилось страхом, и, теряя контроль, над собственным дыханием, я проснулась.
Хах. Сразу вспомнила свою настоящую конфу.Ах если бы они приходили так вовремя. Они приходят ЗА ЧАС! Зачем? не знаю. А тут полгорода пунктуальных жителей
Отсылочка к названию. Вообще суть названия мне ясны. Но такая прямая фраза с отсылкой к названию, к смыслу всего произведения обычно подкупает. Чтобы увидеть скрытый текст, войдите или зарегистрируйтесь., сказанного в первом сезоне.
долго я шла к этому предложению. записка внушительная. читается легко. правда есть какое-то ощущение что тут все подозрительно легко. где интриги? где напророченные мною ранее криминальные разборки? я же знаю, все катится туда. ну скажи, что я правильно знаю!
не могу не отметить, что скриншоты стали выглядеть иначе. особенно ЗинОк. радуют ее метаморфозы)
Ну, смотря что подразумевать под настоящим. Я его в ФШ рисовала, а потом немножко подрихтовала, чтобы был похож на натуральный, старенький рисунок. И это важный элемент воспоминаний, о котором мы подробнее узнаем чуть позже.
Клубок пошёл завязываться тугой нитью. На самом деле в тексте заложена одна очень коварная вещь, но раз ты про неё не сказала, значит потом она сработает так как надо.
Здравствуйте, СимсСтория.
Всем так не нравится Баулер, а вот в моём личном рейтинге он сразу за Барри.
Вот кто мне действительно не нравится, так это старая карга, как её, бишь, Бегли. Она напоминает мне Йоду. Такая же сверхмудрая и всезнающая. "Бориска тебе не годится", говорит. Он ради Зинка буквально жизнью рисковал и "не годится".
А вот Баулер мне нравится своей непредсказуемостью. Очень даже интересный персонаж у вас получился. Правда здесь я конечно ожидал его появления, но, что он там задумал сотворить с Зинком на балу - теряюсь в догадках.
а мне наоборот она импонирует. вроде и противная старушенция, но она противна не от сладкой жизни. пойди угляди за этой рыжей искательниц приключений на свою пятую точку
да не) не годится. она бы страдала рядом с ним, мне кажется. не знаю почему, но думаю любая женщина, оказавшаяся рядом с таким персонажем будет страдать. Зинку нужен кто-то более домашний и спокойный (да простит меня ЗинОк)
сам по себе персонаж тут очень нужный. именно для таких вот нежданчиков. меня и правда поразила эта его выходка. я сама напряглась и ждала, что он сейчас что-нибудь выкинет внезапно-ужасное. но на балу... что нас там ждет? думаю ничего хорошего
Да, эта особа показывает свой характер, не стесняясь и, пожалуй, церемониться с чувствами СимсСтории она не будет. Но, стоит заметить, что делает она это во многом из чувства долга, ведь между кланами заключён договор. Конечно, это неприятно, когда тебе диктуют, к кому какие чувства испытывать, И ЗинОк, как бы не пыталась включить своё благоразумие, вряд ли так быстро поддастся наставлениями ведьмы, ведь с такого рода чувствами сложно бороться. Но, что бы ни случилось дальше, для Барри у неё всегда найдётся время на душевный разговор, шальное приключение и благодарность за те чувства и эмоции, которые он успел ей подарить за столь небольшой промежуток времени.
Спасибо за добрые слова в адрес не очень доброго персонажа. Он, действительно, очень непредсказуем, даже для меня самой и, если честно, меня это даже немножко пугает)) Но, возможно, это и к лучшему, ведь так его действия довольно сложно разгадать.
да не) не годится. она бы страдала рядом с ним, мне кажется. не знаю почему, но думаю любая женщина, оказавшаяся рядом с таким персонажем будет страдать. Зинку нужен кто-то более домашний и спокойный
Во как! Мне, взращённому на романах Вальтера Скотта, казалось, что достаточно быть лыцалем на белой кобыле, ну или в данном случае, ковбоем на стальном скакуне. А вот оказывается, что сокрушить черепа врагов недостаточно - будешь лишь добрым другом и не более. Но для истории это хорошо. Если б у Зинки с Бориской что-то закрутилось - это было бы слишком очевидно. Думаю, многие, как я, подумали, что когда они так тепло обнялись, будет бурное продолжение, но нет. Хотя за Бориску мне всё равно обидно. Карга сказала: "другой тебе суженный". Вы вот сказали: "домашний и спокойный". Весьма любопытно кого наш автор наметила.
Карга очень коварная: не рассказав Зинке всё, лишь подтолкнула её вперёд. Возможно, такая у неё цель и есть. Не доверяю я ей. Для меня именно она - главный антагонист, а не Баулер.
Мне так приятно, что кто то переживает за счастье моего цыгана)) Но не переживай, он в двойном выигрыше. У него есть крутая гиперактивная рыжая подруга, с которой можно искать приключения, болтать, шутить и все такое. И есть утонченная большеглазая Дива, с которой можно и пообниматься и не только)) Да и ведьма ему там френдзону не нагадала. Так что у нас тут вполне себе счастливый Бориска, который сорвал приличный банк
заказываю цистерну подсолнечного масла и лью и на трамвайные пути, и в огонь, и еще куда могу дотянуться)) я же АННУШКА масло на трамвайных путях авторского безумия, ога
ахахах Классно! Теперь буду думать, как урегулировать)))
жду и считаю минуты))
Спасибо)
.
Мне самой даже интересно стало))
И не говори. Сама весь вечер угораю над Твикки в этом кадре)))
потому что есть загадки: где родители, что с кафе. 
я в один момент было так и подумала. ну не зря ж тыт тут к этому все написала 
...
)
аааах. жарища. огнище. жду я этого бала, аки манны небесной 
не рановато ли им сюда?))) рисунок классный. настоящий?
. Аналогия с Веномом, конечно, жуть, но было весело))
Думаю, ты правильно догадалась, хотя чего мне всё это стоило... но, надеюсь, результат стоил моих мучений))
долго еще.
. Вот тебе и интрига))
. Он, действительно, очень непредсказуем, даже для меня самой и, если честно, меня это даже немножко пугает)) Но, возможно, это и к лучшему, ведь так его действия довольно сложно разгадать.
