По ту сторону двери
За дверью передо мной открывался другой мир. Я осторожно заглянула внутрь. «Неужели такое возможно!». Ни поездов, ни машин: из одного дома в Риверсайде до другого дома в Бриджпорте — всего один шаг. Несмотря на то, что всё выглядело вполне осязаемо, было трудно поверить, что происходящее — не сон. Я заглянула глубже в гостиную. Никто не реагировал на моё появление. Судя по всему, обитатели дома были заняты своими делами где-то в глубине фабрики. Да, этот дом — бывшая фабрика. Кажется, так сказал Вениамин.
Набравшись немного решимости, я протиснула в приоткрытую дверь чемодан с вещами, и сама переступила порог, всё ещё крепко держась за ручку собственной двери. Отпустить её сейчас вот так просто казалось невозможным, как будто от неё зависело моё равновесие, присутствие здравого рассудка в моей голове. Осматриваясь по сторонам, постепенно отмечая для себя детали уюта и добрую руку хозяина дома, всё же позволила своим пальцам соскользнуть с дверной ручки и сделала шаг вперёд вглубь гостиной. Дверь позади захлопнулась, и я оказалась отрезанной от привычного для меня мира, где при всех происходящих неприятностях ощущение безопасности было чем-то более ощутимым. Здесь же оно вдруг бесследно исчезло, оставив лишь прохладный след на вспотевших от волнения ладонях.
Я сделала ещё один нерешительный шаг. Лёгкая тревога продолжала наигрывать мелодию осторожности, но всё же эта непредсказуемая остановка на пути в Мун помогла мне отвлечься от переживаний за Твикки и конфликта с О'Дойлами. Непривычная обстановка приковывала к себе внимание: на первый взгляд простая уютная гостиная то и дело разбавлялась занятными вещицами, картинами и статуэтками. В воздухе витали разные запахи: лёгкие ноты ванили и шоколада, которые, судя по всему, исходили от стойки со сладостями; запах свежей сырой земли, который особенно ярко ощущался у входа в оранжерею, находившейся по левую сторону гостиной; и, кажется, пахло чем-то металлическим или… «Какой странный запах», — подумала я, так и не сумев разгадать для себя, что же это такое. Всё вместе, несмотря на большое разнообразие окруживших меня ароматов, составляло какую-то особенную атмосферу фабрики: тёплую и загадочную.
Уже через пару минут, освоившись немного глазами, я зашагала по гостиной смелее. Руки потянулись к деревянной облицовке стен, массивным стульям и столу из грубой древесины, расположившимся в кухонной зоне. Касаться их ладонями было абсолютным удовольствием, и эти ощущения помогли уменьшить голос тревоги внутри меня. Я стала изучать кухню и гостиную подробнее. Интерьер фабрики так и напрашивался в книгу о каком-нибудь богатом человеке, дом которого хранил в себе множество тайн. «Он был не понят обществом, но общество ещё не знало, как сильно оно нуждалось в нём», — строка предполагаемого романа сложилась в сознании сама собой, и моё писательское естество сладко защекотало под ложечкой. Я не испытывала этого чувства с момента публикации книги о Риверсайде, и обрадовалась ему, мысленно вернувшись в день презентации книги в лавке у мистера Кинсли.
Тем временем моя импровизированная экскурсия продолжалась. Справа от входа в гостиную располагалась уютная каминная зона с мягкими диванами, креслами и кофейным столиком. В этой же зоне особое внимание хозяином фабрики было уделено стойке со сладостями. «Похоже, здесь живут творцы-сладкоежки», — подумала я и улыбнулась этой мысли. Включенный шоколадный фонтан буквально загипнотизировал меня: указательным пальцем я разорвала глянцевое полотно ароматной жижи и тут же, как конфету, спрятала палец во рту. Нежный шоколад растёкся по языку, и в этот момент я уже чувствовала себя так, словно оказалась не в другом городе, в незнакомом доме, а в парке развлечений, полная сладостного предвкушения.
Продолжая рассасывать остатки шоколада во рту, я обернулась. На каминной полке стояло несколько фотографий с уже знакомыми для меня лицами. На одной из них Вениамин по-отечески приобнимал за плечо Алека — солиста группы Shoking Plot. Как я поняла из рассказа Вениамина тогда, на писательском балу, они все жили вместе здесь, на фабрике. Кажется, и Барри был здесь довольно частым гостем.
Фотография поманила меня искренним выражением лиц. Я потянулась к ней, чтобы взять и рассмотреть получше, но что-то вдруг больно кольнуло меня. Я одёрнула руку и прижала её к груди, пытаясь уменьшить неприятные ощущения, что очень быстро мне удалось. Сладкий привкус шоколада во рту исчез, и вместо него появилась неприятная горечь. Мне захотелось воды. Я обернулась, чтобы вернуться в кухню, но в ту же секунду увидела прямо перед собой, нос к носу, голый череп с огромными пустыми глазницами. Не помня себя, я вскрикнула и отшатнулась назад. В это самое мгновение сверху послышались торопливые шаги.
Пока кто-то из обитателей дома мчался мне на выручку, я пыталась понять, реален ли образ передо мной. Что-то нелепо-милое и в то же время зловещее — скелет в костюме горничной — застыло передо мной в позе учтивого слуги большого дома и, судя по всему, терпеливо ожидало возможных указаний. Я готова была поклясться, что невероятное существо с интересом изучает меня взглядом, несмотря на то, что сквозь две огромные дыры на месте глаз я без труда могла разглядеть содержимое пустого черепа. «Что-то сказать?» — подумала я, но сможет ли это костлявое чудо мне ответить. Совсем растерявшись, я сделала попытку дружелюбного приветствия и помахала рукой. Повторяя мои действия, горничная из потустороннего мира подняла вверх метелку для пыли и помахала мне ей в ответ. «Очень… мило», — отметила про себя, и в это мгновенье послышался голос того, кто так торопливо спускался мне навстречу.
— Вижу, вы уже познакомились! Не бойся, ЗинОк, она просто хотела предложить тебе чаю, — Вениамин в несколько шагов оказался рядом со мной, заботливо положил свою руку мне на плечо и улыбнулся. В следующую секунду обратился к горничной: — Спасибо, Хильда, ты свободна, — и тут же вернул всё своё внимание ко мне. — Здравствуй, я рад, что ты всё-таки решила заглянуть в мою скромную обитель, — в его взгляде блеснула нежность и сдержанная радость, теперь уже двумя руками он бережно держал меня за плечи и выглядел очень открытым, радушным хозяином своего дома.
— Да, всё-таки решилась, — словно заколдованная, негромко произнесла я, поймав этот привлекательный нежный блеск его глаз, — Здравствуй!
Пока мы приветствовали друг друга, Хильда спокойно развернулась и ушла, оставив меня и Вениамина наедине. Стало тепло. Очень тепло. Нет, это не дом грел меня, а этот человек, и мне в один момент вдруг стало совсем спокойно. «Хорошо, что я всё-таки решилась заглянуть сюда перед отправкой Мунлайт», — подумала я.
— Ты успела как раз к ужину. Думаю, ребята тоже будут рады повидаться с тобой. Барри, кстати, приехал уже вчера и все уши мне прожужжал, расспрашивая, уточнила ли ты, когда приедешь, — Вениамин отпустил мои плечи и добродушно засмеялся. «Да, Барри милый», — пронеслось в моей голове. Вениамин продолжил: — Как ты себя чувствуешь? Пространственное перемещение прошло благополучно?
— Да, да, всё хорошо, — поспешила я заверить, следуя немому приглашению Вениамина присесть на диван у камина. — И это был очень необычный опыт… одновременно страшно и увлекательно, интересно, как-то… волшебно. По правде сказать, это просто невероятно, что такое возможно. Возможно, я использую этот опыт в одном из моих будущих романов, — я кокетливо улыбнулась.
— Что ж, я буду польщён, если смогу вдохновить автора на ещё одно увлекательное творение.
Несколько смущённая этим замечанием, я пожала плечами. К щёкам прилила краска, но я продолжала вежливо улыбаться, стараясь не забираться в свою ракушку и позволить себе быть более открытой с Вениамином и другими жителями Фабрики.
— И твоё смущение совсем не к месту, — Вениамин сел немного ближе и снова положил свою руку мне на плечо, заглянул прямо мне в глаза, оказавшись совсем близко. — Немного уверенности в себе, и литературный мир будет к тебе более благосклонен, — от этого мужчины веяло уверенностью, ему хотелось верить. И, да, я верила в его слова. Я впитывала их, как воду, вдыхала вместе с ароматом этого приветливого дома. Сейчас всё вокруг казалось мне очень дружелюбным и согревающим: все сомнения и тревоги отошли далеко, уступив место умиротворению, которое человек обычно испытывает в безопасном месте в кругу самых близких и родных людей, когда он чувствует себя под защитой. Погружённая в это чувство, я хотела обнять Вениамина, тем самым выразив свою благодарность, но наше интимное приветствие прервал живой голос вбежавшего в гостиную Лу Уильямсона:
— Эй, Винк, ужин-то скоро!? Оп-с, соррян, помешал что ли? — притормозил он, отметив слишком незначительное расстояние между мной и Вениамином.
— Нет, не помешал, — совершенно естественно ответил хозяин Фабрики и поднялся с дивана. — Ужин через 15 минут.
— Привет, Лу, — немного сконфузившись, произнесла я, помахав ему рукой.
— Да, здорова! ЗинОк, да?
Я молча кивнула.
— Ну, ок. Пойду предупрежу всех что ли. Типа наедине вас оставлю и всё такое, — с этим словами Лу почему-то заговорщически посмотрел на Вениамина, подмигнул ему и почти в припрыжку скрылся за дверью другой комнаты.
— Не обращай внимания, — всё также добродушно и спокойно произнёс Вениамин, судя по всему, опасаясь, что подобное замечание может смутить меня ещё больше. На самом деле попытки его были тщетны, кровь красным румянцев предательски выдавала моё смущение каждый раз, когда речь заходила об отношении с мужчинами. А сейчас, когда я вдруг почувствовала что-то близкое в Вениамине, жар обдал меня всю с ног до головы. Стараясь не погружаться в это состояние и как можно быстрее прийти в норму, я спросила:
— Лу, кажется, назвал тебя Винком?
— Да, ребята так называют меня. Я не буду против, если и ты станешь меня так называть.
— Хорошо. — неуверенно отозвалась я. — Почему бы и нет… немного непривычно, и всё же.
— Вот и отлично.
***
Через двадцать минут гостиная наполнилась соблазнительными ароматами печёного мяса с овощами, свеженарезанной зелени, огурцов, пряным запахом перца, сладко-горчичного соуса, паприки и базилика. Желудок с готовностью замурчал свою голодную мелодию. В гостиной засуетились жители Фабрики, по очереди приветствуя меня. Барри спустился одним из первых и тут же наградил меня крепкими дружескими объятиями.
— 3дорова, рыжая! Молодец, что приехала, — он похлопал меня по спине и, сделав шаг назад, расплылся в широкой заразительной улыбке. Я поздоровалась и улыбнулась в ответ. Внутри что-то хлопнуло и заискрилось, по телу пробежала еле ощутимая приятная дрожь.
— Все к столу! — воскликнул Вениамин голосом радушного хозяина. Хильда как раз поставила на стол блюдо с хлебом и высокий графин с красным напитком. Сам Вениамин уверенной рукой разливал по бокалам вино, другой же рукой продолжал безмолвно приглашать домочадцев к трапезе.
— Ну, чего стоишь-то? — Барри подмигнул мне с присущим ему озорством. — Давай быстрее, а то сейчас эти упыри всё самое вкусное слопают, — он как будто незаметно из-за плеча указал большим пальцем на Алека и тут же покосился на него хитрым мальчишеским взглядом.
— Слыхал, Алек, это он на тебя намекает, — усмехнувшись заметил Лу, одним махом шлёпнувшись на стул и придвинувшись поближе к столу.
— Я не против, — Алек сдержанно улыбнулся в ответ на замечание и наполнил свой стакан напитком из графина. — Как раз на десерт я планировал отведать горячей цыганской крови.
Барри хохотнул и вдруг начал икать. Лу громко загоготал. Его брат Марио, расположившийся за столом напротив, не сдержавшись прыснул в бокал с вином и тут же схватился за салфетку, чтобы стереть брызги с усов и подбородка. Вениамин тем временем смотрел на них, как на мальчишек, не способных прожить и дня без того, чтобы не подколоть друг друга: снисходительно, по-доброму, словно в каждом из них обнаруживая частичку себя, как будто был отцом или старшим братом для всех них и для каждого по-отдельности. Следуя общему порыву, я тоже улыбнулась, но их голоса утонули в каком-то гуле, словно они были сейчас где-то далеко в огромном зале, а я — за закрытыми дверьми в маленькой комнате. Поверх глухого переката смеха и слов, которых я уже не различала, я слышала только одно «…кровь». В этот момент я заверила себя в том, что в графине, из которого Алек наполнил свой стакан, была кровь. Да, я уже знала, что он — вампир, но именно сейчас его сущность наиболее явственно предстала передо мной. Страх, рождаемый естественным чувством самосохранения, пробежался холодком по моей спине. «Интересно, что за кровь он пьёт… сейчас, — мои мысли летели вперёд моего разума, — неужели она принадлежит…».
— ЗинОк, прошу тебя, садись за стол, — слова Вениамина выдернули меня из внезапного погружения. — Всё в порядке? Ты как будто задумалась.
— Нет-нет, всё хорошо, — я быстро взяла себя в руки и торопливо устроилась на отведённом для меня за столом месте. Вениамин деликатно помог мне придвинуться поближе и тут же предложил отведать главное блюдо вечера — мясо ягнёнка, запечённое с картофелем, баклажанами и томатами. Шикарный аромат хорошо приправленного блюда поднял мне настроение. Как оказалось, я действительно была очень голодной: то ли переживания последних недель сказались на моём аппетите, то ли пространственное перемещение как-то повлияло на желудок, то ли последнее замечание Алека, пусть и шутливое, выбило меня из только что обретённого рядом с Вениамином чувства безопасности, и теперь мне просто хотелось заглушить на корню ещё не проросшую в душе тревогу.
Очень скоро звон бокалов и стук приборов заиграли мелодию приятного вечера. Вениамин был очень внимателен ко мне, задавал вопросы о моей жизни, о том, что люблю и чем увлекаюсь. Я была немного удивлена: мне было трудно поверить, что моя жизнь… я, действительно могу быть интересна кому-то по-настоящему. Но хозяин Фабрики был настолько открыт и искренен в своих словах и действиях, что я просто не могла не поверить ему. Я захотела ему поверить. Сам он с удовольствием и довольно подробно отвечал на мои встречные вопросы, иногда вовлекая в свои ответы ребят. Тогда поднимался общий гул обсуждений, и я узнавала множество подробностей о том, как они живут: как часто теперь они уезжают в турне, и что совсем недавно обновили собственную студию звукозаписи, а также, что на подходе уже немало новых синглов и целый альбом! Барри весело поддакивал и юморил, когда речь заходила о нём и его труппе, с предвкушением и азартом тараторил про планы на будущие выступления и отшучивался, когда Лу то и дело подкалывал Барри из-за его страха темноты, пауков, высоты, мелких насекомых, мумий, густого тумана, ведьм и…
— Ну и подумаешь! — восклицал обаятельный цыган. — Зато видишь, какой я разносторонний!
Все они были очень разные: Вениамин, Барри, Алек, даже Луи и Марио — близнецы — совершенно не были друг на друга похожи. Но все они, несомненно, были семьёй. Алек иногда казался более сдержанным в отличие от остальных жителей фабрики, но это впечатление быстро исчезало, стоило ему включиться в разговор, пошутить и просто — улыбнуться. Он располагал к себе с первого слова, охотно отвечал на вопросы и, в целом, был открыт к беседе и дружелюбен. И всё же… И всё же что-то неясное распространяло внутри жар, когда наши взгляды встречались. Я чувствовала, как немеют пальцы, а в лёгких словно что-то загорается, как будто я неосторожно вдохнула горячий пар, и он обжигал мою гортань и бронхи. Чтобы заглушить это чувство, я поднимала свой бокал и делала большой глоток вина. Жар отступал, и вечер шёл своим чередом, пока наши взгляды снова не встречались. Когда это повторилось третий раз, я невольно закашлялась и схватилась за горло. За столом почувствовалось лёгкое напряжение. Вениамин засуетился и тут же подал мне стакан прохладной воды.
Сделав глоток, я вновь почувствовала себя лучше. В то же мгновение что-то во мне щёлкнуло, и от того приятного свободного ощущения, которое я испытывала в начале нашей встречи, в котором я надеялась спрятаться от переживаний, оставленных в Риверсайде, не осталось и следа.
— ЗинОк, всё хорошо? — поинтересовался Вениамин.
— Да…, да я просто… поперхнулась, — соврала я, не зная, всё ли хорошо на самом деле. Непонимание того, что происходило со мной, вернуло все тревожные ощущения, которые мне хотелось оставить дома, и к ним прибавилось что-то ещё.
— Ты что, торопишься куда-то? — с притворным возмущением спросил Барри. — Э, так дело не пойдёт, рыжая! А как же десерт?!
«Как странно, что ты сказал, это, Барри, ведь мне и правда надо поторопиться в Мун», — подумала я. На доли секунды мной овладела паника. «Надо бежать, ехать, скорее. Иначе. Не успею!!!» Но я не показала вида. Паника стихла и камнем осела в желудке. Вслух я сказала:
— Можешь даже не надеяться, что я откажусь от десерта, Барри. Судя по всему, в этом доме обитают сладкоежки, а значит, десерты здесь подаются отменные.
Не без наслаждения отметила, что все ребята улыбнулись. Вениамин вновь устроился на своём стуле и как будто оказался немного ближе ко мне, чем в самом начале ужина. Он аккуратно положил свою ладонь на мою руку и с каким-то особым вниманием заглянул мне в глаза:
— С тобой правда всё хорошо? — негромко произнёс он.
— Да, — также тихонько ответила я, тронутая его заботой.
Хильда загремела пустыми тарелками, и скоро на столе появился долгожданный десерт.
***
Вечер как-то совершенно естественно перешёл в посиделки у камина за чашечкой кофе, бутылочкой пива и несметным количеством историй. За окном уже была глубокая ночь, но казалось, что жители Фабрики совсем не ощущают времени. «Наверное, для этих ребят, ночная жизнь что-то вполне естественное», — подумала я, с любопытством разглядывая сидящих передо мной Алека, Барри и Марио. Потом перевела взгляд на Вениамина, расположившегося в кресле по правую руку от меня. «Они чем-то слегка похожи, — отметила про себя, сравнивая его с Барри — но, конечно, они совсем разные... совсем». Размышляя об этих двух мужчинах, я, наверное, слишком ушла в себя, так как не заметила, как на моём лице появилась улыбка, а увлечённый взгляд мой без какой-либо скромности изучал черты лица Вениамина. Я также не заметила, как он поднял свой взгляд навстречу моему и так же открыто изучал меня, отвечая своей нежной улыбкой.
— Ох, что-то мне подсказывает, что мы здесь как бы уже не к месту, — голос Лу показался очень громким. Он бесцеремонно выдернул меня из внезапного погружения. Я резко обернулась и заметила его хитрую ухмылку, неприкрыто намекающую на то, что нам с Винком необходимо остаться наедине. В то же время остальные ребята засуетились, вроде бы вспомнив, что у каждого есть какие-то дела, которые нужно успеть сделать перед сном.
— Что вы! Вам совсем никуда не нужно уходить, — то ли запротестовала, то ли испугалась я, поднимаясь вслед за остальными.
— И правда, совсем не нужно, — мягко произнёс Вениамин и тоже поднялся. — Я как раз хотел предложить нашей гостье небольшую экскурсию по Фабрике. Не откажешься? — обратился он ко мне.
— Нет, я с удовольствием, — это было честное признание. Во-первых, что скрывали стены этой Фабрики, мне и вправду было интересно. Во-вторых, возможность быстро сгладить эту неловкую ситуацию была как нельзя кстати. «Но ведь тогда мы и правда останемся наедине!» — сознание подкидывало масло в огонь моих душевных противоречий. «Ну и что!? Он же не кусается..», — спорила сама с собой, а тело тем временем просто следовало деликатному предложению идти за хозяином дома.
— Хочу поделиться с тобой своим сокровищем, — произнёс Вениамин, поднимаясь по лестнице на второй этаж. — Думаю, ты одна из немногих, кто сможет по достоинству оценить то, что я тебе покажу.
Я была заинтригована. Знакомое чувство — «звоночек искателя приключений» — вдруг напомнил о себе и заодно напомнил мне о том, как я сама люблю тайны. Как только мы оказались на втором этаже, пришлось потратить целых пять минут, чтобы достигнуть больших двухстворчатых дверей, за которыми, судя по всему, и скрывалось сокровище Вениамина. Без лишних предисловий он распахнул передо мной двери и жестом пригласил внутрь.
Сделав только шаг и бросив мимолётных взгляд на содержание комнаты, а точнее это был огромный зал с высокими потолками, я обомлела от увиденного, не в силах сдержать улыбку, в ту же секунду расплывшуюся на моём лице. О, да! Это то, что я, пожалуй, смогу оценить. Сотни книг занимали всё это огромное пространство: они были выстроены на высоких и низких стеллажах грубого дерева, часть из коллекции Винка расположилась вдоль стен, в глубоких нишах, где также, казалось, без особого замысла стояли различные предметы интерьера, словно только что привезённые из исторического музея. Эти замысловатые экспонаты напоминали чучела зверей или куклы каких-нибудь африканских племён, тотемы. Некоторые из них представляли собой просто объёмные геометрические фигуры, поверхности которых были исписаны незнакомыми мне символами. «Какой-то древний язык…», — подумала я, и, словно услышав мои мысли, Вениамин уточнил:
— К сожалению, или счастью, все самые интересные тайны скрываются от нас за древними языками.
— Боже, Винк! Это потрясающе! — воскликнула я, продолжая разглядывать ряды книг в кожаных переплётах. Часть из коллекции была убрана грубой древесной выделкой, часть собрана в обложки из плотного вощёного папируса. Вряд ли это была коллекция художественной литературы. Спустя пару минут в этой библиотеке я была практически уверена, что каждая из книг скрывает что-то невероятное. Впрочем, вполне обычным с виду книгам, здесь тоже было место: стеллажам с ними уделялось не меньше трети пространства от всего зала.
— Я был уверен, что тебе понравится, прошу прощения за самоуверенность, — Винк улыбнулся.
— Шутишь! — искренне воскликнула я. — Мне не терпится рассмотреть что-нибудь поближе.
Явно обрадованный такой реакции, Вениамин поспешил исполнить моё желание. Уже спустя минуту, после непродолжительного осмотра полок уверенным взглядом хозяина коллекции, он извлёк довольно увесистый том в чёрном потёртом переплёте, сразу открыл его и указал пальцем на название.
— Вот «Антология хтонического происхождения». Книга — редкая во всех отношениях, — он перевернул ещё несколько страниц, демонстрируя иллюстрации с изображением страшных существ. «Что-то из мифологии», — подумала я. — Это сборник с описанием тварей, пришедших из других миров, миров в земле и под землёй, — сказал Винк. — Некоторые из них также живут в глубинах морей. У многих народов эти существа фигурируют в мифах, легендах или даже являются прообразами действующих богов.
— Это что-то вроде культурологического собрания? На основе мифов? — спросила я, не на шутку увлечённая его рассказом.
— Не совсем так, — Винк перестал листать книгу и посмотрел мне в глаза. — Эта антология составлена на основе научных исследований, которые проводились, в том числе, на местах обнаружения доказательств существования этих тварей.
— То есть…? — я почувствовала, как мои брови взлетели вверх. — Ты хочешь сказать, что все эти чудища реальны? — на мгновение мне стало не по себе. Могла ли я ставить эту информацию под сомнение после пространственного перемещения между городами? «Кто вы, Вениамин? Обаятельный учёный со скелетами в шкафу или непредсказуемый авантюрист, любящий приукрасить реальность?» — эта мысль, судя по всему, слишком ярко отразилась в моих глазах, поэтому хозяин Фабрики произнёс:
— Понимаю твоё удивление и сомнение тоже, — он вздохнул и поставил книгу на место. — И всё же, да, многое из того, что мы считаем мифом, является реальностью. Возьмём хотя бы вампиров, сегодня их жизнь в нашем обществе выглядит вполне нормальным явлением, — он развёл руками, и я подумала: «И правда…». — В то же время раскрытию мифов научное сообщество уделяет не достаточно внимания. Более того, в каком-то смысле учёные, которые много тратят времени в этом направлении, далеко не всегда встречаются с распростёртыми объятиями их коллегами…. Я бы хотел, чтобы ты узнала это обо мне, — вдруг произнёс Вениамин непривычно серьёзным голосом. Я насторожилась и посмотрела ему в глаза. Он подошёл ближе и взял меня под локти, тем самым практически стерев между нами расстояние. — Я бы хотел, чтобы ты верила мне. То, чем я занимаюсь, к сожалению, я не могу рассказать тебе всего, но всё это делается в научном поле и… во благо, — он внимательно посмотрел на меня. Я ощущала, как бьётся его сердце, слышала его дыхание и чувствовала, как начинают потеть мои ладошки.
— Я верю, — тихо ответила я, но сделала шаг назад. Что-то внутри неприятно завибрировало, и лёгкая тошнота опять подступила к горлу. «Да что с тобой сегодня, ЗинОк!» — воскликнула про себя и поспешила отвлечься. — Как же так получилось, что ты стал этим заниматься?
— Наукой я стал увлекаться ещё в школе, — просто ответил Винк. — А интерес, к неизведанному, пожалуй, характерен для многих подростков. Правда, меня этот интерес ещё глубже погрузил в науку. В Университете мне очень повезло встретить единомышленника в этом вопросе. Он стал моим куратором и помог освоиться на пути познания магизоологии. Эта библиотека, — он обрисовал рукой библиотечное пространство, — в большинстве своём его подарок.
Поражённая этим фактом, я ещё раз огляделась вокруг.
— Ничего себе! Похоже, ты был особенным учеником, — предположила я.
— Не знаю, ЗинОк, считал ли этот человек меня особенным, … возможно, — грустно добавил Винк. — Профессор передал мне эти книги после того, как я защитил диссертацию, со словами «Я знаю, ты сможешь достойно продолжить наше дело».
— Полагаю, он не ошибся.
Винк благодарно улыбнулся, а я отметила для себя, что в его присутствии меня уже не так часто посещает смущение. Даже, напротив, его внимание всё настойчивее согревало меня, его манера обращения и открытость льстили мне, и хотелось открываться всё больше и больше в ответ.
— Продол…
— Винк! — запыхавшись в библиотеку ввалился Барри.
— Что случилось? — встревоженно отозвался хозяин дома.
— ЧП в оранжерее! Там эти… как их… сорняки разбушевались!
— Сорняки? — уточнила я. Пребывание в этом доме преподносило всё новые и новые сюрпризы.
— Не переживай, ЗинОк, — поспешил Винк успокоить меня. — Побудь здесь, я мигом.
С этими словами Вениамин покинул библиотеку и быстрыми шагами направился в сторону оранжереи.
— Да, Винк, не переживай, — крикнул ему вслед Барри. — Я тоже побуду здесь, чтобы ЗинОк не скучала. Никто не заставит вернуться меня в этот растительный ад, — добавил он шёпотом, когда шаги Винка совсем затихли.
— Боже, Барри, ребятам ничего не угрожает? — я тоже невольно встревожилась, видя, как испуганно он смотрит в сторону лестницы.
— Ой, да что ты! — Барри вдруг переменился в лице, и от испуга не осталось и следа. — Ща Винк всё порешает, расскажи лучше, как жизнь молодая?
— Я... да, в целом, всё нормально… вроде.. ну, может, за исключением пары вещей, но, в целом…
— Эй-эй, ты чего затараторила? Случилось чего?
Я и сама до конца не поняла, почему мне так сложно было ответить на такой простой вопрос. Наверное, я просто запуталась между желанием поделиться переживаниями с другом и желанием ничем его не беспокоить. Но. Что на самом деле мне хотелось бы сказать, если бы я могла чётко сформулировать свои мысли.
— Ну ладно, вижу, что что-то не так. Колись давай! Друзья мы или нет? — спросил Барри обиженным голосом. — Опять эти уроды на байках пристают?
— Отчасти, — выдохнула я, сдаваясь под напором Барри. — Но это под контролем, если можно так сказать. Один из братьев, Тадг, разгромил Page Street и напал на Твикки. Сейчас он под заключением, а Анрей явился ко мне перед отъездом и стал угрожать… Тут ещё выяснилось, что их дом принадлежит мне по наследству… И в общем всё как-то одно на одно навалилось.
— Постой, постой, тот домина теперь твой!? — почти с восхищением воскликнул Барри. — Так им, придуркам! Хей, — закокетничал он, — когда празднуем новоселье?
Я улыбнулась, хотя эти события совсем меня не веселили. Сам того не осознавая, Барри разворошил всё то, что я так старательно упаковывала в себя с начала вечера. Теперь тревога запустила свой ход по моим венам и артериям, достигнув каждого уголка моего тела. Странное дрожание под ложечкой неприятно щекотало желудок, и теперь лёгкая тошнота, приступами подкатывавшая в течение всего вечера, стала постоянной.
— Когда ты возвращаешься? Хочешь, поеду с тобой, быстро там порядок наведу, — Барри жеманно показал свой бицепс и широко улыбнулся, стараясь меня подбодрить.
— Оу, да нет, Барри, в этом нет необходимости. Сейчас этими делами занимается мой адвокат. К тому же, — я осеклась, думая стоит ли продолжать, — после Фабрики я планирована отправиться в Мунлайт Фолз.
— В Мун? Зачем?
— Всё это время я искала информацию о своих пропавших родителях. Тот архив у О’Доэрти, помнишь? В нём я нашла информацию об их последнем турне. Прошло много лет, знаю…, — как будто самой себе пояснила я, — но, их последняя остановка была в Муне.
— Ты хочешь найти их? — Барри стал серьёзным.
— Что-то о них… надеюсь понять, что же произошло.
— Поедешь… одна? — осторожно уточнил Барри.
— Знаешь, Барри, — я сознательно ушла от ответа. — Последние несколько месяцев так много всего произошло, и я так много нового узнала о своей жизни, так много вспомнила…. Так многое стало непонятным…. Я должна съездить в Мунлайт. Я должна… Возможно, я ничего не выясню, уеду ни с чем, но. Я должна, — я закивала, словно стараясь выглядеть как можно убедительнее, хотя сам жест выглядел скорее, как попытка убедить саму себя в уверенности собственных намерений.
— Ладно, рыжая, — немного растерянно ответил Барри. — Но, со всей ответственностью заявляю тебе, что мой зад уже почуял навязчивый запашок неприятностей, — нахмурив густые брови, он сложил руки на груди. — Ты уверена, что….
— А вот и я, — весело прервал его Винк. — Всё улажено. Все целы и невредимы. Извини, что пришлось ждать, — обратился он ко мне.
— Ничего страшного, ты быстро вернулся, — ответила я, благодаря Вениамина за своевременное появление.
— Что ж тогда предлагаю вернуться к нашей экскурсии.
Я быстро согласилась, боясь, что Барри задаст ещё один вопрос по поводу поездки. Но он так и остался молчаливо стоять, пока мы с Вениамином не исчезли из его поля зрения.
***
— Так, что там случилось? — я поднималась вслед за Вениамином на третий этаж, и мне захотелось нарушить вдруг возникшую тишину. Заметила, как хозяин дома замедлил шаг, словно пытаясь понять, в чём заключается мой вопрос, но тут же возобновил своё восхождение и ответил:
— Когда знакомишься с магией, даже простая оранжерея становится местом для волшебства, — он добродушно рассмеялся. — Не переживай, ЗинОк, просто среди моих овощей поселилось пару сорняков магического происхождения. Они становятся весьма агрессивны, если успевают зацвести.
Похоже, я так увлёкся своими научными изысканиями, что пропустил один из таких моментов.
— Это место — дом из сказочной вселенной, — невольно вырвалось у меня вместе с глубоким вздохом. «Пожалуй, действительно можно было бы написать о Фабрике в своём новом романе».
— Польщён такой оценкой, и уверен, что ещё смогу тебя удивить, — с этими словами Вениамин остановился и подал мне руку, благодаря чему последние пару ступеней я не прошла, а пропорхала. Следующей по очереди в нашей импровизированной экскурсии была небольшая комната, как будто встроенная между третьим и четвёртым этажом. Вениамин зашёл первым и повлёк меня за собой. Из холодного света длинного холла мы нырнули в тёплый туман кабинета заклинателя душ. Именно так, а не иначе, мне хотелось назвать это помещение, обставленное магической атрибутикой. Здесь был даже большой ведьминский котёл. На полу вокруг стояло множество полусгоревших свечей. Они же частоколом располагались на полках вдоль стен. «Наверное, у Ма тоже есть нечто подобное», — подумала я, рассматривая амулеты и маски, висящие на стенах, стойки с колбами и пузырьками, которые были заполнены непонятной жидкостью. Обо всём этом, и правда, можно было бы прочитать в какой-нибудь сказке, только это была реальность.
— Так ты, настоящий маг? Или как это правильно называется…
— Я не занимаюсь колдовством, в полном смысле этого слова, — уточнил Вениамин. — Прежде всего, я учёный. Многие ответы, которые мне бы хотелось дать тебе, увы, я не имею права озвучить. Могу лишь сказать, что некоторые магические навыки мне необходимы в работе, для изучения окружающего мира и…, — Вениамин осёкся, продолжая изучать меня взглядом. — Скажем так, те существа, которые ты видела в Антологии, магические навыки являются более совершенным оружием против тех, которые не очень рады, что их пытаются изучить.
В этот момент я поняла, что объём сознания, способного принимать информацию, внезапно закончился. «Почему он всё это решил мне рассказать… сегодня?». Усталость всего прошедшего дня обрушилась на меня грудой острых холодных камней. Ноги дрогнули в коленях и подкосились, но я удержала равновесие. Тревога, вернувшаяся в разговоре с Барри, ускорила движение по венам, и казалось, что под кожей по всему телу резкими быстрыми толчками двигаются огромные горошины дрожи.
— Не понимаю, — тихо произнесла я, чувствуя, как тяжелеет моё тело.
— Что именно? — встревоженно поинтересовался Вениамин.
— Ты так откровенно всё это рассказываешь мне. Разве это не должно быть тайной для… чужих.
— Да, для чужих, — повторил Винк, — но не для тебя.
Глаза Вениамина загорелись притягательным мягким светом полупрозрачной сепии, создаваемой сумрачным освещением магической комнаты. В этом взгляде были сотни слов и предложений. Он немного помолчал, словно подбирая внутри себя наиболее подходящие из них, и после произнёс настолько тёплым доверительным тоном, что всё моё нутро сжалось, словно стянув к груди все нервы:
— Ты — особенный человек, — он положил ладони мне на плечи и заглянул прямо в глаза. — Мне хотелось раскрыться перед тобой настолько, насколько это возможно в данный момент. Чтобы наше дальнейшее знакомство, а я надеюсь, что на этом вечере оно не закончится, — он мило улыбнулся, — было для тебя более комфортным. Чтобы тебе было легче понять меня и… стать ближе.
— Винк, я…, — сама не понимая, чего, я вдруг испугалась, но не двинулась с места.
— Ты мне очень нравишься, ЗинОк. И я был бы счастлив, если бы мы могли стать ближе, — с этими словами он склонил надо мной своё лицо так, что кончики его волос слегка коснулись моих скул. Я ощутила горячее дыхание, скользнувшее из приоткрытых губ Вениамина, и несознательно потянулась ему навстречу. К сжатому внутри комку подступило тепло, и по натянутым нервам побежали ритмы возбуждения, сладостной истомой залившее всё пространство внутри меня. Мысли рассыпались, поплыли и начали таять, исчезая в бездне моего тревожного сознания. Я почувствовала, как его губы коснулись моих, и вдруг всё взорвалось.
Вместо наслаждения от нежного поцелуя я почувствовала, будто кто-то вонзил острую спицу мне между глаз, а через доли секунду повторил этот укол прямо в сердце. Я вскрикнула и отшатнулась от хозяина Фабрики, схватилась за сердце и, зажмурившись, пыталась найти равновесие, вдруг потерянное в пучине болезненного приступа.
— Что случилось?! — испуганно воскликнул Вениамин, тут же предоставив мне свою руку в качестве опоры, а другой поддерживая меня за талию. — Что с тобой?
— Я… я…, — пыталась выплыть из омута боли и найти себя. — Нет, мне просто… надо… я просто устала… очень, — и это была правда. Я была вымотана морально и физически. Ещё эти приступы головокружения и тошноты весь вечер. А теперь эта боль, взявшаяся непонятно откуда.
— Прости, я совсем не подумал о том, что уже довольно поздно. Стоило придержать часть информации до завтра…
— Нет, Винк, ты ни в чём не виноват, — ответила через силу. Боль почти утихла, но ощущение нестабильности всё ещё стучало по ногам и мешало обрести уверенность. — Просто мой день, в целом, был очень насыщен и богат на события…, — сделала глубокий восстанавливающий вдох и посмотрела на мужчину, который был искренне обеспокоен мои состоянием. — Спасибо, — мне захотелось отвлечь его. — Твоё признание и… отношение ко мне. Мне приятно, — пожалуй, прозвучало немного натянуто, но всё же помогло разрядить обстановку.
— Рад слышать это, но больше не смею тебя мучить. Отложим более подробное знакомство с Фабрикой на завтра, а сейчас тебе стоит хорошенько отдохнуть.
— Не могу не согласиться, — я устало улыбнулась. Самым сильным моим желанием прямо сейчас было крепко уснуть, забыть обо всём на свете, как следует выспаться и проснуться в объятии мягких подушек и одеял, вновь полной сил и энтузиазма.
сама в этот раз как-то залипла на нём, и это делает его ещё "опаснее"))
.
даже в бинтах.
Хотя...
Будем стараться))
. Но, если серьёзно, для Твикки у меня уже уготована судьба и, возможно, она будет не менее неожиданна, чем предполагаемый поворот с переходом на сторону зла (это в рамках пережёвывания пищи для размышления
).
