Вы используете устаревший браузер. Этот и другие сайты могут отображаться в нем неправильно. Необходимо обновить браузер или попробовать использовать другой.
Пролог. Меня зовут Джозеф. Джозеф Гримм, и да - я потомок тех самых Гриммов, что открыли людям мир страшных и прекрасных сказок, которые и по сей предпочитают рассказывать по ночам. Я писатель - хотя, скромности ради, должен заметить, не настолько известный, как мои знаменитые предки. Да и пишу я по большей части о вещах куда более приземленных, таких как политика или физика. Но история, которую я собираюсь начать, совсем не обо мне. Она о моей племяннице.
Кора появилась в моей жизни пятнадцать лет назад, вскоре после того, как брат мой с супругой отправились в самоубийственное путешествие к земному ядру. Некоторые ученые считают, будто там скрыт секрет возрождения нашей истерзанной ядерными отходами планеты, и брат мой так считал. Не знаю, нашел ли он, что хотел, не знаю даже, жив ли он, но с тех пор больше никто и никогда не слышал о той экспедиции, что, впрочем, не удивительно, учитывая, сколько временных парадоксов произошло за последние десятилетия. Возможно, родители Коры живы - просто вышли на поверхность где-нибудь году эдак в 1980.
И вот уже пятнадцать лет забота о племяннице лежит на моих плечах. И я, видит Вселенная, я старался как мог. Впрочем, не буду жаловаться - мои трудности и мои жертвы, как и мое семейное счастье, недоступное иным образом для стареющего холостяка, является результатом моего собственного выбора. Каждый из нас - режиссер и сценарист своей судьбы, и сейчас, я готовлюсь сыграть уже давно выбранную для себя роль.
- Мисс Брок, - я поднимаю трубку и прошу секретаршу принести в кабинет две чашки кофе с молоком и сахаром, и немедля, как появится, проводить мистера Гота ко мне.
Он приходит, когда я, стоя у стеллажей, ищу среди книг энциклопедический словарь. Я старомоден - несмотря на обилие электронных источников информации, я все еще предпочитаю книги. В моей библиотеке собраны редкие и коллекционные издания со всего света. Уже сейчас она стоит целое состояние.
- Здравствуй, Томас, - говорю я, не оборачиваясь.
- Ты что делаешь, старый маразматик?!
Хорошее начало. Не дав мне и слова вставить, Томас подходит ближе, хватает за воротник и хорошенько встряхивает, продолжая изрыгать проклятия на французском и итальянском.
- Сын шакала и космического анкруса, да ты... Да как ты мог...
- Отпусти меня, - велел я. Томас разжал пальцы. Конечно, он чертов премьер-министр и не терпит, когда ему приказывают, но, с другой стороны, он не склонен к насилию и отлично понимает, что посекундно встряхивая меня вряд ли добьется внятного ответа. Мисс Брок принесла нам кофе.
- Поговорим как взрослые люди.
Небольшое усилие - и лицо Томаса снова непроницаемо.
- Ну и зачем ты это сделал? - спрашивает он. Я немного растерян - несмотря на то, что уже давно приготовил ответ.
- Отказаться от переселения на другую планету - мое законное право. В данном случае я отказался от него в пользу моей племянницы. Я послал ее медицинскую карту в научный центр - сейчас они проверяют ее готовность к перелету.
- Не паясничай, - оборвал меня Томас, зло прихлебывая кофе из чашки настоящего английского фарфора. Моя любовь к хорошо сделанным старинным предметам распространяется не только на книги. - Ты мог поговорить со мной - выбить билет и для нее - не такая уж сложность. Многие колонисты отправляются в путешествия вместе с семьями. Просто мне показалось, что ей больше по нраву жизнь на какой-нибудь более... цивилизованной планете.
- Самые цивилизованные колонии скоро будут уничтожены, - как бы невзначай замечаю я.
- Опять эта твоя теория о всемирной техногенной катастрофе? Эти ученые умники думают другое. Прогнозы говорят о том, что Земля самоуничтожится через несколько лет, но лишь она одна.
- Они ошибаются. Это коснется всех ближайших колоний.
- Что с тобой спорить, - махнул рукой Томас. Мы говорили об этом уже много раз. Как премьер-министр Томас обязан вникать во всю известную на сегодняшний информацию о катастрофе. Он даже мой скромный труд прочел.
- Ладно. Хорошо. Она полетит с тобой. Я выбью для вас два билета. Но не забудь сказать ей, что придется попрощаться с вечеринками.
- Нет, - мягко заметил я. Как непросто осознавать, что все, что мне дорого, скоро обратится в прах.
- Что - нет?
- Я никуда не полечу.
Томас с тревогой поглядел на меня, словно решая, не болен ли я, и нельзя ли как-нибудь признать меня невменяемым, чтобы там уж, под присмотром сиделок, насильно отправить меня на этот Драгонстоун.
- Почему?
Вот и настало время открыть мою самую главной тайну.
- Ты знаешь, что я никогда не был женат, - начал я, прикрывая веки и вызывая в памяти любимое лицо. - Но был влюблен. Однажды... и, наверное, на всю жизнь. Я так и не смог построить отношений ни с одной другой женщиной, и предпочел не жениться вовсе.
- В этом проблема? - Томас усмехнулся. - Тогда три билета. Тебе нужно разрешение на брак?
- Разрешения не будет. Никто не даст разрешение на брак генетически чистого мужчины и мутантки третьего уровня.
Томас молчал. Он откинулся на стуле и прикрыл глаза, так чтобы я не мог видеть, какой эффект на него произвело мое признание. Когда он снова открыл их, взгляд его был бесстрастным.
- Не я придумаю законы, - сказал мой друг, и только легкая хрипота в голосе была свидетельством того, как он потрясен. - И проведение их в жизнь зависит не от меня одного. К тому же, сейчас почти всем заправляет МорКорпус... эти чертовы вояки суют нос во все, до чего могут дотянуться. Сейчас я даже не смогу выбить тебе право перевести ее сюда.
- И не нужно, - мягко усмехнулся я. - Я давно обо всем подумал. Через месяц я передаю дела преемнику и уезжаю в Пустоши. Пара лет жизни с любимой женщиной - я не мог бы желать лучшего финала. Может, я даже успею написать еще одну книгу. Думаю, это будет автобиография.
- Твое дело, - выдохнул Томас. Одно из преимуществ столько долгой дружбы это то, что слова уже не нужны.
Мы молчали.
- Это правда, что новая колония населена феями и эльфами? - наконец спросил я, желая немного переменить тему и избежать возможных расспросов о моей личной жизни.
- Это бред, что выдумали газетные писаки. Нет там никаких фей.
- А эльфы?
- Ох... и не говори. Вообще-то это новая раса, выведенная на основе человеческих генов... и да, ее создатель, похоже, был неравнодушен к творчеству Толкиена.
- Что, эти эльфы прекрасны, мудры и живут веками?
- Ну, - Томас рассмеялся. - Они мало чем отличаются от людей. Разве что имеют иммунитет к некоторым болезням, да живут немного дольше. Надо же было космической станции с опытными образцами на борту потерпеть крушение на этой маленькой планетке, чья атмосфера оказалась так похожа на земную. Образцы уцелели, выжили, и радостно расселились по территории. Там уже сменилось не одно поколение. Да, кстати, люди там тоже есть. И те, кто был на станции, и колонисты. Сейчас там идет настоящее противостояние - эльфы более интеллектуальны, люди выигрывают за счет своей плодовитости.
- А правда, что эльфы могут чуять ложь и говорить с животными?
- Как чуять... они очень тонко улавливают смену эмоций у собеседника, но основе чего могут делать выводы о его честности. А что до животных... ну, говорить они с ними не могут, так что встретив бешеного волка не окажутся в выгодном положении. Но живность более-менее одомашненная или хотя бы неагрессивная, никогда не испытывает беспокойства в их присутствии.
- А колонисты с Земли?
- Не более десяти процентов. Правительство тщательно отбирает тех, кто будет туда отправлен . Там еще предстоит много работы. Этот мир... эта система, более всего напоминает земное средневековье. С гораздо более высоким уровнем развития технологии, с зарядными кристаллами и... и эльфами. Было принято решение позволить этой планете развиваться самостоятельно... лишь изредка помогая. Направляя, так сказать.
- Правительство, должно быть, очень дорожит своим детищем?
- Не сказал бы, - пожал плечами Томас. - Сейчас главная наша проблема - беженцы. Эти разговоры о конце света заставляют толпы людей искать спасения даже в самых неожиданных местах. Я еще понимаю другие планеты, но пещеры? А кто-то уверен, что только в самых глубоких пещерах Шанг-Сималы он спасется от апокалипсиса.
- Они не так уж и не правы, - заметил я. В моей книге я не раз писал о том, что Шанг-Симала - кусок Китая с одноименной столицей, будет одним из немногих оазисов жизни после опустошения планеты.
- Вздор, - поморщился Томас. - Ты лучше скажи, чем твоя племянница намерена заниматься по прибытии? Нам нужно знать больше об этой планете. Состав почвы. Климат. Демографические данные. Традиции и обычаи - особенно последнее.
- Она отлично справится. Для этого совсем не нужен мой ум - достаточно базового образования и некоторых навыков.
- Она точно согласится?
- Думаю, да. В этот раз я не намерен давать ей право выбора.
- Сурово, - Томас присвистнул. - Ты, разумеется, не скажешь ей, что хочешь дождаться конца света в Пустошах чтобы сгореть вместе с ними?
- Это лишнее. К тому же, она не верит в конец света.
- Святая наивность, - усмехнулся Томас, вставая и протягивая мне руку для пожатия. Чувствуя прикосновения его холеной ладони, я думал о том, что страна жива, пока ее премьер-министр не сдался.
- Мы подготовили для тебя дом в городке Драгон Вэлли. Это в горах. Часть Лавидии - довольно крупкое государственное образование. Точнее, там это зовут королевством. Довольно крупное поселение. Примечательно тем, что там относительно мирно сосуществуют и эльфы, и люди. Мы полагаем, что со временем Драгон Валли станет новой столицей, поэтому нужны, так сказать, наблюдатели на местах.Там, среди местных, уже живет несколько колонистов... и кое-кто еще.
- Кое-кто еще?
- Какая-то дамочка по фамилии Новосельских. Она вместе с женихом летела в Вегас, чтобы оформить брак, но корабль потерпел аварию. Вот как, скажи мне, можно совершить посадку на засекреченной планете?
- А радары? Ее должны были засечь.
- Должны были, - Томас скривился. - Вокруг планеты дрейфует станция, напичканная новейшим оборудованием. У нее всего один недостаток - радары не улавливают космические корабли старых моделей. Ну, тех, где не предусмотрен бортовой компьютер. И вот на такой груде железа эта парочка взялась бороздить космические просторы.
- Как их встретили аборигены?
- Ну... корабль они вроде как приняли за комету. И даже сделали по этому поводу важное предсказание. А эти горе-молодожены осели там. Им хватило ума не рассказывать про космические корабли, а прикинуться юродивыми.
- Вы выходили с ними на связь?
- Нет. Но за ними приглядывают.
- Мистер Гримм, к вам посетитель. Ваша племянница.
*****
Когда я вошел, Кора уже устроилась на диване, потягивая кофе. Ей кажется, что я снова буду ее отчитывать - и вот, поглядите, уже приняла вид гордый и независимый. Но сегодня не будет нотаций.
Кора, увы, не унаследовала блестящий ум своего отца, а только красоту своей матери, хотя и с избытком. Кора легкомысленна, эгоистична и совершенно не умеет обращаться с деньгами. Она с самого детства окружена поклонниками и подлизами, и привыкла к вниманию и восхищению.
На миг во мне шевельнулось сомнение - правильно ли я делаю, что отправляю ее одну, заставляя одним махом, как в ледяную воду, погрузиться в ту жизнь, о которой она столько лет не имела понятия? Но я успокаивал себя тем, что рано или поздно ей придется повзрослеть. И потом - я ведь спасаю ей жизнь.
- Давай быстрее, ладно? - попросила она. - Сегодня в семь у Хлои костюмированная вечеринка. Там будет куча знаменитостей! Я не могу ее пропустить.
- Я помню прошлую вечеринку, - заметил я, тяжело опускаясь в кресло. Общаясь с Корой, я иногда начинаю чувствовать себя таким старым, что меня впору сдавать в музей. - Все напились, а потом была оргия. Тебе правда нравится просыпаться в объятиях "Железного человека", которого ты видишь впервые в жизни?
- Ты ханжа, - Кора недовольно поджала губы.
- Вовсе нет. Я знаю, что секс - это естественное неприличное занятие. Но, - я посерьезнел. Как бы теперь объяснить все Коре... - Но сегодня ты никуда не идешь.
Она вскинула голову. Я жестом велел ей молчать.
- Потому что ты скоро уезжаешь. Ты слышала о программе колонизации? Правительство вкладывает огромные средства в освоение новых планет. Ты летишь на одну из них. Вместо меня. Мне нужен кто-то, кому я смогу доверить исследовательскую работу. Это важно для меня... для всех нас.
Я надеялся, что немного лести поможет ей смириться с отъездом, но по ее глазам я понял, что смиряться она не намерена.
- Почему я? - закричала Кора. - Почему бы тебе самому туда не уехать?
А чего я, собственно, ожидал? Кора не верит в конец света, и не поверит, что я хочу защитить ее.
- А если я откажусь? - она вскочила, сжав кулаки. - Ты не можешь заставить меня силой!
- Ошибаешься, - холодно процедил я, глядя на нее снизу вверх. - Очень даже могу. За дверью тебя ждет Уильям, а у входа - машина. У него приказ посадить тебя в нее даже если ты будешь сопротивляться. Ты поедешь в научный центр, где тебе сделают необходимые прививки. Твоя кандидатура одобрена - ты вылетаешь на ближайшем корабле. Вылет уже скоро - учитывая твой настрой, думаю, тебе будет лучше дождаться его в центре управления полетами. Тебе выделят уютную комнату и охрану. Вещи я соберу сам. Большинство твоей одежды все равно будет непригодно в тех условиях.
- Непригодно? Но... но там же платья из последних коллекций! Как они могут быть непригодными?
Не плачет. Уже хорошо. Пусть лучше ненавидит меня.
- Потому что мода на этой планете еще не дошла до межгалактических стандартов. Остальное тебе объяснят на месте. Да, и... Кора, ради бога, верни уже свой естественный цвет волос!
На этом я, пожалуй, закончу. Будущее туманно и не определено, но я буду жить надеждой, что сделал для своей семьи все что смог. Сам же я, привыкший жить, как велел долг, хотя бы в смерти последую велению сердца.
- любимый цвет - розовый.
- любимая музыка - электроника
- любимое блюдо - оладьи
- знак зодиака - водолей
Установлено:
Мир приключений
Карьера
Все возрасты
Питомцы
Времена года
Каталоги:
Кино
Город:
Драгон Валли
Ограничения:
Научный городок.
Улучшаем демографию.
Трудности со снабжением.
Отсутствие медицины.
Семейная черта - соня.
Писатель.
Благородное самообладание.
Как я ненавижу, ненавижу все это! А хуже всего чувствовать себя беспомощной. Только и остается, что трястись в этой проклятой повозке, словно еще один мешок с овощами. И нет никакой возможности выбраться - "присматривайте за этой тщательно" - сказали ему. "Она какая-то бешеная".
Мой дражайший дядюшка - да разорят роботы его могилу, исполнил обещанное. Когда меня посадили в машину и отвезли в центр, я, наивная, еще думала, будто он затеял для моего устрашения и усмирения. И готова была раскаяться и пообещать все, что угодно. Но прошел час, другой, а дядя за мной не приехал. Я сидела в пустой комнате, отделенной от окружающего пространства зеркальным экраном. Один раз включили громкую связь и спросили, не хочу ли я есть, на что я помотала головой. Думала, уморю себя голодом, может, это заставит старого хрыча поторопиться. Но он не приходил.
Вместо него зашел молоденький сержант в форме и положил передо мной увесистую стопку бумаги. Мне нужно было все изучить - это жизненно важная для комфортного пребывания на планете информация. Я спросила его, когда я смогу поехать домой, а он опустил глаза и, бормоча, что мне почему-то ничего не объяснили, и вообще, это не его работа, а он лучше придет попозже, попятился к двери. Потом пришла какая-то девчонка с медицинской нашивкой на рукаве в форме Моркорпуса и вознамерилась сделать мне укол. "Всего-то лишь успокоительное", - пояснила она. Я не поверила. Не люблю, когда люди подходят ко мне с острыми предметами. Я брыкалась изо всех сил даже когда она позвала подмогу. По-видимому, укол мне все же сделали, потому что в себя я пришла уже в капсуле.
Сонные капсулы обычно применяются для длительных перелетов, чтобы тело, погруженное в анабиоз, свободно плавающее в вязкой питательной среде, не испытывало жажды, голода и прочих физических неудобств. Сначала я не поняла, где я, и только бессильно скребла ногтями по крышке. Как в гробу. Кажется, я кричала, но если кто-то и был снаружи, то не слышал бы. Капсула поглощает любые звуки. Потом крышка с натужным скрипом открылась, и чьи-то руки потянули меня наверх.
Я упала на пол, судорожно дыша и соскребая с тела остатки слизи - питательная среда, столь полезная для кожи, по консистенции и запаху больше всего напоминает студень, а плавать в желе - то еще удовольствие. Надо мной склонились обеспокоенные и совершенно незнакомые лица.
- Кажется, физические показатели в норме, - сказал один.
- Слава Мудрой Вселенной! Еще одного погибшего пассажира нам не надо.
Потом меня поднимали с пола и долго отпаивали какой-то темной дрянью, что-то щупали и измеряли, трогали пульс, лоб, просили высунуть язык и рассказать, сколько пальцев я вижу перед собой. Один раз я не сдержалась и посоветовала им засунуть себе эти пальцы... куда-нибудь поглубже. И только убедившись, что я здорова, меня наконец отпустили в душ. Смыв с тела следы пребывания в трехмесячном космическом сне, я готова была выслушать все. Драться и кричать я больше не пыталась - не хочу, чтобы мне сделали еще один укол.
Итак, я летела на пассажирском космическом корабле прямо к новой жизни. Точнее, к новой планете, на которой уже много лет развивается цивилизация земного типа. Кстати, эту планету в нашей системе прозвали "Драгонстоун" - "драконий камень". Довольно романтично. Правительство потихоньку разбавляло местный генофонд поселенцами с Земли - только люди с чистыми генами, разумеется. Несмотря на отсталость тамошней цивилизации, слухи о грядущем конце света заставляют людей толпами стремиться на неосвоенные планеты, презрев трудности. Мне очень повезло попасть на этот корабль - считали они. Я спросила - могу ли я попасть домой? Полетит ли корабль назад, хоть когда-нибудь? Будут ли другие корабли с маршрутом "Драгонстоун-Земля"? С некоторым удивлением мне объяснили, что, может, и будут, но но скоро.
Здесь средневековые порядки - сказали мне. Осторожнее с ворами и чумой. На Драгонстоуне обитают эльфы и есть кристаллы и кварц - и наука здорово шагнула вперед. Но все равно: там монархия, там регулярное войско, там только недавно изобрели систему водопроводов и болезни лечат травами. А еще на этой планете очень мало знают о других вселенных. Они знают о том, что не одиноки в системе, но мне лучше не болтать лишнего - могут не поверить и сжечь, как ведьму. Да, этот славный обычай там пока еще в чести.
На корабле, стоя на верхней палубе и глядя на стремительно приближающуюся планету, я еще не представляла, что меня ждет. "Готовимся к посадке", - объявил пилот, и мне велели убираться обратно к сонным капсулам, где приходили в себя и извлекались на свет другие пассажиры. Я ни с кем из них не заговорила. Мне казалось, что будет еще много времени.
Но я ошибалась. Преодолев этот путь, мы должны были разъехаться по разным местам, разным уголкам этой чужой для нас планеты. Не могу сказать, что я была сильно привязана к дому, однако грудь сжимало странное чувство, словно я лишилась чего-то важного, но доселе незаметного.
Корабль приземлился в какой-то пещере. Там же уже ждала повозка. Обычная, запряженная осликом, деревянна повозка, груженая овощами. Правил ею парень лет семнадцати.
- Я за мисс Сноу, - сказал он, и, когда меня подтолкнули вперед, протянул мне руку, помогая забраться. - Все нормально, вы готовы?
По пути мы немного поболтали. Поселенцы не селятся в одном и том же месте более, чем одной семьей - это может вызвать подозрения. Обычно они выдают себя за жителей деревень, чьи дома и посевы сжег очередной дракон - это никого не удивляет.
- Здесь есть драконы? - удивилась я.
Парень замялся.
- Есть. Все, что я об этом знаю - что корабль, на борту которого проводились эксперименты по выведению новых видов, потерпел здесь крушение, и драконы каким-то непостижимым образом выжили. Мы пытаемся понять, как именно удалось их получить... и как работает это их огненное дыхание, но пока не удалось поймать ни одного. Они... крупные и быстро летают. А мы не можем использовать здесь передовые технологии.
- Я здесь умру от холода и голода!
- Не умрете, - успокоил меня он. - Вы можете продавать овощи... или ловить рыбу. Или охотиться. Или пойти работать куда-нибудь, в таверну или, там, горничной. В общем, вы можете найти себе занятие. А насчет холода... зимы здесь короткие. Главное, не забыть запастись углем. Теперь спрошу я. Ваша фамилия - Сноу. Мы ждали человека по фамилии Гримм, но в последний момент нам сообщили, что прилетит его племянница. Как вышло что у вас разные фамилии?
- Я ношу девичью фамилию матери, - пояснила я. - Взяла ее во время подросткого бунта, да так и не поменяла обратно.
Дорога пролетела незаметно. Парнишка - имя свое он назвать отказался, высадил меня у обочины.
- Вот ваш новый дом. Ключ под половицами. Удачи вам.
Когда повозка скрылась за поворотом, я обежала дом и припустилась к реке, и там долго смотрела, как на другом берегу моя надежда выбраться отсюда, дребезжа, словно старая шарманка, катится по разбитой мостовой. Слезы, вопреки моей воле, капали из глаз. Я стирала их рукавов до тех пора, пока рукав не промок насквозь.
Я вернулась к дому. Довольно мило, хотя тесно. Там была крошечная спальня, кухня и ванна с печкой. Если бы мне захотелось принять горячую ванну, то сначала надо было разжечь ее, нагреть на ней пару ведер воды и вылить их в деревянную лохань. На кухне я обнаружила десяток яиц, пинту молока и корзину с овощами, а в шкафу - несколько смен чистого белья. Как мило. Овощи и молоко были еще свежими. Интересно, кто принес сюда все это, словно готовясь к моему приезду?
Еще на корабле мне выдали одежду - чтобы я не бросалась в глаза. Это была грубая юбка в пол, корсет и тонкая белая рубашка. Все чистое и аккуратное, хотя и ношеное. "Здесь так убого одеваются!" - изумилась я тогда, но меня успокоили, сказав, что не всегда и не все. Эльфы обычно шьют свои костюмы из тончайшего кружева и прохладных на ощупь полностью натуральных тканей, а женщины носят платья с пышными юбками и воланами, но все удивятся, если бедная девушка, недавно потерявшая свой дом в пламени дракона, будет щеголять в красивой одежде.
Я подошла к зеркалу. Вид у меня был настолько убогий, что впору плакать. Волосы, моя гордость, спрятаны под косынкой. "Обязательно надень на голову какой-нибудь платок, - предупредили меня. - И собери волосы. Распущенными их носят только блудницы. Или эльфийки. Но они особый случай. Крестьянки же убирают волосы под чепчик. Ну, иначе они будут мешать работе. Ты же помнишь - соответствие в мелочах." Да как забыть! Ради этих мелочей мне пришлось самой сгружать с той телеги репу и брюкву! И все потому, что мои руки выглядели слишком аккуратными для девушки невысокого происхождения.
Что ж, пора бы мне посмотреть на город. Эта планета - не то место, где можно долго и счастливо сидеть дома. У меня нет родных, чтобы обо мне позаботились, нет парня, тут нет интернета, кабельного ТВ и доставки еды на дом, а значит, придется возвращатся к пещерному образву жизни. Идти и добывать себе пищу. Как надолго мне хватит моих нынешних запасов?
Я решительным шагом покинула свое гостеприимное, но неродное жилище и направилась в город.
*****
Драгон Валли... скажу сразу - будь я поклонницей фэнтазевой литературы - удавилась от счастья. Непривычно было видеть башни и витые факелы, и стены с зубцами вместо огромных монолитных стен небоскребов, но я не могла не признать, что в этом городе была своя, немного пугающая красота. Он чем-то напоминал мне горгулью на каменном парапете древнего собора - я видела такую в детстве. Это зрелище может восхищать, может пугать или вызвать отвращение, но равнодушным оставить не может.
По дороге мне несколько раз встречались эльфы. С заостренными ушами, и, часто необычного цвета кожей и волосами. Некоторые из них были одеты примерно как и я. Хорошо. Раз уж мне пришлось щеголять в нелепом виде, радует хотя бы то, что такой же вид имеют и остальные. Вроде как вечеринка фриков. Я поглядела на ратушу, на бакалейную лавку и на библиотеку - в этом городе она публичная. Вроде как городские власти стремились показать, что знания, те, что не несут в себе разрушения, доступны для всех. Проблема лишь в том, что не все умеют читать. Я умела. По пути на эту планету в меня загрузили все необходимое по части грамматики. Что касается языка - в этой части планеты... в этой стране говорили на чем-то вроде староанглийского. Благодаря дядюшке я его знала.
Я обошла, насколько это возможно, все улочки и городскую площадь вдоль и поперёк, пока солнце не стало клонится к закату, и только тогда я поняла, что голодна. Проклятая привычка... я минут десять оглядывалась вокруг, ища глазами ресторан быстрого питания, пока не поняла, что ничего подобного здесь нет и быть не может! Но есть все равно хотелось. А впереди, за каменной оградой, клонились ветками к земле усыпанные плодами деревья.
- Это что? - спросила я прохожего, тощего старичка с телегой, полной всякого хлама. Он был, совершенно точно, обычный, чистокровный человек.
- Это сад губернатора О'Коннела. Вы что же, недавно в городе? У нас об этом все знают.
- И что, рвать эти плоды запрещено под страхом смерти? - кажется, я когда-то читала о таком. Только там были персики. И дело, вроде бы, было на Востоке.
- Да нет, - старик пожал плечами. - Не слышал, чтобы кого-то за это казнили. Хотя, иногда случается, воруют. В стране сейчас туго с едой. Но к саду охрана приставлена, все, как положено. Но ты ведь не будешь этого делать, верно? Воровать нехорошо.
- Конечно не буду.
Он вернулся к своей ноше, с натурным кряхтением продолжая толкать ее по направлению к центру города. А я задумалась. Интересно, что это за плоды? Можно ли их есть? Обидно было бы отравиться ворованным персиком. Хотя, если это персики - научусь на ошибках сказочных героев, есть не буду.
Для начала я решила обойти сад по кругу. Забор, конечно, не такой уж высокий, но карабкаться по такому будет очень неудобно. Может, есть пути проще. Например, какой-нибудь лаз, или дыра, или калитка... хотя как же. Станут ее держать открытой.
Впереди послышался лязг и грохот шагов. Словно кучу железа тащили по мостовой, спрятав в мешок. Железо? Я машинально присела, позволив густому кустарнику укрыть меня с головой. Сквозь ветви я разглядела, как трое закованных в железо солдат промаршировали мимо, продолжая шествие вдоль ограды. Это и есть караул? Я прикинула в уме размеры этого места и скорость шага. Интересно, как часто они принимаются обходить дозором? В любом случае, у меня есть что-то около десяти минут.
На всякий случай я толкнула калитку, и удивилась, когда она легко и без усилий поддалась. На воротах сада не висело амбарного замка, и это было странно. О принципе О'Коннелов "всегда верить в честноть людей" мне еще было неизвестно. Торопливо, изредка роняя сочные плоды на землю, я срывала их с ближайшего дерева и собирать в подол. Это не персики. И не яблоки. Неважно мне, что это, я есть хочу! Первый сорванный плод я, даже не догадавшись обтереть, съела прямо так, с яростью впиваясь в него зубами, так что сок брызнул на лицо.
Еще далеко, но не так далеко, как хотелось бы, послышались голоса и уже знакомый лязг окованых железом сапог. Я тенью метнулась обратно к калитке, пригибаясь, а оттуда - со всех ног домой. Вот так, с вранья и воровства, началось мое первое знакомство с новым домом.
Прошла неделя моего мирного пребывания на планете Драгонстоун. Я путешествовала и раньше. Некоторые планеты как раз специализировались на космическом туризме, предоставляя сказочные условия. Но там я была вольна покинуть планету в любой момент. Здесь - нет. Я не могу лететь в одиночку, а на корабле, что доставил нас сюда, мне посоветовали не делать глупостей,и постараться привыкнуть к этому месту.
Я пыталась верить в то, что рано или поздно все будет хорошо. Что я вернусь домой. Однажды. А пока придется научиться готовить. В кладовке я обнаружила мешок муки и немного соли, можно испечь хлеб, только для начала узнать бы, как это делается.
Пока что идея возвращения была для меня эфемерной и недостижимой мечтой. Я даже не знала, как собираюсь этого добиться, и что стану делать, если попаду обратно на Землю. Вдруг дядя опять попытается привезти меня сюда силой? До отлета я никогда не слышала о том, чтобы будущих колонистов насильно куда-то отправляли, поэтому оставался вопрос: что сделают со мной на Земле, если я все же найду способ вернуться? Мне не приходилось слышать также и о колонистах, отказавшихся от программы переселения. Поэтому, помимо прочего, мне придется сохранить свое возвращение в тайне... в том числе и от моего дяди и всех его прихвостней вроде премьер-министра.
Я продолжала свои экскурсии по городу, время от времени заговаривая с горожанами. Я почти не знаю, как тут ведутся светские беседы, и что за темы волнуют их умы - пшеница, урожай? Но на мое счастье жители Драгон Валли были словоохотливы и мне оставалось только слушать и изредка кивать. К концу недели я знала уже все городские сплетни.
По большей части те, с кем я говорила, мало отличались от людей. Смешанные браки не были редкостью в этой части страны, несмотря на запрет короля. Да, у этой страны был король. И не один. Последние лет десять монархи сменяли друг друга быстрее, чем солнце и луна на небосводе. Кровь прапрадедушки эльфа могла появиться в потомков в виде остроконечных ушек или глаз необычного цвета, но этого обычно было мало, чтобы стать членом их "избранного сообщества". Но однажды я увидела что-то, что потрясло меня.
Это была девушка. Я бы не смогла, даже примерно, назвать ее возраст - но кожа у нее была чистая, без единой морщинки. А еще она слегка блестела на солнце, словно была усыпана россыпью мелких бриллиантов. Что-то мне это напоминало. Она вампир? Впрочем, помимо художественной литературы подобная аномалия встречалась и у жителей одного из спутников Венеры. Это как-то связано с атмосферой. Но эта девушка не могла быть с Венеры! Она - эльф. Там они не водятся.
Я поймала себя на том, что смотрю на нее уже минут десять, и за все это время она ни разу не изменила позу. Продолжала стоять на месте, как статуя. Стоп, может, это и есть статуя? Она ведь даже не моргает! Откуда мне знать - может, статуи здесь на редкость реалистичны. И красота этой девушки всего есть лишь талант и вдохновение скульптура. Машинально я подошла ближе, слишком близко, так что мое дыхание могло касаться ее лица.
И тут она вздохнула. Я отпрянула, и непременно упала бы, не подхвати она меня под локоть.
- Вы в порядке? - у нее был низкий, немного грубый голос, непривычный для столь ангельской внешности.
- Да. Я... простите, я думала вы статуя. Вы не двигались все время, пока я за вами наблюдала.
- Ничего, - она улыбнулась. - Мои соплеменники могут часами пребывать в неподвижности, выслеживая добычу. Именно поэтому мы - лучшие охотники. Меня зовут Шеннон. Как твое имя?
- Кора, - я отступила назад, создавая между нами дистанцию, и чуть поклонилась. - Кора Сноу. Я недавно приехала в город.
- Одна? - она была удивлена.
- Да. Моя семья... погибла. Мне больше некуда пойти, а у моего дядя был здесь дом. Сейчас я живу там.
Я повторяла это перед зеркалом снова и снова, тренируя мимику и интонации. Нам говорили - важно, чтобы вам верили, иначе пришлый чудак, постоянно лгущий о своем происхождении будет первым, на кого захотят повесить все преступления в городе. Я слышала также, что эльфы могут чувствовать ложь, но, возможно, мои тренировки все же дали нужный результат, потому что Шеннон, не изменившись в лице, сочувственно коснулась моей руки.
- Мне жаль.
- Мне тоже.
Она продолжала смотреть, я же чувствовала себя весьма неловко, но опасалась первой прерывать зрительный контакт, и смотрела в ответ, сосредоточившись на точке у нее между бровей.
- Ты немного не такая, каким обычно бывают девушки твоего возраста, - наконец сказала она. - Хотя я пока не могу понять, в чем дело. Но не думаю, что это плохо. Я рада видеть тебя в городе, Кора Сноу. Надеюсь, что увижу тебя на ежегодном празднике урожая.
******
После того эпизода с Шеннон я решила взять урок хороших манер. Как я уже говорила, библиотека в Драгон Валли была публичной и бесплатной. Я заявилась туда однажды вечером, полная намерений узнать все о местом этикете. Манеры это важно. Всю мою сознательную жизнь на Земле я тщательно следила за своим поведением. Дядя также пытался привить мне привычки высшего общества, и во многом преуспел. Но здесь... здесь я не только выгляжу как неотёсанная крестьянка, но и веду себя соответственно. Поставить себя в такую неловкую ситуацию! Мне срочно нужно вспомнить, узнать, понять, как ведет себя настоящая леди, если я только не собираюсь ковыряться в земле и печь хлеб всю оставшуюся жизнь. "Хочешь быть леди - веди себя, как леди," - любил повторять дядя, и сейчас, несмотря на всю мою к нему ненависть, я почти готова была поблагодарить его за совет.
Каждый вечер я брала толстенную энциклопедию местных обычаев и читала по нескольку глав. Уж не знаю, что думал смотритель, видя эту книгу в руках девушки в потертом платье и чепце, но его манеры были безупречны - он молчал, только каждый раз, когда я возвращала ее, тщательно осматривал книгу на предмет повреждений, да поджимал губы так, словно сомневался, умею ли я читать. Я ненавидела его за это, но вместе с тем я его понимала. Похожий взгляд был у меня всякий раз, когда я видела людей с мутациями второго уровня или выше. Они... как второй сорт. Всегда недостаточно хороши. Значит, я недостаточно хороша для этого мира и этого города?
А потом я встретила их. Людей, которые совершенно точно прибыли с той же планеты, что и я. Как я узнала? Не знаю, возможно, интуиция. Но первым же моим порывом было бросить к ним. Поначалу я хотела даже броситься на шею, но удержала себя и протянула ладонь.
- Кора Сноу.
- Джон... Джон Берб.
Мужчина - их было двое, мужчина и женщина, не выказал ни тени удивления и осторожно пожал ее, и я поняла, что они точно с моей планеты. На Драгонстоуне люди всегда приветствовали друг друга путем поклонов и реверансов, в зависимости от положения собеседников. А еще в их глазах было что-то... наверное, тоска по дому. Возможно та же, что была в моих.
- Как вы сюда попали? - прошептала я.
- Долгая история, - улыбнулся Джон. - Не хотите присесть, чтобы послушать?
Джон был археологом - чудная профессия для фаната своего дела, и только для него, ибо платят там немного. Однажды на раскопках он встретил Дженнифер, влюбился и сделал предложение, и они решили побывать на парочке особо красочных планет по дороге к Вегасу, где должны были завершить свое путешествие путем регистрации брака в той самой легендарной церквушке, где венчают всех, кто пребывает на планету, в независимости от возраста, расы, пола или видовой принадлежности. Но их корабль - они летели на корабле Дженнифер, доставшимся ей в наследство от родителей - сломался, и они вынуждены были совершить экстренную посадку на неизвестной планете.
- Хорошо, что нас никто не видел, - вздыхал Джон. - Мы едва успели катапультироваться из кабины, корабль упал где-то в горах. Мы не стали его искать - такую поломку починить все равно не под силу. Мы содрали с себя скафандры и вышли к людям. Сказали, что с нами случилась неприятность. Они все списали на драконов - мы ведь тогда оба были такими чумазыми, словно и правда побывали в драконьем пламени. Нам разрешили пожить в одном из бараков на окраине - их строят специально для беженцев. Сейчас их стало больше. На границах идут бои.
Бои? Война? Я пообещала себя завтра же сходить в таверну и послушать слухи. Рано или поздно война может докатиться и до этого города, а это очень помешает моим планам вернуться домой. Теперь я точно знала - где-то в горах есть корабль, способный прорваться через защитный купол. Нужно только найти его, детали и того, кто сможет его починить. Возможно, сам Джон и смог бы? Или Дженнифер? Она ведь как-то управляла кораблем. Я решила как-нибудь поговорить с ними об этом.
Впрочем, Дженнифер мне уговорить будет сложнее. С первой минуты нашего знакомства, когда я протянула Джону руку, и он пожал ее, я чувствовала ее настороженный взгляд. Она ревнует? Боится? Я знаю, что привлекательна. Пожалуй, привлекательнее Дженнифер. Но Джон не из тех, кто бросается за первой же юбкой. Он предпочитает хранить верность, как все хорошие парни. Он - крепкий орешек. Возможно, мне было бы интересно заполучить его, но сейчас мне важнее вернуться домой, и если для этого нужно понравится этой швабре - я это сделаю.
+0,25 за друга Шеннон
+0,25 за друга Джон
Итого: 1 б.
Мой генерал! То есть, генерал. Спешу вас уверить, что дела на Драгонстоуне идут своим чередом согласно нашим прогнозам. Чтобы бы вы могли лучше представить некоторые моменты, посылаю вам записи некой Коры Сноу, колонистки, прибывшей на планету в 2657 году нашей прекрасной эры. Также сообщаю вам, что наблюдение за Грозовыми Пиками продолжается. Наши подозрения о том, что в горах обосновались контрабандисты, нелегально провозящие на планету запрещенные товары и вещества, растут. В радиоэфире нами было перехвачено несколько шифровок, над которыми сейчас трудятся наши эксперты.
Глава 3.
Хозяева ночного города.
Несколько медяков, что я нашла под подушкой в первый день ночевки в доме, пошли на уплату налогов. До сих пор не знаю, что за добрая фея оставила их там, но я была ей благодарна. Деньги пришлись как нельзя кстати. Налоги и подати совершенно вылетели у меня из головы, хотя были важнейшей частью устройства города. На какие средства содержать армию и чинить систему канализаций? Все оплатят законопослушные горожане. А если нечем платить - отдай свой дом, если он у тебя есть, и ступай в бараки. Власть заботится о тех, у кого нет денег и крова. Там несчастнейшие из живущих получают миску супа и отрабатывают ее своим трудом. Кто что может. Шитье, ткачество. Кто не умеет совсем ничего моет посуду или раскидывает сено. Я не хотела закончить свои дни в этом унылом месте, пленницей еще большей, чем сейчас, а потому несколько дней кряду думала над тем, где раздобывать денег. Я не хочу, чтобы у меня отняли дом. Мне там даже нравилось. Все же лучше, чем в темном, пропахшем плесенью и прогорклым жиром бараке. Не знаю, как Джон и Дженнифер могли жить там так долго.
Для начала скажу о своих талантах - я умею читать, говорю на нескольких языках и разбираюсь в моде. Все это бесполезно в условиях Драгонстоуна. На должность писаря или архивариуса женщин не берут, это факт. Хотя была бы я эльфом, пол не имел бы значения. У них есть что-то вроде равноправия. Но я не эльф. Смирись с этим, Кора.
Для людей же выбор невелик. Я могу работать в полях или в мясной лавке - слышали, им требовался помощник. Могу пойти в таверну - там постоянно требуются официантки. Работающие там девушки слишком быстро беременеют и бросают работу. Пока меня это не привлекало. Вместо этого, встретив в городе Шеннон, я долго расспрашивала ее об особенностях охоты в это время года. Шеннон, не удивившись, ответила на все, но в конце добавила, что у меня совсем не охотничьи рефлексы, а потом мне лучше охотиться на кого-то, кто не сможет разорвать меня на части. На рыбу, например.
- Это как? - удивилась я.
- Просто. Я могу показать тебя, как сделать сети и рыболовные крючки. В лесу протекает несколько речушек - уловы не бог весть какие, но много ли тебе надо? Главное, не уходи далеко в лес.
Она показала, как. И, конечно же, я немедленно отправилась ловить рыбу в пруд, принадлежащий клану О'Коннел. Для простых горожан рыбалка там строго запрещена. Но, раз уж там нет высоких заборов и замков, сложно ли узнать, когда туда наведывается стражник и спрятать снасти под большим валуном, чтобы никто не увидел, как я иду туда с сетями и удочкой? Иногда рыбачить приходилось и в дождь. В дождь не слишком усердный стражник, дожно быть, оставался дома, надеясь, что горожане не станут нарушать запрет, да еще и в такую погоду, когда из дома носа не высунешь, не промокнув до нитки. Стоит ли говорить, что в такую погоду я особенно старатлельно нарушала его? Рыба тогда подплывала к самому берегу, тут же попадая в расставленные сети, и была куда крупнее. Удивительно, но даже рыбача под проливным дождем я ни разу не схватила простуду. Наверное, мое желание выжить было сильнее любых болезней.
Когда я приносила свой товар рыночным торговцам, они только удвиленно цокали языком и спрашивали, как мне удается ловить таких крупных щук, карпов и карасей, хотя уловы других рыбаков легко поместятся в небольшой миске? Есть ли у меня какой-нибудь секрет? Я только загадочно улыбалась. Но скоро меня в городе уже знали, и не торгуясь платили за рыбу столько, сколько я просила.
Однако, болезни не полностью миновали мое бренное тело. Как-то раз, возвращаясь с "охоты" на речных обитателей, я нарвала на пригорке цветов - некрупных, нежно-розового цвета, с тонкими изящными листьями. Они напомнили мне цветы, что дядя дарил мне на каждый день рождения, и я была уверена, что они не ядовиты. Но к вечеру мои руки покрылись сыпью, глаза стали слезиться, а огдущительное чихание могло заставить стаю птиц испуганно упорхнуть со своих мест. Я испугалась, и немедленно стала искать врачебной помощи, пока не вспомнила, что врачей тут, как таковых, и нет.
Есть лекари. По большей части все они происходят из рода эльфов. Они умеют заговаривать раны, ибо их искусство высоко ценится на войне, но есть и те, кто кое-что могут и в мирное время. Мне посоветовали навестить женщину по имени Кэссиди Предегаст - она самая старая и опытная во всей деревне травница.
Кэссиди жила в огромном доме вместе с толпой детишек. Один из них, наверное, один из старших или самый старший, и открыл мне дверь. Лицо его немного изменилось. Он судорожно сглотнул, заставляя себя смотреть мне в лицо, а не на грудь.
- Я ищу Кэссиди Предегаст.
- В кухне.
- Эм... здравствуй?
Я попыталась быть дружелюбной. Да, я мало знаю о подростках. Помню, сама я в этом возрасте была настоящим бедствием - неуправляемая и взрывная, как вулкан. Но этот юноша вряд ли имел со мной что-то общее. Он казался замкнутым и подавленным. Наверняка окружающие считают его чудиком, и девушки у него нет.
Кэссиди оказалась немолодой полной женщиной с величавой осанкой и убранными наверх красноватыми волосами. Она была эльфом, как и куча детишек, что она воспитывала. По дороге я насчитала еще трех или четырёх. И все, по большей части, непохожи друг на друга.
- Что болит? - мягко спросила Кэссиди, выходя мне навстречу.
В городе говорили, что своих детей Кэссиди иметь не сможет - какая-то болезнь, перенесенная еще в юности. Но это не помешало ей стать матерью всем окрестным сиротам, чьи дома сгорели, а родные погибли, когда в Грозовых Пиках обнаружили гнездо дракона с выводком. Дети, по большей части, были еще маленькие, кроме двух - паренька, открывшего мне дверь, и девушки с зелеными волосами. Она крутилась у стола, тряпкой смахивая крошки, а потом долго что-то втолковывала зеленоволосому мальчику лет десяти, пока он не отвернулся от нее, потеряв интерес. Они кровные родственники? Вот они - да. Слишком похожи. И она явно пытается быть заботливой и строгой старшей сестрой.
Два подростка одного возраста, и, судя по взглядам, которые зеленоволосая девица пускала на своего названного брата, она уже вполне интересуется сексом. А он? В любом случае, это лишь вопрос времени, когда гормоны ударят в голову, а рядом окажется такое податливое юное тело. Может, стоит намекнуть Кэссиди? Вряд ли она хочет, чтобы они проявляли любовь друг к другу таким образом. Я снова посмотрела на зеленоволосую и решила, что это не мое дело.
Кэссиди пригласила меня на кухню, усадила на стул, долго рассматривала мои зрачки и щупала лоб. Я все это время внимательно следила за ее действиями. Стоит ли говорить, что я не доверяю местным эскулапам. Я всегда предъявляла большие претензии к качеству лечения, и только страх того, что я могла заразиться какой-то местной чумой, заставил меня прийти.
- Это из-за пыльцы, - наконец сказала Кэссиди. Я моргнула.
- Пыльцы?
- Да. Последнее время вы собирали какие-нибудь растения?
Сорванные на лугу цветы я, завернув в мокрую чистую тряпку, принесла с собой. Для чистоты эксперимента.
- О! - обрадовалась Кэссиди. - Какая редкость. Где вы их нашли?
- Там... - я неопределенно махнула рукой. - Росли на склоне.
Цветы оказались редким но очень ценным ингредиентом для приготовления некоторых зелий. Кэссиди тут же предложила купить их у меня. Забавно. Воспоминание о дядюшке и его подарках дало мне возможность жить, не беспокоясь о налогах.
А хлеб я готовить все-таки научилась. Правда, он выходил пресным и безвкусным.
А тем временем меня ждали новые, и, возможно, не самые благоприятные знакомства.
-Тут... кое-кто хочет купить у вас рыбу напрямую, - сказал мне лавочник, когда я принесла ему очередной улов. - А еще с вами хотят познакомиться.
Я внутренне задрожала, хотя не подала виду. Кто? Неужели кто-то из О'Коннелов, чтобы спросить за разоренные сад и рыбу из их пруда?
- Это женщина, - немного успокоил меня лавочник. - Она будет ждать вас в библиотеке. Знаете, там на втором этаже есть несколько залов, они обычно закрыты для посещения? Так вот, вам нужен будет красный зал.
Я пришла. Просто потому, что в таком маленьком городе, как Драгон Валли трудно спрятаться.
Женщину, притаившуюся в тени, в углу, я бы не сразу и заметила, но она вышла вперед, иронично поклонившись.
- Я Мейв. Ты все же пришла. Смело.
- Вы хотели купить у меня рыбу? - ответила я, стараясь не показывать страха. Женщина двигалась словно змея. Морская змея. И, безусловно, была такой же опасной.
- Хотела, - она улыбнулась, точнее, оскалилась. Из-под верхней губы показались коротенькие клычки. Интересная мутация. Не дождавшись, верно, нужной реакции, женщина улыбнулась сильнее, продемонстрировав мне полный острых зубов рот.
- Я люблю рыбу. Обычно я ем ее сырой. Так приятно раздирать живую, еще трепещущую плоть. У тебя хорошие уловы. Стоит ли говорить, что такой славной рыбешки не водится в нашей речушке? Ты ходишь далеко в лес? Или грабишь пруд наших дражайших градоправителей? Что бы ты не делала, ты нарушаешь правила. И мне это нравится. Я буду покупать у тебя рыбу. Хочу, чтобы ты приносила ее мне по пятницам. Я скучаю по нормальной еде. Пока я плавала на "Чайке" мы только и питалась, что дарами моря, а тут, на суше, еда другая. Меня тошнит от их пресного хлеба.
- Плавали? Вы были матросом? - уточнила я, надеясь, что эта женщина не сочтет мое любопытство подозрительным и не бросится на меня. Почему-то мне казалось, что она и не на такое способна.
- Я была пиратом, - снова улыбнулась она.
Я кивнула. Да, как же, понятно. Настоящая пиратка. Грабь, убивай, снова грабь, и пусть враги пойдут на корм рыбам. Но, кажется, она говорит об этом в прошедшем времени. Теперь она что, законопослушная горожанка и носит чепчик? Я вгляделась в ее глаза. Нет. Такая женщина, как Мейв Имс, никогда не будет следовать букве закона. Даже если и оставила свое преступное прошлое. Хотя, оставила ли?
- Знаешь, зачем я тебе это говорю? - спросила она. - Я знаю, что ты никому не расскажешь. В тебе есть.... есть дух свободы. Я хорошо чувствую такие вещи. Я не могу посвятить тебя в наши тайны, но пока скажу одно - О'Коннелы правят городом днем, а кто правит им ночью? Они чужаки - а кто был хозяином Драгон Валли до них? Подумай об этом.
Она приблизилась ко мне вплотную, ее язык, длинный, как у змеи, раздвоенный на кончике, легко коснулся моей щеки.
- Не бойся, - засмеялась она. - Я тебя не съем. Хотя ты очень аппетитная. Но я тебе не враг, помни это.
Она ушла, а я еще долго стояла на том же месте, потрясённая. Эта женщина... она сумасшедшая. Совершенно точно сумасшедшая! Я протянула руку и дотронулась до щеки. Интересно, а зубы у нее тоже ядовитые? Тогда я должна радоваться, что она лизала, а не кусала меня. Теперь я знала, что эльфы - не существующая больше ни на одной планете раса, бывают не только прекрасными, как Шеннон, но и опасными, словно ядовитые змеи.
Шли дни. Я так же продолжала ловить рыбу днем и торчать в библиотеке по вечерам. Там хорошо - уютно, горит камин, и много свечей. Правда, последнее время в мои руки попадались не только книги о хороших манерах или о домоводстве, но и художественные произведения и исторические хроники. Эта планета - и вполовину не такая старая, как Земля, тем не менее уже прошла собственный путь, увековечив деяния и сказания времен рассвета новой жизни.
Особенно меня интересовали драконы. И вправду, кто они? Если продукт генетического скрещивания, вышедший из-под контроля эксперимент - тогда как, почему они способны размножаться? Ранние образцы неизменно бывают бесплодны. А если учесть количество письменно зафиксированных случаев убийства драконов - образцы, имевшиеся на корабле, давно бы были изведены под корень, если бы не нашли способ пополнить свою численность. Может, эксперименты продолжились, но уже здесь, на планете? А как же тогда политика невмешательства в дела развивающейся цивилизации? В этом деле слишком вопросов.
Мои вечера в читальном зале отнюдь не всегда были одинокими.
- Привет, красавица, - окликнул меня чей-то голос, пока я, балансируя на лестнице, пыталась достать с самой верхней полки записи странствующего монаха о жизни горных племен. Голос, что странно, был женским. Это было необычно. На улице меня порой настигали грубовато-пьяные выкрики "Пойдем, красотка, провожу", и им подобные, но голоса при этом были сугубо мужские.
Опираясь рукой о книжную полку, я обернулась. У подножия лестницы, легко водя пальцами по дереву, стояла стройная женщина с рыжевато-каштановыми волосами. Она чуть улыбнулась и взялась за лестницу одной рукой. Я похолодела. Достаточно одного резкого движения, чтобы эта махина полетела на пол вместе со мной. А там уж как повезет. Не бог весть какая высота, но руку или ногу сломать можно.
- Слезай. Я подержу.
Очутившись на грешной земле - и в приветственных объятиях, я познакомилась с женщиной по имени Сиобан Мерфи.
До этого дня я действительно ничего о не слышала - хотя данная особа была известна в городке, и известна скандально. Шашни с многими мужчинами, музыкальный талант, дивный голос, что сравнивали кто с соловьиной трелью, кто с журчанием ручейка. И глаза цвета молодой листвы, нежный взгляд которых стал причиной не одной драки, и были убитые. Я гадала - что понадобилось этой женщине от меня? А Сиобан в это время продолжала щебетать.
- Это ты та женщина, с которой собиралась поговорить Мейв Имс? Она говорила о чем-то таком... вы ведь говорили о рыбе, верно? Не люблю рыбу. Кореньями и травами можно питаться ничуть не хуже.
- Да. Нет. О, наверное, вы чудесно поете, - Сиобан явно была из тех людей, которым требовалось лишь минимальное присутствие рядом. Легкий фон, чтобы блистать, внимательный собеседник, чтобы слушать. Паж и рыцарь, чтобы поклоняться. Я знаю этот сорт людей. Они, как редкие цветы, цветут и поражают дивным ароматом, но чахнут и вянут без уютной теплицы. Мне кажется, что мой дядя всю жизнь причислял и меня к подобным натурам. Но разве то, что я сейчас здесь, не доказывает обратное. Я не хрупкое растение. Разве выжила бы я тогда одна, на незнакомой мне планете? Но, раз я все же здесь - может, и дядя вовсе не считал меня такой? Иначе отправить меня сюда было бы все равно что убить.
- Мне кажется, тебе нужно чаще выходить в город, - загадочно улыбаясь, сказала Сиобан. - Нельзя прятать от всех такую красоту. Возможно, тебе стоит использовать немного косметики? Знаешь, я умею красить глаза - очень здорово получается. Ой, у тебя что-то прилипло.
Словно жест доверия - она сняла нитку с моего рукава, осторожно провела рукой по моему плечу и в конце легко, почти невесомо мазнула по щеке.
- Травинка прилипла. Я буду петь в субботу в таверне. Ты придешь? Я буду тебя ждать.
- О. Да.
Она ушла. В воздухе остался терпкий, пряный аромат можжевельника. А на моей планете "роковые" красотки обычно используют "Шанель №5".
*****
А вскоре мне представился случай послужить на благо города. На рынке, в будничную толчею, меня разыскала Шеннон. Усердно работая локтями, они пробилась сквозь строй торговок с корзинами всех размеров и груженых телег, и потянула меня за рукав.
- Ты мне нужна.
- Это в каком это смысле? - уточнила я, вспоминая недавнюю встречу с Сиобан.
- Ты добрая девушка, - Шеннон замедлила своей шаг, чтобы посмотреть мне в лицо. Это прозвучало как утверждение, а не как вопрос. - Пойдем. Я по дороге объясню.
На Шеннон, против обыкновения, были темные брюки и темная же, в тон, курточка с коротким рукавом. Белокурые волосы собраны в тугой пучок, на голове - фуражка с козырьком. На груди приколота брошь - герб города. Я знала, что такой знак носят стражники и командиры - и не из самого низшего звена.
- Ты служишь в страже? - удивилась я. Зачем Шеннон, с такой-то внешностью, эта солдатня? Преступники, воры и немалая такая вероятность пострадать на службе.
- Да. Мои навыки охотника и следопыта пригодились мне, когда мы выслуживали одного пришлого, что убил и ограбил приютивших его людей. Я люблю этот город, а он сейчас более всего нуждается в безопасности. Мы не должны позволять внутренним распрям сломить нас.
- Распрям? Между дневными и ночными хозяевами? - я сказала это безо всякой задней мысли, просто припомнив недавний разговор с Мейв. Но по тому, как напряглись плечи идущей впереди Шеннон, я поняла, что попала пальцем в небо. Она ничего не сказала.
- Мы пришли.
Шеннон остановилась возле невысокого и приземистого одноэтажного домишки, с крыши которого ручьем стекала вода. Я посмотрела под ноги - сапоги буквально утопали в вязкой, размокшей грязи, а вперед виднелся берег.
- Это крайний дом, - сказала Шеннон, постучав в дверь. - Мы говорили ей - не нужно строится так близко к берегу. Если река разольется - тебя затопит. Но она не послушала. Теперь вода размывает фундамент, да и внутри ее полно. Полы давно вздулись от влаги, крыша течет, а еще там холодно, словно в погребе.
С той стороны двери послышались шаги. Шеннон обернулась.
- Уговори ее переехать к тебе. Я видела твой дом - он не маленький. В нем должно хватит места еще на одного. Она поживет у тебя - пока я не найду ей новое место. Я, разумеется, заплачу. Но ни слова ей про деньги. Это останется между нами.
Она едва успела закончить, как дверь с протяжным скрипом распахнулась. Хмурая взъерошенная девушка с тряпкой в руках, оглядев нас по очереди и легко кивнув Шеннон, посторонилась, приглашая войти.
- Несси? Как ты тут? - в обычно бесстрастном голосе Шеннон теперь слышались сочувственные нотки. Я удивилась. И тут же задумалась - а кто ей эта девушка? Шеннон, хоть и радела сердцем за безопасность города, относилась к окружающим с прохладцей. Но только не в этом случае.
- Порядок. Вот, опять в кухне натекло, но это я мигом. Время позднее. Останетесь на ночь? У меня есть свободная кровать. Хотите, поищу что-нибудь поесть? Правда, я давно на рынок не ходила...
- Не нужно, - остановила ее Шеннон. - Хочу познакомить тебя с моим хорошим другом. Ее зовут Кора Сноу, и она, как и ты, потеряла свою семью.
Несси испуганно поглядела на меня из-за плеча белокурой страницы. Шеннон успокаивающе похлопала ее по руке.
- Я воспользуюсь твоей ванной? - спросила Шеннон, скрываясь за одной из ближайших дверей. Я осталась наедине с этим созданием.
Нэсси была тоненькой и хрупкой, с зеленовато-землистой кожей, зелеными же глазами и не шибко густыми волосами, подстриженными выше плеч и свисавшими по обеим сторонам лица словно сосульки. Взгляд у нее был какой-то усталый, а голос - вовсе детский. Морщинки в уголках глаз и на лбу ясно говорили о том, что Нэсси уже не так уж и молода. Старше меня, возможно, старше Шеннон. Сколько ей? Тридцать? А она живет совсем одна в домике, медленно затопляемом водой. В таком возрасте уже пора завести себе хоть кого-то: хоть детей, хоть кошку. Мой дядя завел меня.
- Мило тут у вас, - ляпнула я. Нэсси продолжала смотреть на меня с недоверием.
- Ваших родителей убил дракон?
- Нет, - опустила глаза она. - Война. Соседнее королевство... завоевательный поход. Мы жили вдалеке от деревни, у воды. Это традиция нашего рода.
- А что, если я попрошу вас ее нарушить? - она смотрела с непониманием, и это словно придавало мне решимости. - Мне так страшно одной. Вы слышали, что в городе участились случае краж? Бандиты врываются прямо в дома и берут все, что захотят. Мне кажется... нам вдвоем было не так страшно. По крайней мере.
Я старалась говорить тихо, чтобы не напугать ее, и все следила за ее лицом, чтобы уловить первые же признаки страха. Если я напугаю ее своим рассказом - она утратит возможность думать связно.
Вернулась Шеннон.
- Подожди снаружи, - шепнула она мне. - Я провожу тебя домой.
Нэсси тихо выскользнула в сад, поманив подругу за собой.
Я ждала у дороги, изредка вздрагивая от холодного ветра и поминутно смотря на небо. Звезд не было. Все заволокло темными, набухшими от готовой разразиться грозы тучами.
- Нэсси поживет у тебя, - объявила Шеннон, возвращаясь. - Так что я провожу вас обеих.
- Проходи, располагайся, - сказала я, едва дверь за Шеннон закрылась.
Нэсси не ответила. Обернувшись, я едва успела подхватить ее безвольно оседающее тело.
Одно утешало - такую худую, как она, еще возможно отнести в кровать, не надорвавшись. Положив на лоб бесчувственной Нэсси полотенце, я подумала о том, что зря взвалила на себя заботу об этой великовозрастной русалке, что предпочитала жить у воды.
Шеннон сдержала слово, и на следующий же день вручила мне туго набитый монетами кошелек. Я наняла мастеровых, чтобы расширить и отстроить дом. Постелить новую крышу, поменять рамы. В будущем я думаю пристроить еще один этаж. Всегда мечтала иметь большой дом, хотя самые мои смелые фантазии были совершенно невозможны на этой планете. Небоскребов тут не строят.
Часть денег пошла на одежду. Платья Нэсси выглядели так, словно их носило, не снимая, целое поколение ее предков.
Очень скоро Нэсси стало лучше. Она стала подниматься с постели и изредка гулять по саду, хотя первое время я приносила ей еду на подносе, а она едва съедала даже половину. Волосы у нее отрасли на удивление быстро - но ее прическа напоминала нечто среднее между кустом омелы и шваброй. Но иногда она начинала казаться мне почти что симпатичной.
+0,25 за друга Сиобан
+0,25 за друга Нэсси
Итого: 1,75
Это был обычный день. Четверг, кажется. Я рыбачила в заповедном пруду. В моих руках была удочка, несколько сетей плавали чуть ниже по течению. Рядом лежала корзина с бутылкой молока и несколькими ломтями хлеба - рыбалка длилась по нескольку часов, немудрено проголодаться. В общем, я была поймана с поличным, так что уже не прикинуться, что "просто проходила мимо".
Я даже не увидела, а почуяла его. Спиной, сердцем, костным мозгом. Может, я уловила его дыхание, или веточка хрустнула под ногой. Но я уже точно знала - он здесь.
Оборачиваться я не спешила. Во-первых, так преимущество будет на моей стороне. Неизвестный старался не шуметь, и не окликнул меня, а значит, наверняка попробует подобраться поближе, в то время как я буду наготове. Во-вторых - обернуться значило дать ему увидеть мое лицо.
Он подошел еще ближе. Я сжала в руке удочку и мысленно вознесла молитву всем известным мне богам. Вот сейчас. Нужно бежать. Лучше сразу определиться с направлением. Домой? Нет, лучше направиться в лес. Я надеялась, что он не станет долго преследовать меня по бурелому, продираясь сквозь кусты. Сердце пропустило еще один удар. Я рванула, отбросив от себя удочку и позабыв про сети. Ничего. Сделаю потом новые. Чужая рука впустую пронеслась над моей головой. Первые метров сто победа была за мной. Я неслась по берегу, словно перепуганный заяц, перепрыгивая через кочки и любые другие препятствия. Следить за дорогой я не успевала, но судьба хранила меня от участи споткнуться о корягу и угодить прямо в руки моего преследователя.
- Стой, Кора! - не он сам, но его голос настиг меня. А следующая фраза остановила.
- Я знаю, где тебя найти. Ты не спрячешься, - убедившись, что я больше не собираюсь убегать, он добавил. - А еще у меня есть оружие. Поверь, неприятно получать выстрел в спину.
Я бессильно сжала кулаки, но была вынуждена признать поражение. И правда, долго ли я смогу скрываться в лесу, если меня начнут разыскивать? Меня просто затравят, как лисицу, особенно если поимку назначат хоть небольшую, но награду. Обнищавшие от бесконечных войн жители отчаянно нуждались в деньгах.
- Хорошая девочка, - сказал он, подойдя вплотную. Словно лошадь успокаивал. - И что же мне с тобой делать? Ты знала, что в этом пруду запрещено рыбачить?
- Знала, - к чему врать? На рынке ему кто угодно скажет, какими чудными уловами я могла похвастаться последнее время, а уж там он без труда сложит два и два, и поймет, что запрет я нарушала не единожды, а регулярно и с удовольствием.
- И зачем только это тебе понадобилось? - устало поинтересовался он, снимая фуражку и вытирая со лба пот. А я наконец подняла глаза и хорошенько рассмотрела его лицо. Молодой, еще почти мальчишка.
- Я не могу просто оставить тебя здесь, - голос твердый, а в глазах - неуверенность. Видимо, что ему самому не очень-то нравится то, что он должен сделать. За эти вот метания я готова была простить ему все.
- Вот что... Пойдем-ка со мной. Собери снасти и спрячь их. Вот тут, под камнем. Нельзя, чтобы тебя видели с сетью и удочкой. Да, и не вздумай сбежать.
И не думала. Конечно, будь моя воля - и этот доблестный служитель закона уже валялся бы под кустом со здоровенной шишкой на лбу, но я трезво оцениваю силы. Он наверняка готов к нападению, а я, несмотря на частое пребывание на свежем воздухе, не поднимала ничего тяжелее снастей и зарядкой последний раз занималась еще в летнем лагере.
- Просто иди следом, - добавил он, и, явно не веря в мое благоразумие, плотно взял меня под локоть. Так мы вышли за территорию пруда и прошли несколько миль по дороге к центральной площади. Прохожие, если и удивлялись, то виду не подавали, изредка приветствуя моего спутника кивком головы.
- Как день, господин О'Ши?
- Лучше не бывает.
- О'Ши? Это твое имя? - не выдержав, спросила я. Идти молча, как овца на бойню, было выше моих сил.
- Нет. Имя мое Брендан.
- А мое ты откуда знаешь?
Он вздохнул.
- Я много чего знаю. О тебе рассказывала Шеннон. Мы с ней оба служим в городской страже.
- Куда ты меня ведешь?
- Не в тюрьму, не бойся, - он внимательно посмотрел на меня, словно ища признаки скорого раскаяния. - Зачем тебе понадобилось рыбачить там? Это запрещено.
- Потому что пруд полон рыбы, - отрезала я. - А семейство губернатора и так не бедствует. Мне же нужно прокормиться и себя, и свою... Нэсси, в общем.
- Знаю ее, - поделился Брендан. - Странная особа. Но я рад, что Шеннон нашла ей новый дом. Принять ее - очень правильный поступок. Отчасти поэтому я и не хотел тебя арестовывать.
- Не хотел? А сейчас хочешь?
- Мы пришли, -это вместо ответа. Мы стояли возле высокого округлого здания с покатой крышей, обильно украшенной резьбой, более всего напоминавшем мне греческую арену боев, но изнутри, вместо ожидаего боя боевых барабанов, рева труб и выкриков толпы доносилась струнная музыка и негромкие аплодисменты.
- Мы пришли в театр? - изумилась я. Насколько мне известно, тюрьма находится совсем в другой части города, но напоминать об этом вслух я не спешила. Брендан ведет себя слишком странно для человека, который собирается меня арестовать. Хотя, может, он просто любит поиграть с жертвой, как кот с добычей? А по виду не скажешь.
- Сегодня здесь дают представление, - произнес Брендан, снова взяв мою руку и зажав под мышкой. Хватка была крепкой, но не жесткой. Синяков он мне оставить явно не хотел. Но угрозы сыпались из него, как из рога изобилия.
- Попробуешь сбежать - найду и на неделю засажу в долговую яму. Почему в долговую? Потому что штраф за твое деяние тебе приедятся выплачивать лет пять, не меньше. Из зала никуда не выходить. В туалетную комнату - только под моим присмотром. Буду ждать под дверью, и не далей такой лицо. Я не извращенец.
Я хмыкнула. Не люблю, когда кто-то так откровенно пользуется своим превосходством, но понимаю, когда сила не на моей стороне. А о побеге я и не думала. Он, в сущности, пока не просил от меня ничего неприличного, хотя именно об этом я подумала в первую очередь.
Мои мысли витали слишком далеко от событий пьесы, но общее содержание я уловила. Пьеса была посвящена романтическим чувствам благородного рыцаря и его дамы сердца. Я покосилась на Брендана. Его рука лежала поверх моей, словно он боялся, что я исчезну в разгар представления, стоит ему ненадолго отвлечься на актёрскую игру. Хотя, на мой взгляд, игра эта вряд ли могла бы отвлечь хоть кого-то от хоть чего-то важного. Дилетанты из скромного провинциального тетра. На мой, избалованный мировыми премьерами вкус, пьеса была простовата, но на Брендана она производила сильное и глубокое впечатление. Что ж, он способен понимать прекрасное. Это делает ему честь.
- Что дальше? - спросила я, едва мы вышли из здания. - Все-таки тюрьма?
Был вечер. Я устала и больше не собиралась играть в игры. Пусть отведет меня в тюрьму, лишь бы мне дали там поесть.
- Зачем? - он пожал плечами и отвесил мне шутливый поклон. - Вы подарили мне такой чудесный вечер. Если бы подарили еще и поцелуй, стал бы рабом вашей красоты навеки. Хорошо сказал... А сейчас я провожу тебя домой. Обещайте, что и завтра ты на пруд не пойдешь.
- А послезавтра? - сразу же ухватилась я за идею продолжить свои "преступления".
Брендан не ответил.
- Я хотел отпустить тебя еще тогда. Но в этом случае ты могла вернуться обратно на пруд, и тебя бы поймали. Сегодня мы прочесываем окрестности. А так ты, по крайней мере, не попалась никому, кто не сохранил бы твою тайну. А еще я хотел увидеть пьесу. Надеюсь, тебеона тоже понравилась.
- Как благородно, - без тени язвительности отозвалась я. - А вы понимаете, что вот так, выходя из театра под руку, мы сами похожи на влюбленных?
И то верно. На нас уже начинали оглядываться. Сотрудник тайной стражи в форме и при исполнении и девушка в штанах и рубахе. На нож, привязанный к поясу, косились еще сильнее. Но это было единственное оружие, которое разрешено носить в черте города. Я пользовалась им, чтобы потрошить рыбу, но хотела, чтобы окружающие думали, будто могу направить его и против человека.
- Влюбленные так влюблённые, - пожал плечами Брендан. - Подожди-ка минуту.
Он сорвался с места, и, впервые за день оставив меня в одиночестве, шустро добежал до молоденькой крестьянки с корзиной цветов.
- Это для полноты картины.
Любопытные с удивлением наблюдали, как Брендан картинно извлек из-за спины и вручил мне скромный букет из каких незнакомых мне, бледно-лиловых цветов.
Я задумалась. Как давно у меня не было мужчины? Нет, конечно, я не собиралась соблазнять этого бравого служаку прямо сейчас. Я не хочу провести на этой планете всю оставшуюся жизнь, а значит, нет смысла заводить долгие романы. Но сейчас, сейчас мне нестерпимо хотелось узнать, как он отреагирует на мой поцелуй? Смутится? Или он все же не настолько скромен.
- Все хорошо? Мне показалось, ты о чем-то задумалась, - Брендан наклонился ко мне, с тревогой заглядывая в лицо. Момент, лучше не придумаешь.
- Я в норме.
Я быстро, не давая ему опомнится, прижалась к его губам. Мягкие. Я придвинулась теснее, держа руки вытянутым вдоль тела, словно не хотела удерживать его насильно.
Брендан первым меня обнял. Одна его ладонь легла мне на талию, другая обхватила затылок, притягивая ближе.
- Ну хватит, - наконец сказал он, буквально отрывая меня от себя. - Я шутил, когда говорил про поцелуй. Тебе необязательно было это делать. Я же сказал, что не выдам тебя.
- Я не... - я была растеряна. Почему-то я не подумала о том, что мой жест будет воспринят как попытка купить себе свободу.
- Пойдем. Отведу тебя домой. И, ради Смотрящего, не делай этого больше.
После переезда Нэсси много пошло не так. Во-первых, мне пришлось забыть о ночной рыбалке. Я не боюсь темноты, да и ночью никтоне сторожит запретный пруд, но эта дуреха твердила, что боится за меня, и отказывалась спать, пока я не вернусь. А иногда она приходила ко мне - она уже знала, что я иногда нарушаю запрет не ловить рыбы в феодальном пруду. Несколько раз поглядев на усталую, сонную и растрепанную Нэсси, тихонько притулившуюся в уголке кухни, или стоящую под проливным дождем, прижимая к себе узелок с едой - она всегда брала что-нибудь, чем я могла перекусить, я скоро поняла, что с ночными прогулками покончено, и надолго.
Во-вторых, Нэсси оказалась куда более привередлива в пище, чем я. Дома я могла не есть ничего сутки, и равно питаться и ресторанными деликатесами, и синтетическим супов с вечным привкусом металла, а вот желудок Нэсси оказался гораздо более требователен к качеству и температуре пищи. Теперь, перед тем, как отправляться в город, я оставляла для нее в кухне горячую еду, ставя миску в еще остывающую печь, чтобы дольше было горячим. Я чувствовала себя словно нянька, и мне это не нравилось. Но я не хотела ссориться с Шеннон, прося, чтобы Нэсси забрали прямо сейчас. Шеннон может быть очень полезной, так что потерплю.
Я стала сильнее. Рыбалка продолжалась по несколько часов подряд, и главным тут было - не терять бдительности. Быстро - в кусты и обратно, пока не начало клевать, а лучше и вовсе пореже навещать эти кусты, пока в сети в это время не заплыла какая-то неизвестная мне рыба, что однажды острыми, как бритва, плавниками, проделала в них дыру.
"Охотится только на кого, кто точно не даст отпор" - так звучал главный совет Шеннон, что она дала мне относительно охоты... ха. Теперь я могла над ним только посмеяться.
Это случилось, когда я спускалась по склону на опушку что возле старых руин. Никто и помнит, что было на их месте, не помнит даже, как они выглядели до разрушения, так что я подозреваю, что они были руинами еще до заселения планеты. Жизнь же может начинаться не только в лаборатории. В пользу этой теории говорили некоторые виды растений и рыб, которых нет на Земле - и которые, соответственно, не могли быть завезены сюда на исследовательской станции. Хотя, может, и они - эксперимент? Как бы там ни было, один из таких экспериментов лежал на тропе передо мной, оскалив короткие и наверняка ядовитые клычки. Это противоречило всему, что я знала о змеях, которые, как известно, не нападают первыми. Может, я как-то потревожила его? Ерунда, я и близко подойти не успела.
Змея в прыжке может быстрой, словно молния. Отчасти поэтому - а еще из-за страха повернуться к ней спиной, я и стояла на месте. Почти увидев сокращение длинных мышц, уловив в горизонтально замершей фигуре смутную угрозу, я покрепче перехватила свое оружие - чуть зазубренный нож, привязанный к длинной палке. Бросок - и длинное золотистое тело ныряет вперед, словно нарочно, прицеливаясь в горло. Я вскидываю руку, отбивая удар, и змея падает на землю, в пыль, заливая ее потоками крови. Нож прочно входит в ее тело недалеко от головы, хотя она жива еще минуты три. Я жду, пока она закончит трепыхаться, а потом свободной рукой вытираю выступившую испарину. Первобытный инстинкт убийцы и охотника дремлет в каждом - хоть я и не слишком-то верила в эту, весьма популярную у мутантов, теорию. Но, факт, змею я убила. Осталось понять, смогу ли поднять руку на что-то покрупнее.
Змею я отнесла на рынок - вдруг кто-нибудь захочет змеиную шкуру для себя?
А еще Нэсси уговорила меня сходить к предсказательнице. Я, признаться, в это не верю - астрология довольно точная наука, а как рассчитать положение планет здесь, где недавно изобрели лишь слабое подобие телескопа? Но она была настойчива, и я сдалась.
Я представляла ее себе выжившей из ума старухой, но она оказалась молода и даже хороша собой - хотя несколько экзотична для этих мест. У нее была гладкая кожа цвета какао и пшеничные, выгоревшие на солнце волосы. Я не стала спрашивать ее имени, мое же она знала. Перед этим разговором Нэсси попросила меня узнать дату рождения мужчины, который мне нравится - чтобы составить брачный гороскоп и понять, подходим мы друг другу или нет, и я, шутки ради, спросила у Брандана дату его рождения.
- Как успехи? - сразу же поинтересовалась я. - Гадание прошло удачно?
- Да. Я разложила карты и долго глядела в будущее сквозь пламя свечи.
Шарлатанка. Небось, каждый вечер глядит в это грядущее сквозь стакан с вином.
- Вижу кровь. С нее все начнется, ею же и закончится. Вижу умирающего короля и женщину, что будет ненавидеть тебя за твою красоту всем сердцем так, что захочет убить. Снег, алый от крови и черный от сажи. Вижу приказ, что так и не будет исполнен. Берегись дружбы сильных мира сего, дитя.
- Это все? Могло быть и хуже.
Во-первых, я не верю в предсказания. Во-вторых, даже если я и верила, то гадалка не сказала ничего, что нельзя было бы поправить. В мире уже есть несколько женщин, которые меня ненавидят. Она ведь не сказала, что все закончится моей смертью.
- Я скоро умру? - на всякий случай уточнила я.
- Не очень скоро, - она не улыбалась, а вот мне хотелось хохотать в голос от абсурдности ситуации. - А насчет того мужчины, чью дату рождения ты мне сообщила... Вы необыкновенно подходите друг другу. Звезды благоволят вам.
Вот как. Надо же. Не думаю правда, что хоть кто-то из нас этому бы порадовался.
Я столкнулась с Бранданом на следующий же день. Он по обыкновению обходил рынок, следя, чтобы торговля велась честно, я тащила ведро со свеже пойманной рыбой, мы кивнули друг другу при встрече и разговорились. Потом мы вместе дошли до городской площади, где в последние тёплые деньки уходящего лета бывают народные гуляния, прошлись по главной улице и зашли в трактир. В теплую погоду столы выставляли на улицу, чтобы посетители могли есть под открытым небом, а еще потому, что, будто бы, прямые солнечные лучи помогали избежать появления древесных жучков. Правда, сейчас солнце уже село, но полная луна освещала не хуже, и даже наводила на какой-то мистический лад.
За соседним столиком сидела зеленоволосая девушка - одна из воспитанниц Кэссиди. Я не помнила ее имени, но помнила ревнивые взгляды, которые она бросала на меня всякий раз, как я заговаривала с "ее парнем". Наверняка она так считает. Девушка была погружена в книгу, и нарочито не замечала нас, хотя секунду назад прожгла меня ненавидящим взглядом.
Я знала, что связь эльфа и человека если и не запрещена напрямую, то явно относится к числу тех вещей, что не рекомендуются никому.
Я упомянула, что ходила к гадалке.
- И как? Ты гадала на жениха? - заинтересовался Брандон.
- На жениха?
- Зачем еще девушки туда ходят, - улыбнулся он.
- Нет, - я слукавила. - Совсем нет. Она гадала на судьбу. Сказала, что видит там кровь на снегу.
- Вот как? Опять кровь?
Горевшая на столе свеча отбрасывала причудливые блики, так что казалось, будто таинственные и живые тени пляшут вокруг, словно в языческом хороводе. Лицо Брандана показалось мне неожиданно усталым и бледным.
- Я пошел служить в стражу для того, чтобы кровь более никогда не появлялась ни в чьем будущем, - сказал он, глядя словно сквозь меня. - Чтобы защищать от этого тех, кто не может защититься сам.
- Я могу, - запротестовала я.
- Конечно, можешь. Мой маленький отважный воин, - он улыбнулся, и мне показалось, что надо мной смеются. Не осознавая полностью своих действий, я вскочила с места, воинственно сжав кулаки.
- Недавно я убила змею. Торговец, что купил у меня шкуру и мясо, сказал, что это былая очень ядовитая и опасная особь.
- Как это случилось? - он с тревогой заглянул в мое лицо. - Ты не пострадала? Ты.. черт возьми, Кора, ты не должна быть такой безрассудной!
Его рука птицей вспорхнула вверх, невесомо коснулась плеча, и, легко огладив мою спину, опустилась. Да чего он, черт возьми, ждет? Боится? Я не сахарная.
Разозлившись - на него за эту его дурацкую галантность, и на себя за свою глупость, я с силой - как только пуговицы с камзола не поотлетали, дернула его на себя, впиваясь в губы, словно коршун в добычу. Пусть смотрят. Плевать.
Брандан почти силой оторвал меня от себя, оттолкнув, почти отшвырнув на пару шагов.
- Прекрати!
- Да почему?! Ты что, сам, что ли, не хочешь?!
- Я не могу!
Я подавила в себе язвительный комментарий про импотенцию. Вряд ли он знает такое слово. У них это наверняка зовется "мужской немощью" или как-то так.
- Я не должен, - голос тверд, а в глазах - сомнения и боль. Застарелая, въевшаяся. Словно я своими действиями потревожила старую рану, что уже стала заживать, но иногда еще кровоточит.
- Я обещал... обещал стать хорошим стражником. Лучшим. А лучшие служат в страже губернатора. И они не берут себя жен. Их единственным смыслом жизни становится долг перед своим городом.
- В этом проблема? - усмехнулась я. - Я не хочу за тебя замуж. Мне... иное надо.
Брандан взглянул на меня почти что со страхом.
- Кора, милая, опомнись! Ты хочешь, чтобы я сам, своими руками опорочил твою репутацию, зная, что не смогу назвать тебя женой?
- Да, - зло выплюнула я. - Именно этого я и хочу.
- Уж прости. Любовь это или нет, я не знаю, но я испытываю к тебе... чувства, которых испытывать не должен. Я всегда буду готов прийти тебе на помощь, но того, что ты ищешь, я тебе не дам.
Он взял мою безвольно повисшую кисть, поднес к губам и запечатлел на ней осторожный поцелуй.
- Хорошего вам вечера, леди Кора. Прощайте.
- Кора, - Нэсси отложила ложку, глядя на меня своими грустными глазами. Опять, что ли, аппетита нет? Завидую ей.
Мне после дня, проведенного на свежем воздухе, дракона хочется съесть. А эта - не голодна. Поковыляет ложкой в тарелке и отложит, словно обычный столовый прибор вдруг стал для нее непомерно тяжел.
- К тебе приходили.
- Да, кто? - я подумала - а вдруг Брендан? Но тут же поправилась - нет. Что ему здесь делать? Представить, что этот упертый принципиальный солдафон вдруг отойдет, передумает и станет просить прощения, в обмен предлагая мне жаркую ночь, было решительно невозможно. Нет, саму ночь я представить могла. И пусть мало знакома с анатомией эльфов, но не думаю, что она в чем-то отличается от человеческой. Я вспомнила, как Брендан сжимал в руках короткий меч - один воришка на рынке украл кошелек у какой-то неопрятной женщины в переднике, и Брендану пришлось пригрозить ему оружием, если сей час не признается и не вернет украденное. Тогда я поневоле смотрела на его руки - слишком тонкие и изящные для мужчины, тем более для бойца. Интересно, а женщину он держал бы так же, как меч? Крепко и с каким-то даже почтением? Или грубо сжимал бы талию в ладонях, устанавливая свое право? В любом случае, с его-то принципами - не удивлюсь, если он вообще никогда не был близок с женщиной. Так, с честной не может - не хочет ее позорить, это понятно. А с нечестной? Есть же здесь... эти, древнейшей профессии. Это ведь не противоречит его чести? Я вспомнила его упрямое лицо, нахмуренные брови и губы, сжатые в тонкую бескровную нить в тот момент, когда он говорил о близости. Нет. Если в его жизни и была девушка, то это было либо очень давно, либо случайно.
Усилием воли заставив себя вынырнуть из омута воспоминаний, я повторила вопрос.
- Так кто приходил?
- Господин Делани.
Я снова напрягла память, которая, натужно скрипя, нехотя подсунула мне изображение невысокого старичка с бледно-голубыми водянистыми глазами. Точно, есть такой. Только где ж я его видела?
- Он принес нам яиц и молока. Сказал, что люди должны поддерживать друг друга в это нелегкое для нас время.
- Просто так принес? Не потребовал заплатить?
- Нет. Он сказал, что его хозяйство процветает, поэтому он может позволить себе быть добрым и щедрым. А кто еще нуждается в доброте так, как две одинокие девушки, оставшиеся без семьи?
"Например, малолетние сироты", - хотела было сказать я, но сдержалась. Разве мне плохо от того, что этот Делани принес немного еды?
- Мы разговорились, - продолжила Нэсси, и подобие румянца тронуло ее щеки. - Оказывается, он из той же деревни, что и я.
- Это из какой?
- Пологие холмы. Ну... - Нэсси неопределенно махнула рукой. - Там, за линией гор. Я родилась там, а уж потом, когда... когда моих родителей не стало, перебралась в Драгон Валли. Он больше, чем моя деревня.
- Город все-таки, - не сдержалась я.
- И безопаснее. Тут ведь есть постоянная стража.
"И куча народу с кинжалами по ночам", - мысль о ночных хозяевах города тоже осталась невысказанной.
- Господин Делани сказал, что знал моих родных. И даже видел меня однажды, в глубоком детстве. Но сейчас... - Нэсси опустила голову ниже. - Сейчас я стала настоящей красавицей.
Я даже присела от удивления. Нет, не оттого, что Нэсси смущается, словно влюбленная в профессора студентка. Скорее уж потому, что ее назвали красивой. Красива ли она? Я так не считала. Мила, но совершенно невзрачна. И вполовину не так хороша, как та же Шеннон. Но сколько лет этому Делани? В его возрасте основным достоинством девушки может считаться уже не красота, а молодость. Да и потом - я же не знаю, как Нэсси выглядела в детстве. Может, и правда необыкновенно похорошела за то время, что они не виделись.
- Господин Делани женат? В его-то возрасте? - уточнила я.
- Был. Но он давно уже вдовец.
Вот как... я задумалась. Мысль о том, что Нэсси выйдет замуж и покинет мой дом показалась мне очень даже привлекательной. Во-первых, так я не нарушу обещание, данное Шеннон - заботится о нежном создании, во-вторых, у Нэсси будет собственный дом. Никому не станет от этого хуже.
Утром, читая газету - да, в таком "продвинутом" городе была свою газета, правда, здорово напоминавшая кучу объявлений, кое-как уместившихся на большом листе, но новости там были самые настоящие. Даты, календарь посевов, сообщения о том, кто женился и в какой семье появилось прибавление. В Драгон Валли существовала даже перепись населения, а часть изымаемого налога уходила на помощь тем, кто был слишком стар, чтобы выполнять тяжелую работу. Этот город... со всеми его ворами, болезнями и борьбой за власть все не был таким уж дремуче-диким, как я думала вначале. С тех пор, как у власти оказался О'Коннелл, устаревшие порядки сменились новыми, и, хоть многих ярых приверженцев традиций это не радовало, польза от этого была несомненной. Я подумала о тех, кто жаждет перемен - о "ночных хозяевах", как их прозвали в городе. Горстка чистокровных эльфов, многие из них, говорят, аристократы. А еще говорят, будто бы они надумали сместить правителя. Если так - и если бы им это удалось, смог бы тот, другой губернатор справится со всем, что вскорости обрушится на город? С одной стороны ему угрожают драконы, поселившиеся в горах, с другой - армия соседнего королевства, что не прочь немного пограбить не свои земли. А ведь есть еще море, и с этой стороны город совсем не защищен - ни стен, ни крепостей, ни кораблей. А ведь в таверне говорили, что в этих водах уже лет десять как разбойничают пираты.
В конце была небольшая приписка о том, что, добрый господин Делани пожертвовал крупную сумму для строительства лазарета.
*****
Большим откровением для меня стало, что на сердце Нэсси, оказывается, уже претендовал один мужчина. Нет бы сказать мне о том пораньше, до того, как начала строит матримониальные планы в отношении нее и пожилого эльфа-мецената.
Тем несчастным оказался некто Хью Грей - одинокий, немного нелюдимый смотритель маяка, живущей возле упомянутого же маяка в крохотной хижине. Неудобств от своей изоляции этот тип вроде как не испытывал, возложенную на него обязанность - следить за маяком и поджечь сигнальный огонь, если будет какая опасность с моря, выполнял исправно. Как он сошелся с Нэсси? По ее словам - "совершенно случайно". Оба они жилиа на отшибе, в отдалении от других людей, и их визиты друг к другу, начавшиеся как обычное общение двух добрых соседей, вскоре стали чем-то большим. Для обоих.
- Он, наверное, подошел бы мне, - задумчиво сказала Нэсси, и в глазах ее я не заметила и тени того блеска, что появлялся при упоминании имени мистера Делани. - Он живет у воды. Мы обязательно должны жить у воды. Эта традиция моей семьи. МЫ не должно удаляться далеко от стихии, что покровительствует нам.
Я не знала этого Хью, но мне уже было его немного жаль. Чувства Нэсси, если и были, уже стали частью ее прошлого, а в настоящем мысли меланхоличной особы уже занимает другой мужчина.
- Он.. ну, Хью, тебе не нравится? - осторожно спросила я.
- Не знаю, - Нэсси загадочно улыбнулась. - Он сильный и красивый, но... но глупый. И грубый.
Я мигом представила себе большого неотесанного варвара, огромной зубочисткой ковыряющего в зубах и ею же лупящего по головам всех, кто ему не угодил. Ах, да, он же, вроде как, иногда забывает на жизнь рыбной ловлей, так что зубочитска-дубина тут сменилась на сети и трезубец.
- И шутки у него глупые. Он вообще может шутить даже в тяжелый и неподходящий момент.
А это называется "не падать духом". Я вот весьма ценю это в людях. Гораздо, на мой взгляд, приятнее, когда у тебя над ухом шутят, а не ноют.
- Он совершенно не интересуется прекрасным! И мало читает. Я показывала ему картины, которые нарисовала, водила в галерею, приносила ему книги и приглашала на представления - он запомнил только те пьесы, что были весёлыми и смешными. Он совершенно не способен воспринимать серьёзные вещи. Он... мне кажется, что в свои годы он так и не повзрослел!
Кто бы говорил! Этот Хью мне определённо нравился больше и больше.
- Я могла часами объяснять ему что-то, а потом понять, что он даже не слушает! - жаловалась Нэсси.
- И он совсем не чтит традиции. Всякий раз, когда я говорю о них, он смеется и называет их "глупыми предрассудками". А вот господин Делани согласен со мной в том, что традиции необыкновенно важны для духовного становления.
Ну наверное. Если так - Делани редкостный зануда. Но он богат, и чем быстрее Нэсси выйдет за него, тем лучше.
- Сегодня он пригласил меня в театр, - смущаясь, призналась она. - А на прошлой неделе я заходила к нему посмотреть книги, что он выписал из самой столицы!
Что ж... пусть идет. Я же готовилась провести тихий, ничем не примечательный вечер в стенах своего дома. Но как же я ошибалась.
Все началось с обычной прогулки. Возвращаясь с заповедного озера, я всегда срезаю через лес, чтобы хоть немного запутать след, если вдруг кому-то придет в голову искать нарушителя. И неизменно прохожу мимо опушки, на который я однажды сорвала редкий лекарственный цветок и убила змею. Она что-то вроде ориентира, исписанной граффити стены заброшенного дома неподалеку от дядюшкиного поместья. Путь домой для меня всегда начинался с того, что я видела впереди этот серый кусок мрамора и знала, что скоро буду в безопасности. Так же и опушка. Я не могла заставить себя идти другой дорогой, даже если и понимала, что бродить одной по лесу в такое время суток небезопасно. Впрочем, одна я не была.
- Эй, - раздалось совсем рядом. Я обернулась на голос - стоя на вершине холма, мне махала рукой рослая девушка с копной ярко-рыжих кудряшек. - Откуда такая? Местная?
- Местная, - согласилась я, испуганно озираясь. Почему-то вид этой девушки, вроде бы не агрессивной, навел на мысли о том, что, раз я даже не заметила ее присутствия, точно так же я могла не заметить и кого-то еще. Я поглядела на кусты боярышника за спиной, такие густые, что в них легко мог бы спрятаться человек. Да и сама пряталась в них пару раз, чтобы не встречаться с егерем. Ощущение опасности становилось насколько явным, что его можно было чуять, как аромат свежей крови на поле брани. Откуда я вообще знала, что в кустах кто-то есть? Шеннон говорил, что жизнь охотника хранит не только его зрение и слух, но и нечто другое, рефлексы, инстинкты. Что-то, что заставляет отклониться от летящей стрелы до того, как ее заметит глаз.
Одной рукой я подобрала юбки. Черт, даже ножа с собой нет. На рыбалку я ходила в штанах и рубахе, неизменно цепляя нож к поясу, но носить его с платьем казалось мне странным. А сегодня я рассчитывала всего лишь нарвать цветов на опушке - Кэссиди хорошо платила за травы, и была слишком занята работой, чтобы ходить в лес и собирать их самой. Я не рассчитывала, что придется бегать.
- Быстрее, - крикнула я, приближаясь к одинокой девичьей фигурке на холме. Надеюсь, она не заодно с теми, от кого я убегаю, иначе не миновать подножки. - В лес! - прохрипела я, поравнявшись с ней.
Через лес быстрее, если я рассчитываю добраться до деревни, но углубляться туда совсем не хотелось.
Ее не пришлось уговаривать долго. Она развернулась и словно спринтер, преодолела первые несколько метров, легко перемахнув через корягу, возле которой мне пришлось замешкаться.
Мы бежали, не останавливаясь и не спрашивая ничего, и все это время я боялась даже обернуться. Я не знала, от кого спасаюсь, но тот факт, что нас продолжали преследовать, словно дичь, явно говорит о том, что за спиной - не друзья и не союзники.
- Тихо, - девица резко ухватила меня за рукав, потянув куда-то вниз. Присев в расщелину между скалами, надежный скрытую густым мхом, мы замерли.
- Они загонят нас глубоко в лес, - прошептала она. - Мы должны спрятаться и вернуться обратно.
- Кто "они"?
- Не знаю. Наверное, разбойники. Их много в горах, но еще никогда они не подходили так близко.
Совсем рядом послышались голоса и шаги, и девушка замолчала, опасаясь выдать наше местонахождение, а я и вовсе перестала дышать. Голоса все приближались и приближались, а потом вдруг стали какими-то далёкими и приглушенными. Послышался шорох веток, отодвигаемых неосторожной рукой, и хруст валежника под подошвами сапог. Они ушли. Наши преследователи, не разглядев этого простейшего укрытия, углублялись в чащу.
Наконец позволив себе как следует вдохнуть - шумно, полной грудью, я осторожно встала на ноги, ощупывая лицо, плечи, грудь, словно не веря в то, что осталась жива после этой погони. Мне невероятно везет.
Рыжеволосая девушка последовала моему примеру, и теперь стояла рядом, перекатываясь с ноги на ногу, разминая затекшие мышцы. Даже в тусклом свете убывающей луны я разглядела и нож у нее на поясе, и короткие охотничий лук за спиной.
- Так у тебя было оружие? - удивилась я. - А почему мы тогда бежали?
- Потому что их было много, - отрезала она. - Ну, прострелила бы я ногу одному, может, двум. Если повезло - попала бы в глаз или в горло. Но, думаешь, после этого они бы испугались нас и убрались вон? О нет. Они были бы гораздо более жестоки к нам из-за смерти своего товарища.
Кажется, мы обе были рады чудесному спасению, и только этим я бы объяснила тот факт, что мы так нелепо потеряли бдительность. Мужская рука резко и порывисто схватила девушку за горло, разворачивая.
- Попались, - он рассмеялся хриплым, каркающим смехом, а я испуганно оглянулась, ожидая увидеть позади себя еще одного, но никого не было. Он вернулся один. И пока не спешил подать сигнал своим, так что у меня было бы время сбежать. Думать прежде всего о себе - самый естественный из человеческих инстинктов. Но вместо того, чтобы следовать ему, я подняла с земли ветку и с размаху врезала этому типу по голове. Он явно подзабыл о моем присутствии, увлекшись добычей, что держал в руках, так что я застала его врасплох. Оглушить его, конечно, не удалось, но он пошатнулся, прижимая руку к рассеченной скуле, и выпустил девушку из рук. Это стало его второй ошибкой. Кинжал почти бесшумно вошел под ребро, подавляя готовый сорваться вскрик. Девушка проворно вытащила кинжал, для верности проведя лезвием по горлу и, вытерев его об одежду убитого, вернула оружие обратно в ножны.
- Вот дьявол, - выругалась она, потирая руку. Ладонь пересекал глубокий кровоточащий порез. Когда он успел ее ранить? Я была слишком напугана, что следить за ней, и гораздо больше меня волновала мысль о собственном побеге. Присев на землю, девушка набрала в ладонь каких-то листьев, и, пожевав их с минуту, выплюнула получившуюся кашицу на порез.
- Это остановит кровь.
А я все смотрела на мертвеца, застывшего на земле, на выражение боли и почти детской обиды, такое непривычное на испещренном шрамами лице и никак не могла заставить себя отвести взгляд.
- Пошли, пока остальные не нагрянули, - и не обращая внимания на ужас, застывший на моем лице, она потянула меня за собой.
*****
- Куда мы идем? - наконец спросила я, когда крыши домов показались впереди, а в воздухе запахло свежевыпеченным хлебом, травой и гарью - скорый признак того, что мы уже почти в городе.
- К тебе. Ко мне явно дальше, - отрезала девушка, хмуро продолжая шагать вперед, а я подумала о том, что даже вынужденное гостеприимство, увы, гостеприимство.
- Как тебя зовут?
- Морида. Морида О'Коннел. Слышала обо мне?
- Немного, - устало отозвалась я. Менее всего я хотела бы встретить кого-то из этой семейки. Что же мне теперь сказать? "О, я знаю вас, и регулярно граблю ваш сад и ловлю рыбу в вашем пруду"? Или "я прибыла к вам с далекой-далекой планеты, а все вы - лишь генетический эксперимент"?
- Кора. Кора Сноу.
*****
Я привела ее домой. Нэсси, должно быть, еще не вернулась с представления, а если вернется в ближайшее время - ее может ждать сюрприз. Она живет тут всяко дольше моего, и как раз может узнать члена семьи губернатора в лицо. Я подогрела воды, а потом помогла Мориде отмыться от крови и земли. Я одолжила ей наряд из собственного шкафа, а ее одежду бросила в таз с грязным бельем, подсунув под низ.
- Как раз впору, - улыбнулась она. - Я тоже очень люблю зеленый цвет. Это платье...
- Очень похоже на ваше. Я тоже иногда покупаю одежду в магазине готового платья господина Сантино, а его платья... не отличаются разнообразием.
Волосы, отмытые от грязи, тугими кольцами рассыпались по плечам, в фигуре Мориды, слишком коренастой для девушки, чувствовалась сила и уверенность, и я готова была признать ее почти красивой.
- Те, в лесу...
- Не думай о них, - отрезала Морида. - Утром я расскажу отцу. Не хочу возвращаться туда сейчас - мать только зря перепугается. Она ведь думает, что я спокойно сплю у себя в комнате... как бы не так!
Я пожала плечами. Их семейные дела - не мое дело.
Морида, как и сказала, ушла рано утром, проспав от силы часа три. Я уступила ей свою постель, а сама сидела на кухне, растерянно грядя на потрескивающий в камине огонь. Про гуманизм и права человека здесь и слыхом не слыхивали. Эта женщина недавно отняла чужую жизнь на моих глазах, а я отчего-то считаю это совершенно естественным и правильным.
На смену ей, разминувшись с моей ночной гостьей буквально в несколько минут, пришла Нэсси. Глаза ее распухли, а плечи все еще вздрагивали от недавних рыданий.
- Он... накричал на меня, - прошептала она, войдя в том и слабо сопротивляясь моим попыткам снять с нее мокрую одежду. - Словно я сделала что-то ужасное. А я всего лишь хотела его поцеловать. Всего лишь поцелуй, понимаешь? Он сказал, что я такая же, как и все, и просто хочу получить его деньги! О, у меня был такой ужасный день!
"Ты еще не знаешь, каким был мой," - мрачно подумала я.
+0,25 за друга Дорен
+0,25 за друга Морида
Итого: 2,5
Я, разумеется, не слышала, о чем Морида говорила с родителями, и что именно рассказала про наше ночное приключения. И все упреки, коими могла наградить ее строгая матушка, прошли мимо, но я слышала, будто на следующий день стража рыскала по окрестным лесам, а на окраине городского кладбища появилась безымянная могилка. Да, мы ведь ничего не успели сделать с телом того бедолаги, которому не повезло нарваться на нож отчаянной губернаторской дочки. Но был ли он мертв уже тогда? Чтобы убить человека, нужно приложить силу поболее, чем у двадцатилетней девушки, пусть она и выглядит крепкой. А если он был просто ранен? Да, ножом, да, тяжело, и потерял сознание. А умер, например, наутро, от потери крови или от заражения. А если не умер, а дополз хотя бы ближайших кустов, или до своих подельников? А стража сутки напролет травила его, как зайца. А если он ушел от них, то кто тогда лежит в безымянной могиле?
Мне приятнее было бы думать, что тот разбойник был ранен, а не убит на моих глазах, пусть это ничего и не изменит, так что мое сознание медленно и верно привыкало к мысли, что Морида просто ранила бандита, дав нам время скрыться.
Я, наконец, переступила через гордость и написала дядюшке. Немного - краткие сведения о культуре и обычаях Драгон Валли, кое-что о климате и самые распространенные легенды о драконах. В конце я кратко упомянула, что дела мои идут неплохо, я подружилась со многим местными жителями и зарабатываю на хлеб рыбной ловлей. На хлеб - рыбой. Его племянница - рыбачка... умереть не встать. Я не писала, что скучаю, хотя скупо и сухо упоминала о том, что была бы не прочь вернуться, или хотя бы навестить родной дом. Я передала письмо с торговцем, что когда-то привез меня в город - он заезжал в Драгон Валли раз в месяц, возможно, помня про обещание присматривать за мной. Ответа на письмо я так и не получила.
Нэсси вела себя как-то странно. Мы отдалились друг от друга - мне не хотелось рассказывать ей о прошествии, она же чувствовала, что я что-то скрываю, и злилась на меня за мое молчание. Молчание - не признак недоверия. Как, какими словами объяснить ей это? Я попросила ее быть осторожной и не выходить за черту города. Она странно поглядела на меня.
- Откуда ты знаешь?
- Что знаю? Я просто прошу тебя быть осторожнее. Я бы предложила носить с собой нож, если бы думала, что тебе хватит сил постоять за себя. А куда ты ходишь вечерами мне неизвестно. Дело твое.
Она рисовала - немного и довольно неаккуратно, но в картинах, нелепых и простых, все проглядывала ее истинная натура - незамысловатая и чистая. Нэсси помогла мне по хозяйству - она уже почти могла готовить, не рискуя сжечь кухню к драконовой матери, и мела полы, убирая, а не только развеивая по комнате пыль. Я спрашивала ее о Хью Грее и о господине Делани, но она отмалчивалась. Она все же решила выбрать кого-то? Кого? Ее грубоватого воздыхателя с маяка? Или же сердце пожилого мизантропа дрогнула перед напором девичьих чувств?
- Меня тошнит, - пожаловалась как-то Нэсси. Я чуть тарелку не выронила.
- И давно? Опять есть не будешь?
- Буду, - Нэсси сидела за столом съежившись, словно мокрая мышь, поджав под себя ноги. - Просто... нехорошо. Уже второй день. Вчера было хуже.
Я подошла к ней, потрогала лоб. Холодный. Впрочем, Нэсси на ощупь казалась как кусок мрамора, даже когда лежала с простудой.
- Я позову Кэссиди.
- Не надо, - она умоляюще схватила меня за рукав. - Не надо никого звать.
А голос дрожит, будто вот-вот расплачется. Да что с ней? Не помню, чтобы она раньше отказывалась от травок, что Кэссиди давала ей в диких количествах. Но уговаривать ее, как капризного ребенка, я не собиралась.
- Хорошо. Как знаешь. Но если тебе станет хуже - я приведу Кэссиди вне зависимости от того, что ты об этом думаешь, - строго добавила я.
Приближалась зима. В городе шептались, что в этом году природа щадит людей, и снег навряд ли пролежит на земле дольше положенного - хотя в прошлом он не таял до наступления поздней весны. Я волновалась, как мы с Нэсси переживем холода. Нужна еда, нужны запасы. Хотя много ли нам надо? Одну десятую часть пойманной рыбы я оставляла про запас, нарезая на куски и пересыпая большим количеством соли - Джон Барб подсказал мне этот нехитрый рецепт. Им с невестой, пожалуй, приходилось даже хуже моего - в бараках холодно, как в леднике, и дует изо всех щелей, а жечь дров больше нормы запрещено. Однако, они не унывали.
- Когда мы отправимся искать корабль? - все спрашивала я, и однажды мы отправились. Мы вдвоем - Дженнифер побоялась, осталась дома, да и, по словам Джона, никогда не проявляла интереса к этой затее. Мы обыскали весь лес и часть гор, где еще безопасно было ходить. Ни следа.
- Не понимаю, как так вышло, - виновато пожимал плечами мой спутник. - Мы приземлились здесь, я помню. Может, кто-то уже нашел его?
Я кивала, делая вид, что верю, но раздражение нарастало в груди подобно снежному кому. Лжец. Все они лжецы. Джон мог и сам спрятать корабль, чтобы помешать мне вернуться домой. Может, он с самого начала работает на разведку, и приставлен ко мне, чтобы следить, как новая поселенка выполняет свой гражданский долг. С Дженнифер я так и не ладила. Впрочем, нашему с ним общению это не мешало.
- Шутишь? Ты с моей планеты. Так удивительно встретить тебя тут. Я могу рассказать тебе то, что не могу рассказать больше никому. Ну, кроме Дженнифер, конечно.
Дженнифер... всегда она. Украдкой я рассматривала его профиль в свете фонарей и недоумевала, почему все мужчины этой планеты, которых я хочу, предпочитают мне кого-то или что-то иное? Долг или эту дурацкую Дженнифер.
Впрочем, как оказалось, в городе есть и те, кто заинтересован во мне, и готов рисковать ради нашей встречи хотя это меня совсем не обрадовало.
Был вечер - не слишком поздно, ведь после того случая с разбойником я все старалась вернуться домой засветло. Я задумчиво бродила меж торговых рядов, присматривая сукно потеплее и подешевле - нужно было сшить нам с Нэсси одежду на зиму. Я и не заметила, как свернула в тупик между домов и оказалась там совершенно одна. Я оглянулась, ни путь назад мне перегодили две крепкие мужские фигуры. Явно мужские - я могла разглядеть их достаточно хорошо, хотя и не видела лиц. Блики горящих фонарей плясали на потрепанной одежде, в руке один из них держал нож - пожалуй, побольше, чем мой, для рыбы, а у меня и его и не было.
- Без глупостей, - хрипло предупредил один, тот, что поближе и без ножа. - Иначе... - он выразительно провел ногтем возле горла, а затем шагнул ко мне, бесцеремонно толкнув к стене. От неожиданности я пошатнулась, и он придержал меня за талию.
- Ну-ну, потише. Хотя мне лестно, что так тебя потряс.
Не убирая рук, он наклонился к моему лицу, а потом, воровато оглянувшись, зажал рот ладонью.
- Эта?
- Нет. Да вроде рыжая была. Ростом меньше и почти без груди.
Рыжая? О, Смотрящий...
- Ладно, - мужчина хмыкнул, но ладонь не убрал, в то время как вторая его рука прошлась по моей ноге, задирая платье.
- Слыхала, что, говорят, храбрая губернаторская дочурка заколола бандита на опушке? Так вот, это не ты, уже и сам вижу. Но я тебя помню. Помнишь, как ты бежала по кустам, словно испуганный маленький крольчонок? Ну да ладно. Теперь уже не убежишь. Раз уж не ты дочка этого Коннела, значит, и выкуп за тебя платить не станут. Но это не значит, что мы не можем получить немного удовольствия от этой встречи...
Я выдохнула - резко, порывисто, а потом со всей силы зарядила ему коленом промеж ног. Он отшатнулся, согнулся пополам, но едва я сделал пару шагов, как его товарищ уже оказался возле меня.
- Ты что творишь?
Потом меня весьма ощутимо приложили лицом о мостовую, повалив на землю. Юбка задралась, обнажая колени. В рот потекло что-то тёплое и тягучее. От удара перед глазами все потемнело. Я шарила рукой возле себя, ожидая нащупать хоть что-нибудь: хоть палку, хоть камень. Сдаваться без боя я не собиралась.
- По... помогите! - наконец прохрипела я, догадавшись, что ладони на моем лице давно уже нет. - Помогите!
Со стороны рыночной площади послышался какой-то шум, а совсем близко - чертыханья и топот. Топот одновременно удалялся и приближался, как и голоса. Те, что пришли на смену, были сочувственными и встревоженными.
- Совсем обнаглели! Пускают в город всяких! Куда смотрит стража?
- Девчонку-то жалко. Ай, погляди как лицо разбили.
Мне помогали встать, хлопая по спине и плечам, шептали слова утешения, кто-то протягивал чистую тряпку, чтобы я могла вытереть кровь. Я посмотрела на алые на белом пятна и коснулась переносицы. Не болит. Значит, нос не сломан. Но это не означает, что я оставлю все как есть. Я... дома я бы пошла в полицию, а вероятнее - к дяде. Он умел найти управу на любых негодяев - "ненавижу, когда люди переходят к насилию, в наш-то просвещенный век" - твердил он, но дяди здесь нет, а несчастные жертвы могли годами добиваться справедливости даже на моей просвещенной планете. Что уж говорить об этой.
- Иди к губернатору, - посоветовал кто-то. - Он этого так не оставит. У него дочка твоего возраста.
На него тут же цыкнули, объясняя, что, мол, градоправитель и так занят, и могут и не пустить, но план дальнейших действий уже созрел в моей голове. Я прямо так, не заходя домой, и отправилась к дому О'Коннелов. Пусть видят кровь, видят испуг в моих глазах и порванное платье. Если назавтра, поспав и придя в себя, сменив платье на чистое, я приду требовать справедливости - веры моим словам может быть уже меньше.
Меня впустили, не задавая вопросов. Слуга - немолодой уже мужчина с выбеленным сединой волосам, проводил меня в гостиную, бережно поддерживая под локоть.
- Леди Шауна сейчас выйдет.
Из резных дверей, украшенных затейливым орнаментом из веток и листьев, минут через семь появилась женщина - заспанная, в домашних брюках из тонкой шерсти и рубашке, похожей на мужскую. Самая знатная женщина в городе отнюдь не была красавицей - но в глазах у нее светился твердый характер. Однако сейчас эти глаза смотрела на меня с сочувствием и жалостью. Меня передёрнуло. Почему-то жалость этой женщины - живущей здесь, словно в сказочном замке, имеющей все - а еще семью и здоровых детей, мне была нужна меньше всего.
- Ох... Мне так жаль.
Я вздохнула, приготовилась рассказать, как было дело, но леди Шауна жестом остановила меня.
- Я немногим могу вам помочь. Разве что велю приготовить комнату и ванну, чтобы бы вы могли привести себя в порядок. Или могу дать вам сопровождение - если захотите сегодня же вернуться домой. Как сами пожелаете. Но о случившемся вам лучше поговорить с моим мужем - он достойно накажет виновных.
Мы поднялись по лестнице, миновав несколько узких полутёмных коридоров, и остановились перед еще одними дверьми с точно такой резьбой, что я видела внизу. Это что, знак, символ?
- Он спит. Но я уже велела слугам разбудить его. Входите, не бойтесь.
Она посторонилась, и я вошла.
- Надеюсь, вам, муж мой, уже доложили о том, что случилось. Эта девушка сейчас сама расскажет вам больше.
Она вышла, слегка поклонившись напоследок и бросив на меня обеспокоенный взгляд. Она волнуется, потому что ее муж страшен в гневе, и может выместить зло на виновнице его пробуждения? Или же наоборот, охоч до молодых девиц? Я впервые осознала, что стою в чужой спальне, перед мужчиной в расшитом золотом домашнем халате, что, свесив с кровати ноги, внимательно на меня смотрит.
- Входи, не бойся, - неожиданно мягко позвал он. - Может, ты хочешь есть и пить? Тогда твой рассказ и подождёт. Я позову слугу...
Я отрицательно помотала головой. Поклоны и иные проявления этикеты были забыты, как наставления матушки в брачную ночь. Я рассказала ему все. Возможно, даже излишне приукрасив подробностями.
- Он... успел сделать, что хотел? - спросил меня градоправитель, и, видя, как отчаянно я прячу взгляд, приподнял пальцами мой подбородок. - Не думай, что я спрашиваю из любопытства. Если забеременеешь, я выдам тебя замуж, и тебе не придется жить с позором.
- Не успел.
- Хорошо, - Смотрящий, мне показалось, или в его голове мелькнуло облегчение? Я не испытывала иллюзий касательно того, настолько может волновать его судьба простой горожанки. Чудо даже, что меня пустили и выслушали.
- Шауна велит приготовить комнату. Останься здесь, а завтра тебя проводят к начальнику стражи. Он разыщет и накажет виновных.
- Зачем... зачем вам это? - вырвалось у меня. Неужели он и впрямь хочет быть так близок к народу, или и впрямь так добр, как о нем говорят? Ерунда. Молва всегда преувеличивает заслуги тех, кто любим толпой, а его горожане просто обожают.
- Я уже говорил, что каждый в этом городе, богач или бедняк, может рассчитывать на мою защиту, - он наклонил голову, с усмешкой глядя мне в лицо, и, казалось, происходящее даже доставляет ему удовольствие. - Никто не смеет нарушать закон в моем городе. Никто не смеет обидеть женщину.
Я осталась в доме О'Коннелов, и, пожалуй, это было к лучшем. Нэсси бы хватил удар, увидь она меня в таком виде.
Наутро я разыскала начальника стражи в библиотеке. В одном из запертых залов наверху, над хранилищем. У него была голубая кожа и голубые же волосы, и в глаза он бросался куда больше, чем та же Нэсси или Шеннон. А еще я знала, что голубую кожу имеет только один человек в городе - Митрилен. Лидер и вдохновитель сопротивления. Он служит в страже?
- Леди, - он чуть поклонился, наблюдая, как я приседаю в реверансе. - Мне поручено расспросить вас о нападении, что произошло вчера возле рыночной площади. Вы запомнили их?
Я подробно и детально описала ему и вчерашнее происшествие, и встречу в лесу, что случилась раньше. Митрилен слушал, чуть прикрыв веки, но я готова была поклясться, что он слово в слова повторит все, что я ему наговорила с любого места.
Он был неприятен. Нет, не то, чтобы некрасив. Вполне привлекательный мужчина в расцвете сил. Но ощущение опасности в его присутствии обволакивало с головы до ног. Не той опасности, что будоражит кровь, а тягучего липкого ужаса, сродни слепому и яростному страху перед имеющим славу колдуна. Митрилена не обвиняли в колдовстве, но я удивлялась, что его еще ни разу не попытались убить. Это нормально - желание убить его и жить спокойно, должно быть, рано или поздно возникало в голове у каждого законопослушного горожанина. Он - угроза любым порядкам и правилам. Он - как лев в клетке, слепая ярость, заточенная в оковы закона. Но те, кто стоят по ту сторону закона, должны быть готовы умереть за него.
Я понимала, почему этот так высоко поднялся в страже. Его, верно, боятся и враги, и подчиненные. Градоправителя обожает толпа. Эти двое... так непохожи и так похожи одновременно. Митрилен, говорят, мечтает отобрать власть у того, кому клялся служить. Как О'Коннел терпит это? Зачем сам Митрилен продолжает руководить стражей? Некоторые вещи, творящие в этом городе, так сразу и не поймешь.
- Я их найду.
Это не обещания, просто констатация факта. И под конец я спросила, не удержавшись.
- А правда, что элита городской стражи не может жениться?
Он посмотрел на меня удивленно - впервые за время нашего разговора я увидела на его лице хоть какие-то эмоции.
- Не совсем. Вступая в нее, да, люди клянутся посвятить жизнь служению закону. Но потом, позже, переходя в штаб командования или занимаясь подготовкой новичков, они могут жениться. Если пожелают.
Значит, Брендан вовсе не давал обет безбрачия на веки веков? И почему я снова об этом думаю? Что мне за дело до этого солдафона.
Через два дня в городе впервые за долгое время состоялась публичная казнь. Я была там. Я смотрела, как двое людей простились с жизнью, и снова не испытывала ничего, кроме облегчения.
Нэсси пропала. Она вышла из дома, чтобы сгрести в кучу нападавшие листья, и больше я ее не видела. Как сквозь землю провалилась, ни крика, ни шума, ни плеска. Словно и не было никакой Нэсси, а девушка с серой кожей и серыми волосами мне лишь привиделась.
Не забыв прихватить кочергу, я несколько раз обошла дом по кругу. Что я надеялась там обнаружить? Следы. Клочок платья, отпечаток ладони, упавшее семечко, хоть что-то. Не земле были отпечатки подошв, кажется, принадлежащих не только моей бедной соседке, хотя в грязи они не были хорошо видны. Да что тут произошло?
Вернувшись назад, я заперла дверь и закрыла ли окна. В доме - также ни следа чужого присутствия. На дворе глубокая ночь. Нужно было бы искать помощь, и чем скорее, тем лучше, но куда я могла пойти в такое время? Надо дождаться утра. Беспокойно ворочаясь под одеялом, я надеялась, что с Нэсси все в порядке. По крайней мере, что она жива и здорова, ибо сложно быть в полном порядке, когда тащат туда, куда ты, может, совсем не хотела.
Наутро я увидела, как Нэсси, ни в чем не бывало, сидит за обеденным столом, тяжело опираясь грудью на поверхность и часто дыша. На ней была тоненькая рубашка - что-то среднее между сарафаном и нижним платьем, которой я никогда у нее раньше не видела. Вчера она была одета по другому.
Я взяла кочергу и первым делом проверила входную дверь. Заперто.
- Нэсси? - позвала я. Жива, определенно жива, вот только здорова ли? И смотрит так, словно едва меня узнает.
- Да. Я здесь, - она моргнула еще раз, с силой потерла глаза. - Только чувствую себя как-то странно.
И правда. Бледная как привидение. Под глазами круги. Что за мистика такая?
- Пойдем. Тебе нужно прилечь.
Подойдя ближе, я уловила исходящий от нее слабый запах лекарств. Лекарств, что пока производили только на развитых планетах вроде Земли. Мысль жаловаться страже немедленно погасла. Что мне там говорили про конспирацию?
Я почти неделю ждала этого торговца овощами. А когда он проехал, в потрепанной соломенной шляпе, на скрипучей повозке, почти бегом кинулась к нему, словно всю жизнь только его и ждала.
- Что происходит? - прошипела я на ухо, обняв его так, чтобы ребра затрещали. - Что с Нэсси?
Он только хмыкнул, а потом, подхватив меня под локоток, повел прочь от шумной и людной площади.
- Тебе не говорили, что не нужно связываться с эльфами?
- А у меня был выбор? - я дернула плечом. - Я пыталась заслужить дружбу одной довольно влиятельной особы, поэтому взяла девушку к себе.
Он вздохнул, посмотрев на меня, словно на ребенка, который лопочет наивные глупости к радости родителей, вне себя от изумления, что он вообще заговорил.
- Ее нужно было проверить. Проверить, что ты не выболтала ей, кто ты такая. Пойми, мы всеми силами стараемся скрыть свое присутствие. Нам нужно наладить нормальные, дружественные отношения с этой планетой, а не просто втайне управлять ею. Напротив, вымешиваться мы как раз стараемся поменьше. Если факт существования других заселенных планет тут пока воспринимают нормально, то что будет, если они узнают, будто "инопланетяне" уже давно живут среди них? Реакция может быть непредсказуемой, хотя мы предполагаем начало "охоты на ведьм". Подумай сама: вчера ты узнала о существовании некой сверхсекретной организации, чьи мотивы тебе до конца не ясны, а сегодня с ужасом понимаешь, что твоя пожилая соседка на самом деле их агент. Мы не хотим потрясений, понимаешь?
Я нехотя кивнула. Он, пожалуй, прав. Но мне нужно убедиться, что с Нэсси ничего не сделали.
- Девушка в порядке? Ты не ответил.
- А что с ней станется? - удивился он. - Ее погрузили в транс, задали несколько вопросов, и немного подчистили воспоминания. На всякий случай. Но она вроде бы и так ни о чем не догадалась. Да, а еще мы взяли ДНК у ее пока неродившегося ребенка. Для изучения. Ну, нам нечасто удается так близко контактировать с местными.
- У ребенка? - я чуть не споткнулась. Как? Когда? От кого?
- Чей это ребенок?
- Откуда ж я знаю? - он снова усмехнулся, беззлобно и даже застенчиво, и поддел ногой камушек. - Мы не брали ДНК у всех мужчин в городе, чтобы определить точно. Но одно могу сказать - это будет чистокровный эльф.
Я вспомнила двух мужчин, вроде бы тесно интересовавшихся моей соседкой. И Дорен Делани, и Хью Грей - оба чистокровные эльфы. А, может, есть кто-то еще? В любом случае, абортов здесь не придумали, и скоро нас станет уже трое.
А тем временем с меня как раз решили взыскать долги за прежние заслуги. Не то, чтобы я была особенно против - лучше расплачиваться по счету сразу, не вынуждая предъявлять тебе его вновь и вновь, но я определенно предпочла бы забыть об этом "долге". Ну, обо всем по порядку.
Мне принесли записку - мальчика посыльный не сказал ни слова, и сбежал, всучив замызганный клочок мне в руки. Записка гласила - "Надеюсь, вы помните меня. Я - Финтан Митриллен. Вы помните, как я нашел ваших обидчиков? Не обманывайте себя тем, что это был приказ. Я отлично умею затягивать поиски на годы, если необходимо, чтобы они никогда не закончились. Но я помог вам, теперь вы помогите мне. Идите по этому адресу и дайте кровь и приют этому человеку, а я позабочусь о безопасности. Идите немедленно."
я сжала листок в руках и разожгла камин, крикнув Нэсси, что это молочник ошибся дверью. Отказать Митриллену - опасно, но еще опаснее будет открыто заявить о своей симпатии - а помощь может быть воспринята именно так. Я сожгу записку и буду отрицать все, если спросят.
Человека, о котором шла речь, звали Квинн, и он писал статьи и стишки для ежедневной газеты. Я бы не назвала бы его талантливым, но у него определенно есть стиль и чувство юмора. Кому же он мог помешать? От чего я, или Финтан, должны его защищать? А, может, он вообще просто проиграл дом в карты, и теперь ему негде жить, а у меня, верно, над дверью написано "Приют для неимущих"? В любом случае я собиралась с ним поговорить.
Найдя нужный дом - на него мне быстро указали в городе, я долго стучала в дверь, прежде чем за ней раздались торопливые нервные шаги.
- Кто? - спросил меня мужской голос на грани истерики, и, не дожидаясь ответа, добавил. - Впрочем, неважно.
Дверь распахнулась. Я едва успела отскочить в сторону, чтобы не получить по лбу.
На меня в упор смотрели два чуть подернутые пеленой глаза на маленьком треугольном личике, все в окружении золотистых кудрей.
- Вы? - мужчина... морщины в уголках глаз и на лбу выдавали его возраст, хотя смотрелся он совсем мальчишкой.
Я кивнула, хотя не поняла вопроса.
- Не думал, что они пришлют женщину... вы собираетесь просто бросить мне яда в бокал? Что ж, может, они и правы. Это лучше, чем присылать сюда отряд стражи. Можно разбудить соседей.
- Что вы несете бред! - разозлилась я, вталкивая его внутрь. - Где у вас тут кухня и ванная? Вам нужно умыться. А я пока сделаю нам чаю.
В следующие полчаса я в подробностях узнала историю Квинна Фланагана, историю его взлета и падения.
Он проехал в Драгон Валли совсем мальчишкой, но, помогая в бакалейной лавке, быстро выучился грамоте и благодаря уму и острому языку получил место в местной газете - тогда ее только начали выпускать. Так он и жил, сочиняя статьи и памфлеты, источая сарказм направо и налево, безнаказанный и свободный - преследовать писателей и других свободословцев считалось низким и недостойным. Жил до тех пор, пока не связался с кланом О'Коннелов.
Все началось с карикатуры. Квинн придумал ее за завтраком, зарисовал на салфетке и поместил на первую полосу. Карикатура изображала Шайну О'Коннел в виде толстой крикливой матроны с бородавкой на носу размером с дом. Мэр - с недавних пор Симуса О'Коннела именовали именно так, и эта должность позволила остаться в прошлом церемонному "градоправитель" - был недоволен, но молчал, потому как статьи Квинна очень нравились народу. Но потом... потом Квинн встретил Шайну лично, и это стало началом конца.
Они столкнулись в библиотеке - случайно. Квинн и не думал, что самая богатая женщина в городе интересуется чтением. Тем более, изрядную часть ее времени должно было занимать воспитание троих детей. Квинн был поражен, насколько стройной и молодой выглядит эта женщина. Она посмотрела на него, как на надоедливую муху, и он поклялся, что сделает все, чтобы в ее глазах зажглась искра интереса.
- Приветствую, - церемонно поклонился он. Шайна демонстративно зевнула, даже не думая протягивать руку для поцелуя, которую Квинн попытался схватить сам. Она сочла его обычным надоедой, нет, даже хуже, надоедой дурновоспитанным. Он же не мог с таким смириться. Презрение в глазах этой женщины жгло хуже каленого железа.
- Госпожа! - воскликнул тогда он. - Неужели я впал в немилость из-за одной лишь нелепой карикатуры? О, поверьте, я сожалею. Но неужели вы думаете, будто она имеет к вам какое-то отношение? Вы так прекрасно, что, глядя на вас и на этот рисунок, никто, даже слепой, не обнаружит сходства. И потом - я лишь хотел привлечь ваше внимание. Вашу красоту, верно, восхваляют многие, мне нужно как-то выделиться среди толпы ваших почитателей, пусть вызвав ваш гнев, но заставив меня заметить!
Гнев на милость она, вроде бы, сменила. И в следующем номере Квинн посвятил ей прекрасные стихи. Увы, муж ее, мэр, тоже читал газету, и оказался весьма ревнив, так что жизнь Квинна оказалась в опасности.
Отсмеявшись, я спросила его, почему Финтан Митриллен пытается ему помочь. Они приятели?
- Нет, - обьяснил мне Квинн. - У него нет ни друзей, ни приятелей. Но он помогает мне потому, что находит весьма забавным тот факт, что Шайна станет наставлять рога мужу с каким-то писакой. Он почему-то уверен, что мэр наш не тронет вас и ваш дом, даже если там буду прятаться я.
+0,25 за друга Квинн
+0,25 за друга Шауна
Итого: 3, 25
С Квинном мы поладили. С Нэсси же они предпочитали делать вид, будто их друг для друга не существует.
Беременность давалась Нэсси тяжело. Она стала вялой, неповоротливой, много времени проводила в постели и много ела. Такое чувство, что внутри нее зрел не плод любви, а какое-то маленькое космическое чудовище. Впрочем, разве все эти эльфы не есть космические чудовища? Я приглашала к ней Кэссиди, местную знахарку, едва ли не каждый день, и внутренне содрогалась при мысли, что буду с Нэсси наедине, когда начнутся роды. Я не хотела этого, но исправно слушала все, что насоветовала мне Кэссиди. Когда я спросила Квинна, умеет ли он принимать роды, Нэсси крикнула мне, что скорее умрет, чем подпустит к себе постороннего. Вот же черт. Неужели придется мне?
Квинн часами пропадал в библиотеке. Он говорил, что устал от этих шаржей и газетных статеек, и сейчас ищет себя в чем-то посерьезнее. За ужином я видела, что глаза у него красные от многочасового недосыпания, а руки перепачканы чернилами, но ничего не спрашивала. Меня просили дать ему приют, а не разбираться с его трудностями и вникать в его жизнь. Брендана я больше не видела.
Иногда мне казалось, что оба они, и Квинн, и Нэсси, уже давно ведут собственную игру, тайную жизнь, о которой я не имею понятия, я же, как большой толстый паук в углу, пребываю в иллюзии того, что надежно оплела сетями все вокруг, в то время как паутина порвана в нескольких местах и не сможет удержать даже птицу.
Когда начались роды, и я, и Квинн были дома. Но мы были не единственными, кому суждено было наблюдать за появлением новой жизни. Выглянув в окно, я заметила, как Квинн и Шауна болтают о чем-то, стоя под яблоней. Шауна О'Коннел. Жена мэра. Стоит в нашем саду, в своем бархатном платье, а ручка ее так и порхает по плечу Квинна. Она смеется - он что-то шепчет ей на ухо. Ну все. Нам конец.
Нэсси вдруг закричала - пронзительно и горько, как раненое животное, и мне стало не до того, чтобы шпионить за кем-то. Я бросилась к ней, спешно оттаскивая ее в комнату - в мою, так ближе, на ходу крича Квинну, чтобы ставил воду.
Я взяла ее за руку, подложила под голову валик. На всякий случай посоветовала тужиться. Ну где этот проныра? Что он возится?
В комнату вошла, нет, величественно вплыла Шауна, держа в руках полный кипятка таз.
- Нужно позвать Кэссиди, - одними губами прошептала я, глядя, как Нэсси в беспокойстве мечется по постели.
- Не выйдет, - она мотнула головой. - Еще вчера она уехала в соседний город - принимать роды у жены бургомистра. Мой муж ее повез.
Соседний город... Я подавила в себе желание кричать, требовать, чтобы Квинн отправлялся немедленно, неважно, каким правдами и неправдами привез ее сюда, но я уже остро осознавала, что мне придется справится с этим в одиночку. Настало время осознать, насколько внимательно я слушала советы.
Это были несколько часов ада. Нэсси кричала, Шауна что-то бормотала в самое ухо, я ревела, а Квинн ждал снаружи, изредка оборачиваясь на командные крики и принося нам то то, то это. Мне уже стало казаться, что Нэсси не родит до самого возращения Кэссиди, но тут Шауна, уже начавшая засыпать, встрепенулась.
- Ребенок! - воскликнула она, бесцеремонно отпихивая меня в сторону. - Иди, принеси еще чистых тряпок. Я сама о ней позабочусь.
- Вы?
- Я родила троих, - объяснила она, убирая разметавшиеся по подушке волосы роженицы.
Я ушла - я и сама была рада хоть немного передохнуть, отдышаться, не видеть бледного, искаженного болью лица Нэсси. Я помнила ее улыбку - и ее нынешнее состояние было так на это непохоже, что Нэсси казалась лишь оболочкой себя прежней, словно ребенок отнял у нее все силы, всю радость, весь свет.
Это страшно. Я точно знала - я десять раз подумаю, прежде чем заводить ребенка. Заводить его здесь. На Земле женщины давно были избавлены от этих мук - их погружали в сон и помещали в специальную капсулу, где они не испытывали ни страха, ни боли, а спустя несколько часов здорового освежающего сна могли прижать к груди своего малыша. Здесь все было по-другому. Но, прижимая к себе ребёнка, Нэсси казалась вполне счастливой.
Она сказала, что хочет побыть вместе с ребенком, и все мы, включая Шауну, послушно вышли из комнаты. Я свернулась клубочком в кресле у камина, а Квинн немедленно бросился к своей даме сердца. Ну и ну. Муж, значит, уехал. Я чувствовала разочарование, гладя на эту женщину. Ее платье было очень дорогим, манерой держаться она напоминала королеву, но там, внутри, пряталась обычная скучающая домохозяйка.
Квинн ей нравился. Это видно. И это же говорило о многом. Как, высоко или нет, ценит себя женщина, если готова отдаться первому же болтуну с милой улыбкой и кудряшками?
Вскоре Нэсси вышла к нам. Не глядя на меня, подошла к Шауне, поклонилась и попросила стать крестной малышу. Квинн смотрел на них так, словно два небожителя почтили своим присутствием наш скромный приют. Ну просто Гвиневра, Ланселот и леди Игрейн.
- Конечно. Большая честь для меня, - и Шауна тепло и как-то по матерински улыбнулась, глядя на Нэсси своими карими глазами. - Но как ты его назовешь?
Нэсси стушевалась. Казалось, мысль об имени для ребенка вообще не приходила в ее голову до этой минуты.
- Нептун? - я произнесла это так тихо, что даже странно, что меня услышали.
- Как?
- Нептун. Это... дух морей. Очень сильный, вооруженный трезубцем...
- Мне нравится, - кивнула Нэсси, и повторила, словно стремясь распробовать имя на вкус. - Нептун, Нептун. Думаю, Хью будет рад. Так чудесно стать мамой.
- Папой? - поправила я. - Стать папой. Мамой стала ты.
На меня вновь посмотрели, как на какое-то чужеродное создание, и я сочла за лучшее удалиться.
Шауна покинула наш дом рано утром. Я наблюдала за ней, скрывшись за занавеской. И, уверена, не я одна. Слухи в городе распространяются быстро.
- Как прошла ночь? - спросила я у Квинна, невозмутимо помешивая еду в тарелке. Желание поддеть, посмеяться над ним становилось почти невыносимым. - Она осталась довольна?
- Не знаю, - задумчиво отозвался он. - Мы были... близки, но она все ночь не сомкнула глаз, а наутро подушка на ее половине была насквозь мокрая.
Шайна на удивление серьезно подошла к своим обязанностям крестной. Она навещала маленького Нептуна раз в неделю, принося с собой фрукты для молодой матери, и, следуя какой-то местной традиции, подарила ему серебряную цепочку-оберег. Вроде бы подобный амулет было принято получать от кого-то, не являющимся членом семьи, по крайней мере, не родителем, и малыш должен был носить его до тех пор, пока не вступит в полный возраст. Вступление это обычно тоже сопровождалось неким обрядом. Чтобы вчерашний ребенок доказал, что вырос и готов стать полноценным членом общества. У каждого рода могли быть свои обычаи, однако в Драгон-Валли, где уживались представители очень многих и очень непохожих родов, все же были приняты некие общие традиции. Решение это было издано мэром в виде закона, обязательного к соблюдению, и было особенно ценно ввиду большего количество сирот и вдов с детьми. Такие дети не имели семьи, способной привить им определённые традиции, но нуждались в обряде как в стадии перехода из детства во взрослость.
Я ей не доверяла. Едва она входила в дом, брала крестника на руки, принималась любезничать с Нэсси или с Квинном, глаза мои превращались в две стальные пули, и я следила за ней столь же ревностно, как несушка, оберегающая своих птенцов, следит за кружащим в небе соколом. Я ненавидела ее? Нет, не то слово. Завидовала? Власть и богатство застилают глаза, но Шайна была слишком несчастной, слишком сломленной в душе женщиной, чтобы ей можно было завидовать по-настоящему. Я ревновала? Пожалуй. И Квинн, и Нэсси, и даже этот дом давно стали для меня частью моей жизни, и очень не хотела пускать в нее посторонних. Я, кажется, привязалась к этим двум эльфам куда сильнее, чем хотелось бы.
Однако оба они, хоть и пользовались моей симпатией, были совершенно свободными в совей воле существами, и перемены, свершенные по их воле или против, уже стучались в двери. Нэсси выходила замуж.
Нет, не за Хью Грея, хотя, готова поклясться, именно он был отцом ее ребенка. За мистера Делани. Зачем это ему? Зачем ему женщина, выносившая и родившая дитя от другого? В преддверии свадьбы он почти каждый вечер стал появляться в нашем, так что, улучив минуту, я спросила его напрямую. Он усмехнулся, но совершенно беззлобно.
- Я уже немолод. Не в моем положении желать себе юную девственницу - да и к чему она мне? Нэсси тоже не девочка. Зрелая женщина в расцвете сил, способная выносить здоровое дитя. У меня только одна дочь, госпожа Кора, и та не стремится связать себя узами брака, так что мой род может прерваться. Я скопил за свою жизнь достаточно денег. Хватит, чтобы содержать Нэсси и ее ребенка - я дам ему все, что нужно, и он никогда не будет чувствовать себя обделённым. И я стану содержать и других детей, которых, я надеюсь, она родит мне. Получить наследника на заре жизни - такие подарки судьба раздает не каждый день. Что? Нет, я ревную. Я прекрасно знал, что у Нэсси есть другой мужчина. Мне все равно, о чем он думает и что сейчас чувствует - у него будут еще женщины и еще дети, я же не хочу лишать себя семейного счастья.
- А ваша дочь?
- Будет жить с нами. Места в моем доме хватит всем. Я надеюсь, что, проводя время с Нептуном, она вскоре захочет иметь собственных детей.
- Вы хотите сына?
- Да. Вчера мы с Нэсси были у реки - делали пожертвование речному божеству, чтобы наш союз был плодородным. Традиции наших родов, как вы, возможно, знаете, очень похожи. Наш брак поможет сохранить и не утратить их.
Говорил ли он правду? Я не знаю. Но Нэсси выглядела вполне счастливой. Она занималась приготовлениями к свадьбе и к переезду, вживаясь в роль "маленькой хозяйки большого дома", так что прежняя Нэсси, меланхоличная и задумчивая, теперь казалась частью прошлого.
Свадьба была скромной. И проходила, по их обычаям, у воды. Я промочила ноги и чихала два дня подряд. После свадьбы Дорен Делани, одетый в украшенный вышивкой бархатный костюм, взял на руки Нептуна, и вместе с Нэсси, трепетно держащей его за рукав, покинул дом. В доме стало тихо и пусто.
Поначалу я весьма радовалась этому. Я одна - никто не нарушает моего уединения, не мешает и не отвлекает глупыми вопросами и просьбами. Я завтракала в тишине и обедала под стрекотание кузнечиков в саду.
Даже Квинн теперь редко попадался мне на глаза. Я даже забеспокоилась - не попал ли он в неприятности, о которых не хочет рассказывать? Дождавшись, пока он придет домой - а приходил он теперь ближе к полуночи, я спросила его об этом.
- Неприятности? О, нет, - он лукаво улыбнулся. - Я еще никогда не чувствовал себя так хорошо.
- Новый роман? И кто она?
- Скорее роман с работой.
Я вскинулась. Квинн же уволился из редакции - или был уволен по настоянию мэра.
- Ты вернулся?
- Нет. Теперь я работаю на себя. Пишу книги. Готово уже более половины. Это будет юмористический роман. Хочешь, дам прочесть пару глав? Мне интересно твое мнение. Но в книжном издательстве все были от него в восторге, и немедленно выплатили мне аванс. Так что завтра мы ужинаем в ресторане. Я угощаю.
Мы с Джоном снова заговорили о корабле и полетах. Тоска по дому, такому несовершенному, с загрязненной экологией и продажными политиками, снедала не только меня. Забавно... живя здесь, в месте гораздо более чистом и светлом, чем то, откуда мы прибыли, мы не переставали скучать по тому смогу и дыму, что гонит людей из больших мегаполисов пачками. Ладно я - дитя своего века, насквозь пропитавшаяся вечеринками и ароматом светской жизни, но Джон - такой благородный и честный? Стоило признать, что он намного больше подходил этой планете.
Мы договорились совершить еще одну вылазку в горы, а Джон пообещал раздобыть оружие - день ото дня дороги из города становились все опаснее. Эта планета, как и этот мир, жил собственной жизнь, наплевав на желания двух чужаков-поселенцев, и процессы, что сдвигали эту хрупкую систему из равновесия, были мне несены - да и не старалась их понять. Да, я привязалась к Драгон-Валли, но привязалась душой, не разумом, а разум неотвратимо звал меня назад, напоминая, что здесь у меня нет будущего.
Я сдержала слово и подружилась с Дженнифер. Обычная клуша, но не лишенная тяги к приключениям. Девочка из соседского двора. Джон мог бы найти и лучше, но Дженнифер - очень подходящий типаж для мужчины вроде него.
Все шло на удивление хорошо. До тех пор, пока в нашей жизни не появилась Морриган. А во всем оказался виноват Квинн.
Увидев девушку, горько рыдающую возле ратуши, он, герой, не смог пройти мимо. Утешил, развеселил, накормил в таверне. Сам не заметил, как девчонка влюбилась. Почему она плакала в тот день? О, все очень скучно - вечная проблема отцов и детей. Нелады с матерью и сестрами, попустительство отца, юный возраст. Едва семнадцать исполнилось. Просто ходячий экземпляр для изучения на практике трудностей переходного возраста. А что Квинн? Не думаю, что он заметил ее влюбленность, хоть девчонка и бросалась ему на шею, стоило ей завидеть его на улице. В его постели дважды в неделю бывала жена нашего мэра - зачем ему девчонка? Но все заметила и поняла ее строгая маменька.
Едва завидев Квинна, мирно беседующего с его дочерью, мамаша бросилась к ним как пикирующий бомбардировщик. Отчитала мерзавку, строго посмотрела на "совратиля". Дочурка оказалась под стать. Немедленно заявила, что уже давно выросла и вправе сама решать свою судьбу, на что получила незамедлительное "Если ты не будешь следовать правилам, которые установлены в нашем доме, можешь уходить жить к своему кавалеру. Если он, конечно, тебя примет". Девчонка топнула ногой, и сказала, что с удовольствием. А Квинн просто на нашел в себе сделать хоть что-то. Хоть что-то кроме того, чтобы взять девушку за руку, стереть с ее щек злые слезы и привести ее в мой дом.
- Какая грязь! - заявила мелкая мерзавка, едва переступив через порог. - Как вы тут живете?
Мы с ней не подружимся. Впрочем, не думаю, что это нужно. Если Квинн не хочет ничего решать, я сама найду способ от нее избавиться.
