Вечность Линды

[Gina_K]

​

В жизни нужно ценить каждый момент, каждую прожитую секунду и нельзя жалеть о содеянном. Так всегда говорил мой отец. И знаешь, я никогда его не слушала. Все его слова я пропускала мимо ушей, кивая и думая о своем. И только с годами начинала понимать, каким мудрым был мой родитель.

Именно поэтому, моя история, которую я тебе сейчас поведаю, начнется с этого человека, с моего отца. Его звали Эммет Миллер.

​

Он родился еще в те времена, когда люди ходили на балы, девушки носили пышные платья, а мужчины облачались в элегантные смокинги со шляпами. Он был крупным землевладельцем, можно сказать, «среднестатистическим богачом», у которого были свои тростниковые и хлопковые плантации. Свое богатство папа унаследовал от умершего дяди, который его воспитал и вырастил, как родного сына, поэтому в 25 лет он стал самым знатным человеком и самым завидным женихом маленького городка Сансет-Вэлли.

​

Многие родственники пытались его сосватать, искали подходящую жену, но любитель свободы, развлечений и роскошной жизни, мой отец не хотел даже и помышлять о женитьбе… Пока однажды, его не пригласили на балл, в дом мера города, мистера Альто. Там отец увидел девушку, которая сидела в окружении своих подружек и, кокетливо обмахиваясь веером, смеялась. Её звали Элеонора.

​

Увидев ее, в отце пробудился хищник, который поставил себе цель получить эту юную девушку. После долгих ухаживаний, настойчивых встреч и красивых слов, Элеонора была без памяти влюблена в красивого и обаятельного юношу. По настоянию старших родственников, отец решил остепениться и сделал ей предложение.

Свадьба должна была состояться через несколько недель. О предстоящем событии говорил весь город. Самая счастливая девушка в Сансет-Вэлли, выходила замуж за знатного джентльмена с отличным состоянием.​

И история этой любви должна была закончиться романтичным поцелуем под венцом, в присутствии гостей и священника. Отец должен был подхватить свою любимую на руки и унести в закат… Но красивая сказка о любви закончилась, так и не начавшись.

Смотря в свое отражение в зеркале за несколько минут до церемонии, отец понял, что расставаться со свободой он не хочет. Мысль об «оковах судьбы» тяжелой ношей легла ему на сердце и стиснула его так, что он не мог даже вздохнуть. Не в силах преодолеть страх перед ответственностью, отец вышел через черный ход церкви, перешел улицу и, оседлав своего вороного коня, сбежал за минуту до самого важного события в своей жизни.

​

Новость о «сбежавшем женихе» разлетелась по всему городу. На Элеонору пал позор. Кошмарные сплетни, точно паутина, начали окутывать ее со всех сторон. Соседи, друзья и знакомые выдумывали все возможные вариации причин, почему Эммет решил убежать. Одна история была хуже другой. Не выдержав унижения, Элеонора собрала все свои вещи и вместе с матерью отправилась жить во Францию.

Что же мой отец? Он путешествовал, наслаждаясь своей свободе. Он посетил множество городов, встречал богатых и интересных людей, не брезговал посещать трактиры и дома для женщин самой древней профессии.

Спустя несколько лет, отец решил вернуться на Родину. В одной из маленьких деревушек у кареты, в которой он ехал, что-то приключилось с колесом. Кучер остановился, чтобы исправить поломку, а он решил прогуляться по окрестности.

Он брел по живописным местам маленького городка и сам не заметил, как оказался на рынке. Именно там, толпившегося народа, где пахло рыбой и специями, отец встретил мою маму. Ее звали Джейн Фостер. Она была из бедной семьи, в которой росло 7 девочек.

​

В любовь с первого взгляда отец не верил. Он обжёгся с этим чувством с Элеонорой… Но когда он смотрел на милую девушку, которая торговала молоком, в тонком крепдешиновом платье, с расписным платком на плечах, то понял, почему же его свадьба не состоялась. Та, с которой он хотел провести остаток своей жизни, стояла здесь, за прилавком среди деревенской толпы.

​

Когда я смотрела на своих родителей, то понимала, что настоящая любовь существует. Красивые сказки о любви были не выдумкой. Я сама стала частью этой прекрасной истории о том, как богач женился на простой, ничем не примечательной девушки из бедной семьи. В Сансет-Велли снова начали говорить о знаменательном событии. Многие утверждали, что это очередной спектакль и Эммет сбежит. Кто-то даже делал ставки, на каком этапе свадьбы он оседлает своего коня и умчится прочь…. Но шутки и сплетни себя не оправдали.

Семья Миллер считалась самой красивой парой в городе. Она посещала богатые приемы, о ней говорили даже в соседних городах, а на первую их годовщину приехал сам мэр.

Спустя год у родителей родился сын. Мой брат, Джозеф Миллер, унаследовал от отца привлекательность, а от мамы спокойствие.

​

Что говорить, когда ты растешь с человеком, который на 10 лет старше тебя? Джозеф был единственным ребенком первые 10 лет в семье и, как сына, своего наследника, отец его сильно баловал. Мама всегда говорила, что когда она смотрела на Джозефа, то видела в нем отца… Такого же молодого, пышущего здоровьем, любящего азартные игры и обольстителя дамских сердец. В свои 20 лет Джозеф успел заработать себе репутацию Казановы, который дважды расторгал помолвку и обещал жениться 5 девушкам. Он дважды бывал на дуэли и дважды побеждал. Отца сначала забавляла безбашенность сына, он видел в нем свое отражение, но со временем, начал понимать, что такое поведение ни к чему хорошему не приведет.

Когда на свет появилась я, то в нашей семье все изменилось (кроме поведения брата, конечно, который даже в свои 10 лет был несносным).

Меня зовут Линда, это имя дала мне мама, в честь моей покойной бабушки. Она говорила, что внешне я была очень похожа на бабушку. С возрастом у нас стал схож даже голос.

​

Мама всегда говорила, что я не обычный ребенок, не такой как все. Джозеф утверждал, что я сумасшедшая. Этот факт подтверждали и мои друзья…точнее друзья брата. После таких «добрых» шуток Эммета я осталась без знакомых вовсе. А все почему? Потому что я была замкнутый ребенок, не любила общение, витала где-то в своих мечтах, была слаба здоровьем и обладала бледной кожей и болезненным видом. Когда я была совсем маленькой, то у меня был воображаемый друг, с которым я не могла поделить игрушки.

В общем, мы были простой семьей, с обыденными проблемами…

​

Беды у Миллеров начались одним теплым майским вечером, когда отец решил устроить прием, на который пригласил весь город. Был пышный бал, танцы, веселье, много еды и вина. Высокопоставленные чины пришли со своими напыщенными женами, которые собирались в кучку у окна и, прикрываясь веерами, сплетничали о других, таких же, не менее богатых дамах.

​

Я помню, что кружила в танце с отцом. Играла прекрасная музыка, рядом танцевала мама с нашим соседом, где-то в углу сидел Джозеф, недовольно подперев рукой щеку (в тот вечер ему в ухаживании отказала самая красивая девушка Сансет-Вэлли, обозвав его нахалом). Мимо меня проносились вальсирующие пары, кружась в бурном потоке танца. Слышался смех, звон посуды и громкие разговоры. Весь наш зал пропах шоколадом и свежей выпечкой, вперемешку с запахом вина и духов.

​

Это был чудесный вечер, чудесный праздник… Пока внезапно, с грохотом не распахнулась центральная входная дверь. Случилось это так внезапно, что музыка в один миг стихла, а танцующие остановились, уставив свои взоры в сторону входа.

Когда отец рассказывал историю своей молодости (о том, что он сбежал со свадьбы в нашей семье не было секретом), то Элеонору я представляла, как милую девушку с кукольным личиком. Но тогда, когда она стояла в дверях нашего особняка, гордо расправив плечи и выпрямив спину, то я поняла, что эта девушка была не просто несчастной, которую бросил жених. Перед нами стояла разъярённая, обиженная женщина, которая пришла посмотреть в глаза своему обидчику.

​

Это была высокая блондинка, в лице которой причудливо сочетались утонченные черты: чуть раскосые глаза, прямой нос, пышные губы и две безукоризненно четкие линии бровей, которые стремительно взлетали вверх, от переносицы к вискам. Шурша своим темно-зеленым платьем, которое подчеркивало ее безупречно-тонкую талию, она уверенным шагом направилась в нашу с отцом сторону.

-А, Элеонора, - проговорил отец непринужденно веселым тоном. Я всегда поражалась этой его способности сохранять самообладание в самый опасный момент своей жизни. Отец был бледен, как полотно, на лбу выступила испарина, он постоянно с опаской поглядывал на маму, которая стояла в дальнем углу зала и не выражала никаких эмоций. – Рад тебя видеть. Присоединяйся к нашему веселью.

Элеонора презренно усмехнулась, качнув головой.

-Ах, Эммет, ты прекрасно знаешь, что я пришла сюда не для веселья, - проговорила она бархатным, словно звон колокольчиков, голосом. – И ты это прекрасно знаешь…

Лицо отца стало на несколько тонов белее. Его рука медленно скользнула к поясу, на котором виднелась рукоять оружия. В ответ Элеонора лишь улыбнулась. Она вытянула руку, в которой была тонкая длинная палочка и направила ее в самое сердце отца.

​

Я видела, как пронзительный зеленый луч, вылетевший из палочки, ударил его в грудь. В эту же секунду погас свет. Именно этого мгновения хватило, чтобы паника сковала своими тисками всех наших гостей. Послышался крик, затем громкий хлопок и тяжелая рука ударила меня в грудь. Я покачнулась и, под ударами бежавших в панике людей, повалилась на пол. На секунду мне показалось, что я потеряла сознание, а, может, так оно и было, потому что, когда я открыла глаза, Джозеф бесцеремонно пытался поднять меня на ноги, держа за шиворот платья.

Элеонора исчезла. Отец тут же отправил своих людей на ее поиски. Но все было тщетно.

«Она послала проклятье на семью Миллер», - слышался шепот со всех сторон после этого случая. – «Теперь их ждут одни беды!».

Было ли это действительно проклятье или просто стечение обстоятельств, но спустя месяц отец разорился. Он потерял все деньги, а наши знаменитые плантации и огромный дом ушли с молотка. Отец был в полном отчаянии. Его стойкий дух, неутомимая жажда жизни испарились в одно мгновение. Он пристрастился к алкоголю и погиб, упав с лошади и ударившись головой.

После этого случая мама долго не протянула. Убитая горем, вернувшаяся к работе на рынке, она подхватила страшную простуду и погасла, точно свечка.

Мы с Джозефом остались вдвоем. Брат пообещал, что найдет способ вернуть нам былое имя, восстановить бизнес. Он решил, что уедет на другой континент и там попробует сколотить какое-нибудь состояние, чтобы привезти меня.

​

Мы еще долго стояли на берегу океана, перед причалом, держались за руки и говорили. Много-много говорили… Могла ли я подумать, что человек, которого я порой ненавидела, станет мне самым родным и единственным на белом свете?

Джозеф крепко обнял меня, поцеловал в щеку и, улыбнувшись, зашел на корабль… Это был последний раз, когда я видела своего брата. Корабль ушел в океан, но до континента не добрался. Судно без вести пропало. Ходили слухи, что это было крушение, но были и выжившие, но сколько я ни пыталась найти хоть кого-то, удача мне не улыбалась.

Последнее, что я помню из того дня, так это то, что я смотрела в след уходящему кораблю и в глубине души понимала, что теперь по пути я должна была идти одна.

​

А что теперь со мной, спросишь ты? Хм, я так и осталась сумасшедшей, обезумевшей от горя девушкой, которую боялись все соседи (такие слухи стали расползаться обо мне). Но на самом деле я была цела и невредима.

…Ах, да, а еще стала бессмертной. Мне досталась самая тяжелая доля проклятья, потому что вот уже как 200 лет мне 19…

Ограничения:
Большое семейное дерево
Милосердие
Писатель
Семейная черта - добрый

 

[Gina_K]

​

Ты не представляешь, сколько имен я сменила за эти два столетия. Венди де Лука, Оливия Макмилан, Джина Криш, Рика Хальт, Присцилла Моррисон, Дженнифер Скин – и это только те, которые я запомнила. Моя фантазия угасла уже на втором десятилетии, когда я в очередной раз сбежала из города. И поэтому не нужно смеяться, когда я скажу тебе, что нанимала специальных людей и платила им не малые деньги, чтобы они делали мне документы и придумывали новые имена. Но когда в мою голову пришла идея о возвращении домой, то я захотела приехать в Сансет-Вэлли под своим именем. Ведь это мой дом, тут я провела самые прекрасные годы своей жизни…тогда еще смертной жизни.

​

Мне было очень волнительно даже думать о том, что после той трагичной ночи, когда я узнала о пропаже брата и когда я решилась навек покинуть это место, я снова вернусь в маленький городок с прекрасными пейзажами.

Я стараюсь быть появляться в юном возрасте на новом месте, придумывая себе трагичную историю о потере родителей. Чем младше я представляюсь людям, тем дольше я остаюсь в новом городе. Но последнее время все замечают особенность моей внешности намного раньше. Поэтому, Линде Миллер, которая только приехала в Сансет-Вэлли было всего 18 лет.

​

Ландграаб-авеню, 74 – теперь так звучал мой адрес. Помню, когда-то на этом месте стоял прекрасный магазин с лентами. Мы с мамой часто ходили туда, когда готовились к балу, а теперь там был мой дом.

Вместо прекрасного трехэтажного особняка с 5 спальнями, 3 ваннами, где была моя личная гувернантка Лили, я теперь должна была жить в маленьком домике-студии, который нашла на сайте города. С продавцом лично я встречаться отказалась, поэтому оплатила все через банк, рискую купить кота в мешке.

​

Но Смотритель оказался милостив. Не было ни страшного барака, ни ужасной свалки. Я купила прелестный милый одноэтажный домик с небольшим крыльцом. Планировка, правда, меня немножко смутила, потому что вход был прямо на кухню, а окна ванной выходили на крыльцо…хм…надо будет туда повесить плотные занавески…

​

Но самое главное, тут было очень уютно, да и окна выходили на лес. Как раз то, что мне было нужно. За мою, мягко сказать, долгую жизнь, я повидала много мошенников, сменила много домов, повстречала много интересных и даже опасных людей. И очень часто бывало, когда вместо красочной картинки в газете или интернете я покупала сарай, который потом не могла долго продать… В этот раз мне улыбнулась удача… Впервые после проклятья Элеоноры в Сансет-Вэлли кого-то из семьи Миллер судьба не ударила кнутом.

​

Что делает человек сразу же, после того, как приехал в новый город? Он убирает дом, наводит порядок, потом готовит ужин и строит планы на будущее. Планов у меня не было. Никогда. Наверное, потому что вместо слова «будущее» я привыкла говорить «вечность». Какие планы можно выстроить на вечность?

Но я не просто приехала в новый город, я вернулась домой. Первым же делом, я отправилась смотреть, как изменились окрестности с момента моего отъезда.

​

Ты не поверишь, но тут практически ничего не изменилось. Улицы почти не преобразились. Единственное, дома стали немного выше, появились стеклянные магазины, пара бутиков, ну и, конечно, жители больше не ходили в пышных платьях под зонтиками. Вместо карет, запряженных тройкой белоснежных коней по асфальтированным дорогам ездили машины.

-Будьте так любезны, остановите около этого дома, пожалуйста, - проговорила я водителю, зачарованно смотря в окно такси.

Когда машина остановилась, я вышла, уставившись на особняк.

​

Могла ли представить такое! Дом моего отца до сих пор стоял и совершенно не изменился. Он был такой же, как и прежде. Даже мамин палисадник перед крыльцом с гортензиями остался не тронутым.

Когда отец разорился, то дом купил один богатый и очень знаменитый в то время доктор Ландграаб…хм… видимо настолько знаменитый, что даже мой новый адрес назван в его честь.

​

Я стояла перед нашими каменными воротами и с замиранием сердца смотрела на мой дом, в котором я провела свое счастливое детство. На секунду мне даже показалось, что сейчас из-за калитки выйдет отец в одной рубашке с закатанными рукавами в обществе садовников и строителей, которым он всегда помогал строить наш задний двор, где мама хотела поставить беседку для летних чаепитий.

Еще мгновение и из верхних окошек появится красивое лицо мамы, которая распахнет ставни и, обведя взглядом двор, увидит меня. Она махнет рукой, давая мне жест, чтобы я заходила в дом, потому что было время обеда.

Я подниму полы своего платья и, прыгая по клеточкам мрамора, которым выложено наше крыльцо, побегу в дом. Но из-за угла палисадника выпрыгнет растрепанный, вспотевший юноша с красными щеками и выпущенной из брюк рубашкой. Джозеф специально перебежал весь сад, перепрыгнул через забор так, чтобы я не видела, чтобы напугать меня, когда я подойду к самым дверям дома. Он крикнет громкое «БУУУУ», отчего я завизжу как сумасшедшая и, громко расплачусь.

Какое же прекрасное было время… Сердце сжалось от боли. Я не вытерпела и снова села в машину.

​

Водитель снова тронулся. Я на секунду закрыла глаза, чувствуя, как слезы обжигают мое лицо. Я бы сейчас отдала все на свете, чтобы хотя бы на пять минут вернуться в прошлое и обнять свою семью.

Проезжая мимо местной школы, я попросила водителя остановиться. Расплатившись с ним, я вышла из машины, смотря на вывеску с объявлением о мастер-классе по рисованию. Стоил он, правда, очень дорого, 400 симолеонов, но я не смогла пройти мимо, вспоминая свою любовь к искусству.

Мастер-класс был великолепный. Мне очень понравилось. 400 симолеонов того стоили. Поэтому, когда я вышла из школы, то меня посетило невероятное желание начать карьеру художника. Между прочим, это была мечта мамы. Она потрясающе рисовала и всегда хотела выставлять свои картины где-то во Франции.

​

Я знала, чтобы зарегистрироваться как частный предприниматель, мне было нужно посетить местную ратушу. Высокое здание, которое совершенно не изменилось за эти 200 лет виднелось из окон школы. И как только я вышла, то сразу же направилась туда. Сколько профессий я сменила за время своего существования на земле, спросишь ты? Хм, а я и не вспомню. Я пробовала все, начиная от простой гувернантки в доме у военного и кончая дизайнером одежды в Бриджпорте.

Сейчас я решила взяться за то, за что никогда бы не взялась, будь я в другом месте – художество.

​

Отец часто приезжал в ратушу, решать какие-то вопросы по поводу своего бизнеса и меня с собой он никогда не брал. С ним всегда ездил Джозеф, который был наследником и с раннего детства должен был понимать, что такое бизнес. При этом он никогда не упускал шанса подтрунивать надо мной, утверждая, что, когда отец передаст ему все деньги и плантации, он будет тратить их только на себя, а меня сделает одной из прислуг. Я тут же начинала плакать и жаловаться папе, который заступался за меня и говорил, что создаст отдельное завещание, где оставит мне деньги.

Не знаю, почему они пропадали в тут по несколько часов. Я пробыла там всего-то час и оформила все бумаги, официально став художником. Возможно, время меняет не только людей, но и всю общественную систему.

​

Следующей остановкой в моих воспоминаниях был парк. Однажды, когда я занималась французским с мисс ДеЛёр, толстой крикливой женщиной, в комнату вошел Джозеф. Он сказал, что мою учительницу зовет отец, а когда она вышла, он схватил меня за руку и вытащил на улицу. Мы прошли через калитку заднего двора и сбежали с уроков сюда, в этот самый парк. Мы прыгали по фонтану, играли в прятки и в салочки, смеялись и брызгались водой, пока в парк не прискакал на своем вороном коне отец.

Удивительно, но попало тогда Джозефу. Папа сказал, что как старший брат он поступил опрометчиво, подстрекая меня сбегать из дома.

​

Правда, потом мне прочитала нотацию мама о том, как нужно вести себя, если ты леди. Что же, леди, я, возможно, стала, но мода 90-х убила во мне всякую женственность.

Я прошла к фонтану и, сорвав цветок с куста, закрыла глаза. Ромашка. Джозеф всегда дарил мне на день рождения ромашки. Он знал, что я очень люблю эти цветы. Правда, не мог обойтись без шутки. Он не покупал букет в цветочной лавке, он шел в чей-нибудь палисадник или срывал цветы у обочины, тыкая ими мне в лицо и при этом говоря, что такой глупой девчонке как я, пойдет и такой подарок. Но я знала, что он меня любил. По-своему, по-особенному, но все-таки любил.

-Вы бы поаккуратней с цветочками-то, а то сыпь пойдет по лицу, - проговорил надо мной чей-то голос.

​

Я открыла глаза и посмотрела на мужчину, который стоял рядом со мной. Высокий симпатичный парень азиатской внешности. В голове мелькнула картинка, где я стояла на балу в ярком розовом платье и в реверансе кланялась азиатскому мужчине.

Когда я опомнилась, то поняла, что действительно склонилась перед ним в реверансе 19 века.

-Ой, извините, - проговорила я, выпрямившись, - на меня находит иногда.

Парень был в явном смятении, но виду не подал.

-Эмм… Лейтон Секемото, - протянул он мне руку.

​

-Ваше лицо мне кажется до боли знакомым, - сузила я глаза, внимательно рассматривая его.
-Разве? – выпустил тут же он мою руку. – Я думал, что вы приезжая.
-Приезжая…. А вы давно тут живете?
-Да сколько себя помню. Мои предки перебрались сюда из Японии еще очень давно, - пояснил Лейтон, - так что вряд ли мы с вами встречались.
-Предки, говорите? – вздохнула я, не спуская с него взгляда. - А вас, часом не назвали в честь одного из «предков», - показала я кавычки. – Кажется Лейтон Секемото приехал сюда еще в 19 веке. Был партнёром по бизнесу одного из местных богачей.
-Да… это мой пра-пра-прадед, - еще больше смутился Лейтон.

​

-Что же, вы очень на него похожи, - недовольно кивнула я. – Простите, но мне пора.

Можешь себе представить, такое сходство? Я знала этого человека еще 200 лет назад. Точнее его предка, японца, который приехал к нам в город, чтобы наладить бизнес с отцом. На одном из балов я танцевала с ним вальс. После того, как погиб отец, Джозеф просил у него помощи, но японские суеверия заставили этого человека захлопнуть перед нами дверь.

Вот они, огрехи вечности. В природе тоже может быть сбой. Спустя 200 лет, вернувшись домой, я встретила настоящего клона, настоящее эхо из прошлого, которое навеяло на меня неприятные ощущения, портя все впечатление об этом прекрасном дне.

0,5 – за основателя

2/15:

- Куда уходит детство: Взрослым симом посетите общественную школу.

- Цветочная сила: Сорвать полевой цветок.

 

[Gina_K]

​

Было ли это совпадение или я просто сходила с ума? Встретить точно того же человека спустя 200 лет. Сразу напросился вопрос: хм, может, проклятье Элеоноры отскочило? Что если он тоже бессмертный? Встретила своего ровесника. Однако, мысль узнать о нем больше возникла у меня только тогда, когда я дошла до пляжа.

​

Впрочем, как бы я спросила: эй, приятель, тебе, часом, не 200 лет? В любом случае, я могла тихо злорадствовать над вечностью. У нее кончилась фантазия и она создала клона. А меня уже ничем не удивишь, когда живешь на свете две сотни лет, то теряешь всякий интерес к жизни.

​

Городской пляж…. Наверное, даже ты не сможешь понять, как же сильно я любила это место. Я могла часами сидеть на песке, смотря на бушующие волны. И как же мне было приятно, что тут ничего не изменилось. Место было таким же прекрасным, как и в тот день, когда я последний раз сюда пришла. Это был день, когда я провожала Джозефа на континент.

Как думаешь, могла ли я знать, что те несколько минут перед причалом будут последние? Наверное, да. Где-то далеко, в глубине души, я понимала, что проклятье, забрав наших родителей, доберется и до нас. И очередь была Джозефа, как старшего.

А задумывалась ли я о том, какая участь ждала меня, спросишь ты? Нет. Не задумывалась. Я просто думала, что наказание за опрометчивость отца придет внезапно и с мыслью о смерти я смирилась… Однако, проклятье решило поступить по-хитрому. К чему я никак не была готова, так это к вечной жизни.

​

В мое время недалеко от пляжа находилось милое заведение, куда меня частенько, в тайне от мамы и Джозефа водил папа. Там подавали прекрасную рыбу и постоянно устраивали соревнования по игре на фортепьяно. Я очень хотела снова увидеть его, но… Время безжалостно протопало по тому месту и поставило там дом.

​

Из него вышел какой-то бородатый мужчина. Только когда я подошла ближе, то поняла, что он не был таким уж и взрослым, просто растительность на лице прибавляла ему пару лет.

-Простите, можно задать вам странный вопрос? – обратилась я к нему, смотря в окна дома.
Он обернулся и недовольно обвел меня взглядом.
-Боже мой, ты что, в склепе росла?
-А? что?
-Тебе бы солярий не помешал, - продолжил он. – И еды побольше. Ты же тощая!
-Наверняка, эта триада планировалась как комплемент, - сделала я вывод, - но я подошла к вам не для этого.
-Странный вопрос, помню, - кивнул он.

​

-Как давно вы здесь живете?

Мужчина смутился, уставившись на меня.

-Действительно, вопрос странноват, как и ты сама. Ты ведь приезжая? Что-то я тебя не помню.
-Вы не ответили, - напомнила я.
-А где твои эмоции? – рассмеялся он. – Стоишь, как каменная статуя. Я вообще удивляюсь, что ты говорить умеешь!
-Так что с домом?

Я уже пожалела, что подошла к нему. Общество забыло о приличиях еще в 50 годах. Но с годами становится все хуже. Услышал бы эту речь мой отец, то немедленно вызвал бы его на дуэль, потому что в наше время такие высказывания в сторону дамы считались оскорблением.

-Я живу в нем сколько себя помню. А до меня жили мои родили. А до них, их родители. И так почти шесть поколений, - с ноткой язвительности продолжил он.
-Шесть поколений… - пробурчала я себе под нос.

Вероятно, заведение снесли через пару лет после того, как я уехала из города. Видимо, все начало меняться сразу же как наша семья постепенно исчезла с лица земли.

​

-Очень жаль, - вздохнула я, снова глянув на дом, - в любом случае, спасибо.
-Погоди, ты кого-то ищешь? Может, я смогу помочь? – остановил он меня. – Меня Коннор зовут. Я работаю в местной газете.
-Помочь? – повторила я. – Если вы знаете, как избавиться от вечной молодости, то да.

Коннор резко перестал улыбаться и принял недовольный вид.

-Скажи мне, что ты шутишь, - проговорил он после минуты молчания.
-Мне 200 лет, как я могу шутить? – все тем же ровным тоном продолжила я, получая истинное удовольствие от того, как быстро менялось выражение его лица.
-Подсказать, где психиатрическая лечебница? – не вытерпел Коннор.
-Не нужно, они и без того меня второй месяц ищут, - еле сдержав смех, сказала я. – Ладно, я пойду.

Хитро улыбнувшись ему, я побрела дальше по аллее.

Зачем я это сделала? Сама ответить не могла. Когда-то Джозеф внушил мне, что я «ку-ку», поэтому иногда я оправдываю этот факт. Весело же, смотреть как люди меняются в лице и с опаской отходят от меня, будто бы я какая-то мумия…Хм… мумия? Знаешь, а в этом есть своя правда!

​

На город постепенно опускались сумерки. Солнышко медленно опускалось за горизонт океана, отчего казалось, что оно будто бы тонет.

Я устала ходить по городу и решила направиться домой, пока не увидела большое стеклянное здание. Непривычно было видеть такое строение в таком городе. Стеклянные стены я видела только в Бриджпорте. Сначала я подумала, что это какой-то бар или что-то в этом роде, но вывеска гласила другое: «Галерея». Как раз сегодня проходила выставка «Современного искусства». Помня о том, что уже как пару часов я зарегистрированный художник, я, не задумываясь, поднялась по лестнице и прошла внутрь.

​

Моя бедная матушка, наверное, в гробу трижды перевернулась, если бы увидела, какое нынче искусство! Бедная Венера Милосская! Мне всегда было жалко эту статую в детстве, потому что она была без рук, а тут из бедняжки-инвалида сделали шахматную доску.

​

Но нервный тик случился у меня, когда я увидела пьедестал с санузлом наверху. Внизу красовалась табличка: «Туалет не работает». А я стояла и думала, это что, туалет не работает или это название скульптуры? Помимо этого, рядом висела табличка от администрации: «Воду в туалете не спускать!». Ага! Значит, санузел функционирует! Но кто додумается смывать воду, если есть табличка о запрете его использования?

Хотя я поняла, к чему там было объявление о спуске воды! Тебе бы точно захотелось нажать на спуск, лишь бы не видеть этого ужаса!

​

Но ты удивишься, когда я скажу, что рядом висящая картина привела меня в восторг. Была ли она чудесна, спросишь ты? Нет! Катастрофа! Самая уродливая картина из всех, что мне удавалось видеть. Казалось, что это нарисовал маленький ребенок с отклонениями в психике.

Но если уж ТАКОЕ выставляют, то я-то точно справлюсь с задачей художника! Не все потеряно и передо мной открыты горизонты!

​

Ко мне даже пришло вдохновение! В голове тут же промелькнуло несколько идей о том, как начать рисовать и что будет первым. Только ты обязательно пообещаешь, что не будешь смеяться!

​

Когда я вернулась в дом, то уже совсем стемнело. Готовить мне не хотелось, да, как знаешь, я совершенно не умею. Прожить два столетия на земле и не уметь приготовить даже простой тост на сковородке без приключений!

В общем, в холодильнике меня ждал полуфабрикат (как я еще живая хожу, питаясь одной дрянью). Очередной вечер я провела в одиночестве. Очередной день из моей вечной жизни закончился, а компанию составил мне только диван и старенький телевизор, который показывал всего два канала.

Но я очень надеюсь, что этот новый этап моей жизни будет хотя бы немножко повеселее.

3/15

- Сторонник искусства: Посетить картинную галерею.

 

[Gina_K]

​

Обещание не смеяться остается в силе. Так что если ты вдруг начнешь хохотать, то я больше ни за что в жизни не поведаю тебе свою историю!

​

По мне, вышло неплохо, не кажется? Ладно, может, это и ужас, но все же лучше, чем тот жираф на непонятном фоне. Я даже не могу объяснить, что подвигло меня нарисовать эту картину. Если бы ее увидел Джозеф, то залился бы своим басистым смехом и, задыхаясь выдал бы мне триаду о том, что такими рисунками я оправдываю свой статус чокнутой.

Ну ладно, все гении немного того…

​

За холстом я простояла весь день, потеряла свет времени. Работая с красками, мир куда-то девается, я даже не замечаю, как погружаюсь в свои мысли. Оторвалась я от рисования только ближе к вечеру, когда соседский мальчика завопил о том, что в городе сейчас праздник и всем необходимо идти в парк.

Что же, подумала я, раз праздник, то стоит попробовать показаться на людях еще раз.

​

Солнце уже пряталось за горизонт, когда я приехала в центральный парк. Мальчишка был прав. Здесь было много народа, стояли продавцы с едой, кричали дети, смеялись их родители. Мне это все напомнило ярмарку, которую любили устраивать в Твинбруке, когда я жила там в 30-х годах. В довоенное время люди еще не знали настоящих бед и не стеснялись выставлять свои старые вещи на продажу.

​

Правда, в современности праздники выглядели немного иначе. Например, появились будки для фотографий… Знаешь, я никогда не фотографировалась. Я боялась этого. Я знала, что время на мне остановилось, но не хотела, чтобы кто-то запечатлел этот момент. Я застряну во времени еще раз, только сейчас не смогу убежать.

И зачем я сфотографировалась, ты спросишь? Сама не знаю! Вот так просто пошла и сделала фото. Будка тут же распечатала картинку с моей недовольной и бледной физиономией. М-да уж, может, люди и правы, когда говорят, что я мало улыбаюсь и не бываю на солнце?

​

-Даже на фотографии ты странная, - прозвучало надо мной так внезапно, что я вздрогнула. Я тут же выпрямилась и спрятала фото за спину, будто бы делала что-то непристойное. Только спустя несколько секунд до меня дошло, что рядом со мной стоял Коннор, с которым я недавно так неудачно пошутила.
-Что тебе нужно?! – вдруг выдала я вместо приветствия.
-Фууу как недружелюбно! – скривился он и бесцеремонно выдрал у меня из рук фото. – Знаешь, я тут видел такую же фотографию с твоим лицом.
-Где? – смутилась я.
-А на стенде. Он называется «Их разыскивает психиатрическая больница», - совершенно серьезно проговорил Коннор, рассматривая мое фото.
-Моя фотка там уже почти три месяца висит. Так что удачи им, - сухо ответила я и отобрала у него фотографию. – Чего тебе надо?

​

-Да, давай подумаем, что нужно журналисту вечером в парке, в праздник города? – задумался Коннор, почесав бороду. – Есть много вариантов.
-Ну, могу предположить, что ты достаешь мирных жителей своими расспросами, хамишь им и строишь из себя умника. О! А еще, возможно, ты просто маньяк, который решил меня преследовать, - я с опаской огляделась, - стою посреди улицы с душителем. Кто тебя знает?
-У тебя с кончика языка яд стал капать, - слегка склонился он ко мне, заглядывая в лицо. – Смотри, не захлебнись.

​

Я лишь недовольно покосилась на него и, сунув фото в задний карман брюк, хотела идти к катку, как он поймал меня за рукав кофты.
-Погоди! Я подошел, чтобы узнать твое имя. У двухсотлетней старухи есть кличка? – иронично спросил Коннор.
-Конечно, мое имя известно всем. Можешь вбить в гугл: «Как звали первую женщину на планете», - спокойно ответила я.

Мужчина недовольно поджал губы, сунув руки в карманы. Смотрел он на меня с подозрением и нескрываемым любопытством. После недолгой паузы, он, наконец, сказал:

-Когда ты говоришь с таким лицом, я могу ведь и поверить. Сложно определить, шутишь ты или нет.
-А мы сумасшедшие такие, - я кивнула в сторону фото будки, - ты можешь глянуть мое имя на стенде местной психушки.

​

-Ладно, отбросили эту тему в сторону, ты мне мозг взрываешь просто! – всплеснул руками Коннор. – Мне теперь стало интересно, почему ты шутишь именно на тему возраста?

Я сложила руки на груди и хитро посмотрела на него. В голове созрела мысль, которую до этого момента я отгоняла от себя всеми способами.

-Я расскажу тебе одну историю, - сказала я после недолгих раздумий. – Много-много лет назад наш город славился тростниковыми полями и жили тут в основном богачи. Так вот, есть легенда, что один из таких богачей был бабником. Обещал жениться на женщине, а перед свадьбой сбежал.
-Угу, и эта женщина ты?! – пошутил Коннор, рассмеявшись.
-М-м-м… почти, - сузила я глаза, думая, как лучше донести до него мысль, - он ведь в город вернулся, правда, с другой девушкой. А через некоторое время первая невеста объявилась. У богача к тому времени было двое детей. И она прокляла его. Он разорился, жена умерла, сам упал с лошади, а дети и вовсе пропали без вести.
-И что дальше? – смотрел он на меня тупым взглядом.
-А дальше вопрос: как меня зовут?

​

Когда лицо мужчины вытянулось еще больше, я ему задорно подмигнула и спокойно направилась в сторону катка. Если уж меня общество 200 лет записывало в чокнутые, то пусть так оно и будет. Если Коннору будет интересно, то пусть поищет историю о «Проклятье Миллеров», если нет, то он от меня отстанет, и я его больше никогда не увижу.

Коннор еще некоторое время крутился около катка, смотря на меня и почесывая бороду, но больше так и не подошел.

Я видела, как он быстрыми шагами направлялся к выходу парка, даже не обернувшись. И когда фигура мужчины скрылась за поворотом, я почему-то подумала о том, что это наша не последняя встреча.

 

[Gina_K]

​

Знаешь, что самое страшное в вечной жизни? Потеря родных, скажешь ты. Нет! С тем, что я на вечность осталась совершенно одна, я смирилась. Воспоминания, постоянные мысли, от которых не спрячешься и бессонница – вот, три самых страшных аспекта одинокой вечной жизни.

​

В ту ночь я тоже мучилась без сна, пялясь на свою фотографию, которую поставила на тумбу. Проснулась я из-за кошмара, который растолкал меня посреди ночь. И снилось мне не что-то, а воспоминание. Мне снилось, что я бегала по нашему дому, задрав платье. И что страшного, спросишь ты? А то, что я снова и снова видела, как нечеткие образы моих родных исчезают, точно испаряются в воздухе, а я остаюсь одна в большом одиноком доме.

От такого сна дрожь пробивала все тело, и я проходила в темном доме из угла в угол, пока утром не зазвонил мой сотовый.

​

Меня это сильно удивило, ведь в городе никто не знал моего нового номера. В трубке говорила какая-то женщина. Она представилась директором школы, в которой я проходила мастер-класс по рисования. Имени ее я не запомнила, но женщина предложила провести урок рисования у младших классов, объясняя это тем, что было бы неплохо разнообразить жизнь школьников, познакомив их с художниками, пусть и непрофессиональными.

​

А что я теряла? Это был прекрасный способ отвлечься от этих странных мыслей, которые посещали меня каждые 5-10 лет и могли перерасти в затяжную депрессию.

Урок прошел замечательно. Дети были очень милые, даже смешные. Задавали мне миллион вопросов. Особенно поразил мальчик азиатской наружности, который бесцеремонно спросил: «А Вы что, призрак?». Я учтиво отметила, что умирать я пока не планировала, но он никак не мог угомониться и весь урок только и спрашивал: «А ночью Вы светитесь?!», «А как Вы умерли?!», «А что, все призраки рисуют так хорошо?!», «А при жизни Вы такая же бледная была?!».

Что же, терпению меня научило время, и я спокойно отвечала на все интересующие его вопросы.

​

Но самое странное было то, что когда я вышла из школы, то на меня что-то нашло. Вместо того, чтобы отправиться домой, я зашла в местный театр, где проводился тренинг по игре на гитаре. У меня были кое-какие навыки в игре на пианино, когда меня учила мама, но с того времени прошло почти два столетия. Да и вообще, Джозеф говорил, что я такая тупица, что не смогу сложить 3+2 не то чтобы учить ноты.

Если бы Джозеф был жив, я бы сейчас с радостью над ним посмеялась. После нескольких часов мучений из всего брынчания, доносившегося со всех сторон, у меня начало что-то получаться. И только когда я вышла из музыкального класса, то подумала о том, что гитары-то у меня нет, да и покупать ее я не планировала.

В любом случае, я была рада новому умению и совершенно не жалела потраченных денег.

​

Когда я подошла к дому, то на крыльце меня ждал сюрприз. Коннор Фрио сидел на моих ступеньках, подбрасывая вверх какую-то папку. И почему-то я совершенно не удивилась, когда увидела его. Наоборот, какое-то непривычное чувство любопытства поселилось в глубине моей души.

-У меня есть соседи, - проговорила я, подходя к нему, - так что если мой окровавленный холодный труп найдут где-нибудь закопанным под крыльцом, то тебя будут искать.

Коннор безучастно поднял на меня взгляд и показал папку, из которой торчали какие-то листочки.

-Линда Миллер, так? Я верно ответил на твой вопрос? – спросил он с таким видом, будто бы раскрыл военную тайну.
-Рада знакомству, Коннор, - сделала я пируэт перед ним, - не хочешь ли выпить чашечку чая?

​

Через десять минут Коннор уже сидел на моем диване и судорожно щелкал телевизор. Он что-то бубнил себе под нос, и я не могла расслышать ни единого слова. Расставив на подносе чашки и чайник, я вышла в гостиную, где на маленьком журнальном столике были разбросаны вырезки из газет, статьи и странные документы. На заголовке одной из статей крупными буквами было написано: «Что на самом деле произошло с семьей Миллер?».

-Признаться честно, ты мой первый гость за все это время, - проговорила я, чтобы разрядить напряженное молчание. – Обычно люди сторонятся меня.
-Это же невероятно! – Коннор выключил телевизор и указал на старинное черно-белое фото, где была изображена вся моя семья. – Как?! Как вообще такое возможно?! Ты и…эта…эта Линда. Вы же похожи как две капли воды!

Я лишь украдкой глянула на фото и придвинула к нему чашку с чаем.

-Ты думаешь, что вся эта история простая выдумка?
-Экстренные ситуации того времени могли интерпретироваться как сверхъестественные, потому что люди были суеверны, - фыркнул он. – Только с годами люди начали понимать, что всему необычному есть научное объяснение.
-Хорошо, объясни научно, почему девушка с фотографии сейчас здесь, пьет с тобой чай?

​

-Очень просто! – пожал Коннор плечами. – Такое бывает, когда в природе рождаются два похожих друг на друга человека. Ты это поняла и решила использовать. Сейчас у вас, у девушек есть такая манера, подражать кому-то. Вот ты и стала Линдой Миллер, притворяясь другой девушкой.

Я несколько секунд смотрела на него, не отрывая взгляда.

-Ты что, нигилист? – спросила я.
-Я?! Нет… то есть… отчасти, - почему-то запаниковал он. – Но в любом случае, любому событию нашей земли есть объяснение.
-Ты сказал, что наука может объяснить все. Тогда, следуя твоей теории, как ты объяснишь, что в природе рождаются двойники? Этому ведь тоже должна быть научная гипотеза? – я кивнула на фото.
-Это…это…можно объяснить, - Коннор свел брови к переносице. – И вообще! Я журналист! А не ученый!

Я поманила его пальцем, придвинувшись ближе. Мужчина с недоверием подсел ко мне и прислушался.

-Просто я и есть Линда Миллер, - шепнула я ему на ухо.

​

-Ты точно чокнутая! Как возможно, что девушка, которая родилась почти 200 лет назад, сейчас выглядит вот так, - он указал на меня руками, поднявшись с дивана. – Это просто…
-Антинаучно? – усмехнулась я.
-Ага! Вот именно! Она… - Коннор ткнул пальцем в фото, - сошла с ума и пропала без вести еще в 18 веке.
-Ну? И где твоя логика? Вот она я, все еще сумасшедшая, - пожала я плечами, изо всех сил стараясь не рассмеяться.
-Ты…ты… да! Ты сумасшедшая, и выглядишь так же, - он взял фото и выставил его перед собой, сравнивая нас, - только сейчас ты похожа на зомби, бледнее чем обычно.
-А у меня лунатизм, - решила я добить его сарказмом окончательно, - по ночам плохо сплю. Как раз с того самого момента, когда эта чокнутая ведьма пальнула в моего отца заклятьем.

Я придвинула к себе одну из статей, где было написано, что глава семьи Миллер на самом деле был алкоголиком и просто проиграл свое поместье и семью в карты, а его жена и дочь с сыном жили в рабстве, пока не покончили жизнь самоубийством.

-О, вот это фальсификация данных, Коннор, - показала я ему вырезку, - как ты там выражался, интерпретировали информацию всегда по-разному. А отрицать сверхъестественное просто глупо.

​

-Хорошо! Докажи тогда мне, что это ты. Я дал тебе научное объяснение всем этим событиям, убеди ты меня теперь, - Коннор выдрал у меня из рук статью и, скомкав ее, кинул на стол.
-Ну, во-первых, твои объяснения на троечку, - пожала я плечами, - а во-вторых, ты первый человек, которому я хочу рассказать свою историюза два столетия. Неужели тебе этого недостаточно?
-Нет, недостаточно. Тем более, почему именно меня выбрала? – сузил он глаза.
-Ты заявляешь мне, что я сумасшедшая, но ты все еще здесь, а значит, где-то подсознательно, глубоко в душе, ты понимаешь, что это может быть правдой. И если тебе нужны доказательства, я смогу их предоставить, только вопрос: как ты проверишь их подлинность?
-А вот это уже мое дело! – фыркнул Коннор. – Расскажи мне что-нибудь, что могла знать только Линда Миллер.

​

Я глянула на фотографию нашего дома и тяжело вздохнула.

-Есть кое-что. Наш дом, сейчас там живут, кажется, Ландграаб, - взяла я фото в руки. – На втором этаже в южном крыле моя комната. Ее окна выходят на сад на заднем дворе. Рядом с дверью есть колонна, а в ней небольшая ниша. Там выступ, он отодвигается. В этой нише был мой клад. Там небольшая шкатулочка с балериной внутри и книжка. Я разрешаю тебе, ты можешь ее прочесть, если найдешь, конечно. Будем надеяться, что новые жильцы не сделали реконструкцию.

Коннор несколько секунд смотрел на меня, затем схватил свой рюкзак и вылетел из моего дома, громко хлопнув дверью.

Я смотрела ему в след, прикусив губу и думала, для чего я все это сделала? А что будет, если он узнает правду? Я тут же перевела взгляд на вырезки из газет. Ведь он уже знал правду, только не верил в нее.
Мне нужен был человек, которому я могла рассказать о своей проблеме, и я очень надеялась, что за долгое время я его нашла.
И почему именно Коннор, спросишь ты? Не знаю. Просто он и все на этом.

 

[Gina_K]

​

После нашего разговора с Коннором прошло почти два дня. О моем, так называемом, соратнике не было никаких вестей. У меня не было даже номера его телефона, чтобы узнать, что он задумал. Впрочем, не уверена, что я бы ему позвонила даже, зная его сотовый.

​

Мой выдуманный лунатизм воплотился в жизнь. Накаркала я себе эту беду, что ли? Вместо того, чтобы спокойно спать, я ночь напролет стояла напротив мольберта и калякала кисточкой по полотну. То ли от плохого настроения, то ли от нехватки сна, но картина получилась бледная, бесцветная и бесформенная. За такое на торгах дадут максимум 40 симолеонов, не больше.

​

Я была уверена, что сойду с ума, если буду целыми днями сидеть дома. Поэтому каждый вечер выходила из своей одинокой холостяцкой холупы, чтобы бесмысленно и бесцельно побродить по городу. Такое врепредпровождения меня не сильно устраивало, потому что накатывали воспоминания, заставляли думать о своей участи и нагоняли тоску. Но уж лучше так, чем сидеть взаперти и медленно сходить с ума.

Поэтому сегодня я набрела на здание библиотеки. Одно из немногих строений, которое ничуть не изменилось с моих времен…ну, относительно. Люди теперь ходили сюда не для того, чтобы отдохнуть душой с книгой в руках, а чтобы попялиться в экран компьютера.

​

Я видела на свете многое, пережила две войны, сменила ни одну жизнь, встречала много страшных людей, обучилась навыкам, о которых в свои «19» лет и не помышляла, но на земле осталось две вещи, которые для Линды Миллер были непосильны: готовка и компьютер.

Когда появилась первая ЭВМ, то люди кричали о техническом прогрессе, о новом этапе, эволюции жизни, ведь человечество теперь пойдет вперед! Но когда живешь на этом свете не первый год и даже не первое столетие, то становишься свидетелем, как вот такие вот технологии медленно превращают человека обратно в обезьяну. Поэтому, еще в 1944 году, когда человечеству представили первое подобие компьютера, я решила, что постараюсь держаться от этой «эволюции» подальше.

Но сегодня в мою голову что-то прилетело, и я решила все-таки пообщаться поближе с этой чудо-машиной современности. Всемогущий «Smoogle» был рад показать мне ответ на любой вопрос. И, конечно, первое, что пришло в мою голову было: «Как избавиться от вечной жизни». Знаешь, что ответил мне интернет? «7 способов обрести бессмертие. Вечная жизнь - это реально!». А еще говорят, что технологии могут облегчить жизнь человеку.

​

Смеясь над такой шуткой судьбы, я все же отправилась к книгам. Нет, ответа на вопрос о старости я там не нашла, но зато вычитала много интересного о том, как починить душ или прочистить туалет. Я обладала лишь некоторыми навыками починки сантехники, потому что за все 200 лет в моей жизни было лишь несколько отношений, которые доходили до стадии «почини мне кран на кухне». Затем я просто все обрывала и снова оставалась одна, не позволяя себе думать о том, что когда-нибудь смогу обзавестись семьей и снова смотреть, как уходят мои близкие. Такого мое сердце просто не выдержит.

​

Признаюсь, тебе честно, что Коннора увидеть я больше не планировала. Подумала, что он окончательно убедился в моей неадекватности и решил меня сторонится. Что же, подумала я, это предсказуемо, не он первый, не он последний.

Но когда я по обычаю пошла на следующий день в парк, блуждая из стороны в сторону и любуясь молодыми семейками, вышедшими на пикник, то около фонтана заметила знакомую бородатую фигуру, рассматривающую какую-то книжку.

Я хотела подойти к Коннору, уже приготовила парочку язвительных шуток, но в последний момент передумала. Если обстоятельства стекались таким образом, то вмешиваться не стоило. Я в последний раз посмотрела на мужчину и медленно направилась к выходу, как сзади на весь парк раздалось громогласное:

-Эй! Чокнутая!!!

​

Я сама не знаю зачем, но обернулась, подписываясь на это прозвище. Коннор ловко перескочил через живую изгородь и подбежал ко мне.

-За такое обращение в мое время я могла пожаловаться брату, и он вызвал бы тебя на дуэль, защищая меня, - проговорила я, стараясь сделать вид, что не замечаю маленькой розовой книжонки в его руке.
-Ну, во-первых, мы в 21 веке, а не в 18, а во-вторых, думаешь, я бы не смог защититься? – усмехнулся он.
-Думаю нет. Мой брат дважды участвовал в дуэлях и дважды побеждал.
Коннор хотел что-то сказать, но вдруг передумал. Он сузил глаза, внимательно смотря мне в лицо, будто бы пытался что-то понять.
-На мне цветы или узоры? – сложила я руки на груди. – Чего так смотришь?

Вместо ответа он протянул мне розовую книжицу. Я лишь украдкой глянула на свой личный дневник и спокойно сказала:

-Отец всегда говорил, что пари женщинам заключать не стоит, но мне нужно было попробовать. Поспорили с тобой, я бы денег заработала.

​

-Я сутки смотрел на это! – вскрикнул Коннор в восторге, что я невольно вздрогнула от неожиданности. – Был уверен, что это какой-то фокус, трюк! Но…как?! Как?!
-Фокус? Трюк? – смутилась я. – А кто говорил, что всему сверхъестественному есть научное объяснение?
-Ох, издевайся сколько угодно! – рассмеялся он. – Передо мной ходячая 200-летняя мумия! Подумать только! Исторический артефакт. Настоящий член проклятой семьи! Да я уснуть не смог из-за этого сегодня!
-Да, покричи громче, в парке ведь никого нет, так что можешь спокойно голосить об этом, - с опаской огляделась я.
-Ты Линда Миллер! Сама Линда Миллер! Так, у меня к тебе миллион вопросов, - Коннор поковырялся в своем рюкзаке и вытащил блокнот.
-Миллион вопросов для чего? – не поняла я.
-Ты ведь позволишь мне написать о тебе?

​

А вот такого поворота я не ожидала! После этих слов до моей двухсотлетней башки, наконец, дошло, что я натворила. Прожить на свете столько лет и не научиться мудрости! Правильно говорил Джозеф, что я тупица.

-Нет, - просто проговорила я, смотря на него во все глаза.
-Что-о-о?! Ты…ты… шутишь ведь, так? – Коннор прижал к груди блокнот, слегка пригнувшись, чтобы посмотреть на меня в упор. – Твое лицо несет неясный характер. Эмоции на таком каменном выражении прочесть сложно.
-Нет, не шучу, - все так же просто ответила я.
-Я пошел в дом к неизвестным людям, притворился сантехником, можно сказать, ограбил их! – он злобно потряс моим дневником в воздухе. – И все это ради того, чтобы ты запретила мне написать книгу о девушке, которая обрела вечную жизнь?!
-Дай подумать, - задумалась я, смотря в небо и, после недолгого молчания выдала: - да. Именно так я думала сделать.

​

-Ты издеваешься что ли?! – опешил Коннор. – Просто издеваешься!!!
-Да, я издеваюсь над тобой, - еле как сдержалась я от смеха. – Очень интересно наблюдать за твоей реакцией. У тебя хорошая мимика.

Коннор закатил глаза и громко стукнул себя по лбу.

-Мне кажется, я сейчас оправдаю впечатление душителя. Линда, я ведь могу написать бестселлер и прославить нас с тобой. Так что давай будем работать серьезно.
-Э-э-э, ты не понял. Я все это рассказала тебе не для того, чтобы прославиться, а чтобы среди моих немногочисленных знакомых был хотя бы один человек, который знал, кто я на самом деле, что со мной произошло. Я просто хочу рассказать тебе историю своей жизни.

Правое веко Коннора задергалось от нервного тика. Он смотрел на меня с таким выражением лица, что, казалось, был готов расплакаться.

-Твое лицо несет неясный характер, - сузила я глаза, смотря на него.
-Ты решила, что я буду хорошей жилеткой, в которую можно поплакаться? Я тебе что, 13-летняя бородатая подружка?! – Коннор стукнул меня по плечу своим блокнотом, поставив руки на бока.
-Кстати о ней, ты в курсе, что такая борода была в моде 60-х годов, когда процветал стиль хиппи? Их идеология меня просто убивала, - указала я на его лицо.

​

По выражению лица Коннора было ясно, что он готовился к очередной гневной реплике. Но стоило ему открыть рот, как к нам подошел молодой человек. Узнала я его не сразу, только когда он улыбнулся мне, я вспомнила, кто это был.

-Ой, Лейтон, добрый день, - дружелюбно проговорила я.
-Эй, а ну иди отсюда, не видишь, мы ругаемся?! – тут же накинулся на него Коннор.
-Не слушайте моего друга, он немножко не в себе, - зажала я рукой рот Коннора, когда он снова был готов накричать на растерявшегося мужчину. – Работает сантехником, понимаете? Надышался подвальной плесенью, вот и нервничает.
-Я рад вас видеть, - Лейтон улыбнулся, отстранившись от Коннора, - потому что в прошлый раз вы убежали и даже не сказали своего имени.
-Как неразумно с моей стороны, - я протянула ему руку, - Линда Миллер.

Коннор от удивления раскрыл рот, смотря на наше рукопожатие.

-То есть вот так просто? Оказывается, можно было просто сказать свое имя, - нервно рассмеялся он. – Можно просто назвать имя и фамилию и не устраивать квесты под названием «Угадай, кто я».

​

-Это Коннор Фрио, - попыталась я снять с ситуации напряжение, - Коннор, это Лейтон Секемото.
-Наплевать, кто он. Ты не ответила на мой вопрос! – проигнорировал он протянутую руку Лейтона.
-Нет, мой ответ на твой вопрос – нет, Коннор, - спокойно проговорила я. – Давай мы позже все обсудим, хорошо?

Я в панике огляделась, пытаясь найти выход и позорно дезертировать из этой неприятной ситуации. Но на глаза попалась только вывеска с объявлением о «Конкурсе едаков».

-Как это нет? Я не собираюсь молчать, Линда! – возмущался Коннор. – Упустить такой материал можно приравнять к смертному греху.
-У меня есть идея, - проговорила я, - давайте поучаствуем?

Коннор резко замолчал и глянул на Лейтона. Тот лишь пожал плечами и проследил мой взгляд.

-Эм, Линда, вы хотите принять участие в поедании гамбургеров? – спросил Лейтон не уверено.
-Угу, - кивнула я, - слабо?

​

Я быстрым шагом прошла к столу, где какой-то мужчина тут же забил в колокол, призывая посетителей парка присоединиться к конкурсу. Через мгновение рядом со мной встал Лейтон, все еще неуверенно озираясь по сторонам. За ним подошел и ворчащий Коннор. Он толкнул плечом мужчину и, кинув на меня обиженный взгляд, отвернулся. Нашу команду завершила красивая блондинка в строгом зеленом костюме. Мы втроем удивленно посмотрели на нее, взглядом спрашивая, действительно ли она собирается участвовать в таком конкурсе. Женщина сделала вид, что ничего не заметила и радостно захлопала в ладоши, когда перед нами стал собираться народ.

​

Наконец, послышался звонок, и мы склонились над огромными тарелками, полными гамбургеров. Снова прозвенел звонок и конкурс начался. Если бы моя покойная матушка увидела меня в таком виде, то перевернулась бы в гробу. Девушка из приличной семьи, с хорошим воспитанием, дочь знатного землевладельца впихивает в себя гамбургеры, обмазываясь горчицей и кетчупом и глотает их, даже не жуя!

Со всех сторон слышались крики, шум и подбадривающие кричалки. Я признаюсь честно, что после второго гамбургера поняла, что конкурс не осилю. Но уходить вот так среди соревнования было стыдно, поэтому медленно, с видом мученицы, проклиная саму себя за такую инициативу, я продолжала есть эти гамбургеры, пока не послышался жалобный стон со стороны мужчин.

​

-Все, спасайся, меня сейчас вырвет! – объявил Коннор и, опрокинув стакан с соком, побежал в сторону уборной.

Я еле как сдержала хохот, когда увидела, как мужчина, спотыкаясь и расталкивая народ, мчится в сторону биотуалетов.

И тут снова прозвучал звонок, а ведущий объявил победителя. Я замерла с гамбургером во рту, смотря на блондинку, чья тарелка была уже пуста. Победителем оказалась Алия Ландграаб, которой подарили… о ирония! … тарелку с гамбургерами. Когда я услышала ее имя, то чуть не подавилась. Ведь получается, что именно эта женщина сейчас жила в доме моего отца.

Я хотела к ней подойти и поговорить, но видимо ей тоже стало плохо, потому что она побежала в уборную, даже не взяв свой приз.

​

Зато это было весело, - рассмеялся Лейтон. – А ваш друг оказался слаб не только нервами, но и желудком.

-Ох, не нужно так, - прикусила я губу, смотря в сторону туалетов, - ему сегодня и без того досталось и это моя вина. Так что его гнев оправдан. Возвращаться к этому разговору мне больше не хочется. Но зная его характер, придется поступить самым позорным и низким способом – дезертировать… – я немного подумала и перевела взгляд на Лейтона. – Вы ведь побудете моим рыцарем?
-Рыцарем? – не понял он.
-Да. Можете пойти к Коннору и сказать, что у меня возникли срочные дела, поэтому мне пришлось удалиться? Весь пыл темперамента этого человека придется взять на себя именно вам, - я с опаской глянула в сторону кабинок, где среди толпы мелькнула рыжая голова Коннора.
-Только при одном условии, - улыбнулся Лейтон.
-Правда? Каком?
-Давай перейдем на «ты»?
-Прекрасно! – кивнула я. – Тогда ты в атаку, а я бежать.
Я помахала ему рукой и торопливым шагом направилась в сторону выхода из парка.

0,5+0,25=0,75 (за друга Коннора Фрио).

 

[Gina_K]

Я очень надеялась, что Коннор не станет писать обо мне без разрешения. Сансет-Велли грел мне сердце, и я совершенно не хотела уезжать отсюда так быстро. Тем более, мои картины стали приносить мне деньги. Пусть это был небольшой, но все же доход.

С этого утра я решила экономить. Похождение по ненужным мне курсам сильно ударило по карману. Когда девочка принесла мне газету, то под новостями я вырезала купоны со скидкой.

​

Я, конечно, была не уверена, но, кажется, он должен был подействовать в местном продуктовом магазине. Пусть я питалась фаст-фудом и полуфабрикатами, но от соблазна купить еду со скидкой, я не удержалась.

​

Но какого же было мое недовольство, когда скидка была всего лишь на хот-доги, точнее сосиски для них. После недавнего конкурса по поеданию хот-догов меня всю ночь мучил кошмар, как я убегаю от огромного хот-дога – переростка, который гнался за мной через весь город с криками «До победы осталось чуть-чуть!!!». Проснулась я от такого в холодном поту.

Ну, не зря же я вырезала этот купон! Купила сосиски, сама не знаю зачем, ведь готовить не собиралась.

​

Вышла я из магазина, потратив всего-то 5 симолеонов. Все еще задаваясь вопросом, зачем я все-таки купила хот-доги, я прошла к дороге, чтобы поймать такси, но недалеко послышалось: «Простите! Девушка! Вы ведь Линда?!». Услышав свое имя, я тут же обернулась. Из местных жителей меня знали только двое: Коннор и Лейтон. Но мужчина, стоявший на другом конце улицы, был мне незнаком. На нем была надета странная поварская шапочка и серый фартук.

​

-Здравствуйте! – подбежал он ко мне. – Вы ведь Линда?
-Да… а мы знакомы?
-О, простите. Я Джаред Фрио! – протянул он мне руку. – Брат Коннора.
-О, Боже! Рада знакомству. Я не думала, что у Коннора есть брат, - ответила я на рукопожатие. – Как его здоровье? Вчера, кажется, ему стало немножко нехорошо.
-Именно поэтому я и подошел с Вами познакомится! – рассмеялся Джаред. – Когда Коннор пришел вчера домой зеленый от рвотных потуг и рассказал мне, что некая Линда заставила его участвовать в конкурсе по поеданию хот-догов, то мне стало безумно интересно, кто та особа, что заставила такого бестолкового и занудливого слизняка, как мой брат, участвовать в подобном мероприятии!
-Э-м-м, звучит так, будто бы он жаловался, потому что по моей вине его подвергли пыткам- смутилась я.

​

-Да, он любит поныть, - хохотнул Джаред.
-Возникает вопрос, как вы узнали меня? У Коннора такая отличная способность детально описывать людей?

Сердцебиение у меня участилось. На секунду я подумала о том, что Коннор мог рассказать все брату. О том, кто я такая и какая у меня была история.

-Нет-нет, я вчера видел вас вместе совершенно случайно, - как-то неуверенно ответил он. - Да и Коннор тоже неплохо описал вас. Цитирую: «Она бледная, с большими карими глазами, как у испуганной косули и эмоциональным диапазоном, точно у столовой ложки». Теперь я понимаю, что он имел ввиду.
-Очень надеюсь, что данная триада задумывалась как комплимент, - проговорила я. – При нашей первой встрече Коннор сказал что-то подобное.

​

Наступило неловкое молчание. Джаред смущенно опустил взгляд, хлопая ладошками по джинсам. Но за два столетия общения с людьми я научилась поддерживать разговор даже в моменты, когда он заходил в полный тупик.

-Простите мне мою нескромность, - прервала я тишину, - но меня мучает любопытство, с которым невозможно справиться. В какой сфере вы работаете, никак не могу определить по такой униформе.

Конечно, он был поваром. Быть гением тут не обязательно, чтобы это понять. Но, изучив натуру мужчин за столько времени, я сделала для себя вывод: спроси его о том, что он любит, сделай вид, что тебе интересно и ближайшие несколько часов он будет без остановки рассказывать о своей специальности и ее тонкостях.

-О, я специалист по приправам, - тут же оживился Джаред. - Работаю в небольшом кафе рядом с центром. Оно называется «Маленький Корсиканец». Но Коннор обзывает меня королем поварёшек и повелителем кастрюль. Заходите к нам как-нибудь. Накормлю отменно!.. – он глянул на часы и издал странный испуганный вздох. – Мать моя женщина! Я же опаздываю! Простите, Линда. Был очень рад с вами познакомиться. Вы прекрасны! Но мне пора.

Тряхнув меня за руку, Джаред со всех ног помчался к дороге.

​

Внешнего сходства между братьями Фрио я не заметила. Я бы ни за что не поверила, что они родственники, если не манера поведения. Громкоголость, гиперактивность, некая беспардонность – вот те отличительные черты, которыми обладали Коннор и Джаред. Но мама мне всегда говорила, что судить людей, не узнав их как следует – дурной тон. И пусть я пережила хипстеров, панков и макияж 80-х, то все равно должна была оставить в себе хоть какие-то задатки хорошего воспитания.

В пустой скучный дом идти совершенно не хотелось. Сегодня я решила изучить другую часть города, ту, что находилась ближе к лесу. Удивительно, но почти на окраине Сансет-Велли располагался небольшой салон красоты.

К своей внешности я относилась спокойно, пусть и не была слишком довольна некоторыми деталями. Но кто сейчас может адекватно оценить свою внешность? Но о себе я всегда говорила так: по шкале от Анджелины Джоли до Сида из «Ледникового периода», я ставила себя ровно посередине. Именно поэтому я не пользовалась услугами «работников красоты», хоть когда-то сама пополняла их ряды. Но не зайти в такое место в родном городе было бы преступлением!

​

Это было небольшое помещение, которое вместило в себя и зеркала стилистов, и массажный стол, и даже кресло татуировщика. За стойкой администратора никого не было, так что ко мне не стали приставать с вопросами о том, что мне нужно и я смогла спокойно обойти все комнаты.

Но мое исследование салона красоты было прервано настойчивым телефонным звонком. Вот удивление! Неужели, директор школы хочет пригласить меня на еще один урок?

-Эй ты, редиска! – послышалось вместо приветствия, стоило мне только принять вызов. – Ты посмела накормить меня дрянью и сбежать?
-Я даже не буду спрашивать, откуда ты знаешь мой номер телефона, Коннор, - вздохнула я.
-То, что я без труда нашел твой дом – тебя не смутило. А вот то, что позвонил, напрягло?! Что ты за странная женщина? Или…скорее сказать 200-летняя бледня старуха?
-Да, эмоциональный диапазон у которой, как у столовой ложки. Очень благородно Коннор.
-Погоди, что? – не понял он.
-Имела удовольствие пообщаться с твоим братом. Теперь я понимаю, почему ты такой…
-Какой? – прозвучало как-то странно. И дело было не в тоне. Голос Коннора звучал совсем рядом, будто бы трубка просто дублировала его. Я смутилась и посмотрела на телефон, пытаясь понять, в чем же дело.

​

-Обернись, гений, - хохотнул он за моей спиной.

Я вздрогнула и повернула голову. Коннор стоял с довольным лицом, показывая мне свой телефон.

-Мне точно стоит тебя опасаться, - отключила я вызов. – Ты меня преследуешь, оправдывая свои маниакальные наклонности.
-Я ехал с работы и увидел странное белое существо, которое плыло по дороге. Напугался, думал приведение! А потом пригляделся, а это ты! – рассмеялся Коннор. – Зачем ты сюда пришла? Решила, наконец-то, наложить немного румян?
-Я не понимаю, к чему эти оскорбления? – сложила я руки на груди. – Если со мной что-то не то, так и скажи.
-Угу, скажу. Ты в зеркало давно заглядывала? – продолжал издеваться он.
-Да. Ты не поверишь, но есть люди, которые не боятся туда смотреть.

Улыбка с лица Коннора мгновенно исчезла. Он сузил глаза и недовольно поджал губы, смотря на меня так, будто я украла у него кошелек.

​

-Я пришел, чтобы продолжить наш оборванный разговор тем заносчивым китайцем! – вдруг выдал он.
-Судя по фамилии, он японец.
-Сути не меняет. Я решил, что хочу написать о тебе книгу и точка! И лучше бы тебе согласиться на сотрудничество со мной.
-Вау! Неужели, угроза? – усмехнулась я.
-Нет, не угроза. Но подумай, надо тебе терпеть постоянные надоедания с моей стороны? Я ведь журналист. Доставать людей расспросами – моя работа! – Коннор злорадно рассмеялся.
-Мне 200 лет, Коннор, - развела я руками, - я устала от жизни. Меня уже ничто не достанет! Разве что твоя борода. Она с ума любого сведет.
-А ну прочь свой ядовитый язык от моего лица! – тут же прикрыл рукой он бороду. – Я пришел не только по поводу книги.
-Да? А зачем же еще?

​

-Сегодня утром проснулся и в голову прилетела мысль. Точнее, вопрос: ты пыталась найти ту ведьму?
-Элеонору? Зачем? – раскрыла я рот от удивления.
-Ну подумай. Она прокляла тебя и всю твою семью. Ты не думала найти и ее и попросить снять заклинание? Хотя не так, дать ей в глаз за такие дела, а потом заставить снять заклинание.

От его слов у меня пропал дар речи. Может, я, действительно, была сумасшедшей? Прожив столько времени на белом свете, отупев от горя и одиночества, я ни разу за всю свою столь необычную жизнь не помышляла ни об Элеоноре, ни о мести. Свое проклятье я приняла как должное, как ношу, которую мне предстояло нести.

-Хьюстон, у нас проблемы, - щелкнул перед моим носом Коннор пальцами, - связь с землей потеряна. Мы улетаем в открытый космос без шанса вернуться.
-Она испарилась, - ответила я, наконец, - просто растворилась в воздухе и все на этом. А затем один за другим стали умирать мои родные и я осталась одна, без денег, без дома, без души. Как думаешь, могла ли я думать о чокнутой ведьме, когда вопрос стоял о выживании? А сейчас прошло 200 лет, она наверняка уже мирно спит в могиле в то время, как я стою тут и разговариваю с назойливым бородатым мужиком!

​

-У нее ведь остались предки! А что, если ген ведьмы передается из поколения в поколение? – задумался он. – Можно ведь попробовать разыскать кого-нибудь.
-И что это даст?! – пожала я плечами. – Я приду и скажу: «Здрасьте, сними заклинание?».
-Да, именно так это и будет. А если попросишь, то я помогу, - хитро улыбнулся он.
-Я могу помочь только сбрить тебе бороду. Смотри, тут и барбершоп есть, - указала я на дверь за его спиной. – Я даже заплачу.
-Отстань от моего лица! – вскрикнул Коннор. – Доиграешься, я посажу тебя в кресло татуировщика и заставлю его написать неприличное слово на твоем лбу!
-А это идея, - прикусила я губу.
-Чего? Ты хочешь, чтобы у тебя во лбу красовался стыд и срам?
-Нет, давай сыграем в «камень-ножницы-бумага» как в детстве. Если выигрываю я, то ты сбриваешь бороду. Побеждаешь ты, я делаю себе тату. Только не матерное слово, а что-нибудь более или менее приличное.

​

-Нам по сколько лет? – посмотрел на меня он как на чокнутую. – В детстве застряла?
-Ну ладно, если ты боишься, то не будем рисковать, - просто ответила я. – Пошли отсюда.
-А! Ты посмела взять меня на «слабо» ?! – опешил Коннор.
-Да, потому что такие как ты на это всегда ведутся.
-Давай, женщина, я покажу тебе мастер класс по тому, как утирать нос маленьким бледным козявкам! – закатил он рукава, вставая в боевую стойку. – На счет три…

​

Хорошо, признаюсь, но только тебе, что я переоценила свои возможности, потому что через минуту я сидела в кресле татуировщицы и слушала злобный, точно у гнома, смех Коннора, который стоял перед стендом с примерными татуировками. Его выбор пал на странный рисунок розы, проткнутой мечом. Как объяснила Дороти (так звали мастера) это был древний эльфийский знак проклятья. В волшебном мире его оставлял злобный колдун на своих врагах. Вышло почти символично. Почему «почти», спросишь ты? Потому что по преданиям получивший этот знак эльф, умирал через пару дней.

-Больно будет? – спросила я, когда Дороти зачем-то попросила меня снять кофту.
-Да, будет, - ответила она будничным тоном.

Я лишь покачала головой и недовольно подперла рукой подбородок.

И вот через полчаса у меня на правом предплечье красовалась татуировка. Я поверить не могла, что так себя подставила. Коннор еще долго хохотал надо мной, когда я вышла из зала. Заявив ему, что у меня пропало настроение с ним говорить, я направилась домой. В след он мне крикнул, что разговор не окончен и рано или поздно я соглашусь на написание книги.

​

Скрывать не буду, время я провела хорошо, даже несмотря на то, что пострадала моя рука. Когда я вернулась домой, то у меня даже появилось желание готовить. Конечно, от хот-догов я отказалась, а вот макароны с сыром решила попробовать.

​

Наверное, у меня просто руки росли не из того места! Какой человек мог испортить такое простое блюдо? Только Линда Миллер!

И пока я ела хрустящие макароны, то голову не покидали слова Коннора. А что если действительно на свете есть человек, который сможет снять с меня проклятье вечной жизни?

4/15

- Пробежка в магазин: Отправьте вашего персонажа в продовольственный магазин.

 

[Gina_K]

​

Меня доканывала бессонница. Блуждать по пустому черному дому среди ночи было скучно. Кроме того, я оставалась совершенно одна наедине со своими мыслями. И знаешь, о чем я думала эти часы напролет? О том, что дурацкая идея Коннора не отпускает меня! «Найти предков Элеоноры» - так и звучало в моей голове. Я даже осмелилась представить, что я снова стала нормальной, что процесс взросления пошел. Но…

​

Но выяснилось, это всего лишь грипп. Такое иногда бывало. Раз в десять лет на меня нападала хандра. И признаюсь, но только тебе, что иногда я этому радовалась. А вдруг, случится чудо и жизнь меня отпустит? Умереть от болезни не самый страшный уход из этого мира, не думаешь?

Но это всего лишь бредовые мысли. Я даже не стала устраивать себе постельный режим. Часы напролет стояла напротив холста и бездумно водила по нему кисточкой.

​

Думки о смерти прервал настырный телефонный звонок. На экране высветился незнакомый мне номер. Что-то часто мне стали звонить незнакомцы…

-Алло? – проговорила я в трубку неуверенно.
-Добрый день, Линда. Я тебе не помешал? – послышался чей-то радостный голос.
-Будьте любезны представиться.
-Ой-ой, прости! Лейтон! Лейтон Секемото.

Вот это поворот. Кого-кого я не ожидала услышать, так это Лейтона.

-Оу, добрый день. Признаться, не ожидала тебя услышать.
-Да я сам не ожидал от себя такой смелости, - рассмеялся он. – Хотел позвонить и спросить, как твои дела?

​

-Как мои дела? Ну что же, я подцепила заразу и сейчас лежу дома с грелкой на голове и градусником подмышкой… - от собственных слов я тут же смутилась. Мама всегда говорила, что сообщать чужому мужчине о состоянии своего здоровья верх неприличия.
-Какая жалость! А я ведь позвонил не только чтобы узнать, как твои дела… Последние денечки лета, думал позвать тебя в парк. Слышал, что там проводят очередное соревнование по поеданию хот-догов.
-Ну уж спасибо, - скривилась я, - боюсь еще раз такого испытания я не вынесу. И, кстати, откуда у тебя мой номер?
-А… так это твой друг дал, Коннор. Пришлось долго с ним говорить, чуть не получил по носу, он очень вспыльчивый человек, однако!
-Коннор, значит, - вздохнула я. – Ладно, с ним у меня отдельный разговор.
-Выходит, у тебя постельный режим? – с сожалением спросил Лейтон.
-Да, прости, никак. Я чувствую себя отвратительно.
-Ну…буду очень рад прогуляться с тобой, как только ты поправишься.
-Да! С радостью! Как только поднимусь с постели сразу же наберу тебе, - заверила я его и отключила вызов.

​

Сколько раз я говорила это мужчинам? Не сосчитать. На моем пути попадались все, начиная от негодяев и психов и кончая настоящими рыцарями на дорогих машинах. Но разве могла я думать о постоянных отношениях, когда вела кочевнический образ жизни?

Кинув телефон на тумбу, я вернулась к картине. Карьера художника теперь не казалась мне такой веселой, как прежде. Я думала, что рисование успокаивает… Оно успокаивает, но и одновременно заставляет думать о всякой ерунде. Закончив очередную картину (сама не знаю, что это я такое нарисовала), в голове теперь родилась идея оставить затею с такой карьерой. На карточку мне приходили крохи за эту мазню, хоть какой был достаток. И, кажется, только это меня и сдерживало от звонка в ратушу.

​

После долгих раздумий, жалея о том, что не согласилась на встречу с Лейтоном, чтобы отвлечься, я взяла свой телефон. В записной книжке было всего три номера: Коннора, Лейтона и женщины-директора из местной школы. Палец сам по себе нажал кнопку вызова под именем Коннора.

-Твоя обида длилась ровно сутки? – проговорил он вместо приветствия.
-Зачем ты раздаешь кому попало мой номер?
-Кто? Я?! – притворно удивился Коннор. – О чем ты вообще говоришь?! Впрочем, тот японец, кажется, на тебя запал.
-Учитывая мое положения, отношения исключаются, Коннор.
-Сказала она голосом парализованной старухи…
-Мне очень надоело терпеть твои оскорбления! – потерла я рукой лицо. – Но позвонила я по другому поводу.

​

-Только не говори, что тебе тоже понравился этот азиат? – рассмеялся Коннор.
-Нет, у меня просто дефицит общения. А я не могу болтать с любым встречным идиотом.
-Ага…то есть, тебе нужен конкретный идиот, как я?
-Именно! – усмехнулась я. – Потому что только такой идиот как ты мог заложить в мою голову идею о поиске Элеоноры!
-Да! Я знал, что это от тебя не уйдет! – расхохотался он в трубку. – Прям, как чувствовал! Ну? И какие планы?
-Планы? Я за тем и позвонила, что у меня нет планов на вечность.
-Должны же быть хоть какие-то зацепки. Где она жила после того, как все случилось, не знаешь?
-Когда отец ее бросил, она уехала во Францию, это все, что мне о ней известно, - пожала я плечами.
-Ну вот тебе и зацепка! Можно начать с Франции!

​

Я смутилась и прошла к новому холсту, где уже сделала несколько набросков. Было много мест на планете, в которых я побывала. Но по какой-то неизвестной мне причине Франция была единственным кусочком Земли, который я всячески избегала.

-Хьюстон, связь с землей снова потеряна, - прозвучало в трубке.
-На это нужны деньги, - сделала я вывод.
-Гениальное умозаключение. На что ты намекаешь? Хочешь, чтобы я дал тебе взаймы?
-Нет, я зарабатываю сама, но на мой гонорар я смогу доехать максимум до твоего дома, - грустно улыбнулась я.
-Ты прожила на свете 200 лет и не сделала никаких сбережений? – удивился Коннор.
-Они были… Но 90-е были сложным периодом моей долгой жизни, - прикусила я губу. – Последние деньги потратила на дом.
-Погоди-погоди, а кем ты работаешь?
-Эм, я художник…
-Выглядит, наверное, еще ужасней, чем звучит… - фыркнул он. - Знаешь, есть очередная идея идиота. А что, если ты поработаешь в моей газете?
-Чего?! Какой из меня журналист, Коннор?
-А никто тебя до статей и не допустит в первые дни. Пока будешь разносить газету, а там посмотрим. В общем, ты подумай, а мне пора идти.
В трубке послышались короткие гудки и вызов отключился.

​

Коннор был идиотом! На ночь глядя он дал мне пищу для размышлений. А что, между прочим, работникам газет платят неплохие деньги. Всю ночь я только об этом и думала. И на утро следующего дня, тыкая вилкой в сухой салат, я представляла себя в одежде разносчицы газеты.

Неужели, за долгое время в моей жизни появилась цель? Накопить деньги на поездку во Францию. Самое приятное было то, что я не думала о том, сколько у меня уйдет на это времени. Время было для меня абстракцией.

Мучило меня во всей этой ситуации другое. Проблема звучала так: «Работа под руководством Коннора». Что могло быть хуже, чем слушать недовольства от эгоистичного, невоспитанного хама, который не считался с мнением людей? Даже вечная жизнь отходила на задний план.

​

Но решение не заставило себя ждать. Вечером того же дня я набрала номер ратуши и сообщила, что одним зарегистрированным художником в нашем городе стало меньше. Потом я позвонила Коннору, но он просто не взял трубку. После двух попыток, я решила, что на следующее же утро отправлюсь к нему в редакцию и позволю отпускать в мою сторону глупые пошлые шуточки о том, что теперь я девочка на побегушках властителя печатной промышленности!

 

[Gina_K]

Ранним утром на следующий день бодрой походкой я шагала к единственному стеклянному многоэтажному зданию нашего города. В мое время на его месте было просто поле, где устраивали спортивные состязания. Сейчас же, меня приветствовала редакция газеты «Утро Сансет Велли».

​

Первые сентябрьские дни были очень холодными. Город погрузился в красивые яркие краски осени, отчего становился еще красивее. Так он мне больше напоминал то время, когда мы с мамой выходили в наш палисадник и гуляли под виноградником, прикрываясь зонтиком от накрапывающего дождика… От такой ностальгии сердце сжималось и становилось невыносимо больно. Но такая боль была для меня чем-то привычным. Тем, что я должна была носить с собой всю свою вечную жизнь.

​

За свою долгую жизнь я испробовала много профессий (учитывая, что у меня образование юной леди 19 века). Я была дизайнером одежды, парикмахером, учителем французского, начинающим правоохранителем (как-то решила поступить в полицейскую академию, но не задалось), даже пробовала себя в качестве ученого, но после первого удара током оставила эту затею.

Теперь можешь поздравить меня с почетной должностью разносчицы газеты за 38 симолеонов в час. Коннора на работе не было, но секретарши он дал распоряжение зарегистрировать меня как нового работника. Так же оставил мне записку со словами: «Советую начать набираться опыта в писательском навыке».

Когда я вышла из редакции, то набрала его номер с надеждой высказать все, что думаю о таком поведение. Но женщина в трубке учтиво сообщила мне, что абонент недоступен.

​

Редакция находилась как раз напротив библиотеки. Что же, если мне нужен был писательский навык, то я могла получить его и без посещения специальных курсов (я и без того много на них тратилась). Отец говорил, что для написания книг нужен талант, а судя по картинам у меня его не было. Но попытка не пытка! Если Коннор и вздумал шутить надо мной, то какого же будет его удивление, когда я пришлю ему на почту первые главы своей книги.

​

Идея о написании книги о своей жизни была местью моему начальнику за те глупые мысли, которые он так умело вкладывал в мою голову. Как-то мне сказали, что мое имя созвучно с именем Адалин, только слоги местами необходимо поменять. И когда я создавала документ в компьютере (пришлось все-таки мне начать дружить с передовыми технологиями), то название его я долго не придумывала. «Вечность Адалин» именно так будет звучать роман о несчастной девушке, которая мучается на этом свете вот уже второе столетие.

​

Но папа был прав, что писать книги – дело непростое. Мне было сложно даже начать. Я не могла придумать обычного вступления. И так бы и сидела до позднего вечера, если бы над моим ухом не раздалось:

-Привет, Линда!

От такого приветствия я вздрогнула, громко стукнув пальцами по клавишам. Оборачиваться не нужно было, чтобы понять, что рядом со мной был представитель семьи Фрио.

-Доброе утро, Джаред, - поднялась я со стула. – Рада видеть.
-Не ожидал увидеть тебя тут, - радостно улыбнулся он.

Как же быстро мы перешли на «ты». Впрочем, о чем это я? Коннор с первых же секунд начал мне «тыкать» и говорить, что я похожа на мумию.

-Да, познаю просторы интернета. Устроилась на работу в газету к твоему братцу.

​

-Ты что, бессмертная? – удивился он. – У него же выжить невозможно.

От такого заявления я невольно усмехнулась. Да уж. Пошутил, а как точно. Если мне повезло быть бессмертной, то у Коннора в редакции я точно выдержу.

-Да, нужда не терпит, - учтиво проговорила я. – Работа художника не приносит нужного дохода. Глядишь, разноска газет мне поможет.
-Коннор бывает еще тем подонком, но если он пообещал помочь, то в лепешку разобьется, но сдержит обещание, - Джаред тяжело вздохнул. – С ним бывает нелегко, конечно, но могу заверить, что карьерная лестница тебе светит неплохая.
-Подонком, говоришь? – сложила я руки на груди. – Это уж точно. Коннор предложил мне работу, а теперь не берет трубку и даже не удосужился прийти сегодня на работу.

​

-Э-э-э, да, он…он…приболел, - Джаред нервно почесал в затылке, смотря куда-то в сторону. – Такое бывает с ним частенько. Характер взрывной, а вот здоровье хлюпенькое. К нему лучше не подходить, когда у него жар и болит голова. Такое начинается! Даже я из дома ухожу.
-Боже мой! – воскликнула я. – Да твоему брату нужно перевоспитание!
-Перевоспитание?! О чем ты?! – рассмеялся он. – Тут, увы, уже ничего не поможет. Не его вина.

Я смутилась таким словам. Не вина Коннора, что он был вредным? Что же, я не имела права никого судить. Никто не идеален.

-Кстати, прикольное тату, - указал Джаред на мою руку.
-Ох, это опять-таки заслуга твоего брата, - покраснела я, убирая руки за спину. – Придет день, я ему это припомню.

​

-Коннор отличный парень, Линда, - улыбнулся Джаред. – Просто у каждого из нас есть свои секреты.
-На что ты намекаешь? – не поняла я.
-Он убьет меня за то, что я тебе это говорю, но… Не руби с плеча, если что, хорошо? Повторюсь еще раз, что никто из нас не выбирает себе судьбу, - он посмотрел на часы. – Что же, мне пора. Рад был повидаться с тобой. Коннор с тобой свяжется, как только ему станет легче. Пока, Линда!

И, точно торнадо, Джаред метнулся в сторону выхода. Я смотрела ему в спину, оставаясь в неведении. У каждого из нас есть свои секреты? Что это могло значить?

 

[Gina_K]

​

Мой голос отдавался эхом. Все было точно в тумане. Состояние описать сложно… Я шла по нашему городку…точнее, я плыла. Ноги мои не касались пола и просто парила по воздуху. Но это было не важно. Я была дома. Я снова попала в далекий 19 век, где люди ездили на каретах, дамы носили пышные платья, а мужчины седлали вороных коней, погоняя их плетями.

​

Я выплыла на дорогу и огляделась. Было темно и очень холодно, но кажется, что этого холодящего кровь мороза никто не чувствовал, кроме меня. Дамы шли под руку со своими кавалерами, а рядом бегали их детишки, играя в салочки.

Что за странность, подумала я. Что со мной случилось? Но стоило мне снова посмотреть на дорогу, как на меня вылетела огромная карета, запряженная тройкой белоснежных лошадей. Я издала непонятный стонущий звук и прикрыла лицо руками…как вдруг лошади промчались сквозь меня. Я ничего не почувствовала, кроме как ледяного воздуха, пронизывающего все мое тело.

​

Я убрала от лица руки и не поверила собственным глазам. Я была мертва? Неужели?! Но… я думала о смерти совсем иначе. Я думала, что, распрощавшись с жизнью, я встречу свою семью, маму, папу, брата. А что получила? Дрожь во всем теле.

-Нет-нет-нет, - заговорила я эхом, - я хочу домой. К себе домой!

И, точно по приказу, я оказалась на пороге своей крохотной коморки. Какое же облегчение! Я взлетела по ступеням и дотронулась до ручки двери…но рука прошла насквозь! Я закричала в отчаянии, пытаясь схватиться, но ничего не вышло. И тут до меня дошло… я ведь могу проходить сквозь предметы. Я зажмурилась и навалилась на стену. Препятствий я никаких не встретила, а когда открыла глаза, то поняла, что попала в ванную.

Сделав шаг вперед, я подошла к зеркалу и посмотрела на свое отражение…

​

-О, нет-нет, - вздрогнула я и поднялась на кровати. – Ну это уже слишком! Это слишком!

Я утерла со лба липкий холодный пот и громко сглотнула. Что это было? Меня отпустила бессонница, но появились кошмары? Ты можешь в это поверить? Как думаешь, такое вообще реально?

Я встряхнула головой и выдохнула. Погоди-ка…а это что? Я сидела на кровати в красном вечернем платье, которое надевала всего раз в жизни, когда жила в Бриджпорте еще в начале 2000-х. Но как я его надела? Почему не помню?

​

Я взяла с тумбочки телефон и быстро прошла в ванную, к зеркалу. Слава Смотрящему я была не приведение. Жить невидимкой мне как-то не очень хотелось. Я ополоснула лицо водой и открыла записную книжку, набрав номер Коннора.

Сначала слышались долгие гудки и, наконец, сонный голос моего друга ответил:

-Это должна быть очень серьезная причина, раз ты разбудила меня в 4 утра.
-Коннор, я кажется, сошла с ума, - проговорила я.
-Ты только это заметила? Странно, я думал, ты давно знаешь.
-Нет, серьезно. Мне приснилось, что я умерла, а когда я проснулась, то…поняла, что на мне вечернее платье. Спать-то я в пижаме ложилась.

​

-Кажется, ты еще при нашей первой встречи говорила, что ты страдаешь лунатизмом, - смутился он.
-О, и ты поверил? – спокойно спросила я, смотря на себя в зеркало. – Я думала, что такой ядовитый змей как ты, умеет различать сарказм.
-Линда, тебе 200 лет в обед, от тебя всякого можно ждать.
-Знаешь, я вообще-то позвонила тебе, чтобы ты меня успокоил и сказал, что еще не все потеряно. А что делаешь ты? Издеваешься?
-Дайка подумать…да, да, я издеваюсь над тобой. Ты за этот месяц мне все нервы вытрепала. Так что имею полное право. Я уже три раза пожалел, что взял тебя на работу. Напомни мне утром тебя уволить.
-И за что это, интересно?
-Ну, хотя бы за то, что ты разбудила меня посреди ночи и теперь виновата, что я не высплюсь и завтра буду орать на всех подчиненных. А потом скажу им, что это ты меня выбесила. Вот тогда посмотрю, как ты запляшешь, когда Циклон швырнет в тебя папкой.
-Но…
-Переодевайся в пижаму и иди спать, Линда, - отрезал Коннор и вызов прекратился.
-А то тебе причина нужна, чтобы поорать, - пробурчала я, кинув телефон на раковину.

​

Я разносила газеты уже месяц. Доход был, конечно, неплохой, но денег мне все равно не хватало. Я даже подумывала отказаться от идеи поездки во Францию…до этого утра. У меня из головы не шел мой образ приведения. А мысль, что я легла в пижаме, но проснулась в платье, просто сводила с ума.

Что же, кажется, я сама начинала верить в то, что сошла с ума.

Весь рабочий день я была сама не своя. Путала дома, давала не те газеты, которые нужно. А на собрании и вовсе не заметила, как Коннор ко мне обратился три раза. Опомнилась я только тогда, когда в меня прилетела ручка.

-Хьюстон, связь с землей, наконец-то, найдена, - проговорил Коннор под смех коллег. – Линда, доброе утро. Ты с нами?
-Частично, - ответила я совершенно серьезно, однако все, кто сидел рядом, начали хохотать еще больше.

​

Наконец, пробило 4 вечера и все журналисты лениво потянулись к выходу, обсуждая прошедший день. Я, зевая и собирая углы, тоже вышла на улицу и скукожилась, когда холодный осенний ветер обдал ледяным холодом. Точно такое ощущение было у меня и во сне. Я обняла себя за плечи и медленно побрела к автобусной остановке.

-Линда! – окликнул меня кто-то.
-Я с тобой не разговариваю, Коннор, - ответила я, не оборачиваясь. – Ты послал меня к черту.
-Может, потому что ты меня разбудила в 4 утра? – рассмеялся он и поймал меня за локоть. – Хватит дуться, пойдем, поговорим. В парке сейчас праздник Хэллоуина.
-Я поняла, ты меня там убьешь и спрячешь, а люди будут ходить мимо, думая, что я часть декорации?
-Кажется, тебе действительно пора к психологу, Линда, - проговорил Коннор, заглядывая мне в лицо. – Ты стала бледнее раза в 4 чем была.

​

-Странно, с чего бы вдруг? – задумалась я, когда мы вошли на территорию парка. – А, может, потому что я не спала полночи и мучилась кошмарами?
-Ой, ну и приснилось, что ты приведение и что? Чем твой сон отличается от реальности? – пожал он плечами.
-Спасибо, Коннор, ты настоящий друг, - без эмоций проговорила я. – И кстати… что это за кошмар? - я указала на его длинный, в пол, кожаный плащ и странную потертую шляпу. – Ты решил спародировать «Матрицу»? Нэо нервно курит в сторонке.
-Сейчас осень как бы! – фыркнул он. – А ты вообще раздетая!
-Не-не, вообще-то похож, - проигнорировала я его. – Только тебе бы бороду сбрить. А так, как две капли.
-Не буди во мне зверя, Линда! – недовольно проговорил Коннор и его глаза блеснули чем-то недобрым.
-Зверя? Какого? Хомячка? – не перестала я плевать в него ядом, отыгрываясь за ночной звонок.

​

На секунду мне показалось, что Коннор сейчас укусит меня, так он рыкнул от злости, но разговор был прерван.

-Линда?! – послышался знакомый голос.
-А, Джаред, привет, - помахала я ему рукой, - а я вот вывожу из себя твоего братца.
-Эм, знаешь, это не очень хорошая идея, - смутился Джаред, глянув на брата. – Может плохо кончиться.
-Да, он грозил мне появлением какого-то зверя, я предположила, что это хомяк, - пожала я плечами.
-Нет, зверь пострашнее, зайка, - хохотнул Джаред, когда Коннор больно стукнул его кулаком по плечу.
-Кажется, теперь я понимаю, о каком секрете ты говорил, - покачала я головой. – Теперь я знаю, что скрывает Коннор.

​

Стоило мне это произнести, как Коннор сменился в лице. Недобрый огонек, который я в нем зажгла, стал ярче. Он обернулся к брату и сжал кулаки.

-Идиот! Что ты ей сказал?! – прорычал он.
-Коннор, ты чего? Я ничего ей не говорил, - побледнел Джаред. – Братишка, успокойся.
-Ты что, совсем двинутый?! – крикнул Коннор и схватил его за грудки, хорошенько встряхнув. – Я тебе что говорил?!
-Воу, мальчики, вы чего? – испугалась я и взяла Коннора за локоть, пытаясь ослабить его хватку. – Драки еще не хватало!
-Брат, ты сейчас сам себе яму копаешь… - прохрипел Джаред, не в силах сделать вздох.
-Коннор! Отпусти его! – прикрикнула я.
Коннор снова сменился в лице, отчего злость в его глазах медленно погасла. Он разжал побледневшие пальцы и отпустил брата. Джаред отступил назад и громко закашлял, согнувшись пополам.
-О, ты в порядке? – склонилась я над ним и тут же подняла глаза на Коннора. – Что на тебя нашло?!

​

-Прости, - проговорил он тихо и потер уставшее лицо руками, - я… мне, наверное, лучше уйти.

Я хотела его остановить, окликнуть и спросить, в чем дело, но Джаред поймал меня за руку и отрицательно покачал головой.

-Не нужно, пусть он остынет, - сказал он, когда отдышался от кашля.
-Однако, примерные у вас отношения, - проговорила я, смотря вслед Коннору. – А я-то думала, что меня брат доставал. Оказывается, мы еще любили друг друга.
-Не нужно так говорить, Линда, - улыбнулся Джаред. – Я же говорил тебе, никто не выбирает себе судьбу. Прости, но я пойду, надо его догнать, пока он глупостей не наделал. Пока! Еще увидимся!

Он тряхнул меня за руку и помчался в ту же сторону, где только что скрылся его брат.

-Что? У меня? У меня проблемы? – спросила я сама у себя. – Нет-нет, Линда, какие еще проблемы? По сравнению с тем, что ты сейчас видела, у тебя вообще нет никаких проблем.

Я глубоко вздохнула и, заложив руки за спину, побрела домой.

 

[Gina_K]

​

За свою долгую жизнь я повстречала много людей, как плохих, так и хороших. Однажды я встретила серийного убийцу, который меня преследовал несколько недель и из-за которого я меняла место жительства несколько раз. А был случай, когда я стала невольной участницей денежной махинации. Но самым запоминающимся человеком был, конечно, Дэвид. Моя первая большая любовь… Но вспоминать его я не люблю, и ты знаешь почему. Мы были вместе пять лет, когда он сделал мне предложение. Я согласилась, а на следующий день собрала свои вещи и уехала, сменив имя и документы.

​

Почему я вдруг вспомнила Дэвида, спросишь ты? Потому что тем утром я получила цветы от Лейтона. Он написал, что все еще надеялся на встречу со мной и просил прощения, если вдруг как-то меня обидел. Но я бы не предалась воспоминаниям, если бы не лилии, которые я так любила. В тот день Дэвид тоже мне подарил Лилии и встал на одно колено, попросив стать его женой. Сейчас я себя корю только за то, что согласилась.

Я узнавала, что Дэвид женился, у него родился прелестный мальчик. А несколько лет назад, отпраздновав свое 86-летие, он скончался от сердечного приступа. Я же стояла напротив зеркала, держа в руках его некролог, и смотрела на свое молодое красивое лицо и тихо ненавидела свою жизнь. Мне по-прежнему было 19.

​

В тот день город праздновал Хэллоуин. Жители города нарядились в страшные костюмы. По дороге в кафе я кого только я не встретила, начиная от ведьмы и кончая Дракулой. И, признаться, такой праздничный настрой немного сбивал меня с толка. Я не любила праздники, потому что они всегда напоминали мне об одиночестве.

Я дошла до первого кафе и заказала себе фалафель, заняв столик на улице. Из головы не шел вчерашний инцидент с Коннором. Что на него такое нашло? Что же за секрет он прячет? О том, что мне сказал в библиотеке Джаред, я даже и думать забыла, а он так отреагировал. Неужели, есть что-то такое, что заставляет Коннора так злиться?

​

В голову на этот счет приходили разные мысли, начиная от нелегальных предприятий и кончая закопанным трупом на заднем дворе его особняка, не зря же я его в первую встречу назвала душителем?

Расплатившись с официантом, я решила пройтись до библиотеки. Издатель обещал выслать мне письмо о нескольких главах «Вечность Адалин», а доступа в инертен у меня не было.

Но мои планы проверить почту прервались, потому что я увидела женщину в штатной одежде нашей газеты. Она уверенным шагом направлялась ко мне, а я тем временем отчаянно пыталась вспомнить ее имя.

​

-Добрый день, Линда! А вы чего не в парке? Сейчас там праздник, - улыбнулась она, пожимая мне руку.
-А я не любитель шума и толпы, - учтиво ответила я, перебирая в мозгу все возможные имена, которые слышала в редакции. Фиалка? Флориш? Ф…ф… что-то на ф….
-А зря. Коннор ценит инициативы. Напишите какую-нибудь статью и, может, она ему понравится. Переквалифицируетесь из разносчиц газет в нечто большее, - она указала на один из компьютеров. – Например, хотя бы о нашем празднике. Хэллоуин распространенная тема, тут и думать не надо!

Франциска? Френсис? Фредерика? Флора?.. Как же неловко!

-Ну, максимум, что Коннор может сделать – это закинуть в меня папкой, потому что карандаш, ручка и колпачок от замазки в меня уже прилетали, - пожала я плечами, продолжая перебирать в голове имена.

​

-Да что-то по вам не скажешь, что вы так расстроились! – рассмеялась женщина. – Вообще, по вашему выражению лица мало что, можно сказать.

Фиона!!! Конечно! Ее звали Фиона Макаириш!

-А я отходчивая, мисс Макаириш.

-Фиона! Зови меня Фиона, - махнула она рукой.

Похоже, просто современное общество вот так просто переходило с «вы» на «ты» без предупреждения. И когда я уже привыкну?

-А вообще, знаешь, Коннор ведь не всегда таким был, - задумалась она после неловкой паузы, во время которой я обдумывала правила этикета. – Я помню еще его отца. Ведь это он основал газету, а Коннор унаследовал от него талант. Когда-то он был очень чуткий и внимательный мальчик.

Я подняла кверху глаза, вспоминая яростный огонек в глазах моего друга, который чуть не задушил родного брата.

-Мы ведь сейчас о Конноре говорим, верно? – решила уточнить я.

​

Фиона снова залилась звонким смехом.

-Ох, Линда. Теперь я понимаю, почему Коннор тогда тебя назвал статуей. Я говорю с тобой серьезно. Коннор не всегда был таким вспыльчивым и крикливым. Они с Джаредом были не разлей вода, всегда вместе.
-С Джаредом? Это ведь его брат, верно? Это они-то дружили? Я была свидетелем точно противоположного, - совершенно сбилась я с толка.
-Я расскажу тебе одну историю, - тише проговорила Фиона, приблизившись ко мне. – Есть одна сплетня, которая давно бродит по редакции. В общем, Коннор хотел написать о работе НИИ, мол, они там проворачивают темные делишки. Даже в Бриджпорте скандал из-за этого был огромный, много людей посадили, потому что они сотрудничали с кем-то нехорошим. И Коннор залез в НИИ без спроса, где нашел много интересного. Мол, там есть эксперименты, которые… - она заговорила еще тише, - кусаются и царапаются. Коннора тогда поймала полиция и он неделю пролежал в больнице. Что конкретно с ним случилось, неизвестно. Говорит, что задержание было неудачное.
-И что вы хотите этим сказать? – спросила я, понимая, что она несет какую-то глупость.

​

-От НИИ можно ждать чего угодно, - пожала Фиона плечами. – Мало ли, вдруг он и подвергся каким-то там опытам.
-И стал грубияном?
-О, Линда, да ты зануда! – фыркнула она и ее зловещий вид тут же исчез. – Я пытаюсь тебя встряхнуть.
-Я достаточно встряхнулась. У нашего директора есть секрет, который он не хочет никому открывать. Может, об этом написать?
-Чщ-щ-щ, ты что? – ужаснулась Фиона. – Я тебе передала сплетню. Если что, ты ничего не слышала.

Она заговорчески мне подмигнула и направилась к выходу.

Новость о том, что штат НИИ в Бриджпорте сократили, я знала. Это передавали по телевизору, но как-то никогда не предавала этому значения. Было это давно, да и вообще, к чему эти небылицы?

Не любила я сплетни. И такой разговор «по душам» отбил у меня все желание писать книгу сегодня. Редактор молчал, а значит, дело шло не очень.

​

Окончательно расстроившись, я вернулась домой. Но когда я подошла к своей лочужке, то увидела, что на крыльце стоит какой-то мальчик и заглядывает ко мне в окна. Я уже приготовилась крикнуть ему что-нибудь, но он обернулся и заорал первый во все горло: «КОШЕЛЕК ИЛИ ЖИЗНЬ!!!».

-Что? – не поняла я.
-Тетя! Конфет дай! – заявил он, протягивая мне корзинку в виде тыквы.
-Конфет? – задумалась я, вспоминая свой пустой холодильник. – Но у меня нет конфет.

Мальчик разочарованно опустил корзинку и нахмурился.

-Что за дом, в котором нет конфет? – спросил он непонимающе.
-А ты в курсе, что это вредно? Хочешь быть беззубым? – сложила я руки на груди.
-Ничего подобного. Мегги из моего класса была беззубая. Все ее дразнили Шреком. А сейчас у нее появились зубы, и она похудела. Теперь она не похожа на Шрека, скорее на принцессу! – важно заявил мальчик.
-Странно, обычно ведь наоборот бывает… - задумалась я, смотря вперед себя. – Ладно, не факт. Конфет у меня нет. Но я дам тебе 5 симоленов, купи сам, что тебе хочется, идет?

Мальчик подставил мне корзинку, в которую я кинула деньги и, развернувшись, запрыгал к дороге.

-Не за что, - буркнула я, - что за дети нынче?

Когда я зашла в пустой холодный дом, то думала лишь о том, что эту ночь мне снова не уснуть, потому что Фиона Макаириш дала мне пищу для размышления о Конноре.

0,75+0,25= 1 (за друга Фиону Макаириш)

подтверждение

 

[Gina_K]

​

Это был обычный день, ничем не примечательный. Погруженная в мысли о Конноре, я решила попробовать готовить.

​

Женщина по телевизору говорила, что «Гуффи Гискарбинка» самое простое блюдо из всех. Его сможет приготовить даже самый неопытный в готовке холостяк. Что же, могу сказать тебе только одно: либо я настолько «рукопопая», либо рецепт не так прост, как обещала кулинар. Помимо того, что у меня получилась черная каша из пепла, так еще я заляпала всю свою печку…и пол…и стену…и даже каким-то образом окно, которое было в метре от места готовки.

​

Расстроившись из-за неудачного завтрака, я отправилась на работу. Все было как обычно. Коннор встретил меня привычным криком за опоздание, надавал оплеух охраннику, которому было велено не пускать опаздывающих и созвал совещание. О том, что произошло несколько дней назад разговора не было. Когда я задремала на собрании, то в меня прилетела обертка от шоколадки, а следом неприличное ругательство, что я позор газеты.

Все было как обычно…пока я не зашла в библиотеку и не открыла почту. Первое, что я увидела, было письмо от Коннора, где он в полит-корректной форме оповестил меня о том, что я получила повышение в должности. Теперь я «корректор орфографии» и моя задача сидеть в маленькой комнатке, просматривать рукописи НАСТОЯЩИХ (он подчеркнул это слово дважды) журналистов и исправлять их ошибки.

Было ли это такое своеобразное извинение за свое поведение в парке или же я действительно добилась успеха, разнося газеты, но Коннор пообещал прибавку к зарплате и премию.

​

Но эта новость была ничто по сравнению с тем, что я получила из редакции! Мою книгу пообещали напечатать, как только я ее закончу. Глава редакции пообещал платить пока 14 симолеонов за каждую качественную главу. Моя копилка под названием «Франция» постепенно пополнялась.

​

Воодушевленная такими изменениями в моей скучной жизни, я решила пройтись до дома пешком. Стоял прекрасный осенний вечер, когда солнышко согревало землю своими последними теплыми лучами.

Я напевала под нос песенку и думала о том, как скоро поеду во Францию, как где-то в кустах послышался жалобный стон. Я вздрогнула от неожиданности и замерла. Куст зашевелился и на дорогу вывалился комок шерсти. Я не могла разобрать, что это было. Существо обладало двумя маленькими светящимися шариками-глазками, пушистыми лапками на раскорячку и торчащими в разные стороны ушками.

-Кажется, это собака, - сделала я вывод, когда животное странно крякнуло и плюхнулось на пузечко. Пес встряхнул головой и, высунув язык, радостно побежал в мою сторону, спотыкаясь о собственную шерсть.

-Не-не, я не люблю собак, иди обратно, - скривилась я, когда он прыгнул мне на ногу и, завиляв хвостом, радостно поднял голову. – Нет, нет. Только собаки мне не хватало.

​

Я покачала головой и зашагала в сторону дома, как вдруг за спиной послышалось жалобное скуление. Я тут же зажала руками уши и, зажмурившись, пошла дальше.

-Я не поддамся на твою провокацию! – проговорила я, когда скуление переросло в настойчивое тявканье.

Я остановилась и посмотрела на небо. Смотрящий! Я ведь не смогу оставить это животное и уйти вот так. Я недовольно обернулась назад, но пса уже не было. Я сощурилась, пытаясь разглядеть его в темноте, как вдруг меня кто-то потянул за штанину. Послышался странный звук (кажется, он так рычал) и пес замотал головой из стороны в сторону, теребя мои джинсы.

-Ладно, ладно, уговорил. Идем, волкодав, - скривилась я, подняв за хребет пса. Он радостно тявкнул и замахал лапами, будто бы плыл.

​

Как выяснилось, пес оказался девочкой. Я ее еле как затащила в ванную, чтобы искупать. Вся округа утонула в жалобном щенячьем визге. Будь у меня соседи, они бы точно подумали, что я решила расчленить бедное животное, а не просто вымыть комки грязи из шерсти на животе. После ванны она съела полную тарелку моего горелого «Гуффи» (может, оно не так уж и ужасно?) и заснула прямо мордочкой в чашке с водой.

Я кинула ей на пол подушку с дивана, чтобы бедное животное не замерзло. Но собака видимо не поняла назначения предмета и принялась жевать его угол.

-О, да ты не слишком умна, я посмотрю, - потерла я двумя пальцами переносицу. – Надо придумать тебе имя. Пигги? Тебе нравится? Судя по тому, как ты ешь оно идеально тебе подходит.

​

Вот так у меня появился компаньон. Я никогда не заводила себе животное, потому что знала, что стоит мне только к нему привязаться, как оно умрет, а я буду смотреть на свое молодое отражение в зеркале и страдать. Что же, Пигги была исключением.

Шло время, моя собака росла. Причем, не по дням, а по часам. Увы, прежним оставался ее ум, который был размером с грецкий орех. Ведь только с таким умом собака будет жрать бетон около двери в стене. Я уже купила ей специальную веревку, с помощью которой мы играли в «перетяни канат». Я думала, может, у нее режутся зубки?

И вот, за такой игрой раздался звонок телефона. Я обрадовалась, надеясь, что это Коннор, ведь мы не говорили с ним уже давно. Но как выяснилось, это был директор местной галереи, который сообщил, что во Франции будет проходить выставка и одну из моих картин повезут в Шам-Ле Сим. Он сказал, что я могу нарисовать еще что-нибудь, чтобы повысить возможность покупки. И так у меня появилась еще одна цель поехать во Францию!

​

Мне не терпелось все рассказать Коннору, но мой друг не отвечал на звонки, а на работе мы виделись только во время совещаний, где он продолжал на меня кричать, обзывая смешными животными.

Шло время. За месяц Пигги вымахала в огромную лошадь, которая систематически переворачивала стулья на кухне, ела мой диван и каждое утро вопила в окно гостиной, поднимая на уши всю округу. С нее лезли комки шерсти, которые были повсюду, начиная от моей кровати и заканчивая тарелкой с супом. Суп мой был и без того отвратителен, а с приправой в виде ее шерсти и вовсе кошмар.

Каждую прогулку Пигги опрокидывала меня в лужу, плюхалась в грязь, а потом срывалась с поводка и бежала домой, где топтала чистые простыни и подушку грязными лапами. И в случаи, когда я приходила домой, обнаруживая остатки пожеванных тапок и смотрела на дожевывающую край стула Пигги, то задумывалась – а зачем я вообще ее взяла? Что меня дернуло в тот вечер сжалиться над ней?

​

В тот день, когда все это случилось, выпал первый снег. Пигги сходила с ума, захлебываясь от неистового лая. Я разрывалась между готовкой и уборкой, как зазвонил мой телефон.

-Пигги, заткнись! – крикнула я, пытаясь расслышать шорох в трубке. – Я выгоню тебя на улицу и привяжу к столбу на морозе, если ты не замолчишь! – в ответ собака запрокинула голову и громко завыла. – Ох! Я сейчас же отберу твою тарелку с кормом, и ты будешь весь день голодная! Не зли меня!

Вой резко прекратился, и собака подняла на меня по-человечески осуждающий взгляд.

-Да, твоя хозяйка жестокая стерва. Так что держи эмоции при себе, - погрозила я ей телефоном. – Да?! Алло?!

Однако, в трубке слышались короткие гудки. Швырнув телефон на тумбу, я прошла в сторону ванны. Пигги пустила тонкую вибрацию, проследив за мной взглядом. Она прижала уши к голове и недовольно задергала хостом, пытаясь сесть на свою тарелку с кормом.

-Невоспитанная псина, - выругалась я на собаку и зашла в душ.

​

Теплые струи душа меня успокоили. Я закрыла глаза и погрузилась в свои раздумья, как в гостиной снова послышался лай. Пигги решила меня сегодня добить. Затем последовал странный грохот (скорее всего стул снова десантировался на пол), а за ним собачий вой. Через секунду все стихло.

-Пигги, я убью тебя, если ты снова жрешь подушку на диване! – крикнула я, обматываясь в полотенце. – Я прибью тебя той самой стулкой, которая не дает тебе покоя! Поверь мне на слово!

Протирая волос полотенцем, я вышла в гостиную и еле как сдержала визг. На моей кровати лежал Коннор, закинув длинные ноги на перекладину кровати и заложив руки за голову.

-Ты в курсе, что, когда моешься, нужно закрывать входную дверь? – невозмутимо спросил он.

Я стояла несколько мгновений и пялилась на него, точно видела впервые. Потом до меня дошло, что я в одном полотенце, мокрая и непричесанная стою перед чужим мужчиной.

-О, Смотрящий! – проговорила я, метнувшись в сторону ванны. За мной последовала Пигги, которая тут же схватилась зубами за край полотенца и, урча от удовольствия, начала тянуть назад. – Отпусти! Пусти! – пищала я, пытаясь спрятаться в ванной. В итоге, Пигги победила и в комнату я забежала в чем мать родила.

​

-Коннор! Ты сумасшедший! Что за верх невоспитанности?! – крикнула я с ванны, в панике пытаясь одеться. – Ты вообще знаком хотя бы с основами правил приличия?
-Ой, да что я там не видел? – усмехнулся мой друг под дверью. – Я уже взрослый мальчик, я в курсе, как выглядят голые девочки.

Я замерла, пытаясь понять, шутит он или серьезно говорит.

-Ты заявляешься без предупреждения, врываешься в мой дом, ложишься на мою кровать, еще и смеешь заявлять такие вещи? – распахнула я дверь, оправляя на себе кофту. – Ты точно маньяк! Я требую объяснений!

Коннор усмехнулся и облокотился о стену, сложив руки на груди.

-Ну, ты права. Я пришел тебя убивать, - сказал он спокойно.
-Что?
-То. Тут мне одна птичка нашептала, что ты пишешь книгу…о своей жизни! – его глаза снова загорелись тем самым недружелюбным огоньком, как и в парке. – Помнится, это было мое желание. Но Линда решила все по-своему.

​

Я замерла в недоумении, пытаясь придумать стоящее оправдание. Сейчас, когда я была с ним один на один, без Джареда, мне было не по себе от такого взгляда. Коннор смотрел на меня как-то исподлобья, сверкая глазами.

-И что? – спокойно спросила я. – Что с того? Это моя жизнь, чего хочу, того и пишу.
-Ты ведь пообещала, что дашь мне шанс! – крикнул он, стукнув кулаком по стене. – Это ведь я хотел написать!
-Я не собираюсь говорить с тобой, когда ты в таком настроении, - невозмутимо отозвалась я, кинув тревожный взгляд на телефон, который оставила на тумбе. – Я требую, чтобы ты покинул мой дом немедленно.
-Требуешь, значит? – рассмеялся Коннор… И от этого смеха кровь в моих жилах застыла. Он был сиплый, точно рычащий, исходящий откуда-то изнутри моего друга. – Кто ты такая, чтобы требовать? Я дал тебе работу! Я дал тебе повышение! И что в ответ? Вот как ты мне отплатила?!

​

-Ты не смеешь меня этим попрекать, - сглотнула я, глянув на Пигги, которая спряталась под столом и дрожала всем телом, поскуливая. – О работе я не просила. Это была твоя идея. Но если тебе будет угодно, то я могу уволиться. И прошу, не стоит заваливаться ко мне домой в таком состоянии. Уходи.

Я хотела сделать шаг в сторону двери, но Коннор больно схватил меня за руку.

-Ай! Что ты делаешь? Мне же больно! – шикнула я, пытаясь высвободиться.

Мужчина сверкнул своими ярко-желтыми глазами и оскалился, показывая мне свои длинные острые клыки. Он грубо толкнул меня в сторону, отчего я попятилась назад, еле как удержавшись на ногах.

Будто бы осознавая, что он делает, Коннор в испуге отшатнулся от меня.

-Линда, прости, - прошептал он и тут же скривился, точно ему было больно. – Назад! Назад! – крикнул он, схватившись за футболку. – Уходи!

Я замерла в ужасе, пытаясь понять, что происходит. Коннор закричал, опрокинув назад голову, после чего послышался страшный хруст.

​

Он упал на колени, и его кожа точно начал гореть, покрываясь шерстью. Коннор тяжело задышал, схватившись за край кровати и уставившись на меня яркими желтыми глазами. Он пытался что-то сказать, но я не могла разобрать ни единого слова. Снова послышался хруст, и мой друг опустился на колени. Его лицо начало преображаться, вытягиваясь и покрываясь шерстью. Изо рта стали появляться длинные клыки, а руки вытягиваться во что-то непонятное. Все его тело точно сузилось, приобретая непонятную форму.

Я в ужасе держалась за стенку, не в силах пошевелиться, когда тело Коннора приобрело собачью форму. Он поднял вверх волчью морду и пронзительно завыл. Через мгновенье ему стала подпевать и Пигги. Комната наполнилась страшным собачьим воем и за секунду все стихло.

Коннор…или то, что сейчас было вместо него, уставилось на меня своими человеческими-животными желтыми глазами и тяжело задышало. Я же не могла сделать ни вздоха. Волк, размером с человека, злобно рыкнул и встряхнул головой, пытаясь сделать ко мне шаг. Я от ужаса дернулась и попятилась назад, чувствуя, как подкашиваются ноги.

Тогда волк снова пронзительно завыл и, оттолкнувшись от пола, прыгнул, полетев на меня. Я звонко визгнула и рухнула на пол, прикрыв голову руками, но казалось, он даже и не думал на меня нападать. Он пролетел надо мной и, оцарапав когтями паркет, вылетел в распахнутую входную дверь.

Я же осталась лежать на полу, дрожа всем телом и боясь пошевелиться.

 

[Gina_K]

​

Дрожащими руками я пыталась попасть пузырьком с успокоительным в стакан. От того как тряслись мои руки, капельки летели во все стороны, но не в воду. Устав от бессмысленных попыток, я поставила стакан на стол и глянула на Пигги. Собака лежала на своей подстилке и, положив огромную морду на лапы, смотрела куда-то в стену.

В своей жизни я повидала многое, начиная от ураганов, сметающих все на своем пути, наводнений и эпидемий и кончая растерзанными телами на поле боя. Но вот чтобы люди обращались в волков…такого не бывало.

В первую секунду, когда Коннор…ну…или пес, сбежал из моего дома, я хотела схватить трубу и позвонить в полицию, завопив во все горло: «ПОМОГИТЕ! Мой друг превратился в волка!!!». Но потом подумала, что меня тогда точно заберут в психиатрическую лечебницу, а я там была в начале 60-х и что-то мне это не очень понравилось.

Поэтому, чтобы как-то успокоиться, я решила выплеснуть все свои эмоции на холст. В голове сразу появилась картина леса и полной луны. Волка-человека, я, конечно, рисовать не стала, но я знала, что там, где-то далеко в темноте за деревьями прячется Коннор, смотря на меня своими яркими желтыми глазами.

​

Мне нужно было все обдумать. Я пока еще не знала, как отреагирую на Коннора, когда приду на работу. Поэтому, я позвонила его секретарше и сообщила, что я болею и не смогу сегодня править ошибки. Девушка в подробностях расспросила, что конкретно у меня болит, как долго это будет продолжаться и вообще, не собираюсь ли я умереть. Заверив ее, что я буду жива еще ближайшие лет 150 (хм, тогда я думала, что пошутила, но это ведь правда), я положила трубку и обернулась к картине.

«Мы не выбираем себе судьбу», - так сказал мне Джаред. У нас у каждого есть свои секреты… теперь понятно, что именно он имел ввиду.​

​

Я осталась дома с Пигги и не выходила на улицу. Весь день я вычесывала из своей собаки комки шерсти и грязи (удивительный у меня пес, я нашла корм у нее в шерсти на животе!), думая лишь о том, что произошло. Три огромные глубокие царапины на паркете напоминали мне о прошедшем жутком вечере и вызывали странные чувства.

Была ли я напугана?.. Да. До ужаса, до дрожи, до потери пульса.

Что теперь я чувствовала к Коннору? Злость! Возмущение! Чертов нигилист заверял меня, что не верит в сверхъестественное, заставлял доказывать ему свое проклятье, когда сам без пяти минут отращивал клыки в полнолуние!

Хотела ли я с ним встретиться?.. Ты удивишься, но ответа на этот вопрос я не нашла, как ни старалась.
​

​

Ближе к обеду зазвонил мой телефон. Трепеща сердцем, что это Коннор, я посмотрела на номер. Вздох облегчения (или разочарования?) вырвался из моей груди.

-Добрый день, Фиона, - проговорила я.
-Линда! Почему тебя нет на работе! Мне же скучно! – послышалось вместо приветствия.
-Мне что-то сегодня не хорошо, решила отлежаться… - я хотела спросить, как там Коннор, но выглядело бы это подозрительно, поэтому я решила немного схитрить: - как отреагировал на мое отсутствие наш тиран?
-Ты о Конноре? Тебе повезло. Его тоже сегодня нет. В редакции тишина, все бездельничают, а Циклон и вовсе спит за столом….

Тут женщина начала рассказывать в подробностях о том, кто что делает, а, следовательно, мой мозг отключился от реальности. Я держала телефон около уха и смотрела в окно, на заснеженную улицу.​

​

Прятаться всю жизнь дома я не могла. Это было глупо. Поэтому на следующий день я собрала все свои силы и эмоции в кулак и пошла на работу. С порога на меня накинулась Фиона, расспрашивая, как я себя чувствую и жалуясь на то, что Коннор сегодня в еще большем не настроении.

Что же… он пришел.

На утреннем собрании я спокойно прошла на свое место, лишь кротко глянув на Коннора. Выглядел он ужасно. Уставший, с синяками под глазами и измотанный. Видимо, волчья шкура намного тяжелее, чем могло показаться. Увидев меня, Коннор лишь сверкнул взглядом и отвернулся.

Я как обычно витала в облаках, пока Фиона не ткнула меня локтем в бок. Я вздрогнула и вернулась в реальность, пытаясь понять, в чем же дело.

-Отлично, - ехидно сказал Коннор, - значит, Линда теперь наш внештатный корреспондент. Желающих больше нет.

Что? Это меня повысили? Второй раз за месяц? Что же, ладно, Коннор может сколько угодно обращаться и царапать мой паркет, если компенсация будет в виде прибавки к зарплате.​

​

После собрания все медленно поплелись к выходу. Я глянула на Коннора, который отчаянно делал вид, что очень занят бумагами на столе, и тоже пошла за коллегами.

Я была рада повышению, но разбираться в обязанностях внештатного корреспондента мне пока не очень хотелось. Поэтому я ушла с работы пораньше, предупредив об этом секретаршу Коннора и просто осталась наедине со своими мыслями.

Пока меня не было дома, Пигги умудрилась где-то зимой найти скунса, который отказался с ней играть и обдал душистым ароматом. Остаток дня я пыталась затащить огромную тушу своей собаки в ванную. Пигги орала на всю округу, цеплялась лапами за паркет, косяки, выла и рычала, пока я тащила ее за хвост в сторону ванной. Борьба продолжалась очень долго, но все же моя взяла и уже через час Пигги стояла в ванной, в пене и завывала от обиды и страха.

В очередной раз я благодарила Смотрящего за то, что у меня нет соседей, иначе точно ко мне бы наведались слуги Гринписа.
​

​

Наступило Рождество. Со всех сторон слышались радостные крики людей, все праздновали. Я же праздники не любила. Они мне напоминали те далекие времена, когда я была с семьей, когда мама помогала нашим поварам готовить праздничный обед, папа приглашал гостей, а мой брат забрасывал меня снежками.

Дома сидеть было нельзя. Я могла снова пожать руку затяжной депрессии и закрыться от внешнего мира. Поэтому я снарядила поводком Пигги и мы направились в парк.​

​

Естественно, моя собака была готова описаться от восторга, видя народ в парке и много воздушных шариков.

-Пигги, нет…нет… - напряглась я, когда она увидела стаю ворон. – Даже не…

Но послышался неистовый лай и Пигги дернулась вперед. Я, естественно не смогла удержать поводок и выпустила его из рук. Однако, сила Пигги была настолько огромной, что даже отпустив поводок, я сделала несколько огромных шагов вперед и, споткнувшись о какой-то камень, с визгом полетела в снег, уткнувшись лицом в сугроб.

-Невоспитанное животное, - простонала я, поднявшись на локти, - чтоб тебе пусто было.

Я думала, что хуже ситуации не придумаешь, однако, ошибалась. Рядом послышался знакомый, громкий, почти гавкающий смех.
​

​

-Ну, конечно, - вздохнула я, обернувшись в сторону Коннора, который стоял недалеко от меня и снимал все на телефон, захлебываясь от хохота. К нему тут же подбежала Пигги и, завывая от восторга, стала прыгать, пытаясь лизнуть лицо.

Коннор прошел ко мне и протянул руку, которую, я естественно, проигнорировала. Поднявшись самостоятельно и отряхнувшись от снега, я сказала:

-Ты настоящий джентльмен. Что ты тут делаешь?

Улыбка с лица моего друга исчезла. Он смущенно опустил взгляд и постучал кулаками по бедрам, точно двоечник на ковре у директора.

- Я знал, что ты будешь здесь, поэтому и пришел. Мне не нравится играть в молчанку. Не люблю недомолвок.
​

​

-Хм, а как же твое знаменитое: «Конечно, тупица, что может делать журналист в парке в разгар праздника?», - передразнила я его манеру говорить. – Я жду объяснений!
-У? – Коннор поднял на меня непонимающий взгляд.
-Ты ворвался ко мне в дом, накричал на меня, напугал мою собаку, обратился в пса и ушел, не попрощавшись.
-Тебя волнует то, что я ушел, не попрощавшись? Больше нет никаких вопросов? – свел Коннор брови к переносице
-Нет, не только. Первая мысль в моей голове звучала так: «Интересно, у него есть блохи? А они чешутся?», а потом: «А он привык к хвосту?», - я смущенно пожала плечами. – Но было бы лучше если ты рассказал мне историю с самого начала. Думаю, я заслужила узнать кусочек твоей жизни.

Коннор молчал несколько мгновений, а потом тихо рассмеялся. Он покачал головой и посмотрел куда-то в небо.

-Чокнутая, - проговорил он, - идем, история будет очень долгой.​

 

[Gina_K]

​

Мы с Коннором медленно прогуливались по снежному парку. Со всех сторон слышались радостные крики и поздравления. Пигги от восторга подвывала кричащим детям и бежала впереди нас.

-Скажи, где ты нашла этого мутанта? – наконец, прервал молчание Коннор.
-Не надо обзываться, - серьезно ответила я. – Пигги мой друг. Хоть я и поддалась на ее провокацию, но все же…
-Друг, да? А кто же я теперь?
-Ну, ты отдалился. Впрочем, наша дружба это странное явление. Ты просто появляешься и исчезаешь. То пропадаешь на недели, то внезапно заваливаешься ко мне домой. Поэтому едва ли я способна дать определение нашим отношениям.

Говорила я это, смотря куда-то в сторону. Почему-то теперь мне было сложно смотреть в глаза Коннора, которые все еще сверкали волчьей сущностью.

​

-Я ожидал криков, проклятий, - Коннор сделал какой-то странный жест руками, - что-то типа: «О Боже! Это же оборотень!!!». Но я забыл, что твой эмоциональный диапазон равен булавке.
-Сдержанность в эмоциях и воспитанность не является признаком бесчеловечности, Коннор, - спокойно сказала я, чувствуя легкий укол обиды. – В ту ночь я испытала то, чего прежде никогда не испытывала. Просто я устала от постоянных переживаний. Даже живя вечно, все равно понимаешь, что эмоциональные выгорания до добра не доведут. Только мысли о смерти начнут быть частыми гостями в голове.
-Эм-м, Линда… я… давно спросить хотел, - Коннор почесал в затылке. – Прости, конечно, но…ты думала когда-нибудь… ну… избавиться от мучений?

​

-Ты о суициде? – безучастно спросила я, видя, как лицо моего друга вытягивается в удивлении. – Я скажу тебе больше. Я пробовала. Могу назвать тебе минимум три случая, когда жизнь доводила меня до такого состояния.

Я тяжело вздохнула, вспоминая все страшные моменты моей жизни. Со стороны Коннора почувствовалось напряжение. Даже не глядя на него, я знала, что сейчас он сгорает от любопытства, пытаясь придумать вопрос, чтобы я все рассказала.

-Тебе рассказать, как именно я пыталась это сделать? – ядовито спросила я.
-Нет! Нет! – воскликнул он. – Мне интересно…как ты выживала?
-Проклятье дело хитрое, - пожала я плечами. – Каждый раз появлялся кто-то, кто спасал мне жизнь, или были обстоятельства, которые не давали мне завершить дело до конца. Это мог быть внезапный стук в дверь, приход друга, или приезд врачей, которые ошиблись дверью… - я крепко стиснула поводок Пигги, стараясь не заплакать. – В тот день врачи приехали спасти девочку-подростка, которая упала со стула и поранила голову. Но они ошиблись дверью и ворвались ко мне в квартиру, где я наглоталась таблеток. Меня увезли в больницу и спасли, а она умерла, не дождавшись врачей. Вот так по счастливой случайности они перепутали девушек, ведь я тоже иногда выглядела как подросток… И я все еще жива.

​

Стоило нам с Коннором выйти за пределы парка, как Пигги снова сорвалась с поводка и, издавая страшный вой, помчалась через дорогу. Я даже не сделала попытку ее догнать, потому что знала, что на таких длинных лапах она бегает очень быстро.

-Надеюсь, она не заблудится как в прошлый раз и найдет дорогу до дома, - вздохнула я.
-Она тебя очень любит, хоть и боится, что ты будешь есть из ее миски, - сказал Коннор.

Я смутилась. Что? Мне показалось или он знал, о чем думала моя недалекая собака?

-Я, конечно, заранее прошу прощения, но ты что, понимаешь ее?
-Да… Одна из странностей оборотня, - рассмеялся Коннор. – Она думает, что ты тоже большая собака, которой бывает очень грустно, вот и пытается тебя рассмешить. А еще ты иногда затягиваешь ей поводок слишком туго.
-А почему она ест диван и опрокидывает стул в кухне? Насчет этого ничего не говорила?

В ответ Коннор хохотнул и покачал головой. Он взял меня за запястье и уверенным шагом направился в сторону ресторанчика, в котором я иногда обедала. Когда я попыталась отказаться, он принял притворно-грозный вид и заявил, что этого требует начальство.

​

Мы заказали много вредной и вкусной еды, болтая о глупостях. Коннор почему-то молчал о своей истории, хотя ее ждала с самого начала. Давить я не стала. Я отвлеклась от своих проблем, от переживаний и с жаром участвовала в споре о неравных браках и однополых связях, который затеял Коннор.

Когда мы вышли из ресторана, он вдруг спросил:

-Ты уже слышала историю о том, как я однажды нелегально побывал в НИИ?
-Да, Фиона с наигранной серьезностью поведала историю о разгроме НИИ и о том, как тебя там укусил один из экспериментов.
-Ну… разгромил НИИ не эксперимент, а я. И да… возможно, я помог создать им один из таких экспериментов, - рассмеялся он.
Я подняла на него вопросительный взгляд.
-Ааааа, ну все понятно, - вздохнула я, смотря на небо, - Коннор Фрио главный злодей истории…. Это очень интересно!

​

-Нет, не совсем, - уже серьезней сказал он. – Первый раз я обратился в 16. Я возвращался с пьянки, которую устраивал мой одноклассник, как услышал страшные крики. Время было глубоко за полночь, поэтому я подумал, что кого-то убивают и побежал в ту сторону. Недалеко от центрального парка, как раз с той стороны, откуда мы сейчас с тобой вышли, лежал огромный волк…. Точнее я был уверен, что это волк. Он тяжело дышал и скулил. Я очень удивился, ведь в наших краях таких зверей не встретишь. Он был огромный, размером с лошадь. Я не знаю, что меня дернуло его тронуть…

Коннор замолчал, будто бы старался вспомнить все детали той ночи.

-Он прокусил мне челюсть, рядом с ухом, - он указал куда-то на свою бороду. – Я не знаю, каким чудом я выжил. Меня подобрал какой-то бездомный, увидел, как я истекаю кровью и отволок в больницу. Рану зашили, но остался страшный глубокий шрам, который я прячу за бородой. В следующее полнолуние я обратился. И в первый раз…это… Это больно. Это так больно, что я перестал чувствовать боль, если порежусь или поврежу себе что-нибудь. Такие мелкие раны ничто по сравнению с тем, что я испытал в тот раз.

​

-И так каждый раз? – сочувственно спросила я.
-Нет, с годами все легче, - вдруг улыбнулся Коннор. – Но я плохо соображаю в таком состоянии. Волк, сидящий во мне, бывает зол и жесток. Я не могу это контролировать, это будто бы Альтер-эго. Джереми зовет его Джонни. Говорит, что имя как раз под стать моему существу.
-Очень милое имя, - заметила я, - ну а что произошло в НИИ?
-Меня дернуло написать статью о наших ученых. Слышала ведь новости о Бриджпорте? – я кивнула. – Так вот, я полез туда ночью, хотел проникнуть в тайные лаборатории, но разбудил охранников. Они в меня выстрелили. Оружие травматическое, ничего серьезного, но боль пробудила Джонни и тогда я впервые обратился не в полнолуние. Последнее, что помню, как прогрыз ногу выстрелившему охраннику. Утром проснулся посреди парка.

Он замолчал. А я не знала, что сказать. Страшно мне не было. Почему-то рассказ меня не удивил. Ожидала я большего!

-И что ты молчишь? – спросил Коннор.
-У меня только один вопрос… - я нервно прочистила горло. – Одежда же рвется? И как же ты потом… - я сделала вид, что прикрываю руками интимные места.

​

-Тебя ничего не исправит! – рассмеялся Коннор. – В твою голову пришло только это? Только это ты готова мне сказать?
-Нет, почему же… – задумалась я. – Например, меня не отпускает вопрос о блохах. А как же вой на луну? Может, ты сможешь мне объяснить, почему волки это делают.

Коннор снова захохотал, опрокинув назад голову. Странный все же был у него смех. Лающий. Может, это просто я теперь стала так его воспринимать. Но когда я подумала о его словах, что обращение очень больно, то сердце сжалось.

Я улыбнулась и крепко обняла его. Коннор, видимо этого явно не ожидал, потому что резко перестал смеяться. Я почувствовала, как каждая жилка в его теле напряглась.

-Я знаю, что ты не любишь жалость. Но так же я знаю, что каждому из нас нужно утешение, - сказала я как можно ласковее. – Так что, прошу тебя, не расстраивайся, пусть это и непросто. Мы не выбираем себе судьбу.

Я отстранилась, продолжая улыбаться. Коннор будто бы окаменел, смотря на меня как на приведение.

-И да… шрам не оправдание этой кошмарной бороде. Я серьезно, - указала я на его лицо. – Придет день, я от нее избавлюсь. Поверь.

Понимая, что мой друг впал в какой-то транс, я быстро распрощалась и зашагала домой. Пигги, наверное, там вся замерзла, в ожидании меня на крыльце.

Хочу поделиться историей о создании Линды. Если интересно, загляни сюда

 

[Gina_K]

Gina_K

Надеюсь, вы не забыли про Линду?)))

​

Ты можешь меня поздравить. Я решилась. Купила-таки билет во Францию. Да, нужно было смотреть правде в глаза и не бояться. Я не знала, на что надеялась, что ожидала от этой поездки, у меня даже не было никаких предчувствий. Казалось, что я просто собираюсь в очередную поездку (хм, почему я никогда не считала свои путешествия?).

​

Как внештатный корреспондент, Коннор поручил мне написать статью. На вопрос: «какую?», он с усмешкой отозвался: «Да хоть и обо мне!». Хорошо, подумала я, хочет, чтобы я писала о нем, так я напишу. Первая мысль была написать о его недуге, завуалированно, конечно, но… Но из головы не шел последний проведенный совместно вечер. Коннор был оборотень. И это скорее приговор, нежели просто факт.

Поэтому я решила собрать всю свою иронию в одной статье. Я рассказала о том, кто такой Коннор и как он обращается со своими подчиненными. Не забыла упомянуть летающие ручки и журналы, его крики и смешные обзывания. Агрессии в статье не было, я решила, что напишу об этом в шутливой форме и пусть сам решает, печатать такое или нет.

Удивительно, но когда Коннор ее прочел, то разразился лающим смехом. И смеялся так он, наверное, минут шесть. Громко. В голос. Бессовестно. Еще и сказал, что статья пойдет на первую полосу.

И все бы ничего, да вот только понравилась моя писанина не всем. Точнее, только Коннору и понравилась. Даже Фиона заявила, что, если бы ей представился такой шанс, она бы не упустила момент высказать начальству все, что о нем думает.

​

Близился день моего отъезда. Я долго думала, как мне поступить с Пигги. Она чувствовала, что я собираюсь уезжать и устраивала истерики. Теперь не только стул на кухне десантировался на пол, но добавилось долгое подвывание рядом с моей кроватью. Мне ничего не оставалось делать, как звонить Коннору и просить его приехать.

Начальство появилось на пороге моего дома ровно в назначенное время. Как всегда, в своем плаще и шляпе. На секунду показалось, что он похож на Шерлока Холмса, особенно когда вот так поднимал воротник.

-Привет инопланетянам! – улыбнулся он, без спроса входя в гостиную.

Я ничего не ответила, кинув ему небольшую коробочку. Коннор поймал ее и удивленно посмотрел на меня.

-Что это? – потряс он ее около уха, прислушиваясь.
-Откроешь, когда я уеду, - ответила я, вернувшись к чемодану. – Это взятка.
-Взятка? Ты меня удивляешь. Я думал, что взятка была та статья, которая светится на первой полосе, - Коннор потрепал по спине Пигги, которая начала радостно прыгать вокруг него.

​

-Ты присмотришь за моим домом и Пигги, пока я буду в отъезде, - не оборачиваясь сказала я.
-Эм… звучит совсем не как просьба…
-В любом случае, ты мне должен, - пожала я плечами.
-Должен?! Мне это нравится, Линда! А можно поподробнее? – Коннор прошел ко мне, развернув к себе лицом.

Я молча указала пальцем на паркет, на котором красовались три глубокие царапины от его когтей. Пыл Коннора тут же исчез. Он поджал губы и опустил взгляд.

-Нда…нечестно… - пробубнил он.
-Я уезжаю на несколько дней. Пожалуйста, присмотри за Пигги и да, поливай мой фикус, - я указала на цветок на подоконнике. – Будь любезен, не круши больше ничего в моем доме. Пожалуйста.

​

-Ладно, шантажистка. И с чего хочешь начать свое расследование? – вздохнул Коннор.
-Я кое-что нашла. Мне помогла Фиона. Есть один адрес. В общем, в одном домике во Франции есть семья, она знала Элеонору. Они мне расскажут, что с ней было, куда она поехала.
-Эм, Линда… Так ведь 200 лет прошло…
-Знаю, - невозмутимо отозвалась я, - но это Франция. А эта семья из поколения в поколение живет в этом доме. У них там что-то вроде винной промышленности. Какая-то виноградная плантация. Может, есть какие-то истории или легенды. В любом случае, - я глянула на него через плечо. – Увенчается это успехом или нет, я посмотрю Францию. Не поверишь, но я там никогда не была.
-Хорошо! Но есть условие!

Я смутилась и обернулась к нему. Коннор смотрел куда-то в потолок и довольно улыбался.

-Ты напишешь мне статью о Франции и привезешь мне отличного вина.
-Статью о Франции я и так и так хотела написать, - пожала я плечами. – А вино… обойдешься.

​

-Ну! Это наглость! Я твое начальство, забыла?! Ты должна привезти мне сувенир!
-Кажется, хватит с тебя взяток, не думаешь? – усмехнулась я. – Если на то пошло, то ты должен меня повысить.

Коннор издал какой-то странный свистящий звук. Кажется, одна половина его лица даже передернулась от возмущения. Я еле как сдержала улыбку, сложив руки на груди и приняв наглый вид.

-Ты только что встала на ступеньку выше! Я просто так отдал тебе должность, за которую твои коллеги рвут друг другу глотки! – выпалил он.
-А что? – пожала я плечами. – Я привезу тебе две бутылки вина…и… - я глянула на коробку на журнальном столике, - ты еще не видел свой подарок.
-Хм! И что там?! Спрей от блох? Или расческа для шерсти?! – спросил Коннор.
-Аха! Не угадал, - протянула я, чувствуя неописуемое удовольствие от его возмущения, - там поводок.

​

Коннор громко чертыхнулся. Я же еле как сдерживала смех, смотря на его возмущение. Как же легко было вывести его из себя!

-Ну, не хочешь дать мне повышение, дай надбавку, - продолжила я его дразнить.
-Женщина, у тебя трещина сейчас по всей мор…лицу пошла… - проговорил он злобным шепотом.
-О, да ты жадина. Подумай сам. Я сейчас спущу все деньги на путешествие, тебе на выпивку, приеду с ничем. И тогда чем прикажешь кормить Пигги? – я указала на собаку, которая услышала свое имя и звонко гавкнула. – Или ты ей своего корма одолжишь?

Коннор раскрыл от возмущения рот. Его правое веко нервно задергалось. Смотря на это глуповатое лицо, я никак не смогла удержаться от смешка. Тихо рассмеявшись, я снова обернулась к вещам.

-Спокойно, Фрио, я просто решила тебя подразнить. Ты легко поддаешься на провокацию. Сам начал эти шутки по поводу волчьей натуры.
-Ладно… - вдруг ответил Коннор. – Будет тебе надбавка.

​

Я удивленно подняла брови, смотря вперед себя. Что? Он действительно только что сказал, что повысит мне зарплату? Я обернулась к нему, не веря собственным ушам. Коннор стоял с довольной миной на лице, сунув руки в карманы и смотрел мне прямо в глаза.

-Где подвох? – спросила я.
-О! Ты перестала верить в человечество и доброту?
-Да, еще пару сотен лет назад. Ты серьезно дашь мне надбавку?
-Да, дам. Приедешь, мы подпишем документы. Но ты обещала мне две бутылки вина, - он вальяжно направился к двери. – Заеду утром. Когда у тебя самолет?
-В 9… - рассеянно ответила я.
-Ну вот и отлично.
Коннор задорно мне подмигнул и скрылся за дверью.

​

Я тяжело вздохнула. Коннор ничего не делал просто так, а значит, от него можно было ждать все, что угодно. Но я решила подумать об этом потом. У меня был на руках билет до Шам-Ле-Сим, где мне предстояло выяснить о заклятом враге нашей семьи. Мне предстояло снова пережить события из прошлого.

 

[Gina_K]

​

Франция, несомненно, является одной из красивейших стран мира. Ты не поверишь, но город сохранился великолепно, архитектура не менялась веками. Это заметно по моему отелю…ну или хостелу, как это принято называть в современном мире.

​

Помнится, в 1920-е годы здесь случилась промышленная революция и Шам ле Сим, как и любой другой европейский город, был покрыт сажей и копотью. Тогда все газеты пестрили только событиями этого города, а какие теории заговора строились! Но слава Смотрящему, в 70-е город отмыли и следов революции не осталось. И только, кажется, мой хостел решили обойти стороной и представить туристам, как доказательство того, что история Франции не выдумка.

​

Когда я бронировала себе койко-место, то представляла отдельную спальню с удобствами… Что же, удобства тут были, правда на этаже, а еще со мной в комнате должно было быть минимум 5 посторонних человек. Моя мама упала бы в обморок, узнай, что я ночую в запертой комнате с чужими мужчинами! Но, я человек не привередливый, если надо провести так три дня, то хорошо, я потерплю.

​

Эстель Фуше – так звали женщину, которая могла мне помочь найти Элеонору де-Бёр (ее полное имя мне помог разузнать Коннор). Как мне удалось выяснить, Эстель знала неких людей, которые могли рассказать о семье этой ведьмы. И, естественно, поведать мне все секреты за бесплатно она не согласилась, поэтому я везла ей одну из своих картин, плюс небольшое вознаграждение.

​

Эстель оказалась милой девушкой, которая совершенно не говорила на симлише, отчего мне пришлось вспоминать свои навыки французского. В образовании девушки в 19 веке этот язык являлся обязательным и помнится, я говорила на нем свободно и без запинок. Сейчас же мне пришлось язык сломать, чтобы вспомнить слова и верное произношение.

-Я представляла вас немного по-другому, - внимательно рассматривала мне Эстель, - вы так бледны.
-Мда, у меня проблемы с пигментацией, - пошутила я, но, кажется, она не оценила иронии, - так что, вы знаете что-нибудь об Элеоноре де-Бёр?
-Я уже все устроила! – важно проговорила она. – Я позвонила одному своему хорошему другу. Он знает знаменитого историка нашего города, Франсуа Ламбер. Он просто так никогда никому не помогает, но мне удалось договориться. Так что вот адрес, - она протянула мне бумажку, - он вас ждет.
-Спасибо… - разочарованно протянула я, вручая ей конверт с деньгами и картину.

​

Как-то не так я представляла себе ее помощь. Возникало смутное сомнение, что меня обманули. Как говорил отец, нужно проверить все трижды, прежде чем принимать решения. Увы, но эта истина до моих 200-летних мозгов так и не дошла.

Стараясь не расстраиваться раньше времени, я решила немного подкрепиться и вошла в небольшое кафе. Кстати, интересный факт о Франции: если не хочешь, чтобы с тебя содрали немыслимую сумму в магазине или кафе, всегда, ВСЕГДА говори по нескольку раз обслуживающему персоналу «спасибо». Когда мне об этом рассказывал Джозеф, я смеялась, думала, он шутит… а зря.

Так и получилось, что за простые блинчики я отдала втридорога, потому что поблагодарила продавщицу всего раз. Но блинчики были отменные, я такие готовить не умею…хм… я ведь вообще готовить не умею.

​

Дом этого Франсуа Ламбер находился на окраине города, так что добиралась я туда почти час. Что же, если судить по дому, то историки нынче зарабатывают очень неплохо. Я стояла напротив особняка и никак не решалась постучать. Почему-то стало страшно. А что если я проделала такой путь зря? Что тогда? Я дала себе ложную надежду на исцеление и представь, какого же будет узнать, что у меня нет никаких шансов? Однако, за 200 лет я столько «набоялась», что этот внезапный приступ панической атаки прошел буквально через минуту и я уже стояла на крыльце и стучала в дверь.

​

Мне открыл дверь статный старичок в дорогой одежде. Когда я поприветствовала его на ломаном французском, он спокойно поднял руку, давая мне знак остановиться и проговорил на чистейшем симлише:

-Пожалейте мой слух, дорогая. Ваше произношение отвратительно.
-Долго не было практики, - смущенно ответила я, - здравствуйте. Мое имя…
-Я знаю, кто вы, мне звонила Эстель. Войдите в дом, не будем же мы решать проблемы на пороге.

Он шире открыл двери и скрылся в доме. Я тяжело вздохнула. Этот Франсуа был похож на моего учителя математики. Такой же ворчливый, недовольный и щедрый на оскорбления.

-Ваше лицо мне знакомо, - проговорил Франсуа, не оборачиваясь, - мы не встречались?
-Эмм…вряд ли… Я впервые во Франции. Но пришла к вам по делу. Мне нужны сведения об Элеоноре де-Бёр, она жила в этом городе в 19 веке. Мне известно только то, что она приехала из Сансет-Велли, когда ее бросил жених. Потом спустя 20 лет она, конечно вернулась… - я нервно прочистила горло, - там какая-то история случилась. А потом она снова поехала во Францию.

​

-В 19 веке, говорите? – Франсуа прошел к полке с книгами и начал рыться в каких-то бумажках. – Я думал вы очередная журналистка, которая ищет грязные факты о местных богачах.
-Нет, мне надо…надо… - вот тут я запаниковала. Я ведь не придумала легенды, зачем мне понадобилась информация. Не могла же я сказать, что мне уже 200 лет в обед и я хочу состариться и умереть?
-Прекратите мямлить! – повелительно произнес он. – Что конкретно вам требуется узнать?
-Мне нужно знать, где ее потомки. Остался ли кто-то из рода де-Бёр? Я бы с радостью с ними пообщалась.
-Позвольте полюбопытствовать, зачем это вам? – серьезно спросил Франсуа, продолжая рассматривать книги.
-Ну… Мой отец тот самый жених, который бросил Элеонору. Это к нам она приезжала спустя 20 лет, на разборки.

​

Выпалила я это, не подумав. Лицо старика, кажется на несколько тонов стало темнее. Он громко захлопнул книгу и с психом поставил ее на полку.

-Вы из меня шута горохового делаете?
-Нет-нет, что вы! – воскликнула я. – Это странно слышать, знаю. Но Элеонора обладала магией и приехала мстить. Обидел ее отец, а пострадала вся наша семья.
-Знаете, что? Издевательств я не потерплю! Вон из моего дома!

Старик пролетел мимо меня с такой скоростью, что я даже удивилась. Он открыл дверь и повелительно указал на улицу.

-Проклятье семьи Миллер, - спокойно сказала я, - поищите, эта история должна быть в одной из ваших книжек.

Но Франсуа даже не выслушал, захлопнув передо мной дверь.
Нда, подумала я, надо было как-то помягче сказать, что ли? И что мне теперь делать? Я не знала. Я знала только то, что приехала я во Францию зря.

​

 

[Gina_K]

​

Сказать, что я была разбита – не сказать ничего. Столько времени копить деньги на поездку во Францию, чтобы меня просто выгнали из дома, не выслушав? Впервые за несколько десятков лет меня посетило давно забытое чувство отчаяния. Я уже хотела собрать вещи и вернуться в Сансет-Велли, но… не пропадать же поездке зря?

​

Поэтому в расстроенных чувствах я отправилась в местный музей. По внешним данным это место не уступало Лувру. Я уже предвкушала красивейшие картины известных авторов, прекрасные скульптуры, великолепные инсталляции…

​

Ндааа. Ты даже представить не можешь, какое же я испытала разочарование. Увидела бы это моя мама! Перевернулась бы в гробу, точно. В основном тут были инсталляции древних культур Египта и Китая. И на обозрение выставлялись вот такие тележки (это еще самое оптимальное), а так там были кровати, вазы и прочая ерунда. Даже унитаз в галерее Сансет-Велли показался мне интересней.

​

Долго задерживаться тут я не стала, а сразу поехала к местному виноделу. Как никак, а я обещала Коннору хорошую бутылку вина. Виноградная плантация по истине была величественная, но обнадеживать я себя не стала. Ведь от музея я тоже много чего ждала.

​

В этот раз ожидания не обманули. Тут был чудный запах винограда и каких-то добавок. Открывался настоящий букет из запахов и вкусов. Повсюду были полки с бутылками дорогих вин, в одном из погребов, куда меня любезно провела местная продавщица, я даже нашла вино, сделанное в год моего рождения (настоящего в 19 веке). Стоило оно, примерно, столько же, поэтому я учтиво улыбнулась и вернулась к кассе.

​

Цены, однако, тут искусали мой карман до дыр и даже миллионное «спасибо» не подействовало на продавщицу. Что же, себе я купила недорогое вино, прошлогодней выдержки. Начальству же выбрала средней стоимости, но уже придумала легенду, что это вино чуть ли не старше меня и стоит вдвое дороже, чем билет до дома…. Как думаешь, поверит?

​

За такую покупку мне предложили бесплатно бокал дорого вина на пробу… В общем, я, конечно, сказала, что это великолепно и вообще я люблю нектары, но продавщица, кажется, по моему лицу все поняла и, учтиво улыбнувшись, удалилась.

​

Вернулась я домой уже поздно вечером. В хостеле все спали, поэтому пришлось красться на ощупь, чтобы ненароком никого не разбудить. Но могу сказать, что это была еще та ночка. Я даже начала скучать по вою Пигги. Мужчина, спавший рядом со мной, издавал великолепную симфонию из храпа и бульканья, а подозрительная женщина подпевала ему с соседней кровати, причем не только ртом и носом…

​

Проснулась я на следующий день с кошмарным чувством сонливости и невыносимым желанием вернуться домой. Я уже даже начала паковать вещи, как раздался телефонный звонок. Это было удивительно, ведь, кто мог меня знать в чужой стране?

-Да? – с ноткой настороженности ответила я.
-Линда? – послышался до боли знакомый голос. - Доброе утро, вас беспокоит Франсуа Ламбер. Я хотел бы попросить прощения за прошлый вечер. Мне крайне неловко, но могу оправдать себя возрастной вредностью и старческим скептицизмом.

Вот это была неожиданность! Я была готова услышать Коннора, но никак не этого человека.

-Вы не могли бы подъехать ко мне? Я выполнил вашу просьбу, правда… - старик смущенно кашлянул, - правда, все вышло не совсем так, как вы просили.
-Это как так?
-Приезжайте и я вам все расскажу. Пожалуйста, мне необходима эта встреча.
-М… ну ладно. Буду через час.

​

Быстро приняв душ и переодевшись, я уже через полчаса стояла на пороге дома историка. Мужчина чуть ли не выскочил на крыльцо, рассыпавшись в любезностях.

-Проходите, моя дорогая, проходите, - взял он меня под руку, проводя в дом, - я не могу поверить! Ведь вы настоящая! Вы действительно существуете! Не зря мне показалось ваше лицо столь знакомым.
-Я скажу вам честно, я ничего не понимаю. Что происходит? Вы нашли что-то о Элеоноре? – смутилась я.
-Почти…проходите, - Франсуа подвел меня к столу, на котором были разбросаны бумаги, вырезки из газет и книги. На одной из черно-белых фотографий я увидела свою семью. Объяснений дальше не требовалось.
-Рада, что вы услышали меня, - кивнула я, - удивительно, вы первый, кто реагирует на меня с восторгом.
-Моя дорогая! Среди историков вы считаетесь пропавшей, как и ваш брат! Но о нем попозже. Расскажите! Расскажите мне все!

​

Как же было необычно. Ты знаешь, я ведь еще ни разу никому не рассказывала своей истории (ну, ты не считаешься). Коннор узнал все сам, а тот бармен из Бриджпорта не считается, я просто переборщила с коктейлем. А Франсуа…он слушал меня с неподдельным интересом, внимательно и не перебивая. В его старом, исполосованном морщинами лице не было и намека на издевку, ни единой нотки недоверия или презрения. Он понимающе кивал, иногда задавал непростые вопросы, касательно событий истории Симпорта и моего отношения к ним и подливал мне душистого чая в стакан.

​

-То есть хотите найти предков Элеоноры, чтобы восстановить старение? Но… вечная молодость мечта каждого человека! – задумчиво проговорил Франсуа, когда я закончила свой рассказ.
-Когда я была маленькой, то к нам в гости приходила одна дама. Пожилая женщина, кожа которой была похожа на изюм. Когда умер мой дедушка, ее ровесник, ей исполнилось 92. А когда я познакомилась с ней в осознанном возрасте, ей перевалило за 100. И вот она всегда говорила, что очень устала от жизни. Мол, она ей надоела и не будь самоубийство грехом, она бы давно уже распрощалась с родными. Я тогда посмеялась над ей, - я кротко пожала плечами, - кто же знал, что спустя 200 лет я буду вспоминать ее каждый Божий день? Все эти два столетия я коротаю в полном одиночестве, я боюсь привязаться к человеку, ведь расставание всегда так болезненно. Я видела, как сменяются эпохи, нрав людей. Я пережила две войны. Столько жестокости, столько боли и крови… Это тяжело. В мире есть и много прекрасного, но, когда живешь на свете два столетия запоминается почему-то ярче только плохое. Так что, пожалуйста, скажите, что у вас есть для меня хорошие новости.

​

Франсуа смущенно почесал в затылке. Он пододвинул ко мне несколько листков и некролог из старой газеты.

-Это все, что мне удалось узнать, - удрученно вздохнул старик. - Элеонора де-Бёр вернулась сюда после истории со сбежавшим женихом. О ней ходило много слухов, ее называли ведьмой, соседи ее боялись. После смерти матери, она вышла замуж. Но брак был недолгий, муж скончался от внезапного сердечного приступа в самом расцвете сил. Естественно, все подозрения пали на Элеонору, мол, она отравила мужа, но сказать наверняка я уже не смогу. Но у нее была дочь, которая покончила с собой в 20-летнем возрасте из-за несчастной любви. Оплакав потерю единственной дочери, Элеонора на время уехала из города, как теперь выяснилось, в гости к вашей семье, за отмщением. Затем она вернулась, но протянула не долго. Она умерла, когда ей едва исполнилось 40. С ней приключился несчастный случай, сбила торговая повозка.

Я даже не глянула на некролог, который протянул мне Франсуа. Очень странно, ведь я даже не чувствовала сочувствия. Казалось, что судьба Элеоноры расплатилась за нас.

​

-Но это не та причина, по которой я вас позвал, - вздохнул Франсуа, - ваш брат. Джозеф считался пропавшим, ведь так? Он уехал на континент и корабль так и не нашли? – в ответ я кивнула. – Мне удалось узнать, что были выжившие. И среди них был и ваш брат.

Он протянул мне вырезку из газеты, где я увидела измученное лицо Джозефа, сидящего на полу в мокрой одежде. К горлу подкатил ком, отчего стало тяжело дышать.

-Он полностью потерял память. Знал только свое имя. О нем писали в газетах и еще о пяти пассажирах, которым посчастливилось выжить. Как сообщают надежные источники, Джозеф смог подняться на ноги с нуля, ходил к психотерапевту и пытался вспомнить свою историю. Он устроился в газету, где писал статьи о бизнесе, я тут припас для вас кое-что, - Франсуа отдал мне вырезки со статьями, под которыми было одно лишь имя – Джозеф. – Спустя три года он отправился на фронт, где получил пулю в сердце. Ему должны были присудить орден за храбрость, посмертно… Но… увы.

Я чувствовала, как листы в моих руках начинают дрожать. Мой брат, мой Джозеф был жив столько времени, а я считала его пропавшим, погибшим. От боли сжалось сердце, я закрыла лицо руками и тихо расплакалась.

​

-О! Простите меня! Я не хотел вас огорчить! – ужаснулся такой реакции Франсуа, протягивая мне платок.

Я же не могла сделать даже вдох. Мысль о брате совсем выбила меня из колеи. Впервые за долгое время я так сильно плакала.

-П…простите… - промямлила я через икоту, - я…последний раз так плакала… в 1963, когда застрелили Кеннеди…
-Оплакивали президента? – принес мне стакан с водой Франсуа.
-Нет-нет, я тогда купила себе машину, а когда по Элм-Стрит ехал кортеж с президентом, какие-то гады ее украли… - от глупости собственных слов я расплакалась еще больше. – Ох, простите!
-Нет, это я должен извиняться, Линда, - виновато произнес старик, - я думал, что вы захотите узнать, что случилось с Джозефом.
-Нет, спасибо вам, - гулко проговорила я в платок, - я столько лет мучилась в догадках, мои теории были одна хуже другой, но… Но теперь я знаю правду. Однако, легче мне не стало.

Я поднялась со стула, утирая слезы.
-Простите, я…уезжаю завтра. Я зайду к вам перед отъездом, мне просто нужно побыть наедине со своими мыслями.
Франсуа лишь понимающе закивал головой. Я же выбежала из его дома, не оглядываясь.

 

[Леди_Лейн]

Челлендж не обновлялся в течение трёх месяцев. Закрыто. Перенесено в Архив.