Волки в овечьей шкуре

[Amethyst]

Основатель

Переезд

Ограничения

--------------------------------------------
Архитектор - 1 балл.

Описание

Ваши персонажи прирождённые строители, архитекторы и дизайнеры, они всё строят сами.
- Нельзя селиться, а также переезжать, в готовые дома или квартиры. Дом должен быть построен собственноручно. Можно переезжать на застроенные участки и пентхаусы, если при переезде выбирать опцию "снести всё", чтобы в итоге получился пустой участок (пентхаус).
- При строительстве магазина нельзя использовать готовые комнаты и покупать готовые магазины (только с дополнением "На работу!)

Натурал - 1 балл

Описание

Ваш персонаж не может похвастаться какими-то особенностями в функционировании своего организма, он обычный натурал.
- Все персонажи вашей семьи могут иметь только стандартные гендерные функции и типы фигур (мужчины - могут оплодотворять, женщины - могут забеременеть).
- Однополые отношения запрещены.
- Нельзя менять пол.
Ограничение нельзя брать одновременно с ограничениями "Каким родился, таким и пригодился", "Патриархат/Матриархат", "СемьЯ - Традиции старины", "За мужем", "Амазонки", "Спартанцы", "Такой, какой есть".

Семейная черта (самоуверенный) - 1 балл.

Описание

- Одна из черт характера Вашего персонажа-основателя должна стать семейной чертой, т.е. каждый владелец дневника должен обязательно ею обладать.
- Семейную черту автор может выбрать при взрослении персонажа самостоятельно, без использования виртуального кубика.
- Наследник должен обзавестись семейной чертой до того, как к нему перейдёт дневник.
- Семейная черта должна сохраняться в характере владельца дневника всё время с момента появления черты до смерти персонажа.
Правила этого ограничения применяются для всех ограничений, по которым Ваш персонаж и все его наследники должны иметь какую-то определённую черту.
Если Вы уже выбрали ограничение, по которому Ваш персонаж и все его наследники должны иметь какую-то определённую черту, то Вы не можете взять это ограничение.

--------------------------------------------

Установлено

Моды:
Симы улыбаются реже
Антицензор
Замена русских имен на английские
Исправление лагов со временем и поведением симов
При приближении камеры симы и объекты не становятся прозрачными

Закрой глаза, дитя. Позволь судьбе коснуться твоих век незримыми устами. Внимай её тихому голосу, когда сотни других вокруг будут кричать.

Тьма распахнула крылья над горизонтом. Её багряные перья разлетелись по небу, тревогой отозвавшись в сердцах. Баланс дрогнул: его незримые опоры рушились, обращались в пыль. Жестокое, вездесущее время стояло на страже, - оно наблюдало, словно выискивая нечто, известное лишь ему. Песчинки в часах жизни капали одна за другой, отсчитывая исход.

Холодный туман усыплял беспокойный разум, соблазняя поддаться забвению. Пеленой неизвестности застилалось сознание; блеклыми искрами мерцала даль. Там впереди – бесконечность… Тишина и ласковый покой. Так близко, словно стоит протянуть руку, и коснешься сияния. Они манили к себе, жаждали подчинить и завладеть новой жертвой. Навсегда поработив пустоте.

- Очнись… - звенящий голос эхом отозвался из ниоткуда.

Прерывистое дыхание ветра стихало. То было лишь затишье, вселяющее ложные надежды о покое. Надвигалась страшная буря. Избежать которой не удастся.

Замелькали удушливые обрывки памяти, хаотично сменяя картинки.

Воспоминания болью отозвались в теле, донеся до разума, что оно еще живо. Не истлела память, не умолкло сердце. Терзается в скорби душа, горит и рвется в клочья.

Плененные в объятиях тлена. Душимые железной хваткой отчаяния. Растоптанные. Потерянные.

Смерть представлялась легкостью. Пройденный путь, отказ от борьбы или украденная жизнь… Всё равно. Конец дороги, где бренное теряет смысл; где важно лишь найти покой и раствориться в вечном сне. Жить труднее. Легкие с хрипами вдыхали и выдыхали воздух. Глаза прятались под веками, словно страшась увидеть прежний кошмар.

- Очнись! Скорее! – всё тот же голос кольнул слух. Странный, потусторонний.
Как снег в ладонях, таяла желанная безмятежность, и свет вдали утекал сквозь пальцы, струясь по коже соленой водой. Лживая иллюзия покоя. Глубоко внутри, на руинах прежней жизни, из пепла разгоралось возмездие, опаляя не зарубцевавшиеся раны на сердце.

- Пришло твоё время… - чуть слышный шепот удалялся от меня. Покрасневшие, отёкшие глаза, наконец, распахнулись: измученному взору предстало звёздное небо. Спокойное и прекрасное, во всем своём первозданном величии.

Неужели это конец?
Спросила у себя, приподнимая на локтях слабое тело… Или то, что от него осталось. Я не чувствовала себя живой. Равно, как и к мёртвым не причисляла.
Рёбра «прострелила» острая боль.
Нет. Не все черное – тьма, не всякий конец – начало. Твоя роль не исполнена.
Холодом отозвался ответ в голове.

Воздух пах сыростью и воском. Начинался дождь: мелкие капли падали на кожу и тонкими струйками скользили по ней, стремясь к земле. Пустой взгляд обратился к небу, словно оно могло понять… По телу разливалась сильная слабость, пульсирующая боль не желала стихать. Казалось, словно я падаю куда-то вниз. Воображаемые осколки реальности откалывались и устремлялись ввысь, мелькая перед глазами блеклым мерцанием. Сознание оставляло меня, я покорно летела в бездну.
Но не навсегда.

Мой выбор - жизнь.

Я – свет, восставший из пепла. Я – голос, взывающий к доблести. Я – свобода, дарованная Создателем. Я – последний «волк» стаи.

 

[Amethyst]

Нас предали. Воспоминания еще долгое время будут обдавать меня холодом. Стоит только закрыть глаза… Впустить их… Мои руки вновь попытаются собрать рисунок прежде прекрасного витража жизни, но всё будет тщетно. Осколки множатся и режут кожу, заливаются кровавым цветом. Как небо в ту самую ночь.

Мне по-прежнему больно. Я не в силах разорвать связь с тягостным прошлым. Оно каменной рукой сжимает моё горло, тесно сплетаясь с будущим. Лишь в настоящем есть шанс глотнуть толику желанной свободы.

Но я ценю пережитый опыт.
Я обещаю себе, что однажды наступит спокойствие, как раньше. Только, увы, в действительности, как раньше уже не будет. Невозможно возродить то, что умерло. Но и убить нельзя, что мертво.

Наверное, прошло около года с тех событий. Может больше, а может меньше. Дни размылись разными красками, смешавшись в один серый цвет. В ту злополучную ночь я потеряла всех, кто был мне дорог. Моё сердце разом вынули из груди и, воткнув в него сотню кинжалов, вернули обратно. Мы смертны, нечто подобное могло произойти в любой момент, я знала, но… Всегда думалось, что беда нас минует. Наивная надежда.

Орден был мне семьей. Почти всем нам. Сливаясь воедино за ликом призрачных охотников, мы обретали цель и общее будущее. Мне было 14, когда наши пути пересеклись. Да, я не была рождена охотником, но мне выпала честь стать им. Вместе с посвящением, я хоронила другую жизнь, в которой невинная девочка с длинными черными волосами утратила веру в справедливость. В её ярко-синих глазах стыли слезы от оскверненной вампирами жизни, а сердце было разбито так же, как сейчас. Она смотрела на небо, полное звезд, и спрашивала его: «За что? Почему?!». Но разве небо могло ответить? Звезды лишь изредка мерцали холодным блеском, пока тонкие анемичные руки впивались в землю, мокрую от крови. Мне удалось спастись. Дважды. Дважды хотелось поменяться местами с теми, кто покинул меня навсегда. Этот гадкий привкус горечи - меня тошнит от него, от беспомощности тоже.
Хватит об этом…

Долгий тернистый путь ждал меня. Я осталась одинокой тенью Великого Ордена, разрушенного врагами и предателями. Нити чувств душили и тянули назад, как марионетку. Пепельный волк в слабом женском теле - измученный, но не сломленный; с грустным усталым взглядом вперед. Я потеряла силы, и, по сути, даже ребенок сейчас был сильнее меня. Сочту это плюсом: враг не прознает угрозы, пока я не нанесу первый удар.

Скитания привели меня в Виллоу Крик. Скитаниями их можно было назвать едва ли. Меня вёл голос. Впервые я услышала его, когда на Орден напали вампиры - в последний день его существования. Низкий женский голос. Я не знала, кому он мог принадлежать… или принадлежал когда-либо. Не задавалась таким вопросом никогда раньше.
Голос возник так же внезапно, как та ведьма, что спасла меня. Одна бы я не выбралась...

Не знаю, кто она, откуда, или как оказалась там; я не запомнила её лица – всё, связанное с ней, скрывал туман. Помню лишь женский силуэт рядом, когда я «нашла» себя в странном кругу свечей. Она шептала что-то на неизвестном языке, и тело моё чудесным образом исцелялось. Знахари встречались мне ранее, но никто не походил на неё... Ни силой, ни голосом.

Иногда память «шутит» и, кажется, будто не было никакой ведьмы. Разные отрезки восприятия соединяются, являя чуть иную картину: в том хаосе я чудом успела сбежать, когда упивающиеся триумфом враги равняли с землей наше убежище. Но я не забывала ту малую правду, что знала.

С 17 симолеонами в кармане я оказалась на пороге заброшенного дома, в который долго не решалась войти. Выторговала у одного пьячуги в Винденбурге за пару сапфиров. Раньше мы наносили на них руны, когда другие «теневолки» (*) были еще живы. Камни всегда ценились в наших кругах, они служили и помогали нам, а без необходимости – уходили в другие руки.

К перспективе задержаться здесь - относилась безразлично. Я нигде не задерживалась надолго. А Виллоу Крик отзывался мне пением птиц и ласковым журчанием воды. Он словно обещал спокойствие средь буйства зелени и тишины ухоженных улочек. Как будто, здесь меня покинут кошмары, и вернутся силы. Я вдохнула воздух полной грудью... Никаких вампиров или мертвечины. Благодать. Вероятно, это значило, что я могу начать здесь новую жизнь, и побыть простым человеком. Хотя бы на время. По-моему, прекрасный знак свыше!

Но спокойствие всё равно не давалось легко. Пусть щедрый на природные дары край вызывал симпатию, в глубине души сверлила тревога. Когда она смешивалась с яростью и жаждой мести - выливалась в сильнейшую головную боль. Я держала эмоции под контролем и искала радость в обычных житейских делах.

Всему своё время. А время исступления ещё не настало.

Береги дом. Он защитит тебя. Помни, что у Создателя нет других рук, кроме наших.
Знакомый потусторонний голос прозвенел из ниоткуда. Думала, больше не услышу его.
Я уловила непривычное беспокойство в словах. Это сбивало с толку. Не помышляя задать встречный вопрос, я обернулась в сторону захудалого низкого домика, обнесенного высоким светлым забором. Ворота были отворены нараспашку - некто хозяйничал во дворе.

*

Хайди Арденн состояла в ордене охотников за вампирами, который именовался как «Призрачный волк». Ранее в нем насчитывалось около 40 человек. Их назвали охотниками тени, благодаря особым умениям маскировки, рожденным от связи дня и ночи. Как тень не являлась без света, так свет не давал сил без прихода темноты. Способности постепенно возникали после ритуала Посвящения, либо в переходном периоде у детей охотников. Членов Ордена называли также теневыми волками, укорочено – теневолками.
Уничтожен альянсом вампиров и предателей из числа Ордена. Предатель Гарольд Хоггард и его сторонники также были убиты вампирами, вопреки установленным меж ними договоренностям.

-----------------------------

Техническое

Баллы

0,5 за основателя

 

[Amethyst]

Моё пристанище имело своё обаяние. Было в нем нечто притягательное, вселяющее отдаленное чувство уюта и Дома. Симпатичные кустарники под высокими окнами колыхались от тихого ветра, как будто средь них лениво дремал дух гармонии. Заброшенность придавала этому месту таинственную привлекательность. Я невольно сравнила дом с собой… Мне показалось, мы чем-то похожи.

Двор заливал яркий солнечный свет. Время текло так неспешно... Стоило мне ступить на чуть заросшую каменную кладку - оно словно замерло, позволяя насладиться мгновением знакомства с домом.

Непорочность момента нарушали только какие-то люди... к которым привел меня Голос. Их улыбчивые, необычайно приветливые лица обращались ко мне. Такое внимание после долгого затворничества воспринималось чем-то диким. Что я об этом подумала? Что «слетелись», как мухи на… сами знаете что. Не люблю мух.

- Наконец-то увидели нашу неуловимую соседку, - заверещала темноволосая барышня пышных размеров. Она запыхалась так, будто бежала кросс. Я не сразу вникла в её речь, мой интерес больше взывал к дому. – Ох, здесь все мы друг друга знаем! A тут, думали, никто уж не живёт опять! Хо-хо... Хо… - смех прозвучал как-то невесело. Одышка усиливалась.
- Всё в порядке? - замялась я, нащупывая в карманах телефон. У женщины были явные проблемы со здоровьем, нам мог понадобиться врач.
- Да-да, всё хорошо, - скрывая своё беспокойство, убеждал муж женщины. Её звали Кристал. Он бережно подхватил побледневшую супругу и, шепча что-то о дыхании, поспешил её увести. Напоследок любезно пообещав мне зайти позднее. Они проживали в соседнем доме.

- У бедняжки проблемы с сердцем, - вступилась рыжеволосая девушка. В её взгляде проблескивало сожаление, а заботливый голос звучал неуверенно. – Простите нас, мы ворвались так спонтанно... Я рада видеть Вас здесь. Меня зовут Элиза, это мой муж Боб. Мы живем в доме напротив, - она указала в сторону семейного гнёздышка, второй этаж и крыша которого виднелись поверх высоты моего забора.
- Гхм… Арденн. Хайди Арденн, - попыталась я ответить наиболее дружелюбно.
- Панкейк, - пробасил мужчина с кексом в руках.
- Несчастный Арчибальд, наконец, дожил срок? – с участливой грустью интересовалась соседка. – Мы редко его видели, а после смерти жены он вовсе пропал из виду. Столько лет прошло... Вы ведь его родственница? Детей то у них не было.
- Нет. Не думаю, - прищурилась я, вспоминая имя пьянчуги в Винденбурге. О’Доннел. Альберт. В документах он значился единственным владельцем. Впрочем, какая мне разница до этого Ачибальда? Если он не был вампиром – никакой, отнюдь.
- Элиза, дом давно пустовал! - возмутился Боб. - Не наседай своими детскими воспоминаниями на всех подряд. Это портит впечатление от недвижимости!
- Ах, простите мне мою невежливость… - смутилась она. – Это, правда, лишь детские воспоминания. Ты прав, дорогой.

- Воспоминания – всё, что остается с нами, где бы мы ни очутились, - вклинила я своё мнение в супружеский разговор. – Должно быть, он был хорошим человеком.
Боб намерился возразить, но Элиза резким движением выставила ладонь перед его лицом, оставив мнение опешившего мужа не озвученным.
- Прошу прощения, - ее голос дрогнул, прерывая неловкую паузу. Семейные драмы не должны проливаться на соседский порог. – Насколько я знаю, в Вашем доме нет воды. Потому осмелилась пригласить хорошего специалиста. Простите, если лезу не в своё дело, это просто искреннее желание помочь.

- Не стоит извиняться. Я благодарю за заботу, - думаю, попытки держаться непринужденно выглядели убедительно. Будто само дружелюбие разливалось по моим венам. - Пожалуйста, давайте не будем говорить так официально! Ко мне можно обращаться на "ты", - невинная улыбка, ласковое сияние глаз...
- Отлично! - Боб поддержал предложение, - Будем только рады.
- Хорошо. Вы… То есть, ты, Хайди… Можешь зайти к нам, если понадобится вода. Соседи ведь должны помогать друг другу, - она протянула мне тоненькую зеленую визитку. "Строим лучшие дома для Вашей жизни". На обратной стороне указывалась контактная информация некоего Паоло Рокка.
- У нас есть комната для гостей, - горделиво заявил Боб. Элиза кивнула словам супруга и добрая улыбка озарила ее лицо. - Эта развалюха потребует немало нервишек. У нас с женой остались стройматериалы, если что.
- Спасибо. Непременно, буду иметь ввиду.

Не знаю, как здесь принято, но чрезмерное гостеприимство настораживало меня. "Всеобщая осведомленность" друг о друге, о которой заикалась Кристал, вызывала неприязнь. Мои тайны - последнее, о чем следует задумываться. Неужели в тишине близлежащих домов скрывались простые интриганы? А может люди чего-то боялись? Я обросла домыслами и паранойей... Никто не мог меня одернуть, направить или предостеречь. Иногда мне требовался верный ориентир в виде надежного плеча. Раньше всё было просто и понятно, рядом находились наставники; сейчас вокруг меня уплотнялся хаос.

Стоило признаться, я завидовала простым людям. В их обществе я чувствовала себя легче и живее, будто вместе с ними прикасалась к первозданному свету. Когда-то моя жизнь тоже была проста и чиста от нежити. Мечты полнились девичьей романтикой, где самой большой печалью был комендантский час или отношения в школе.

О чем мечтали мои соседи? Наверное, о новых автомобилях, гаджетах, отпуске, любви, признании... Несмотря на навязчивость, Панкейки показались приятными личностями. Элиза виделась мне добродушной домохозяйкой, поглощенной бытом. Весь её мир был соткан из мужа и дома, но, кажется, она не чувствовала себя полностью счастливой. В глубине женской души таились обиды. Вся она походила на собственный кекс: приятный снаружи, торжественно обернутый красной лентой, но чёрствый и солоноватый внутри.

Крыса на костре была бы вкуснее, чем это. Впрочем, не важно.
Я видела немногие семейные пары... Образ жизни охотника разительно отличался от обычного. Семьи, зарожденные в Ордене, казались другими. Супруги бесконечно ценили друг друга. Каждое мгновение - на вес золота, ведь любая минута могла оказаться последней... Однако разбитое сердце - не высока ли цена за счастье? Большинство охотников избирали путь одиночества, предпочитали не поддаваться чувствам.
Я поймала себя на мысли, что вновь предаюсь воспоминаниям. Снова и снова возвращаясь мыслями в башню(*).

Птицы весело щебетали и кружили над домом. Беззаботные существа. Я смотрела на них и задавалась вопросом: стоило ли верить неизвестному голосу? Он не был плодом моего подсознания. Скорее он походил на сущность или дух. В обоих случаях, он принадлежал кому-то. В первом - подчинялся живому, во втором - вероятнее всего, был тенью мертвого. Какая сила движет им, какие цели преследует? У меня не было ответов, кроме одного: голос не может приказать мне, не может прожить за меня. Решение всегда останется только за мной.

Спутанный ком мыслей раз за разом ворошили люди. Их просто манило сюда невиданной силой. Продавцы косметики, заблудшие почтальоны, агенты Интернет-провайдеров...

Интернет весьма полезен, только у меня не было электронных устройств, кроме телефона. У меня вообще ничего не было. Не считая толстого слоя пыли. Вся имеющаяся в доме мебель состояла из маленькой кухоньки с рассохшимися тумбами и пожелтевшей плитой. Унылое очарование времени. Ни воды, ни канализации, электричество «дышало на ладан». Наружный каменный каркас здания был красив лишь снаружи… Внутри царила пустота. Глухая, одинокая, пахнущая сыростью и плесенью. Я не даром сравнивала этот дом с собой - внутри меня тоже была пустота.

Приятель Элизы не заставил себя долго ждать. Мои надежды управиться самостоятельно были хрупкими и далекими от реальности, поэтому я почувствовала облегчение с приходом Паоло.

- Хайди Арденн, так ведь? - спросил он спокойным тоном, лишенным напыщенного дружелюбия и желания угодить. Я успела только кивнуть, как он уже продолжил: - Позвольте, приступить сразу к делу? Необходимо осмотреть "фронт работ".
Я молча провела его в дом, который поприветствовал нас скрипом половиц. Худенький молодой человек вдумчиво бродил по периметру и делал какие-то пометки у себя в планшете. Он был чуть ниже меня ростом, буквально на пару сантиметров. Мои познания в строительстве всяко сводились к нулю, потому я предпочитала бесшумно следовать по пятам. В мыслях мелькали непонятные картинки: казалось, чего-то здесь не хватает… Словно невидимая вуаль скрывала нечто от посторонних глаз. Странное ощущение присутствия магии.

Сделав круг внутри дома и снаружи него, мы остановились на том же месте, откуда начали. Паоло вел расчеты, шепча себе под нос цифры и непонятные термины. Затем умолк и внимательно всмотрелся в мои глаза.

- Не стоит такой девушке одной оставаться в развалинах, - чуть заметная улыбка коснулась его лица. Флирт это или любезность – остается догадываться.
- Всё так плохо? – сухо спросила я, полагая, что придется поискать новое пристанище. Либо найти палатку.
- Нет, почему? Отличный дом, - молодой человек пожал плечами. – Крепкий, без трещин. Он в отличном состоянии. Строили, что называется, на века! Остается только "огранить алмаз"! – улыбнулся Паоло, убирая планшет в сумку. – Сделаем все в лучшем свете за минимальное время, уверяю. Устраним проблемы с электропроводкой, проведем в дом канализацию и водопровод, уберем прогнившее напольное покрытие с каменных плит. Увы, прежние хозяева взвалили заботы на эти хрупкие женские плечи! Что ж, значится, завтра приступим.

Я глупо улыбнулась, а Паоло подмигнул. Понятно было одно: 17 симолеонов явно не хватит на оплату этих работ. Драгоценных камней у меня больше не оставалось. Но я могла попытаться добыть их.

Увы, ничего достойного пока не попадалось. Это все равно, что расплатиться ракушками, собранными с ближайшего пляжа. Но я была уверена, что справлюсь. Текущая задача была куда проще, чем добыть кровь магистра, "милость Создателя" (**) или выйти незамеченной из логова, кишащего вампирами.

Зато добрые люди в парке угощали всех желающих гамбургерами. Абсолютно бесплатно. Такие приветливые и простодушные, как большинство людей, повстречавшихся мне в Виллоу Крик.

Две пожилые женщины позади меня разговаривали о том, что в местную больницу требуется младший мед. персонал.
Работа! Это то, что мне нужно!

Почему я не задумалась об этом раньше? Может потому, что немногое умею делать? Имеется ввиду, полезного современному обществу… Вправить вывих, обработать раны и все в таком духе – всегда пожалуйста. Но сомневаюсь, что где-то в городе требуется навык стрельбы из лука или арбалета. Или, например, корявая гравировка на самоцветах. Или сомнительное владение кинжалами. О специалистах по дизайну изделий из чеснока – не слышала. О пиротехниках для нежити - тоже.
Никто не ищет человека на должность «охотник на вампиров». А если бы искали, то в 98% случаев, ими оказались бы сами вампиры. Перспектива удручающая.

Я наблюдала за окружающими людьми. Они удивляли меня открытостью и дружелюбием к незнакомцам… Редко встречается такое тотальное стремление помочь ближнему. Будто я попала в иллюзорную утопию и сейчас некто ударит дубиной по голове, возвратив в суровую реальность. Виллоу Крик "дышал" жизнью, люди заботились о городке и друг о друге.

Пренебрегать помощью соседей я не собиралась. Все необходимое для жизни – могла найти сама. Как и душевую в ближайшем спортзале.

Или сон в ближайших кустах...

Быть может, горожане просто наивные? Хотелось бы, чтобы они никогда не познали зло в чистом виде, в котором знаю его я. Это становилось моей новой задачей.

Я не чувствовала рядом угрозы… Воздух Виллоу Крика не пах запекшейся кровью или могильной пылью, не источал смрад гробницы. Но вдоль позвоночника по-прежнему пробегал холод. Возможно, я просто утратила главную способность охотника – чувствовать. Если так, враг мог таиться совсем рядом... В любом, самом невинном, обличье. А я была не готова.

- Скитается по пустыням праха предатель, где покоя никому не найдется. Внимай ветру, охотник. Стихнет песнь его, когда первая кровь земли сей коснется.

*

Основной "штаб" Ордена "Призрачного волка" располагался в высоком закругленном здании, которое по форме напоминало башню. Этажи соединялись полукруглыми лестницами, идущими вдоль стен вверх - от этажа к этажу и достигая самой крыши.
Здание было зарегистрировано на главу Ордена - Бартоломео Ланчестера, хотя по сути принадлежало местной администрации города, как исторический объект. По официальной версии, разрушено и демонтировано вследствие взрыва газа. По другой версии - взорвано с целью замести следы после ограбления.

**

Милость Создателя - крайне редкое, сильнейшее целительное снадобье, полностью регенерирующее тело испившего (прим.автора - омолаживающее зелье).

------------------------------

Техническое

Баллы

0,5(исходные)
0,25 (Новый друг) х 3 = 0,75
Итого: 1,25

 

[Amethyst]

- Мне страшно, Джеймс... Я... Не могу, - тихий шепот едва касался воздуха. Дрожащие пальцы холодели от страха, льдом охватывающего юное сердце.
- Шшш, - одними губами выдыхал он, легонько касаясь моего локтя. Я сильнее натягивала тетиву, до окоченения сжимая меж пальцами хвостовик стрелы. Выстрелить - казалось противоречивым и невозможным. Предо мной находилась не мишень в стрельбище, а вполне живой объект. - У тебя только два выбора: либо его существование, либо жизнь сотен жертв, - шепот мужчины словно отпечатывался в моих мыслях. - Успокойся. Выдыхай. Отпускай...

Почти не дыша, я смотрела на уродливое лицо вампира, искаженного дикой потребностью убивать, и испытывала смежные чувства. Голодный, как свора диких собак, он весь насквозь источал запах жажды. От него смердело. Я чувствовала всю силу его желания, она тошнотворным комом увязла в моем горле, не давая дышать. Джеймс стоял позади меня. Его присутствие придавало мне веры в правильность происходящего.

Вдох, выдох... Вдох. Моё дыхание замерло. Вампир поднял на меня надменный взгляд, награждая хищной насмешкой. Выдох... Стрела из осинового дерева с костяным наконечником сорвалась с тетивы и устремилась в цель, как в замедленной киносъемке. Сердце билось так часто, словно могло выпрыгнуть или вовсе остановиться. Тень густых кустарников больше не скрывала меня, лучи первого рассвета коснулись неба бледно-розовым цветом. Стрела поразила цель. Но вместо смердящего кровопийцы теперь стоял Джеймс... Пораженный в сердце. Я застыла в оцепенении, чувствуя, как мои ноги слабеют и опускаются на колени. В груди тяжко стучало сердце, глухо и медленно, словно каменело.

По моим рукам струилась кровь, алой росой орошая землю. Не моя кровь. Вокруг всё угасало: чернела трава, сохли деревья, воздух наполнялся холодной тоской. Мертвые собратья обступали меня по черно-красной земле. Я безмолвно смотрела на них - сонный утренний свет обнажал увечья на телах. Ни слова вслух, ни слова в мыслях... Лишь усталый взгляд в мои глаза, полный беспокойства.

Я убила его.
Всех их...

Прошлой ночью снова снился кошмар. Он напоминал о себе дрожью в руках - холодных и обветрившихся, словно на коже засохла кровь. Непослушные затекшие ноги несли меня по безлюдным улицам на встречу будущему. Славное ранее утро со скверным привкусом во рту. Примешивать в него запах бензина с автомобильным маслом абсолютно не хотелось.

Я по-прежнему была во власти страха. Джеймс говорил, что лишены его лишь глупцы. Страх нужно контролировать: не лелеять, не взращивать, даже не бороться любыми путями. Как огонь согревает нас, но может спалить, так страх может предостеречь, а может убить. Всему нужна мера.

Джеймс был моим наставником. Мы знали друг друга почти 9 лет. Он был справедливым человеком, искусным охотником, и был достоин жить. Больше, чем я. Джеймс Мирелли сгорел в башне в день нападения. Вампиры проломили ему ребра. Из открытого перелома струилась кровь, но ни капля не стала наградой кровососам. Меня отбросило световой волной в момент, когда мы с Анной бежали ему помочь. Было слишком поздно.

Солнечная бомба разорвалась в его руках, охватив ярким пламенем хранилище, испепеляя каждого упыря, что посмел сюда явиться... Думаю, Джеймс предчувствовал исход. Выбирая между спасением сотен невинных людей или своей жизнью, мы всегда выбираем их. Таков наш долг. Ценой своей жизни, сохранять мироздание.

Я была верна Ордену. Но самыми сильными, смелыми, ловкими и мудрыми были другие. Могла ли вера стать тем оплотом, удержавшим меня в этом мире? Едва ли. Но покуда дышу, каждый будет отмщен.

Разум медленно возвращался в реалии. Ноги чуть не пронесли меня мимо небольшого здания местной больницы. Я смотрела сквозь стеклянные двери, в которых отражались лучи солнца, оценивающим скептическим взглядом. Думаю, здесь я могла принести пользу. Больше, чем находись я сейчас в другом месте.

До начала предполагаемого рабочего дня оставалось около получаса. Дежурные фельдшеры вяло переговаривались в мечтах о сне, а черствые лица врачей не удостоили меня беглого взгляда. Все ждали пересменку. Уставшая женщина в приемной с растрепанными волосами кислотного цвета наспех записывала что-то в журнал. Она смерила звонящий телефон понурым взглядом: завершить обращение, не отвечая на него - вот решение "дня".

- Вам требуются люди, - твердо заявила я, подходя к длинной деревянной стойке. На мне застыл вопросительный взгляд, словно речь прозвучала на непонятном языке. Вероятно, в больнице выдалась тяжелая ночь.
- Да, - полминуты спустя, наконец, подтвердила женщина. - Да-да! Рейчел, поди сюда! - она обернулась к закрытым дверям и громко крикнула: - Принимай свою подмогу, Рейчел! - затем резко нагнулась к полкам, и вновь обратилась ко мне: - А Вам, мисс... Вот униформа, переоденьтесь пока, - смуглые руки протянули аккуратно сложенную сине-серую одежду. - Первая дверь слева.

Я молча схватила форму и скрылась в раздевалке, дабы скорее приступить к делам. Столь легкое и быстрое развитие событий слегка удивило меня. Интересно, что ожидало дальше. На "преображение" мне хватило 2-х минут.

- Тебя ж не гвозди в гроб заставляют заколачивать, - слышался незнакомый голос, полный возмущения. Старшая медсестра. Три минуты назад её позвали сюда по мою честь.

- Нет, Рейчел, я устала. Всю ночь пахала, как лошадь! И пахну также! Я хочу от-ды-хать! Ясно? Отдыхать! Займись лучше новенькой, а меня оставь в покое, у меня ноги затекли.
Медсестра с едва заметной улыбкой в глазах посмотрела на меня.
- Как нам к тебе обращаться, милая?
- Хайди, - безлико сорвалось с моих уст.
- Я Рейчел, как ты уже знаешь. Что умеешь делать?
- Немногое.
- Честный ответ. Научишься, - она мягко коснулась моего плеча горячей ладонью. - У нас есть хорошая образовательная программа. Пойдем, я проведу инструктаж.

Длинные светлые коридоры пахли свежестью и хлоркой. Маленькие дорожки воды на полу, оставшиеся от недавнего мытья, скромно поблескивали в лучах солнца. Кое-где звучали разговоры, суть которых меня не интересовала. Я безмолвно шла за мисс Честлер, слушая ее рассказы: о больнице, о пациентах, о моих обязанностях. Тратить свои слова попусту - не было ни смысла, ни желания. Рейчел радовалась грядущему повышению, но переживала, что преемница не справится без санитаров и сиделок. Прежних распугала маленькая зарплата и большие нагрузки.

Вопреки россказням, работа казалась мне простой. Проще, чем сплести из чеснока косичку. Возможность раствориться в новой деятельности, отвлечься от себя - влекла больше, нежели сам доход. Что значили эти бумажки, в конечном счете? На них нельзя купить жизнь, отменить болезнь или смерть, нельзя выменять их на счастье, долголетие или откупиться от нежити. Затёртая мысль. Но от нее деньги не потеряют ценность. Всё это лишь полемика.

Чем больше в голове ютилось мыслей, тем усерднее я вкладывалась в работу: мыла, убирала, кварцевала, стирала, изучала, узнавала... А в перерывах впадала в легкую дрёму.

Меня почти не замечали. Младший персонал не вызывал интереса у высококвалифицированных врачей: не понимал глобальности их рассуждений, целесообразности великих диссертаций. Чистота - была призраком нашего присутствия. Простым людям - простая дорога. Приятно видеть людей без "масок", цинично клеящих на других ярлыки. Истина всегда лучше лжи.

Чужое мнение мне безразлично. Я никогда не увижу жизнь их глазами, они не окажутся в моей шкуре. Не нам давать оценку друг другу. Но я благодарна, что мне дали шанс обучиться и возможность заработать.

Даже простая жизнь требует денег. Немало денег. Чем она проще - тем яростнее приходится за них бороться.

В отличие от нас, вампиры за период своего существования могут собрать миллионы на имуществе жертв. Гадкие мародеры. Но смогут ли сохранить? Да, если хватит хитрости или хватки удержать богатство и распространить власть. Либо захватить чужую. Их ночи длинны, их век долог.

Вампиры сильны, но не бессмертны, я знаю это. Они уязвимы без защиты. Одиночек истребляли ученики-охотники, новообращенных - испепеляет солнце; и тех, и других - уничтожают другие вампиры. Упыри не знают своих и чужих, не имеют привязанностей и чувств. Лишь выгода диктует правила. Само такое существование - забавная игра. Они считают себя ровней Создателю в попытке стать вершителями судеб и самой Жизни, забывая о главной слабости... Жажде крови. Человеческой. Их пьедестал пищевой цепочки овеян тщеславием, которое сковывает их мертвые руки колючими плетями, ведя к погибели. На этот раз, окончательной.

С приходом первого лика заката, моя проза обыденности обращалась многоточиями. Будни таяли в приятном запахе наступающего вечера, легкие наполняло второе дыхание. Впервые за долгое время, тело и разум обретали некое чувство равновесия. Маленькие крупицы энергии струились по венам. Мне хотелось жить, идти вперед, радоваться и не задумываться о завтрашнем дне... Находиться здесь и сейчас.

Достойна ли?
Могу ли?
Должна ли?

Вопросы звучали глубоко в складках измученного подсознания, где им суждено было остаться. Слишком долго сомнения истязали меня. Всему наступает конец: и боли, и радости, и ожиданию. Я обходила Виллоу Крик медленными шагами, смакуя каждый вздох. Ветер игриво колыхал листву и ласково касался моей кожи. Из раза в раз я словно желала удостовериться в безопасности. Иногда останавливаясь на интересные находки.

Или легкий перекус.

Светлое здание, в котором я поселилась, не могло надолго задержать меня в своих стенах. Сложно удержать "волка" в клетке. Я любила свободу... Мне нравилось вдыхать её в себя, пропускать ветром сквозь пальцы, чувствовать в ладонях и теле. Свобода - не то, что можно утратить, её нельзя отнять.

Заброшенный дом постепенно обретал более обжитый вид. Не было больше мусора и пыли, сгнившее дерево не хрустело под ногами, не искрила проводка. Запах сырости сменился свежестью эвкалипта с нотками лавра. Паоло Рокка отчасти выполнил свое обещание.

Воду провели, действительно, быстро. Чего не сказать об электричестве, которого вовсе не стало: проводка настолько прогнила, что рисковала одарить меня пожаром. Заменить её - не было финансовой возможности. Я итак еле расплатилась с Паоло за проделанные работы. Его прежде сияющие интересом глаза - потухли. Словно он искал здесь клад, но его притязание не оправдалось. Либо ожидал иной благодарности, кроме денежной.

Отсутствие электричества меня не смущало. В отличие от кровати, которой искренне не хватало.

Я лежала, укутавшись теплым зеленым пледом, и внимала тишине. Лунный свет проникал сквозь высокие окна, мягко накрывая пространство серебристо-фиолетовым цветом. Словно две стекляшки, серо-синие глаза неподвижно наблюдали, как шелестит листва в саду. Рука под подушкой сжимала рукоять кинжала. Мне снова будут снится кошмары. Я не боюсь их, просто пытаюсь понять... Может, сны говорят со мной на языке знаков, а я отказываюсь их понимать.

Не хотелось даже допускать мысль, что затишье сменится бурей. Словно одно ее существование в моей голове запускало невидимый таймер, чисел которого я не знала. А чувство неизвестности пугало.

Техническое

Баллы

1,25 + 0,25 (друг) = 1,50

 

[Amethyst]

- Собери по осколкам... воссоздай, обрети себя вновь. Пески времени сыпятся неустанно. Забыть истинные цели - не значит изменить предначертанное.

- Ты меня вообще слышишь?! - резкий голос выдернул меня из прострации.
- М-да, конечно, - убедительно кивнула я, всматриваясь в глаза собеседницы. Хейли - преемница Рейчел.
- Отлично! Хоть кто-то меня здесь слышит! Так, мысли вслух. Значит, ты изучила анатомию...
- Хм, я знала ее.
- Неважно, - она замахала руками и направилась к перевозному столику с медикаментами. - Доктор Честлер хорошего мнения о тебе, - я усмехнулась этим словам. - В 4-ой палате лежачий, поставишь ему капельницу вот с этим, вынесешь утку, - женщина раскладывала на подносе инструменты, а также бумаги с именами пациентов и названиями препаратов. - В 6-ую занеси эти таблетки, доза указана вот здесь в карте. В 1-ую палату занеси бульон, в 3-ей нужно сделать укол, в 7-ой взять кровь и сдать в лабораторию... А в 8-ой проверить состояние: ночью суицидница поступила, мелет какую-то чушь, ты внимания не обращай. Вот успокоительное, пусть поспит. Так-так... Все пока. На, держи, - мне протянули целый "арсенал", - Хорошего дня, дорогая!
- Взаимно, - коротко ответила я, направляясь исполнять поручения.

Классический день, не предвещающий дурного. Еще немного - и я начала бы привыкать.
Если бы не одно "но".
Девушка из 8-ой палаты.

Её пустой взгляд неподвижно смотрел в стену, пряди темных волос беспорядочно ниспадали на лицо. Она словно не замечала никого и ничего. Корпус тела медленно раскачивался от глубокого дыхания, а руки смирно лежали на ногах, крепко перевязанные бинтами.

- Приветствую, - как можно благожелательнее произнесла я, сглатывая типичные вопросы "как самочувствие?" и "что необходимо?". На оба вопроса я могла ответить самостоятельно, не спрашивая у нее ничего. - Сегодня утром небо озарила яркая радуга... Всех семи цветов, - я достала из тумбы подушку и, взбивая ее, положила на койку. - А прямо под большой радугой - еле заметно светилась еще одна. Люди считают, что это предвестие счастья, - говорила я наобум, лишь бы рассеять напряженную тишину, - Таково поверье.

Пациентка не реагировала на меня. Не ныла, не кричала, не вступала в конфронтацию. Лишь медленно раскачивалась вперед-назад, как прежде. Я щелкнула пальцами перед ее лицом. Ничего. Словно меня здесь не было вовсе. Наверняка, действовало успокоительное, отчего мир внутри палаты обретал вид колыбели надежды... Но меня что-то смущало. Да, внешне можно было полагать, что в ранимой душе тлели угольки отчаяния, что всё ей чуждо, но это пахло фальшью. Тихонько коснувшись темных волос девушки, мои пальцы приоткрыли лицо: бледное, несмотря на смуглый оттенок, с фиолетовыми разводами. Сухие растрескавшиеся губы что-то шептали, почти беззвучно. Зрачки глаз были расширены и неподвижны, глаза не моргали. Я заглянула в их бездну, в попытке прислушаться к ней.

- ...Пять... При-ве-дут... Укра-дут... Женщин мо-лодых... Одино-ких... И-дут... - несвязные слова повторялись, как на заезженной пластинке. Интересно, какую "чушь" несла эта девушка до успокоительного? Я осторожно взяла ее за плечи, чтобы уложить на подушку. Но стоило дотронуться кожи, как внутри меня будто чиркнули спичкой. На мгновение показалось, что глаза загорелись огненным цветом - неприятно лопнули капилляры, изображение "замигало", засвечивая пространство. Это могло значить только одно... Но она не являлась вампиром. Ее не обращали.
- Вам нужно поспать, - словно самой себе, говорила я, быстро моргая и оглядывая тело. Вены, оттеняясь синяками, темными дорожками следовали по шее и ногам. Они выделялись так сильно, словно из них насосом выкачивали кровь. Я ввела пациентке успокоительное, как велела Хейли. Сон ей поможет, но недостаточно. Потеряно слишком много крови, необходимо скорейшее переливание. Внешнее состояние было лишь следствием гипноза. Когда его магия иссякнет - жертва не сможет придти в себя. Если выживет.

- Откуда девушка из 8-ой палаты? - влетела я в тишину лаборатории, одержимая вопросом. Доктор Честлер вздрогнула, и чуть не разбила все пробирки.
- Кричишь, как на войне, Хайди! - она отложила работу, дабы отдышаться. - Напугала меня! Кошмар!
- Прости, Рейчел, не специально. К ней приходили родные? Она выглядит такой несчастной, - нагло блефовала я, показывая на своем лице воплощенную грусть.
- Ах, ты о суициднице? - скептически догадалась женщина. - Спроси у Хейли. Я ничего не слышала, милая.
- Странная история, - я шумно выдохнула из легких воздух и нахмурилась.

Мне хотелось схватить ее за плечи, трясти и кричать: "Рейчел, это не суицид! Нам всем угрожают грёбанные вампиры! Окстись, не стой столбом! Говори, откуда она??!"

Но, разумеется, так я не сделала. Лишь молча смотрела в глаза Рейчел и думала, насколько могу оказаться права... Насколько близко могут находиться кровососы, если предположение верно.

- Не переживай так, - улыбнулась доктор Честлер, мягко поглаживая мое плечо. - Переживать за каждого пациента - тяжело, но все мы через это проходим. Девчушку привезли дежурные фельдшеры. Говорят, их полиция вызвала в пригород; бедолага все руки себе изрезала. Не загоняйся из-за нее, психически нездоровые часто совершают подобное... Ну, не грусти. Лучше поешь чего-нибудь в столовой, выглядишь усталой.
- Да, ты права, пожалуй... - фальшиво согласилась я. Это дело не касалось местных врачей. Не их компетенция. - Думаю, пациентке необходимо переливание. Её состояние внушает опасения, - к черту всяческую субординацию, я должна была высказаться на этот счет. - А теперь пойду.

Мартиша Штайн - так звали ту девушку. Я видела самоубийц лишь пару раз за свою жизнь. Одна - спрыгнула с моста из-за несчастной любви. Другой - бросился в "объятия" вампиров, считая себя избранным: достойным руки и богатства старой баронессы. Она была очень красива для нечисти; начитана, обаятельна, хитра. Но крайне кровожадна и жестока. Прекрасная оболочка с прогнившим нутром. Мы охотились за ней 5 лет. Этот пример натянуто относился к теме: в таких людях играет скорее глупость и гордость, нежели целенаправленное желание распрощаться с жизнью. Но моё мнение радикально на сей счет. Исключением я сочту лишь подвергнувшихся гипнозу, ибо в таком состоянии не существует своей воли.

Я разгоняла сгущающийся туман в моей голове, пробегая километры на беговой дорожке. Голодные перерывы взамен на относительную трезвость рассудка. Отражение в зеркале лишний раз показывало, насколько я похудела. Не из-за отсутствия адекватного питания, отнюдь. На теле не осталось рельефа мышц, под тонкой кожей проступали лишь вены. Худые руки словно были в длинных светлых перчатках, под которыми находились одни кости...

Средь множества взглядов незримых слушателей, меня вела осторожность. Я - тень мыслей, дуновение помыслов; излишнее внимание чуждо мне. Но в этих стенах зацепок для меня не было. Никто не ответил бы моим вопросам, даже Хейли. Ее мозг заполняли лишь чистота и порядок, а мой - усталость от бессмысленных догадок.

Одна из них была вознаграждена - меня повысили.

Состояние мисс Штайн, через пару часов после моего визита, стало стремительно ухудшаться. Она таяла бы, как лед в жару. Не кровоточащие раны выпускали бы энергию уже потерянной крови, словно она лилась ручьями; жизнь утекала бы из девушки, минута за минутой... Но этого недоразумения не случилось. Возможно, чуть позднее, когда ей станет лучше, Мартиша поведает мне свою историю.

Разные мысли витали в голове. Пазл был неполон. Пострадавшая не походила на живое послание... На ней не было внешних признаков насилия, кроме порезов, которые лихо списали на психическое нездоровье. То, что чувствовалось внутри Мартиши Штайн - не фактическое доказательство: этого нельзя показать или потрогать. Гипноз. "Рука" вампира. Ощущения сбивали меня, противоречили. Я не могла объяснить их себе до конца. Жертву не испили, следы замели. Такая осторожность казалась странной. Мне не приходилось сталкиваться с подобным.

Стремление понять и разобраться - привели меня в центральную библиотеку Виллоу Крик. В двухэтажном здании хранилось несметное количество информации. Местные называли это место никак иначе, как хранилищем. Золотистый свет старых ламп мягко подсвечивал деревянные поверхности; тихая атмосфера веяла порядком, запахом бумаги и присутствием времени... Оно незаметно ложилось на страницы книг, крупицами уходящих лет.

Я листала старые газеты, искала редкие тома истории города, фантазийные справочники неизвестных авторов, подпирающие дальние углы стеллажей... Любое упоминание, способное навести на нужный след.

Вокруг не было ни одной любопытной души. Лишь старый библиотекарь (*) сновал туда-сюда, наводя порядок в учебной секции, так востребованной школьниками. Его тихий шорох на первом этаже не беспокоил меня. Это я беспокоила его, когда желала получить более ранние подшивки газет. Но они давали недостаточно информации. Четыре года назад на окраине Виллоу Крик пропала 19-летняя девушка. Марта Эленберг. Она застывшими глазами смотрела на меня с фотографии еженедельника. Темные длинные волосы, карие глаза, крепкое телосложение; была одета в зеленую джинсовую куртку со значками по левой стороне груди, а также черные леггинсы. Старая ориентировка. Марта пропала, возвращаясь домой с работы, около 22:15. За 5 минут до исчезновения она разговаривала со своим сожителем - просила встретить ее у придорожного кафе, где они оба оказались бы примерно через 10 минут ходьбы быстрым шагом. Но до места она не добралась. Журналисты приписывали разные концовки этой истории, одна краше другой. Все сходились лишь в одном - бесследно пропащая не найдена. Во всем мире пропадают люди, это не секрет; такое случается, к сожалению. Но Марта Эленберг слишком напоминала мне Мартишу Штайн. Могло ли это быть совпадением? Спокойный Виллоу Крик, подобно английскому барону, скрывал в себе тайны.

В одном из справочников по истории города, упоминался некий Эддард Флавиус, гостивший здесь лет 20 назад. Мужчина обладал определенными сходствами с вампиром - во внешности и поведении, насколько об этом мог рассказать текст. Он запомнился положительным персонажем: выделил внушительную сумму на развитие Виллоу Крик, когда населенный пункт находился в упадке и переживал кризис. Эта фамилия встречалась мне в других источниках, более ранних годов. Я помню имя одного из верховных вампиров - Фон Флавиус. Один из круга алхимиков, разгадавших секрет жизни и сотворивших бессмертие. Они подымали мертвых из могил, создавая ужасных существ, и сеяли хаос. Они считали себя выше Богов, оскверняя земной Храм души - человеческое тело. Сам Создатель проклял их, обратив силу первородных бессмертных в проклятие, жизнь - в смерть, а магию их - в тьму. Священной молнией поразил он загордившихся созданий своих, и от первой крови вампира явился первый охотник. Покуда рядом их чернота, в нас будет гореть огонь, пока не выжжет он её и не осветит землю праведным светом. Так говорят предания. Я поднялась с кресла и захлопнула книгу.

В городе были вампиры. Когда-то давно, или находились по сей день. Возможно, они покинули город десятилетие назад, а, возможно, раньше. Сплошные догадки. Меня ждал "Синий бархат" - клуб, возведенный из дома Эддарда Флавиуса.

Вампиры не могли обзавестись потомством, поэтому Эддард не был наследником первородного. Скорее, под новым именем скрывался сам Фон Флавиус. Столкнуться с ним лицом к лицу сейчас - абсурд... Невероятно опасный, со смертельным исходом. Но это лишь глупые домыслы. Мы никогда не видели его, не чувствовали его запах, не готовились ко встрече... Рядовые охотники не занимались подобным. Он казался нам аллегорией, учащей не терять человечность, не поддаваться соблазнам. Спустя бесчисленные столетия, Флавиус должен был сгинуть в ад, как и другие его "коллеги": о его безумствах не ходило историй, он был тенью старых сказаний.

День клонился к концу. Средь темного неба светила луна, изредка прячась в густые тучи. Я чувствовала энергию ночи, подобно тому, как чувствует ее вампир. Но иначе. Упырь не должен был чувствовать меня, не должен распознать. Рисуя на руке маленькую руну призыва, я облачалась тенью, словно шёлком, пряталась в её сумрак... Меняла свою внешнюю суть. Я пыталась защитить себя, на всякий случай.

На двухэтажном кирпичном здании красовалась старая вывеска "Синий бархат", блекло сияющая в ночи. Я бросила беглый взгляд вокруг себя, прежде, чем зайти. Белоснежная холодная кожа, черные длинные волосы, полное отсутствие запаха... Человек для вампира пахнет кровью, вампир для охотника - смрадом смерти, охотник для вампира - пеплом. Сейчас я была не осязаема. Впервые за долгое время. Только неизвестно, насколько хватит сил удержать облик.

Казалось, это место ничем не отличалось от других. Только ветер начал стихать.

*

Очень приятно, библиотекарь.

ТЕХНИЧЕСКОЕ

БАЛЛЫ

1,50

 

[Amethyst]

Полупустой бар утопал в тумане, сотворенном из смога сигарет и стелющихся клубОв дымовой пушки. Красные и синие оттенки попеременно игрались в дымке, отчего в глазах моих рябило. Усталые путники скрашивали своё одиночество очередным бокалом кислого алкоголя, а в углу - возле старого потертого рояля - голосила дешевая певичка. Запахи уныния и перегара вызывали неприязнь. Если это место некогда создал первородный вампир - ничего сейчас о том не напоминало.

Пусть демоново отродье навсегда пребудет в аду со своими единомышленниками, да сожрет их собственная скверна!
Подумала я прежде, чем моё лицо исказила злоба, а следом - тень страха.

Морозным инеем под кожей струилась кровь; холодом пульсировал каждый шаг. Волнение колыхалось в такт биению сердца. Оно подлым шлейфом тянулось следом, рискуя сорвать одеяния тени с моего тела. Любой опытный вампир услышал бы под иллюзорной оболочкой создания ночи - человеческое сердце... Вместо застывшего навеки черного камня, вожделевшего одной лишь крови, оно билось так жарко, словно в нем сейчас полыхал огонь. Но этот огонь не мог согреть.

Бесшумными шагами я подступила к пыльному камину, в котором искрилось пламя. Его тепло казалось обжигающим. Странная особенность маскировки - она ощущалась на коже, как полиэтиленовый пакет. Особенно, с непривычки. Плавно опустившись на стул, я созерцала языки огня и внимала пространству.

Как выглядел архивампир? Кого или что я пыталась здесь найти? В мыслях предстала фотография из газеты, на которой улыбающийся Эддард Флавиус награждался знаком почета из рук мэра города. Под классическим светлым костюмом скрывались худоба и белая кожа: одежда смотрелась неуместно большой и контрастировала с анемичной бледностью. Длинные черные, как смоль, волосы выбивались из под шляпы... Почему я вообще прицепилась к этому Эддарду? Лишь из-за фамилии? Весьма опрометчиво. Я знала о зарождении вампиров меньше, чем большинство моих собратьев: молодых охотников обучали выдержке и выживанию, а не тайнам глубинной истории. Мы знали ровно столько, сколько должны были знать, пока не настанет час ступить в новый ранг... Как не предусмотрительны поступки, ведущие к краху.

Я должна была находится здесь и сейчас, а не в реальности мыслей, - она развеивала концентрацию, отчего слои тени, поддерживающие иллюзию, растворялись в воздухе. Их должен удерживать разум. Распоряжаться любой силой - дело разума. Но, к сожалению, в моей голове чаще стоял гул... Тонкие пальцы рук впивались в холодные колени, словно отчаянно не желая отпускать таинственную брюнетку, - не желая источать запахи крови и пепла.
Внезапно мое внимание отвлек негромкий разговор женских голосов, и смутные мысли прекратили шептаться...

- ... совсем сбрендила, представляешь?
- Это ж надо так изголяться, чтоб внимание прилечь!
- Ага, придумала же... вампир ее преследует! Сказала бы прямо: хочу уехать от этого осла, пусть знает, кого потерял, мол, всем пока! А то вампир! Чего ж не оборотень там? Не зомби, не фей?
- Уж не знаю, кто ее там преследует, но не хочу наткнуться на этого маньяка. Вдруг Келли не лжет? Мало ли какой псих к ней прицепился!
- С дуба рухнула?! Она типичная балаболка! К такой страшилище только репейник прицепится!
- Знаешь, ты веселись, а я домой лучше поеду... Мало ли...

Какая милая беседа.
Усмехнулась я, поднявшись со стула. Нигде поблизости не чувствовалось присутствия вампиров: ни единого намека, ни единой ноты запаха. Ни разу, с самого первого моего появления в Виллоу Крик. Но они всё равно находились рядом - в разговорах, в мелких деталях, в последствиях. Они? Он. Один вампир. Или сильно фанатеющий от нежити маньяк.

Мог ли кровосос не источать вонь? Равно, как охотник научен скрывать запах...? Сложно искать ответы, задавая вопросы лишь самой себе. В какой-то мере, находиться в коконе отрешенности проще, чем возвращаться в русло жизни. Какую зацепку я искала, направляясь в этот затхлый "Синий бархат"? Находились ли в городе вампиры? За бокалом какого-то приторного ликера я ответила на свой главный вопрос: зачем я искала вампиров? Старые привычки играли во мне - я хваталась за них, как рыба, выброшенная на берег, в стремлении оказаться в воде. Потому что не могла иначе. Потому что осталась одна и у меня был долг.

Какой простой казалась жизнь других людей. Девушка, сидящая рядом, непринужденно рассказывала о музыке и травила глупые анекдоты, от которых на лице моем сияла не менее глупая улыбка... Бармен тихо ненавидел свою работу, а та, чью знакомую преследовал горе-вампир, непринужденно флиртовала с парнем в веселом джемпере. Маскировка моя истончалась усталостью, сил поддерживать ее почти не осталось. Вечер поисков подошел к концу. Как быстро. Уходящая вдаль брюнетка оставляла за собой шлейф таинственности с легкой грустью.

Руна, нарисованная на моей руке, почти стерлась. Иллюзия моего перевоплощения рассеялась в воздухе - душном и горячем, словно предвещавшем грозу. Изнеможенная, я чуть не упала на асфальт. Ноги еле держали меня, разум желал кануть в сон. Мне требовался отдых... Первое попавшееся такси доставило меня до дома.

***

Я помню, как сон накрыл веки облачной пеленой. Вокруг было так тихо: не слышалось стрекотания сверчков, листва не шелестела от ветра. Усталость заложила слух. Кажется, кто-то приходил ко мне вечером.

Но не дождался ответа. Этот дом по-прежнему притягивал непонятных людей; неизвестно, что их сюда манило. Здесь были свои странности. Я стояла на улице и будто наблюдала за собой со стороны. Две меня, словно находящиеся в параллельных реальностях... одна спала, пока другая бодрствовала. Нас отделяло лишь огромное оконное стекло, которое сейчас казалось чем-то бОльшим. Все виделось мне сквозь призму сна. Подобно чужим глазам, видели мои глаза. Я смотрела на лежащую в кровати девушку, но не видела иных снов, кроме этого. В висках пульсировала кровь...

Руки сжимались в кулаки. Подле моего спящего тела застыла тень.

Я беспомощно смотрела, как поднимаюсь с кровати, словно одурманенная гипнозом... Слышала какую-то речь, но не понимала ее. Она будто баюкала, ласкала - так слащаво, до тошноты. Голос звенел эхом. В носоглотке стоял запах гнили и запекшейся крови. Лишь здесь - за стеклом - я находилась в сознании... Сжатые кулаки отчаянно затарабанили по стеклу, отделяющему меня от реальности; я кричала той неподвижной "статуе", но тело не внимало разуму. Всё это лишь сон. Острые клыки вонзились в шею жертвы. Кровь тонкой струйкой потекла по спине, впитываясь в мягкую шелковую ткань и оставляя алые пятна. Вокруг сгущалась темнота, будто бывает время чернее ночи. Я сильнее и сильнее била о стекло, пока с треском не упала на каменный пол, осыпанный сотней осколков. Они впивались в мои руки, но я не чувствовала боли, кроме той, что оставил за собой упырь. Черная пустота поглощала всё, стирая видения, обращая их в ничто.

***

Я очнулась на полу с сильнейшей головной болью. Не знаю, сколько я пролежала так, но сквозь окно пробивались первые оттенки рассвета. Тот жуткий сон... Пальцы невольно дотронулись шеи и судорожно обнаружили два свежих углубления в плоти. Отвращение. Охотника невозможно испить до последней капли, равно как нельзя уничтожить вампира лишь обескровив его. Меня охватила злоба.

- Значит, так ты защищаешь?? Такова твоя защита?! - кричала я во весь голос, сотрясая эхом голые стены дома. В гневе я выбежала во двор, с силой сжимая ладонями голову и зажмуривая глаза.
- Где ты, гребанный призрак?! Где ТВОИ слепые пророчества?! - в своем негодовании я винила всё, что могла обвинить. Но в действительности была виновата лишь сама. Никто и ничто не обязан мне ничем. Низменные чувства, выплескивающиеся за пределы моего контроля, порабощали меня.
- Не избранная ты! Заткнись и не ной, помни о своем долге! - интонация голоса была не просто холодной - ледяной, звенящей. Я даже села от удивления, отказываясь продолжать возмущения. - Запах. Помни о нем. Не растрачивайся понапрасну!

Словно ушатом воды окатили. Запах... Отвратительный запах до сих пор стоял повсюду, но не на мне... Будто вампир не касался меня, однако это было не так. Я, наконец, поняла, что упырь не учуял моей сути, не догадался к кому явился в дом... Он пришёл не с целью добить ослабевшего врага - иначе бы не оставил в живых. Если кровь восполняется в наших венах, то смертельные раны - не затянутся, это точно. Мы, прежде всего, люди. Мы смертны.

Какая нелепость... Глупая беспечная девчонка!
Я откинулась на спинку деревянного кресла. Глубокий вздох. В груди свербила смесь грусти и сожаления. Как противно чувствовать себя беспомощным котенком... Я не могла дать отпор упырю, не могла догнать его и низвергнуть под землю проклятое существо, не могла сделать то, что обязана была сделать при других обстоятельствах! Что осталось от охотников? Немая тень. Больно осознавать и ощущать это на своей шкуре. Место укуса неприятно горело. Я апатично глядела на статую, что стояла по левую сторону от меня. Каменное лицо, прекрасное в неподвижной грусти столетий, словно наблюдало за мной. По светлому граниту осторожно бежала тоненькая струйка воды - из застывших глаз статуи текли слезы.

Техническое

Баллы

1,50

 

[Amethyst]

Мои руки леденели. Холод обнимал тело, изнутри - прямо из сердца - раскрывая бутоны колючего инея. Не было дрожи. Просто каждая клеточка кожи чувствовала ненависть и презрение, отравляющие сознание.

Дура. Грёбанная дура!

Мои нервы словно морозным ветром хлестали по щекам. Недостаток крови в организме продолжал напоминать о себе.

- Не то... Не то... - я с грубостью перебирала книги на стеллажах, наспех пролистывая старые страницы, прахом времени рассыпающиеся меж моими пальцами. - Не то... Снова не то! - с силой я смахнула книги с полки, захлебываясь злобой. Моё поведение привлекало ненужное внимание...
- С Вами все в порядке, мисс? - окликнул меня спокойный до раздражения голос.
- Захлопнись, - прыснула я сквозь зубы, опускаясь на стул перед одним из компьютеров.

- Тяжелый день? - нудно продолжал человек. Кто его вообще просил голосить? - Понимаю.
Ни черта ты не понимаешь, глупое создание.
Подумала я, не озвучив ответа. Лишь сжала нервы в кулак.
- Неделю назад схоронил жену, - безлико продолжал он. - Даже уйдя к Создателю, эта пиранья беспокоит своим отсутствием, - на сероватом лице мужчины ненадолго задержалась усмешка. - Небось смотрит на меня оттуда и хохочет.

Глаза недовольно косились на незнакомца, а тонкие пальцы поочередно вбивали в поиск библиотечной базы слова: оккультизм, магия, ведовство. Нужная информация итак рассыпана крупицами... Отчего любое вмешательство в моё личное время - казалось верхом наглости.
С сожалением я подумала об утрате летописей охотников. Старший Ордена Барт Ланчестер с особым вниманием относился к ним. Последнее время он подолгу запирался в кабинете, перечитывая повествования предшественников и свои многолетние записи, словно пытался найти нечто, что никак не мог понять. Нечто, что не стыковалось в его разуме, что вызывало беспокойство. Он запомнился мне нелюдимым, вдумчивым и мудрым человеком. Разрозненные записки командора и ветшающие страницы "дневников памяти" приводил в порядок Рэймонд Роксбург. Высокий брюнет тридцати с лишним лет - сильный, но при том ловкий - имел прекрасную память, красивую речь, молниеносную реакцию и секрет острых кинжалов. Летописец смазывал лезвия специальным составом, отчего им не требовалась заточка. Рэймонд не раскрывал рецепта, говорил, что "не достиг нужного эффекта": нанесенные вампирам увечья должны были обращаться язвами - дымящимися, приводящими к иссушению. Но многолетние труды не обрели эпилога...

- Вы верите в жизнь после смерти? - внезапно спросил незнакомец, выбив меня из облака сгущавщихся воспоминаний.
- Я похожа на человека, который жаждет болтать? - выпалила я с нескрываемым раздражением.

- Нет. На него скорее похож я, - он растерянно почесал затылок. - Всё чаще прихожу к мысли, что пошёл бы на всё, чтобы Пенелопа жила... - голос звучал негромко. Я подняла взгляд и встретила в темных глазах столь знакомую пустоту.
- Сочувствую, - сухо сорвалось с моих губ.
- Можно ли избежать смерти...? Можно ли вернуть к жизни? Пусть, если нужно бежать на край земли или в саму преисподнюю.
- Хм... - вдохнула я, приняв неизбежность разговора. - Всему есть выбор. Вечная жизнь и путь к ней - не соответствуют привычному пониманию и ожиданиям.
- Это означает... да? - с мистическим интересом вопрошал вдовец, словно я могла ему вручить невиданный ключ надежды.
- Нет. Это ничего не значит, - резко качнула головой, отводя взгляд в монитор. Немногочисленные результаты электронного поиска предстали перед глазами. - Бессмысленно искать чудеса там, где их нет.
- Смысл есть всегда... Вот Вы когда-нибудь теряли близких?
- Как и любой человек... - сердце неприятно кольнуло. - Но в этом мире не существует жизни после смерти, о которой поют сны. Это иллюзия. Шепот соблазна.

- Как это странно, - мужчина потер виски, - Все обрывается в короткое мгновение. Пенелопа в тот день просто схватилась за сердце и упала замертво. Я... так виноват...
- Незачем себя винить, это ничего не изменит, - отвечая ему, я словно убеждала себя - своё подсознание. - Покуда рана свежа, смириться будет трудно.
- Пускай у нас были сложные отношения, однако мы по-своему были счастливы. Я прожил бы бессмертную вечность с ней рядом... Если бы только можно было все воплотить...
- Кто Вы? - я прищурилась, вцепившись холодным взглядом в собеседника.
- Питер Деккер, - на мгновение впав в ступор, ответил он, - Комик. Теперь уже бывший.
- Так вот, Питер Деккер, бессмертна лишь память. Подарите ей главное, что можете подарить сейчас - светлые воспоминания. Пусть жена вдохновляет на жизнь, а не на смерть и отчаяние.

В воздухе словно заканчивался кислород, мне становилось трудно дышать. Прежде ослабшее сердце ускоряло ритм, увеличивая потоки крови в венах... Я слышала его стук. Слышала, как бьется сердце Питера... Совершенно незаметно отступала главная эмоция, поглощающая меня минутами ранее - гнев. Опаляющий, сжимающий виски, заливающий глаза красной пеленой... исчезал. Случались моменты, когда я себя не узнавала: темные эмоции овладевали разумом, я становилась чужой себе. После разрушения Ордена такое случалось нередко. Думаю, это главная причина стремления к одиночеству. Вторая - страх. Страх новых потерь, покуда не остыли старые.

Одно моё существование притягивало упырей. Сколь бы я не пожелала отрешения... В конечном счете, от этого нельзя избавиться, как от привычки. Причина мне известна, но зачатки надежды не гасли в душе.
Последняя встреча с кровососом закончилась не одной лишь потерей самоконтроля - исчез кинжал. Не знаю... просто испарился. Хотелось найти его любыми путями, но я не понимала, откуда вести поиски - ни на участке, ни в доме орудия не оказалось. Мне знакомы некоторые поисковые ритуалы, но настолько поверхностно, почти на уровне слухов. Охотники редко обращались к магии самолично. Моих знаний было недостаточно. Именно эта причина привела меня в Хранилище. Я была уверена, что там найдется нечто важное... Но тщетно. Даже, внушающие трепет, старые книги в кожаных переплетах вещали не более, чем о привлечении денег, любовной магии и подобных глупостях. Однако, спустя какое-то время, нашлось нечто поинтереснее дилетантских фолиантов...

Келли Блум. "Преследуемая вампирами", о которой говорили в "Синем бархате". Светлые волосы мягкими волнами лежали на узких плечах и шелком струились по трикотажной ткани синего платья. Девушка сидела неприметно: совершенно спокойная, мечтательная, тихая. Где-то неподалеку смеялись дети, весело играющие в салочки, а рядом - взрослые наслаждались солнечной погодой за свежей газетой и аппетитными бургерами. "Витая в облаках", Келли трепетно смотрела сквозь пространство, ласково даря улыбку этому дню. Глядя на нее, с трудом представлялась грозящая опасность. Словно всё оказалось пьяной байкой разбушевавшегося воображения двух подруг. Но идущий ко дну человек не кричит, что тонет.

Маленькие светло-голубые глаза сияли стеклянным блеском, в которых, словно припорошенные снегом, мерцали зрачки-бусинки. Как каменная статуя, бережно вылепленная... но не Создателем. Внутри зародилась тьма. Чернильным цветом в радужке глаз, туманом во взгляде. Она не замечала моего пристального наблюдения. Гипноз. Лишь на короткие мгновения возвращаясь в сознание, спутанное состояние Келли отсвечивало испугом на бледном лице. Ее кожа была чиста: ни одного укуса или пореза. Она не пахла... падалью.
Марионетка.
Отпечаталось в моих мыслях. В голове медленно мелькали слова Мартиши: "...При-ве-дут... Укра-дут... Женщин..."
Я спешно покидала Келли, неприязненно глотая подступающий к горлу ком... Обещая себе, что однажды придет час мести и я исполню свой долг... А пока - найду ее позже... По тонкому шлейфу черноты, исходящей изнутри. Избавить её от гипноза - выше моих сил. Находиться рядом - опасно. Сожаление и недоумение, казалось, электричеством искрили по телу.

Урок, преподнесенный вампиром, не должен пройти даром: мне необходимо заботиться о себе. Времени у меня, возможно, было мало. Равно, как и второго шанса, возможно, больше не существовало. Необходимо раствориться в толпе, слиться с людьми, скрыться в их тени... Внимательно наблюдать и быть готовой ко всему. Если хочу выжить.

Ощущая, насколько притупилось обоняние, мне хотелось видеть дальше и слышать больше. Быть на шаг впереди. Но я не могла настроиться... Сжатые в кулаки руки со всей яростью колотили грушу - мне хотелось снять перчатки и бить острыми костяшками пальцев о кафель, разбивая его в дребезги, кровавыми осколками рассыпая на холодный пол.

- Воу воу, полегче, куколка! Ты так выбьешь весь боевой дух из нашего спортивного инвентаря, - рядом образовался темнокожий мужчина, явно считающий себя сердцеедом с незаурядным юморком.

- Еще раз назовешь меня так - выбью его из тебя, - огрызнулась я, искоса глядя на незваного гостя. Снова терялась грань спокойствия и самоконтроля, отчего я отчаяннее била грушу, словно пытаясь выбить из своей головы тягостные эмоции и мысли.

- Без проблем, - бодро поддержал он, - Только вот удар у тебя неправильно поставлен. Для начала встань удобнее. Бей на выдохе... Ты бьешь только рукой, а попробуй бить от бедра: ты как бы берешь силу из тела, концентрируешь ее, слегка поворачиваешь стопу вот так, и как пружина, - он показал на собственном примере, как нужно выполнить действие, - Оп, резко выбрасываешь руку. Она - продолжение, не эпицентр.

Маркус, так его звали, оказался неплохим тренером. Он со знанием дела направлял мою энергию в нужное русло и помогал правильно использовать рычаги тела. "Махать конечностями", как он сказал, дело не сложное, а вот "махать продуктивно" - нужно потренироваться.

Чтобы, худо-бедно, "вбить" в меня, как следует боксировать, потребовалось немало времени.

Ноги возвращали меня сюда вновь и вновь, здесь я чувствовала себя... свободнее. Ослабшие мышцы горели, боль в руках обратилась приятной усталостью. Маркус отдаленно напомнил мне Джеймса - чистосердечным желанием помочь, безграничным терпением. Стрельба из лука давалась мне нелегко: изначально я натирала кровавые мозоли, постоянно била по пальцам тетивой, осыпала стрелами землю у своих ног и подчас переполнялась отчаянием со злостью... Но он не терял веры в меня. Память транслировала в мысли его слова тем мягким снисходительным голосом:

- Загляни в себя... Почувствуй свет внутри и иди с ним рядом. Не позволяй темной сущности обмануть тебя и увлечь в бездну. Она не способна исполнить твоих целей, как и следовать слову света.

Вокруг меня спутывались нити событий... однажды их кольцо вплотную сомкнется рядом. Неведомое, беспокойное предчувствие камнем оседало внутри. Иногда сложно найти потерянный маяк во тьме. Порой не сразу разглядишь его под грузом суеты, искушений, навязчивых сожалений... Он может быть чем угодно, - каждый найдет свой свет в душе, озаряющий жизнь в самые трудные времена.

А самое трудное еще предстоит...

Техническое

Баллы

1,50 + 0,25 (друг Маркус Флекс) = 1,75

 

[Amethyst]

- Мистер Деккер, Вы желаете слечь в могилу?! Пятый раз за неделю! - в негодовании я сотрясала руками воздух, словно это доносило до пациента какой-либо смысл.
- Мисс Арденн, я почти совершил открытие! - заговорчески, с воодушевленной одышкой говорил мужчина.

- О, Создатель... какой иди-от... - выдохнула я беззвучным шепотом, потирая лоб ладонью. Мне хотелось отвесить Питеру подзатыльник, но, вместо этого, я принялась поправлять постель. Терпение и труд... - Рекомендую ознакомится с красочными плакатами на стенах нашей больницы... Узнаете много нового о собственном здоровье!
- Ооо, мне уже выделили доску почета? Интригующе!
- Шутки шутите, - тонкие губы изогнулись в усмешке, - Смотрите, не угодите в чью-нибудь диссертацию со своими... кхм... успехами. Я настоятельно не рекомендую снова "играть" с давлением и вмешиваться в кроветворение. Уверена, Вы сочиняется прекрасные юморины, но, пожалуйста, не привносите их в собственный организм, мистер Деккер...
- Вы не понимаете! - с дрожью восторженного безумца продолжал брюнет. Он выхватил из моих рук тонкое одеяло и жадно свернул его в ком, аки белка с орехом. - Я слышал голос Создателя! Я... Я почти коснулся его лика! Только так, только если выключить все физические чувства, я смогу услышать его вновь! Смогу приблизиться к секрету жизни! - Питер резво вскочил и раскинул руками, между тем, чуть не зарядив мне под дых. Удержавшись на ногах лишь пару секунд, он обхватил голову большими сероватыми руками - с такой силой, словно в ней роились черти.
- Где-то я это слышала... - очередной усталый вздох объял звуки произнесенных слов. - Очень хорошо, мистер Деккер, как пожелаете. Только не в мою смену, будьте добры... - я подложила подушку под спину пациента и мягко коснулась его плеч, укладывая на кушетку. - Скоро к Вам зайдет врач.

Питер затих. На "ватных" ногах я покидала палату. Усталая, с одним лишь желанием - отведать крепкого кофе.

- Как дежурство, Арденн? - мимоходом интересовалась Хэйли, волоча грохочущую тележку с переносной аппаратурой.
- Без происшествий, - вяло кивнула я ей, продолжая плестись в ординаторскую. Скромные лучи утреннего солнца прокрадывались сквозь окна и мягким бледно-золотистым оттенком рассеивались по коридору.
- Как там наши подопечные? Фирс не буянил? А Деккер? Сильно доставал байками?
- В порядке, - с добродушной улыбкой я обернулась к женщине, чуть не встретившись с дверным косяком парой секунд позднее. Стоило признать, после очередной ночной смены я чувствовала себя потрепанной.

Окружающим казалось, что Питер медленно лишался рассудка. Сильное влечение к неведомой цели стирало грани его пространства. Безобидный, на первый взгляд, он испытывал на себе странные самодельные препараты, а также заливал их немалыми дозами алкоголя. Были опасения, что однажды стремления мужчины перерастут в одержимость.
Утрата.
Она выбила его в параллель, сливая миры желаемого и реального воедино. Я вспоминала себя... Невольно сравнивала, перебирала старые мысли, как ворох пыли. Почти 11 лет назад. Школа, окончание учебного года, предстоящий день рождения... Красивое, как вечернее небо, платье струилось по еще угловатой, не успевшей сформироваться, фигуре. Изящное, длиной чуть выше колен, с неброским кружевом на рукавах. В голове - планы на лето... беззаботность. Шаги по туманным улицам, ведущим домой. Подрагивая от холода, я придумывала оправдания своему нарушенному слову - придти вовремя. Маленький домишко терялся в окраинной темноте, в окнах уже не мерцал свет. Наверное, давно легли спать. Неприятно накрапывал дождь, где-то вдали слышался раскат грома. Там, внутри, за отворённой входной дверью - меня ждала холодная мгла... ее ветра ревущим свистом проносятся чрез года. Настоящая Хайди Арденн умерла там: вместе с родителями, младшим братом и маленькой сестрой.

Я не держала траур. Не смогла. По-прежнему думается, что они всего лишь спали; что это просто я не вернулась домой, оставив им грусть потери... Что наш дом по-прежнему стоит в Миднайт Холлоу - в зарослях деревьев на краю города. Что не стал он погребальным костром... что никогда не было тех бродячих кровососов; не смешивалась кровь близких с моими слезами, не впитывалась в ткань моего платья черными липкими пятнами... Ненавижу платья.
Тогда меня спас Гарольд. Который через 9 лет спустя предал Орден, обратив в прах моё последнее пристанище, и расколол воспоминания о том случайном спасении.
Застывшие в одной точке глаза, с болью сокрылись под тесно сжатыми веками. Лоб коснулся холодной стеклянной поверхности стола. Я по-прежнему ношу фамилию отца и имя, данное матерью - как назидание о том, кто я.

- Арденн! - резко окликнула Хейли. - Придется задержаться! Прибыл новый врач, ему требуется ассистент, а эта, как её... никак не запомню имя, чтоб ее... заболела она! Короче, марш на баррикады.

- Отлично, - хриплым голосом ответила я, спешно поднимаясь со стула. Словно скидывала невидимое покрывало прошлого, коснувшегося кожи...

Работа, по-прежнему, отвлекала меня, помогала чувствовать себя полезной. Чувствовать, что все правильно. Бесконечный запах хлорки и медикаментов въелся в меня: в одежду, волосы, мысли... Странно, что благодаря нему, в голове ощущалось больше ясности.

Жизнь являла мне новые лица... Чопорный, придирчивый брюнет по имени Джек - иначе, доктор Хэдли - прибыл из Бриджпорта. Бесконечно недовольный делами в больнице, антисанитарией (якобы), и своим нахождением в "такой дыре, как Виллоу Крик". Бесчувственный, молчаливый, с надменным взглядом... Любимец сплетен и пересудов. Было в его поведении нечто искусственное, вызывающее где-то в глубине моей души улыбку. Мужчина выстраивал вокруг себя столько правил, пытался жить по пунктам, словно судьба подчинялась лишь его ежедневнику. Но, между тем, мы сумели сработаться.

Оба немногословны, замкнуты в собственноручно выстроенной вокруг себя клетке. У Джека было чему поучиться, кроме врачебного дела: эмоциональному самоконтролю, дисциплине, наблюдательности. Уроков он не давал, разумеется. Только требовал исполнения поручений и соблюдения регламента. Ничего лишнего. Почти всегда доктор Хэдли находился в больнице, словно не существовало ни дома, ни друзей. Если позволяло время, занимался инновационной разработкой лекарств нового поколения. Я случайно узнала об этом, как-то во время дежурства. Он сам рассказал, позволив себе минутную слабость - беседу с младшим персоналом.

***
Течение жизни стало ровным. Независимо от того, что никакого прогресса не наблюдалось, - казалось, всё улеглось... на какое-то время. Прежнее спокойствие, присущее моему первому дню в этом городе, мягкой поступью вошло в дом.

Маленький сад тихонько шелестел от ветра, радуя сочной зеленью. Кое-где меж цветами, воинственно разрастался чеснок. Даже в спокойствии нужна бдительность, ибо путь мой, как кардиограмма. Напутствие Голоса об истинности пути запомнилось мне. Одно его, а вернее ее, предостережение я проигнорировала не столь давно... следить за ветром напрасно казалось мне ерундой. Теперь же - внимала подсказкам, но не получала их.

Соседи - Элиза и Боб - попросили приглядеть за домом в их отсутствие. Глава семейства был родом из Барнакл-Бэй, где у него остался небольшой дом. Панкейки периодически уезжали туда, чтобы сменить обстановку, подновить отношения и набраться новых сил. Находящейся в четырех стенах, Элизе это казалось глотком свежего воздуха. Она с восторгом рассказывала о предстоящем путешествии, оставляя мне ключи от дома - с просьбой заботиться о ее любимцах комнатных цветах.

А я не стеснялась пользоваться предоставленными удобствами...

И вкушать нормальную пищу по красочным рецептам из поваренной книги Элизы.

Тело крепчало с каждым днем. Я чувствовала, как энергия теплыми потоками разливалась по мышцам. БОльшая часть моего времени проходила в спортзале. С каждым движением, каждым ударом я становилась сильнее, ловче, а разум очищался от сброда мыслей, скапливающихся в голове с завидным постоянством.

Вестей о разрастающемся вампирическом безумии, грозящем спокойствию местных жителей, не появлялось, как бы я того не ожидала в своих опасениях. Одна мысль об упырях разжигала во мне пламя. Я с замиранием прислушивалась к голосам, внимательно и осторожно. Дышала полной грудью. Наблюдала из тени. Ни сплетни, ни новости - не обнажали тревожных сигналов.

Однажды показалось, что Келли Блум мелькнула в парке недалеко от дома...

Но лишь показалось. Ее образ стерся, как мираж. Хрупкая фигура слово растворилась в листве старой плакучей ивы, ветром уносясь прочь. Больше не чувствовался тот шлейф, тянущийся за Келли темными нитями. Следы его растворились в воздухе - прозрачном и чистом, не оставив ни капли вампирской грязи. Я надеялась, что это не означало худшего... Однако, если вампир хотел бы ее убить - сделал бы давно. Но игрушки тоже надоедают.

Кинжал мой оставался утерянным. Чудесная работа из ирония, серебра и дэт-металла, украшенная топазом в рукояти. В доме, на месте предполагаемой гостиной, я начертила руну обнаружения - спрятанное от глаз моих должно было вскоре явиться. Однако результата не проявлялось никакого. Как, впрочем, и самой гостиной. Только телефон разразился нежданным звонком.

Маркус Флекс предложил мне пару ценных видео-уроков по самообороне. Растерявшись, я сразу согласилась к нему зайти; адрес он прислал следом в смс. На полпути, сообразила о том, что не смогу просмотреть видео: мы - охотники - люди простые, плазменных телевизоров или DVD в доме не держим... Денег до сих пор не хватает, чтоб типично подключить электричество.

***
На пороге большого кирпичного здания, смахивающего на промышленное, меня встретила незнакомая девушка. Не Маркус. Она представилась Евой - его троюродной сестрой. Молодая, яркая, с красивыми пышными формами, "выпрыгивающими" из тонкого топа. Радостно подхватив меня за руку, брюнетка пригласила в дом. Мол, негоже дожидаться гостеприимного хозяина на улице. Зачем?
Задалась я вопросом.
Зачем я вообще здесь?

Внутри дом отдаленно напоминал спортзал, совмещенный с ночным клубом: звуковая аппаратура, тренажеры, заполненный бар, кирпичная кладка, полумрак. Ева весело верещала о какой-то ерунде, попутно рассовывая мусор по закоулкам. Мелодичное звучание её голоса намекало на вокальный талант. Девушка создавала впечатление легкости, игривости, беззаботности. Она казалась такой живой, что меж нами нависал контраст.

- Странно получилось. Позвал меня, а не дождался, - я воспользовалась паузой в монологе Евы, чтобы озвучить претензию.
- Так жаль, да-а? - грустно подхватила она, - У него такое часто - опять срочно попросили провести тренировку. В смысле, его часто дергают звонками, не в том, что его часто дома ждут девушки. То есть, с работы дергают звонками, а не девушки... Блин, - брюнетка отчаянно взмахнула руками, на её смуглом лице засветилась виноватая улыбка, в которой читалась вся неловкость. - Ну, надеюсь, ты меня поняла правильно.
- Не факт, - левая бровь вопросительно поползла вверх, образовав на лбу небольшую складку. - Мне безразлично личное времяпровождение Маркуса.
- Но вы же нравитесь друг другу! - Ева воскликнула это с таким убеждением, вынуждающим мои глаза округлиться. Этого мне еще не хватало! - Он, конечно, неуклюжий иногда, и все такое, но... зато качок!
- Качок? - недоуменно смотрела я на брюнетку; повисла неловкая пауза. - Так. Стоп. Не правда, мы не пара. Вообще, я пришла за уроками самообороны.
- О-оу... Как жаль... Ты такая симпатичненькая! Точно! Он оставил тебе что-то на этой вот флешке. Но ты всё равно ему нравишься, прям чувствую.
- Поэтому он уехал раньше, чем я приду? - не удержалась я от насмешки.
- Это же мужчины! Такие чувства иногда пугают их, - с видом "ну как ты не понимаешь, это же эле-мен-тар-но" настаивала Ева.
- Мне все равно. Лучше покажи те видео, о которых мне говорил Маркус.

- Эх, когда-то я тоже хотела научиться самообороне, но Марк называет меня не обучаемой, не пластичной, тяжелой. - вздохнула она, вертя в руках флешку и включая телевизор. - Кажется, он говорил об этой штучке, - на экране появилось изображение, и спустя непродолжительное время Ева добавила: - Да-да, именно это он и смотрел перед тем, как ты пришла. Оставлю тебя ненадолго, не хочу расстраиваться лишний раз из-за своей неповоротливости, понимаешь? Пойду лучше сготовлю что-нибудь на перекус.

Маркус не объявился в тот вечер. Дожидаться его я не стала. Думаю, мои представления о правилах общения несколько отличались от ныне существующих... Меня редко приглашали в гости ввиду моей жизнедеятельности. Еще реже - сбегали, вовсе не дожидаясь моего визита. Впрочем, неважно. За предоставленный сеанс обучения я была признательна.

Говорят, к размеренной жизни быстро привыкают. Желание расслабиться и раствориться в мирном течение - завораживало. Но не было долгим. Моё затишье закончилось, когда в нашу больницу вновь доставили Мартишу Штайн.

Техническое

*3-ий по счету скрин по игровой хронологии идет из последующей 7-ой части.

Баллы

1,75 + 0,25 (друг Хэйли) + 0,25 (друг Питер) + 0,25 (друг Ева) = 2,50

 

[Amethyst]

Золотистые колосья пшеницы, утопающие в лучах полуденного солнца, сонно колыхались от нерешительных прикосновений ветра. Почти ослепляющий свет погружал заботливо возделанное поле в безмятежность. Босыми ногами ступала я по теплой земле, устремляя взгляд к горизонту, где в густоте спелых злаков виднелась миниатюрная фигурка - худенькая девочка, от силы, 5 лет. Под палящими солнечными лучами кожа её выглядела белоснежной - куда светлее моей - без единой веснушки или родинки. Волосы цвета корицы мягкими волнами покрывали спину ребенка, отливая проблесками янтаря. Девочка с любопытством смотрела на свои ладони, в которых, кажется, пряталось насекомое. Крошечная бабочка в мгновение вспорхнула из ручонок и плавно растворилась в воздухе... Остался лишь след из мерцающей темно-синей дымки. Ласковая улыбка коснулась фарфорового личика и взгляд обратился ко мне. Большие светло-карие глаза походили на два блестящих цитрина.

- Пошли вон туда, - указала она в неопределенную даль. Я молча приближалась к ребёнку, испытывая непонятное беспокойство. Хотелось взять девчонку за руку и увести ее подальше отсюда. - Не догонишь! - задорно, так по-детски, рассмеялась маленькая незнакомка, скрываясь средь густоты пшеничных колосьев.
- Осторожнее, не упади, - побежала я следом. Эхо моего голоса искажало пространство. Рыжеватая макушка рассекала ниву, следом оставляя дорожку из возмущенно пляшущих колосьев. Они отбрасывали теневые пятна, сменяя оттенки от золотого до черного.

Качаются, качаются
Колосья пожелтелые.
Встречаются, венчаются
В мечты минутно смелые.
Целуются, целуются
Воздушностью касания.
В мгновении милуются
Предсмертные лобзания... (*)

Глухим эхом по небу раскатился гром: неизменно чистому, бледно-голубого цвета над моей головой, и лишь вдалеке - на западе - перистые облака окрашивались дымом.
- Пока! - звонкий девичий голосок доносился из неизвестности. Ветер плавной волной пересекал поле. Пустое. Поле.

***

Дремота. Очередной сон скрылся меж складок времени, уходя за бессознательными видениями. Слипающиеся глаза не хотели отпускать его, подставляя дневному свету красноту лопнувших капилляров.

Мне казалось, сердце мое каменело. Степенно, размеренно, клетка за клеткой. Это пугало.
Вслед за пустотой приходит нечто, поглощающее до последней капли. Хорошее иль плохое - вопрос времени.

В экране отражался мой темный силуэт, с редкими расплывчатыми чертами: глаза проваливались в черные впадины на худом лице, а стеклянный взгляд едва отбрасывал блики света из-под ресниц.

Мысли блуждали по непроходимому лабиринту, - не ранили, не беспокоили. Вопросы мелкими бусинами сыпались по замерзающей оболочке, которой изнутри покрывалось сознание. Сложились бы иначе дни, будь я другой? Где оказалась бы сейчас, будь другой? Другой... не такой... Но какой?
На губах застыла усмешка: невыразительная, блёклая, мерзкая.
Застряла.
Потеряла себя где-то по дороге жизни, отчаянно не желая найти вновь.
Помню, как голос твердил не растрачиваться, не отвлекаться от намеченного пути. Но кем намечен сей путь и каков он на самом деле? Какие цели ведут меня здесь и сейчас?
Я одна. Прошлое давно мертво. Пора бы смириться, Арденн.

Внутри выстраивались круговые барьеры. Раз за разом я самолично затягивала невидимую удавку на собственной шее.
Свобода. Если бы слово можно было надеть подобно одежде, я сделала бы это немедля. Мысленно примеряя на себя смысл, который оно несло, хотелось распробовать его на вкус, вдохнуть в себя, источать его запах. Однако знала, что никогда не смогу стать по-настоящему свободной. Скверное ощущение.

- Арденн, зайди в 11-ю палату, - врезался в слух чей-то голос, прямо перед тем, как в меня влетела синяя папка с какими-то указаниями. Размашистый почерк принадлежал доктору Хэдли.
- А сам он не... - моя реакция оказалась столь медленной, что поручика след простыл. Кажется, им была госпожа Хэйли.

***

Дверь палаты с грохотом отворилась бесцеремонным толчком моей ноги. Не обращая внимания на пациента, я недовольно копошилась в бумагах и никак не соображала, какая миссия вела меня сюда.
Миссия.
Смешно.
Нелепая улыбка обрамила мое лицо, оторвав внимание от полупустой папки и заставив, наконец, обратиться к безмолвному подопечному. Меня ждали. В тишине палаты, источающей привычный запах чистоты, таился темный взгляд – пристальный и внимательный, он смотрел на меня сквозь пелену усталости и... обреченности?

Я помню эти глаза. Мартиша Штайн. Та, кого нарекли самоубийцей. Кто избежал смерти, будучи почти обескровленной. Кто исчез из психиатрии, словно ее там не бывало.
Молчание, цепкий визуальный контакт.
Другая. Какая-то другая...
Едва уловимые изменения - невесомые, легкие и одновременно тяжелые - они бились лишь внутри нее. Словно со дна чужого сознания на меня глядело нечто незнакомое, инородное. Однако я не могла судить объективно - нашу заключительную встречу с мисс Штайн омрачало действие гипноза.
Вокруг, казалось, стелился туман, но то была лишь иллюзия, - игра моего воображения.
- Эм... Здравствуйте, мисс... – я громко захлопнула папку, озвучивая написанную на ней фамилию, - Лэнгфорт? – глаза мои широко распахнулись. - Сара?? - в непонимании я бегло листала бумаги, дабы удостовериться в собственной разумности. Наверняка, от нее давно остались ошметки. - Вас что там на одном заводе плодят?! - грубо рявкнула я, будучи сбитой с толку. Девушка не обнажила ни единой эмоции в ответ.
- Да. Сара, - кивнула она, шепча хриплым голосом. Из нее просачивалось беспокойство... Словно сознание находилось на краю обрыва и в любую секунду могло сорваться в бездну.
Наверное, единственным человеком, лишившимся рассудка - здесь была я. Спутала, обозналась, стала видеть во всем подвох, страдать всплесками дикой фантазии...

- Нужно взять у Вас кровь, мисс... Лэнгфорт, - хмуро произнесла я. Коснувшись ее руки, кожу мою кольнул холод, одновременно вспыхнувший жаркой искрой в радужке серо-голубых глаз. Почти как в прошлый раз. Это действительно была мисс Штайн. От гипноза не осталось следа, однако чувствовалось иное, не понятное проявление... Из-за чего я хмурилась еще больше. - Вы случайно не знакомы с Мартой Эленберг?
Пациентка отрицательно качнула головой, смотря в неопределенную даль стены. Тонкая игла проткнула кожу с яркими узорами вен. Кровь медленно струилась в сосуд, наполняя его алым багрянцем и редкими прожилками дымчатых нитей... Брюнетка резко схватила меня за руку, подымая безумный взгляд:
- Вместилище... - хрипела она, что я едва понимала смысл сказанного. Катетер вылетел из вены, кровь брызнула на пол. - Вместилище, - тише вторила брюнетка, разжимая тески из пальцев и отпуская мою руку. Тело девушки отстранилось, взгляд рассеялся. Съежившись, она трясущимися руками обхватила живот и в следующее мгновение потеряла сознание.

***

Утро следующего дня.

- Доктор Хэдли, - требовательным тоном обратилась я к черноволосому мужчине, плотно закрывая за собой дверь лаборатории, - Скольким людям Вы успели вкачать вампирскую кровь, кроме Сары Лэнгфорт? – глаза мои горели. Отнюдь не огненным ободом, как в присутствии кровососа. Они горели разочарованием и недоверием.
Джек нахально улыбался. Так, словно не слышал в моём вопросе ничего странного.
- Многим, - сухо ответил он, походя на бездушный камень.
- Столь легко сознаётесь в преступлении? – досада вперемешку со страхом, пробивалась сквозь желание выглядеть непроницаемо. Я не казалась серьезной и устрашающей, а лишь напоминала забившегося в угол щенка.
- Вы хотели сказать, с п а с е н и и? – передёрнул доктор, выделяя последнее слово.
Он на самом деле верил в это или мне мерещилось? Гнетущая пауза подкатывала комом к горлу.
- Черная кровь не спасёт ни одной души.
- Душа – не моя стезя, в отличие от тела. Полагаю, степень регенерации данной расы хорошо Вам известна? - нехотя цедил Джек, словно раскрывал тайну, которой не планировал делиться.

- Вампиры…? Раса?? – слова растягивались в отрицании, а бледно-голубые глаза ширились в удивлении. - Вы в своём уме?! - несдержанно восклицала я, точно разговариваю с мальчишкой. – Безжалостные исчадия бездны, жаждущие крови – по-вашему, раса?! Приспешники демонов, погрязшие в алчности и паразитическом существовании – ЭТО раса?!
- Так или иначе, да, - безразлично кивнул брюнет. – И они - ключ к победе над многими заболеваниями.
- Мертвецы? – нервная ухмылка маской осела на моем лице, - Серьезно?
- Вы бестактны и наивны, Арденн. Лезете в чужие исследования, роетесь в них, как в собственном белье, тратите моё время на несусветную чушь, - под непробиваемой толщей эмоций, я еле заметила презрение. - Останьтесь хотя бы подобием медработника - не уподобляйтесь суевериям.
- Вы не знаете всего...
- А Вы? Вы знаете? - перебил Джек, почти смеясь мне в глаза. - Когда результат превозмогает риск - все средства хороши.
- Это не риск, это безумие! Ваш «препарат» погубил Сару Лэнгфорт.
- Она сама себя, как Вы выразились, погубила. Летальный исход – не Ваша забота; следуйте своим обязанностям, мисс Арденн.
- Не выдумывайте оправданий, отравляя людей смертью!
- Приберегите байки для себе подобных. Жаль, я ошибся, предположив в Вас зачатки разума, - от его взгляда по моему позвоночнику пробежал холод. Словно кожу ужалил иней. - Соблюдайте субординацию, и займитесь, наконец, своей мелкой работой, пока она у Вас ещё есть.
- Не переходите черту, доктор Хэдли, последствия будут необратимы… В первую очередь, для Вас, - стиснув зубы, я быстро уносилась прочь. Как бегущий от стихийного бедствия зверь. Злость сотрясала меня, желая выплеснуться наружу. Вокруг раскручивался вихрь событий – неуправляемый, дикий - я не понимала, куда он движется и что захватит в следующий миг. Сара Лэнгфорт… Мартиша Штайн ли… или Марта Эленберг – неважно, мертвым безразличны имена, - она была беременна. Мелкие сомнения на счёт ее человечности рассеялись, как только сей факт раскрылся волею случая, ибо нежить не может зачать и породить живое потомство. Но я чувствовала в этой истории подвох.

***
Мерзкий отпечаток остался после того инцидента - словно я испачкалась без возможности отмыться. Думы о враче, намеренно вливающем в людей заразу, вызывали отвращение. Я не понимала преступник он или безумец, свихнувшийся на неопределенных «высших целях». Чего Джек Хэдли хочет добиться?

Вампиризм трудно поддается пониманию науки… Его не назвать вирусом или болезнью, - это трансмутация, в ходе которой тело умирает, сохраняя лишь видимость жизни, имитацию. Обращение в вампира – проклятье, акт темной магии, наступающий вследствие попадания в человеческий организм субстанции из жил упыря. Охотники называли её черной гнилью. Иными словами, это обыкновенная кровь, просто переработанная и имеющая характерный цвет. По сути, она – главное звено «не-жизни» вампира: кровь жертв питает их, даёт энергию, которая не способна воспроизводиться в них самостоятельно.

Странно, я никогда не задумывалась об этом так глубоко. Будучи рядовым охотником, голову занимало другое: тренировки, истребление, выживание, концентрация… иногда боль, иногда месть. Всё несколько… иначе.
Сейчас я ожидала от себя чего угодно: гнева, ярости, истерики, - но не сдавленного страха за возможное развитие событий. Противоречия растягивали нервы, испытывая их на прочность.

Листва мягко шелестела рядом с полу заброшенным домом. Ветер наигрывал незамысловатую песнь, изредка касаясь моих плеч легкой прохладой. Здесь – в саду – я пыталась проникнуться природным спокойствием. Но вместо этого с силой колотила мотыгой о землю, разрубая растения. Отбросив инструмент в сторону, я сдавила пульсирующие виски… земля размазывалась по моему лицу, пальцы вцеплялись в волосы. Почему вся вампирская грязь липла ко мне, где бы я ни оказалась? Ответ прост и известен - я сама была этой вампирской грязью. Отчасти. Мир вокруг - зеркалил меня саму. Все думы не вели ни к чему, кроме замкнутых кругов. Время отвернуться от них, отпустить. Поразмыслить о тревогах позже.

Элиза с Бобом возвратились в Виллоу Крик в обещанный день. Восторженная путешествием соседка объявилась на моем пороге, когда я собиралась в спортзал. Мне нужно было развеяться, а ей – срочно поделиться впечатлениями.

Лицо миссис Панкейк светилось радостью и светло-золотистым загаром. Её общительность не раздражала меня, наоборот – длинные монологи Элизы веяли манящим теплом. Искренним, человеческим. Она замечала вокруг столько хорошего, словно не существовало поводов для грусти.

Под монотонный рассказ физическая нагрузка воспринималась легче. В отличие от меня, Элиза недолго занимала себя беговой дорожкой. Приглушенная музыка вторила ее мягкому тембру голоса, невесомо разносясь по полупустому залу. Посетителей почти не было, несмотря на вечернее время суток. Светский разговор о благотворительности, море, туфлях и погоде, постепенно перешёл к откровениям.

- Хайди, можно у тебя спросить кое о чем? – голос Элизы слегка дрогнул.
- Да, - коротко ответила я, продолжая накручивать километры.
- Как считаешь… - мялась она, - Мы… Нам с Бобом… Пора задуматься о наследниках?
- Думаю, это сугубо ваше с ним дело, - запыхаясь, сказала я. Надеюсь, моя улыбка при этом выглядела достаточно дружелюбной. – Если желание обоюдное, то всё очевидно. Нет?
В подобных вопросах правильные ответы мне неизвестны.
- Боб пока не хочет детей, - Элиза с грустью пожала плечами. – Мы столько лет вместе, только из года в год ничего не меняется. Родственники постоянно твердят нам о потомстве: сочувствуют, причитают, наставляют… Но он непреклонен, уж слишком устает на работе и беспокоится о ней.
- Всему своё время, - остановилась я, сходя с дистанции бега. – На каждое событие, каждую деталь или мысль - свои причины и следствия. Иногда требуется немало времени, чтобы придти к решению, - как, например, мне.
- Извини мою болтливость, - смутилась Панкейк, вжимая голову в узкие плечи. Излишняя откровенность не характеризовала её – обычно легкие беседы плавно огибали семейные тайны, не отдавая их чужим языкам. Но сейчас ситуация выглядела иначе.
- Поговорите по душам, - участливо предложила я, стараясь быть ненавязчивой. - Такие вопросы следует решать без посторонних мнений.
- Кажется, поняла, что ты имеешь в виду, - лицо соседки озарила лучезарная улыбка. – Спасибо, - она мягко обняла меня, словно сестра. Этот жест оказался неожиданным. Преодолевая легкую скованность, мои руки обхватили ее в ответ.

- И отдельное спасибо, что присмотрела за нашим домом, Хайди.
- Повторяешься. Пустяки, - отмахнулась, вспоминая слишком уютное, почти пряничное, гнездо Панкейков. Множество экзотических растений заполняло все комнаты, требуя регулярного полива. Поэтому каждый мой визит растягивался на пару часов.
- Я искренне тебе благодарна, правда, - Элиза улыбнулась мне.
Поймала себя на мысли, что чувствую себя легче и сильнее. Сила – всегда придавала мне уверенности.
- Соседи ведь должны помогать друг другу, - улыбнулась я в ответ.
- Как, кстати, продвигается ремонт в твоем доме?
- Моем, - кивнула я, в глубине души не признавая его своим. - В соответствии с планами, - ответила, не вдаваясь в детали. Комнаты по-прежнему щеголяли пустотой и копили пыль.
- Отлично! Давно хотела рассказать тебе, но никак не могла при муже… Просто он порицает такие разговоры. В общем, говорят, Арчибальт припрятал драгоценности в земле возле дома.
- Прежний хозяин?
- Да. Он сам построил его. Ох, - осеклась вдруг Элиза. - Ты наверняка уже сама об этом знала, прости.
- Не знала, - безразлично ухмыльнулась я. – Однако теперь знаю причину набегов незваных гостей.
- Надеюсь, ты не обо мне… – она грустно посмотрела на меня, словно провинилась. - Думаешь, это правда? – голос быстро сменился любопытством.
- Не знаю, - честно ответила я, пожимая плечами. – Ничего примечательного, кроме разрухи, на глаза не попадалось.
- Дев-чооон-ки! – весело прозвучало неподалеку.

- Вы не видели мою одежду? Так, чисто случайно, может? Нет? – интересовался молодой человек, завернутый в полотенце. Уверена, оно повязано лишь для вида – самодовольный блондин прямо демонстрировал, насколько ему комфортно без одежды. Элиза быстро спрятала взгляд в пол и поспешила ретироваться. Я прошла следом в направлении другого зала, едва не закатив глаза. – Ну нет, так нет! – бодро добавил он, когда мы прошли мимо.

Мужчину звали Джей; созвучные имена знакомых создавали впечатление однотипности. Он тренировался вместе с Маркусом, я часто видела его в спортзале колотящим грушу или отрабатывающим приемы. Вроде он был неплохим бойцом, но невнимательным и поверхностным. Однажды Маркус поставил нас в спарринг… Джей не нравился мне – он напоминал мыльный пузырь. Я отвесила знатный апперкот, прежде, чем тот успел «утонуть в этих ангельских глазах напротив». Глупо искать оправдания своим промахам.

Элиза не задержалась надолго в спортзале – благоверный бдительно ждал её возвращения домой. Моя неторопливая тренировка закончилась в одиночестве. Мышцы гудели, усталость постепенно наваливалась на веки. Улицы погрузились в глубокие сумерки, когда я покинула здание. Разгоряченного тела касался прохладный воздух - легкий и чистый, какой бывает только ночью.

- Эй! Ты забыла кое-что... – послышалось позади.
- Нет, - скептично ответила я, оборачиваясь к источнику звука. Моя голова склонилась набок, а взгляд исподлобья недоверчиво сверлил приближающегося человека. Я сразу узнала его - Джей.

- Да! - воскликнул он напористо и восторженно. - В такую холодную ночь просто нельзя обойтись без тепла! – он ткнул большими пальцами в свой дутый жилет, а улыбка на лице воссияла, будто из рекламы зубной пасты. - И приятной компании, конечно же!
- А ты, значит, спаситель всех обездоленных? - язвительно цедила я, скрещивая руки под ребрами.
- Нет, - замялся Джей, словно не понимая смысла услышанного. - Всего то – хороший человек! - очередная улыбка, предполагаемая быть обаятельной, растянулась на его лице.
- И?
- Понимаешь, девушке сейчас опасно бродить одной, всё-таки уже ночь, - он медленно произносил слова, словно я дитя малое. Вероятно, ждал от меня реакции в виде испуга, злости или еще какой-либо эмоции, которой не последовало.
Одной-одной… почему все говорят одно и то же?!
- У меня хватит смелости постоять за себя, - отрезала я, разворачиваясь в сторону пристанища. Тонкие пряди пепельных волос плавно колыхались возле моего усталого лица; рассвет ожидался ветренный.
- Не сомневаюсь, ни в коем случае. Слушай, но ты ведь замерзнешь, в таких-то коротких шортах! – нескладно бубнил блондин, сотрясая воздух руками. Такая назойливость смешила меня. – Постой! Это еще не всё! – торжественно кричал он мне в спину. - Говорят, в городе водятся вампиры!
Застыла на месте, чувствуя, как брови мои поднимаются от удивления. Хотя ничего удивительного не прозвучало.

- Хочешь сказать, им нужны… мои шорты? – внимательно посмотрела на него.
- Эээ... нет. Я не то имел ввиду, - знакомый еле сдерживал смех, трепля рукой свои и без того взъерошенные волосы. – В общем, погоди, нам все равно по пути!
- С этого следовало начать разговор, - улыбнулась я уголками губ. Скорее для приличия. - Интересуешься кровососами?
- О да! Обмениваю у них шорты на шерстяные штаны, - кивнул он, подхватив мой маленький сарказм.
- Хм, вампир-благотворитель, - кашлянула я. - Даже не знаю смешно это или пугающе.
- Со мной тебе нечего бояться! – Джей самодовольно выставил руки в бока.

- Вау, - наигранно восхитилась я. - Как челюсть? – ехидно напомнила ему нашу предыдущую встречу. - Не болит?
- Разве может что-то болеть, когда рядом такая прекрасная девушка? – подмигнул он, мимолетно прикоснувшись к моей руке. – Знаешь, сначала я подумал, что ты бука. Но нет, - улыбка на его лице, как ни странно, показалась даже привлекательной. - Ты просто задумчивая. Расскажи о себе. У тебя, должно быть, богатый внутренний мир.
- Шутишь? Может он беднее упыря, усохшего в склепе.
- Интересное сравнение. Ты же о вампире? - его лицо исказили мысли. - Слышал, они сохраняют свое влияние средь равных, если еще способны пробудиться.
- Сомневаюсь, - ненадолго замешкав, сказала я. – Они – порченная версия человека. Когда отрицательные качества обострены до предела – трудно удержать даже спичку меж пальцев, не говоря о власти. Важная фигура не усохнет без очевидных причин.
- Интересуешься паранормальными явлениями? Какое-то время я тоже занимался ими.
- Аматор?
- Вроде того, - блондин пожал плечами. – Необъяснимые дела - были почти моей стезей. В полиции никто не хочет заниматься полтергейстами, ведьмами и вампирами.

- И много вампиров ты уже повстречал?
- Ни одного, если не врать. Руководство предпочитает больше не связываться с бабками-шаманками, вуду и прочими, которых не понимает закон.
- Ммм, - безразлично протянула я, обхватывая свои плечи руками.
- Извини за вторжение, Хайди, хочу сказать кое-что, - Джей сделал небольшую паузу, собирая свои умозаключения воедино. Меж его бровей заложилась складка. - Почему-то я чувствую в тебе кое-что. Хм, я говорю странные вещи, наверное. Знаешь, просто чувствую людей... не знаю как это объяснить толком: ощущаю их настроение, внутреннее состояние. Иногда. Вот тебе, например, я чувствую боль...
Я покосилась на него, не зная что ответить. Именно сейчас мои ощущения сводились к цельному нейтралитету. Или я пыталась себя обмануть? Однако мне было вполне комфортно, несмотря на присутствие почти постороннего человека рядом.
- Только не пойму, - продолжал он. - Она какая-то не простая, не как у всех. Как болезнь? Нет. Скорее, напоминает щит, под которым захоронено глубоко личное. Не знаю... Будто ты однажды захлопнулась, как шкатулка, и тебе не хватает кислорода там внутри, - блондин постучал пальцам по своей груди, где располагалось сердце.
- Знаешь, - вздохнула я, - А по-моему психолог из тебя так себе, - поспешила свернуть тему.
- Да-да, я тоже почти всегда так думаю, - засмеялся он. - Просто иногда нужно смотреть шире, - его слова задвоились в моей голове, потусторонний женский голос вторил им в своей привычной холодной манере. - Двигай границы, а не захлопывайся от внешнего мира. Вы нужны друг другу.
...

Техническое

Баллы

2,50

*

Автор: Бальмонт.

 

[Amethyst]

О таком не говорят. Не принято. Каждый из нас - хранитель своих тайн, разлагающихся на дне памяти. Жизнь в Ордене - не дар, не избранность. Скорее бремя. Более мягкое и лояльное, нежели проклятье, с которым нужно бороться в лице нежити.

Мы помним многое. Наша память - наш собственный ад. Становясь частью чужих воспоминаний, рискуешь оцарапаться ими однажды, словно собственными. Порой они возвращаются, заполоняя мысли пеленой, дабы напомнить об ушедшем. События, лица, слова, имена.

Одно имя, в свете минувших дней, вспоминалось чаще других. Анна Сератти. Худощавая девушка с по-детски большими глазами и огненно-красными волосами, туго закрученными в скудный пучок. Кожу покрывали шрамы, спускающиеся от выбритых висков по шее и скрывающиеся под закрытой одеждой. Отметины остались почти на всём её теле, словно оно – наглядная карта боли.

Анна примкнула к Ордену спустя год после моего Посвящения. Я помню её даже раньше, чем с первого дня в рядах неофитов… Мне было тогда около 16 лет. Неприметная винденбургская ночь, Джеймс, Реймонд и я, голодная до испытаний. Старшие охотники снисходительно взяли меня в разведку. Почти безветренная погода обдавала легкой прохладой. Воздух пах травой – лавандой и полынью - настолько крепко, что временами походил на гарь. Кровь вскипала от жажды самостоятельности - я считала себя способной полноценно ощутить противостояние с упырями. Раньше, полагаю, рвение казалось мне героизмом. Уже почти светало, когда Джеймс уловил тонкий запах свежей крови. Мы замерли, прислушиваясь к обстановке - вдыхая её, наблюдая за ней. Радужка Джемса бледно мерцала золотом, он пронзительно смотрел вдаль. Его рука резко, но мягко, перехватила мою, тянущуюся к колчану за стрелой. Двое упырей покинули место около получаса назад и отправились на северо-запад, - так сказал мой наставник, прежде чем пуститься следом. Он чувствовал их, словно видел пылающую дорожку, оставленную вампирами. Не знаю, как ему это удавалось. Он был особенным. В овраге, примерно через 50 метров, мы с Реймондом обнаружили источник запаха: кровавая масса напоминала девушку, судя по очертаниям. Рваная кожа свисала клочьями, подобно старой потрепанной ткани. «Еще живая», - хмурясь, констатировал Роксбург, не обращая внимания на взгляд недоуменной девчонки – мой взгляд. Я не верила, вновь разглядывая «находку». Туловище жертвы было сильно разодрано, особенно в области таза.

Такое случалось. Редко, но бывало.

Некие кровавые ритуалы упырей включали спаривание с жертвой. Подробности мне неизвестны. Не знаю, отличаются ли эти… действия… в разных слоях гнилой иерархии нежити. Смысл сей вакханалии мне не понятен, однако я не вампир, чтобы было иначе. Моя суть не извращена до столь низменного состояния. Схожие случаи неоднократно встречались охотникам. В моих воспоминаниях есть еще 3 таких пятна. Анна была единственной выжившей на моей памяти.

Об этом не найти в обычных книгах. Не утолить желания ответов у прохожих, не узнать информации на дне очередной чашки с кофе. А вопросы не сдует из головы утренним ветром. Чуть соленым, пахнущим сыростью и мокрым асфальтом.

Вокруг меня ворошилась путаница из вопросов и ситуаций. Желания ощутить поддержку, услышать совет, просто довериться ближнему - нарывались на иглы старых разочарований и рождаемых опасений. Но я старалась искать в себе компромисс.

Растущие долги вынуждали вернуться к работе. Не обязательно в больницу. Кем угодно, куда угодно, лишь бы платили. Но я вернулась именно туда, где досада вызывала чувство жжения.

Могла ли я пуститься на утёк? Как прежде? Сомневаюсь. Нечто словно сдерживало меня сейчас.
Скитания мои отличались... Прежде я бесцельно бродила серой массой, не имея смысла оставаться где-либо. Незачем было "пускать корни", дабы врастать в местность. Просто скользила по бренной земле подобно невесомой тени, забывая о теле с тяжелой поступью, которое отбрасывало ту самую тень.

Возвращение в больницу пришлось кстати; чудесным образом обошлось даже без выговора. Палаты были заполнены полностью: город сразила помесь простудных заболеваний с обострениями, - вероятно, связанных с резкими перепадами погоды.

У одного из юных пациентов в анамнезе значился порок сердца. Мальчика звали Макс. Особых причин для помещения его в стационар я не видела, но врачу виднее, надеюсь. Моё отношение к доктору Хэдли сложно назвать доверительным.

Вполне здоровый румяный ребенок болтал ногами, едва шмыгая носом, и напевал странную песню о колодце. Я подметила у него тахикардию, однако моей квалификации недостаточно для постановки диагноза. Его сердце билось почти также быстро, как моё в юные годы. На здоровье я никогда не жаловалась и искренне считала, что были более серьезные пациенты, требующие внимания. А мальчишка протянул мне мятный леденец. Просто так. Его взгляд запоминался: серьезный, пронзительный, словно на меня смотрел взрослый, а не ребенок.

Мистер Деккер снова играл в свои игры: выпил очередную дрянь, которая привела его к кишечной непроходимости, вместо предполагаемого исцеления. Самодельный эликсир "от всех болезней мира" не облегчил даже простуду, из-за которой температура тела мужчины била отметку в 38 градусов. Эксперименты Деккера были бестолковыми и нелогичными... Никакой прогресс ему не светил, кроме клизмы.

Доктор Хэдли не стремился разделять со мной разговоры, не спешил оправдаться. Моё появление на работе вызывало в нем иронию. Я ловила на себе его взгляд - ехидный, подозрительный, словно я неизученное животное.

Хотела перевестись в другую смену, к любому другому врачу, но мне отказали.

Я брала сверхурочные, училась по методичкам, исследовала теорию на практике... Пыталась заслужить малейший шанс на прибавку к доходу; доказать себе, что способна на большее. Способна понять больше, чем знаю.

Но меня награждали лишь снисходительным равнодушием. Украдкой я наблюдала за Джеком Хэдли. Где-то в глубине моих дум от него исходила угроза, о которой он, возможно, сам не подозревал.

Исследования, которые велись им - слишком острая грань... Он в любой момент мог сорваться и совершить непоправимое. Я изъяла несколько образцов его "препарата". Без предупреждения или разрешения, разумеется. К сожалению, это мало что мне давало.

Создатель видит, проще почистить плату оборудования, нежели разобрать труды доктора Хэдли на элементы.

Моё понимание сводилось к одному: черная кровь. Это "лекарство" смердело гробницей. Но даже сей факт покрывался чешуйками сомнений. Джек сам согласился с тем, что использует кровь вампиров, но при детальном рассмотрении она казалась мне иной. Видоизмененной. Живее? Чище? Трудно поверить в столь бредовые предположения.

Если по-хорошему, то нам с доктором Хэдли нужно было поговорить.

Но моя готовность вытаптывала круги, не достигая понимания, как вести разговор и не разбрасываться обвинениями.

- Чего Вы хотите от меня, Арденн? - выдавливая снисходительную улыбку, доктор разглядывал мое недовольное лицо.
- Объяснений, - спокойно озвучивала я первое, что пришло в голову без явного негативного окраса. - Откуда в Ваших запасах черная кровь?
- Кто Вы такая, чтобы я отчитывался перед Вами? - стальным тоном ответил Хэдли, отворачиваясь к оборудованию.
- Человек, - сквозь прищуренные веки мой взгляд начинал искриться злостью. - Как множество других, которые по Вашей глупости подвергнутся опасности обращения. Либо смерти.
- Прекратите паранойю. Здесь нет вампиров, Арденн. Не было ни единого случая с укусом.
- Откуда у Вас вампирская кровь? - повторила я, игнорируя сказанное.
- Арденн, - шумно вздохнул доктор. - Будьте благодарны, что я не выставил Вас за дверь. Вы знаете откуда я. Раз осведомлены больше, чем любой обыватель, так должны знать, что в Бриджпорте самая большая численность вампиров.

- Знаю. Но зачем?
- Зачем что? Спасать умирающих? - брюнет обернулся ко мне. - Я не понимаю Вас, Арденн! В Вас самой течет толика крови вампиров, не отрицайте. Вам ли меня порицать?
- Это... - растерялась я, отводя глаза. - Это другое.
- Неужели? - хмыкнул он. - Думаю, одно и то же.
- Допустим, - солгала я, быстро собравшись. - Между сделанным и возможным - целая пропасть.
- Откуда? - иронично скрестив руки на груди, вопрошал Джек, словно подражал мне. - Вас не пытались обратить, Вы не фанатик нежити, не употребляли моё лекарство. Значит, Вы были спасены, Арденн. Но кем? - его глаза смотрелись почти черными, немного пугающими от вспыхнувшего интереса.
- Не знаю, - очередная ложь, произнесенная с холодной уверенностью. - Я не помню обстоятельств, - слова звучали сухо, и наверняка казались искусственными.
- Тогда Вам ли не знать толк спасения? Всегда важен результат: он либо есть, либо нет.
- Мы говорим о разных вещах, доктор Хэдли, - сказала я тише прежнего. - Подобная терапия может оказаться рискованной. Напомню, Сара Лэнгфорт умерла.
- Да. Но по другой причине.
- По какой же? - скептично интересовалась я в готовности услышать невероятное оправдание.
- Не Ваше дело.
- Спорное утверждение, - меж нами повисла пауза. - Вы ошибаетесь, доктор Хэдли. В Виллоу Крик есть вампиры.
- Если Вы правы, то нам следует быть готовыми, Арденн. Ваша помощь в лаборатории мне сгодится. Я сам обучу Вас тому, чего Вы не знаете.

Это обещало быть интересным. Любопытство горело в предвкушении развязки. Воображение рисовало, как нити тайн доктора Хэдли распутываются в мгновение ока. Любое прояснение ситуации всегда положительно. Однако Джек по-прежнему вызывал у меня слишком много сомнений, чтобы держать его вне ореола внимания. Но он не был его центром.

Порой рядом ощущалось постороннее присутствие. Словно некто наблюдал за мной. Присутствовал почти всюду, где бы я ни находилась.

Малая иллюзия, которую я подсознательно связывала с таинственным голосом. Чаще склонялась к тому, что он принадлежал кому-то неизвестному. Живому. Несговорчивому и малословному. Самому себе на уме.

Доверяла ли я голосу? Не сказать однозначно. Прислушивалась, поскольку он не тратил слов попусту. Она. Постоянно говорю о голосе в мужском роде, однако речь о женщине. Потусторонней, таинственной, как отражение в зеркале на закате дня. Иногда возникает желание поделиться мыслями о ней с Джеем Хантингтоном. Он насколько увлечен мистикой, что не осудил бы мои рассуждения. Сложно постоянно вести беззвучный диалог в своей голове, назревает желание выплеснуть сдерживаемый напор. Странно признавать за внешностью самовлюбленного типа - увлеченного эзотерикой и паранормальными явлениями. Джей мог составить неплохую компанию, если б не разбрасывался неуместным вниманием. Пусть познания его о вампирах весьма поверхностны, с ним было что обсудить. Мужчина знал, что женщины в Виллоу Крик пропали не от человеческой природы, за этим стояли сверхъестественные силы. Однако любые его доказательства будут несуразны для руководства полиции, он знал это, отчего занимался собственным расследованием в стороне. Я чувствовала, что Джей может оказаться полезен... Одновременно с тем возникали опасения, как за человека, спускающегося в "чужой темный подвал".

В спортзале, где мы оба занимались, застать Хантингтона можно было не всегда. В отличие от "груши", которая с легкостью принимала любые мои эмоции и домыслы.

Обычно после тщательной разминки я возвращалась поздно. Привыкла. Спокойные ночи пахли по-особенному - чистотой. Все чувствуют это: одни называют свежестью, другие говорят про магию, третьи предаются воспоминаниям. Искренне не хотелось однажды учуять здесь затхлый запах упырей. Но возможно ли такое оптимистичное течение на пороге невидимого мне напряжения?

Когда я возвратилась по адресу своего пребывания, не поверила своим глазам.

Дом изменился.

Баллы

+0,25 друг Джек Хэдли

Итого: 2,75

Техническое

 

[Amethyst]

Белоснежное каменное изваяние гордо сторонило от меня застывший взгляд. Однозначно, еще утром статуя стояла в другом месте. Каменная женщина холодно улыбалась, как улыбается верный хранитель тайны, известной лишь ему. Разноцветные бутоны овивали ее ноги, словно длинная юбка из тонких изящных шелков не успела обратиться в камень и ниспадала, продолжаясь живыми цветами и уходя корнями в землю.

Кого-то она мне напоминает…
Подумала я, завороженно приварившись к месту. Она была красива. Черты её казались мне знакомыми. Подобно давнему воспоминанию - затертому в памяти, потерявшемуся и растворившемуся, как старое отражение в зеркале.

Быстро мотая головой, я выбрасывала из головы неведомое очарование статуи. Это всего лишь статуя! Которая стояла у кресел, вон за тем фонтаном… Которого здесь не было.

Либо я сходила с ума, либо в доме находился незваный "гость".
Со скоростью ужаленного оленя, на ходу я выхватила из зарослей чеснока узкий заостренный камень и беззвучно проникла в дом.

Там, внутри, никого не оказалось - меня ждала лишь одинокая темнота. Неестественно глухая и тихая, будто на дне замерзшего озера. Отовсюду в мою голову слетались разные чувства, создавая странный рой… Я правда ощущала себя странно. Словно интуитивно чувствуя нечто неосязаемое, необъяснимое. Рука метнула камень в стену, словно там находился невидимый противник: мелкий заостренный валун издал пару глухих звуков и затих. Я шумно выдохнула, сбрасывая с себя одежду и накидывая легкий спальный халат.

Долго не приходящий сон изнурял. Я часто просыпалась, пустым взглядом смотрела на потолок, вновь скиталась в воспоминаниях. Например, вспомнилось мне, как однажды Бартоломео - один из наших охотников с на редкость приставучей репутацией - притаился на моей кровати за балдахином, за что заработал шрам на левом ухе… Мы ж, охотники, чуткие до одури, - особенно, когда не надо. Дело было в придорожной гостинице Винденбурга, - небо за окном едва окрасилось светлыми оттенками рассвета. Испуганная и юная, почувствовав нутром чужое присутствие, я ожидала увидеть врага: вора или вампира, уже не помню. Помню лишь, как метнула маленький кинжал в темноту, а после - самодовольное лицо Барта, его острые шутки и беспечность. К нему сложно было привыкнуть, несмотря на его бесконечный оптимизм и задор. Просто шутки у него были странные и не всегда безопасные.

***
Утро застало меня туманом. Туманом в голове.
В таком состоянии, кажется, пребывают люди после алкогольного опьянения. Всю ночь из меня будто веревки вили, энергии и сил за ночь совсем не ощущалось.

Доктор Хэдли отсутствовал на рабочем месте. Как говорили в больнице, уехал в незапланированную командировку.
К лучшему.
С легким облегчением вздыхала я. В состоянии полусна моя рабочая деятельность выглядела сомнительной.

Не хотелось лишний раз доказывать доктору, насколько плохой я работник и "из какой только жалости меня здесь держат".

Чужие слова эхом стучали в голове, монотонные действия не запоминались,

мелькали какие-то лица.

Не помню, как закончился рабочий день...

Не помню, как добралась обратно. Полутуман не желал со мной расставаться, напоминая ревнивого ухажера.

С книгой наперевес, я опустилась в кресло во дворе дома, не обращая внимания на “выросшую” рядом статую мужчины.

Сухой воздух слабо обветривал кожу, едва касаясь распахнутых страниц. Буквы проплывали перед глазами, смысл слов не врезался в память. Общие сведения о вампирах с малой примесью книжного романтизма, так им не присущего в реальности.
Я хмыкнула, запнувшись об одну из своих мыслей. Как я смогу возродить Орден, не обладая ни должными знаниями, ни достаточными навыками? Конечно, я думала об этом ранее… катала идею в мыслях, словно бусину меж пальцев. Однако не подпускала ее настолько близко, когда приходится полностью задумываться о реализации. Где-то на задворках планов - всё смотрелось куда проще. Не предложу же я готовить обед для упырей, в конце концов?!

Руки захлопнули книгу. Следом - из дома послышался треск и хлопок, напоминающий падение чего-то тяжелого. Я рванула внутрь, полагая обнаружить посреди дома рухнувшую крышу - например, прямо на том месте, где я недавно рисовала руну обнаружения. Удивительно только, почему она не сработала.

А может и сработала… Но не так, как я планировала.

Прямо посередине дома, где прежде стелилось пустое пространство, образовалась овальная комната с резными деревянными дверьми. Внутри комнаты, обнесенное тусклыми свечами, стояло зеркало. Зеркало с тонким, еле видимым начертанием рун...[/spoiler]

Баллы

2,75

 

[Amethyst]

Меня окружала тишина. Казалось, она ожидала реакции или… ответа на неизвестный вопрос. Словно невидимая пара глаз издали наблюдала за мной. Огни свечей отбрасывали тусклый свет на каменную кладку, воздух пах каким-то маслом. Вновь я стояла завороженная, утратив нить реальности, - будто оказалась в чужом лабиринте событий.

Пара серых глаз из зазеркалья смотрела гордо, с недоверием. Не люблю своё отражение. Думала, давно привыкла к странностям, ибо жизнь моя, в простом понимании - далека от нормальной... Голоса в голове, порченая кровь, ночные кошмары, защита, борьба... Короткая вспышка, в которой смазаны оттенки и видна лишь быстротечность.

Этот дом был необычным. Меня будто тянули на аркане, не давая самостоятельно выбрать дорогу. Такое положение дел вызывало внутренний дискомфорт. Негодование зудело, словно осы в гнезде.

Ладонь правой руки легла на тонкие рунические символы, едва заметные на древесине старого, но хорошо сохранившегося, зеркала. Кожа не чувствовала их под собой - они не были высечены - вероятно, нарисованы какой-то краской. Внимательно разглядывая каждую черточку, я пробовала вникнуть в смысл.

Из сердца на солнце... Кости соберутся в… станут… хм... гореть чёрно? Погоревшими? Палёными? Палево?! Эээ…

Пальцы медленно скользили по замысловатым узорам, лицо приближалось к ним близко-близко. Мельчайшие детали терялись в тусклом свете, отчего распознать буквы становилось непросто.

В надежде... тело предателя вода унесет. Хм.
Прекрасно! Одна половина мне неизвестна, а другая - непонятно сочетается с первой.

Мрачность на моём лице достигла апогея. Одно дело - использовать готовые начертания, другое - расшифровывать писание на древнем языке. Выругалась. Также на древнем… Ругательства - наше всё, их то мы знаем.

Пальцы нетерпеливо захрустели костяшками. Я не моргая смотрела на руны, обносящие неведомым смыслом зеркальную гладь, и опустилась на корточки.

”Кровь, глаза, печать, ветер”. Вот о чем здесь вообще речь?!

По-хорошему - нужна книга по рунологии или хороший знаток рун. Всего то! По-плохому - уже сделано: самонадеянно расселась в кривых попытках перевода. Спина моя затекла, колени ныли.
Отсутствие окон в комнате лихо вуалировало утекающее время.

Заключение, вероятно, примерно такое: “В лучах рассвета возникнет тот, кто избавит мир от ночных порождений, дабы отправить их в бездну”. Либо: “...кто освободит порождений и отправит мир в бездну”. Понятнее некуда.

Сколько я так просидела? Упорно ковыряясь в предположениях… Сильно сомневаясь в их правильности.

Создатель, какую же муть ты мне послал...

Обреченно качая головой и потирая глаза, я приметила другую надпись - в самом низу зеркала, на подножии.

- Видящий ответ получит, он ключ внутри себя несет, - негромко прочла я золотые буквы: маленькие, расписные, как на открытках. - Хоть что-то понятно.
Правда? Что же?

Я подняла голову и посмотрела на себя. Бледный оттенок глаз выглядел безжизненно, впадая в серо-синие мешки под глазами и сливаясь с цветом кожи. Рука коснулась отражения, словно пытаясь подтянуть уголки его губ. Подушечки пальцев утонули в вязкой материи, которая тут же расползалась плавными кругами по зеркальному полотну. Смазанные силуэты выплывали по ту сторону, сменяя картину комнаты и едва походя на туманный город. От неожиданности я отползла назад, глаза широко распахнулись в удивлении.

Стоп. Мне мерещится? Неужели это... Остиум (*)?!

Изображение в артефакте становилось четче. Правда, по-прежнему недостаточно, чтобы распознать определенную местность. В этот момент я даже не задумалась, откуда здесь взялся этот предмет - находка полностью поглотила мой интерес.

В традиционном смысле, остиум считался аналогом портала. Он переносил оператора к другому такому же зеркалу, либо туда, где установлен “якорь”. В теории - все они объединены в сеть и взаимосвязаны друг с другом. Таким образом, знающий мог бы перемещаться по путям остиумов... Пока не заблудится.

- Верно предположение твоё, - леденящими нотами отозвался голос в моей голове. Вперед ступай же не медля.
Усмехнулась. Давненько не слышала её. Разница между своими мыслями и Её - по-прежнему осознавалась четко.
Я думала, их давно не осталось...?

По ту сторону “зеркала” ощущался холод. В расплывчатых силуэтах сгущались тени, едва касаясь моей руки. Я поднялась на ноги и, выпрямив спину, решительно шагнула в неизвестность.

Сила, заточенная в этом доме - не знаю, как правильно ее назвать - не вредна мне, иначе давно бы извела. Но… хоть кирпичи на голову не сыпались, роль ее неизвестна.

Чувство липкого холода окутало меня. Всё перед глазами сменялось так быстро, что казалось серым месивом. Из-за этого кружилась голова. Я зажмурилась, чтобы удержать равновесие, хотя уже не понимала где верх или низ.

А потом всё резко прекратилось, свист в ушах оборвался тишиной. Ноги болезненно “встретились” с твердым асфальтом - я еле удержалась на них, дабы не оказаться на зад… пятой точке. Тут же поняла, с каким трудом мне удается удерживать тень в воплощенном образе. Можно сказать, реальность свалилась на мою голову тяжелым мешком. Вокруг было темно: наверняка, сейчас глубокая ночь.

- Buenos tardes (**), - подле меня оказался высокий брюнет. Глаза едва сфокусировались на его лице. - Виктория... - бархатный голос отдавался едкой горечью, отражающейся в глубине темных глаз, однако быстро сменился сарказмом. - Не прошло и века.
- Угу, - буркнула я, потирая голову и понимая, что мужчина то вампирской наружности.
- Вижу, редко прибегаешь к деятельности разума.
- А ты забываешь о типичной вежливости.
- Lo siento (***). Не будем терять время, - сказал он, увлекая меня следом. Неподалеку находился еще один вампир. - Вас ждут, синьорина, - провожатый указал в сторону дома из темно-красного кирпича. Уже отсюда я чувствовала запах, исходящий изнутри: он - единственное, что вселяло в меня толику спокойствия.

Чеснок, всюду был чеснок. Прямо в лучших традициях охотников за вампирами. Либо любителей острых блюд да маринадов...

Мужчины прошли вперед, дабы сообщить кому-то о моем прибытии.
- К Вам та самая гостья.
- Мило! - отозвался девчачий голос. Казалось, я услышала в нем улыбку. - Всё, как я говорила?
- Да, - морщась, сквозь зубы ответил черноволосый вампир и остановился у окна.

Передо мной сидела Келли. Пропащая девушка, преследуемая вампирами, которую считали сумасшедшей настолько, что до сих пор не заявили в полицию о ее исчезновении. Я знаю, поскольку мы с Джеем общались на эту тему.

- Ричард, Саймон, спасибо, - нараспев говорила она. - Присаживайся, дорогая, - Келли похлопала по дивану, приглашая меня к себе. - Не желаешь пирожного?
- Ты знала, что я приду? - резко оборвала я напускную вежливость.
Загадочная особа округлила глаза, быстро хлопая ресницами.
- Конечно, мне сказали об этом свыше! - невинным голосом воскликнула она. Создавалось впечатление, будто я говорю с ребенком. - Не спрашивай глупости! Я знаю кто ты.
- Правда? Кто же? - я внимательно смотрела на девушку, садясь с ней рядом. Любопытно услышать её версию, учитывая моё обличье.
- Я знаю тебя настоящую, - негромко сказала девушка. С момента нашей заключительной встречи, чернота внутри нее рассеялась бесследно. - А Ричард, - она еле заметно кивнула на вампира, сверлящего меня глазами, - Знал ту, что снаружи тебя, - блондинка перешла на шепот, накручивая на палец прядь темных волос. - Вернее, то, что от нее осталось...

Я взглянула на вампира. Он тут же прервал зрительный контакт и, отвесив легкий поклон Келли, скрылся за ближайшей дверью. Дело в том, что личина охотнику даруется не из пустоты - она воссоздана из пепла уничтоженной им вампирской сущности. Это непростой ритуал, о нем еще предстоит говорить позднее - с будущими собратьями...

- Он не обижается, - добродушно улыбнулась она, пытаясь... подбодрить? Однако осеклась, наткнувшись на мой острый взгляд, полный непонимания и отвращения. Говорить о вампире столь человечно - отвратительно.
- Кто ты? - стальным тоном спросила я.

- Моё имя тебе знакомо. Представь себе, у нас общие цели, - голос её стал ниже и глубже, синие глаза блеснули. - Ты ведь не думала, что охотников совсем не осталось?
- Ты не охотник, - резко вставила я, будто меня кольнули острой иглой. В ее крови не чувствовалось ничего схожего с моей. Будь Келли ровней - я давно бы поняла. Такова наша особенность.
- Да. Но мы на одной стороне.
- Надоело быть пищей и тебе вдруг понадобилось возмездие?! - холодно процедила я, ощущая нарастающее напряжение.
- Не совсем так. Грядет кое-что важное. Не знаю, к чему оно приведет. Никто не знает.
- Важное? Ха! Очень информативно. Слушай... В твоём доме вампиры и он утыкан чесноком. Ты водишь весьма странную дружбу с упырями, приплетая в нее охотников. Это не способствует доверию сторон, смекаешь?
- Вынужденная мера. Мы просто хотим жить спокойно, - из-за дальней двери слегка высунулись две любопытные головы. Дети, совсем маленькие.
- Выбирая при этом самое опасное место для жизни - Форготн Холлоу. Мы ведь здесь, не так ли? Это захолустье просто сочится порчей, - я скривила нос. - С таким успехом стоило поселиться в гробу архивампира и уповать на мирную человеческую жизнь.
- Ты ничего не знаешь об этом городе и его правилах.
- О, мне хватает того, что в нем укоренилась нежить! Самая наглядная характеристика!

За окнами разливались первые лики рассвета.
- Нельзя видеть только белое и черное… - Келли снисходительно смотрела на меня. Взгляд ее словно светился, но было в нем нечто такое, чего я не понимала. - Здесь есть мирные люди.
- Глупые люди, именуемые местными едой! - меня нервировала ее беспечность. - Хочешь мое мнение? Форготн давно подлежит уничтожению, не иначе!
- Т-ты так радикальна… И чрезмерно самоуверенна. Есть вещи глобальнее вражды. Ты их не замечаешь, но чувствуешь в глубине души!
- Довольно загадок, меня от них тошнит! - я резво вскочила на ноги и свысока посмотрела на девушку.
- Взгляни вокруг себя: время идет, а ты по-прежнему одинока, - Келли говорила медленно, растягивая слова. - Ты не желаешь обрести союзников… единомышленников… друзей… мира. Всё, что тобой движет - месть и злоба. Ты теряешь свет внутри себя…
- Сказала “пропавшая без вести прислужница вампиров”, - съязвила я. Какого чёрта я вообще оказалась здесь?! Развернувшись на каблуках, я направилась в сторону выхода.
- Знаешь, и пешка может стать ферзем при верном раскладе. Мне посчастливилось вырваться из тисков смерти.

В мгновение мне преградил путь вампир, оказавшийся рядом. С глухим щелчком он обратился в летучую мышь, окутывая пространство вокруг себя едкой черной дымкой. Гадкое отродье двуглавой ламы...

- Очень заметно! - моё лицо исказила горькая усмешка. Кожа неприятной пленкой съежилась на нем, следом рассеиваясь легким туманом. Я понимала, что недолго смогу удерживать тень в сильном нервном напряжении.
- Только все вместе мы сможем достичь мира, - как ни в чем не бывало добавила Келли.
- Нет мира между хищником и жертвой, - я осталась непреклонна. - Ты явно не понимаешь, о чем говоришь.
- Научись видеть иные пути. Многое изменилось… - ее глаза утратили блеск и веки закрылись на пару секунд. Девушка глубоко вздохнула, прежде чем продолжить говорить: - Скоро ты вернешься сюда.
- Непременно, - холодно отозвалась я. Непременно вернусь, чтобы истребить десяток вампиров. Но вслух этого говорить не стала.
- Я тебя не задерживаю. Иди. Только… найди кое-что. Под небольшим валуном за этим домом зарыта карта...

...Она выведет тебя к пещере, где всё еще стоит “якорь” обратного пути… В 80 метрах от этого места к озеру увидишь темную статую феи...

...Возьми оникс из ее указательного пальца, с ним ты сможешь вернуться сюда вновь. Не бойся, на улицах сейчас безопасно.
- Я ничего не боюсь, - с угрозой в голосе бросила я перед тем, как покинуть “чесночную крепость” не пойми кого.

Напоследок "гордо" уволокла чашку мюслей, которую обнаружила в холодильнике.
Что? Мой желудок требовал компенсации потраченного времени...

***

Карта привела меня к одной из пещер, располагавшейся к северу от озера.

Стоило пролезть через полусгнившие деревянные балки, я по колено очутилась в воде... "Якорь" выбросил меня на одну из улиц Виллоу. Я даже не сразу сообразила, где нахожусь, но это оказалось не далеко от места, где проживаю.

Мне едва удалось уснуть. Сон был неспокоен.

Я часто просыпалась и долго ворочалась. Короткие сновидения являли образы нежити.

Будто вампир, который нагрянул сюда в первые дни моего пребывания в городе, снова рыскает здесь... Усталый и обессиленный он слоняется по двору, а я смотрю на него со стороны, укрытая тенью.

Надо ли говорить, что рабочее утро я встретила без энтузиазма? Отвратительный кофе, красные глаза, и полное нежелание исполнять обязанности - вот что свалилось на меня, как град с неба.

Еще постоянно мерещились какие-то звуки. Будто рядом завелся полтергейст. Ага, призрак Сары Лэнгфорт... Плохая ирония.

Хорошо, что доктор Хэдли находился в своей командировке. Ему моя лень вряд ли бы понравилась. Хотя какая разница? Мне тоже многое не по душе. Например, когда люди заявляются с ерундой.

Взять мистера Деккера: на этот раз пришел с жалобой на дергающийся глаз… Потом решил полностью обследоваться. Чуяло мое сердце, что снова замышляет какую-то бурду… После столь частых встреч в стенах больницы, сложно хоть раз не задуматься о назойливости его визитов. Влюбился что ль здесь в кого?

Я поставила бы ему только один диагноз - воспаление хитрости. Так ему и сказала. Он ответил мне красноречивым взглядом… будто я его сына в смрад уволокла. Даже глаз дергаться перестал! Посоветовала Питеру пить витамины и пригрозилась сделать больной укол от “одурения”, если снова будет ставить на себе опыты.

В нашей больнице многим сотрудникам такой укол бы не помешал… Разбегутся неизвестно куда, а крайним - зачастую мне - отдувайся и разбирайся с непонятными пациентами, которые сами знают как себя лечить и диктуют, что им нужно.

Возможно, и знают... Но так ерзать со "сломанными ребрами" мог только здоровый. Подробностями бурной жизни пациентов никогда не увлекалась, по этой части у нас Хейли.

Каждый раз, когда я собиралась присесть, а еще лучше прилечь, обязательно появлялось какое-то срочное занятие. Я была злая, голодная, сонная, однако к концу дня таки расшаталась и справлялась без особого напряжения.

Упоротый-ный труд вознаградил меня небольшим повышением. Как ни странно, больше меня радовала прибавка к зарплате.

Чувствовать реалии жизни приятно. Только нужны ли мне деньги, если я живу в таком необычном месте? Где все само отстраивается, возникает из воздуха? О Создатель, этот дом… Вспоминая о нём, я вспоминала о ворохе необъяснимых вопросов, от которых пряталась. Глушить мысли проще, чем решать, но не легче.

Еще доктор Хэдли прислал сообщение - поздравил с повышением и написал, что нужно отметить это любопытной работой, которая предстоит нам по его возвращению. Надо же.

Скоро я так сопьюсь ко всем сгнившим упырям... Только сначала решу хотя бы одну загадку этого дома... Еще кинжал, как сквозь землю провалился...
---------------------------------------
*ostium - с лат. дверь, врата.
** с итальянского - добрый день
*** с итальянского - прошу прощения

Баллы

2.75+0.25 (новый друг Келли Блум) = 3

Техническое

Технический скрин

 

[Amethyst]

Келли сказала верно: я очень скоро решила возвратиться к ней.
Даже, если меня манили в ловушку - я не могла найти ответов средь простых людей. Хождение по кругу утомляло, я не понимала, куда тянет меня чутьё… Логика говорила, что оно обманывает, а интуиция шептала довериться.

***
- Привет, Джей, это Хайди. Перезвони по возможности, хочу попросить тебя об одной услуге...

Я безнадежно смотрела в Остиум, надеясь найти в отражении хоть что-то. Попытка была глупой, учитывая малочисленные познания об этом артефакте. Я пробовала наносить на зеркальную гладь дополнительные руны… Сначала фломастером - ведь мои пальцы при контакте с ней проваливались по ту сторону - но символы быстро растворялись и исчезали, как позавчерашний день. Затем кровью. Красные иероглифы сохранились дольше, но сильно подтекали: алые дорожки струились вниз, исчезая в зазеркалье, не достигая нижнего края Остиума. Нечто по ту сторону словно впитывало руническую вязь и в короткое мгновение ударило мне в солнечное сплетение. Я устояла на ногах, но зажмурилась, а когда раскрыла глаза - оказалась в объятиях теневого обличия.

В ту ночь явился образ: зазеркалье показало мужчину. Золотые волосы, смуглая кожа, серьезные глаза серого цвета. В нем чувствовалась сила, и его ловкое тело... привлекало меня. Короткое помутнение разума рассеялось и я увидела юную девушку с вьющимися каштановыми волосами - ее большие глаза выглядели устало, но при этом дерзко. Она расплылась в тумане, и следом появился другой молодой человек. Он походил на Джея, но все-таки это был не он. Следом взъерошенный белобрысый подросток дал подзатыльник шаловливому мальчонке и тоже пропал в пустоте. Другое же лицо скрывалось позади безликой толпы, лишь пряди черных волос едва мелькнули, прежде, чем рассеяться в глади зеркала.

Об увиденном я решила никому не рассказывать - пока.

***

Келли радушно пригласила меня к столу, когда я заявилась на порог "чесночной крепости" - на обед… с мюслями.

Кулинар из нее (или ее вампиров) не очень, но я не жаловалась. Молча вертела в руке ложку, размышляя о том, поглощать ли сие угощение...
Поглядывая на толстого вампира, задавалась вопросом, что я вообще тут забыла. У меня чесались руки оторвать ножку стола и всадить ему по самое не хочу… Хотя это вроде даже не древесина, а имитация.

- Стол из кедрового дерева, - мило улыбнулась Келли, а я округлила на нее глаза.
- Что?
- Ты стучишь по поверхности стола, не трудно догадаться о чем ты думаешь.
Я наигранно улыбнулась и приняла наиболее непринужденный вид. Однако желание запихать в глотку вампиру хотя бы килограмм чеснока не ослабло.
- Не все вампиры плохи, - она легонько пожала плечами. - Ричард и Саймон вполне дружелюбные.
- Ага, именно поэтому ты натыкала дом чесноком?
- Это для других. Мои союзники давно живут в таком антураже, они приспособились. Да, им дискомфортно, но чеснок не блокирует их способности, не отключает сознание, ничего такого. Мы вполне ладим, они заботятся обо мне и детях.
Я сверлю ее скептическим взглядом.

- Мне понятен твой настрой, - Келли снова говорила странным голосом. - Было время, когда мы обе жили в понятном мире и не знали о существовании вампиров. Разница лишь в том, куда попали после. Поэтому я надеюсь убедить тебя действовать справедливостью, а не местью.
- Чтобы действовать - нужно знать, куда идешь, - мои глаза внимательно смотрели на девушку.
- Да, - кивнула она. - Я оставила прошлое позади и сейчас стремлюсь к миру.
- К миру бок о бок с вампирами? - чушь собачья. - Твои идеи весьма утопические. Вампиры не хотят мира. Они показали это, стерев последний рубеж между нежитью и людьми, когда истребили охотников.
- Не всех, - резко вставила Келли, чем меня удивила. - Всего один орден, пусть и древнейший. Но они защищались, ведь вы уничтожали их род, - она снова говорила будто чужим голосом.
- Да как ты смеешь?! Они убивают, оскверняют, истощают всё, к чему прикасаются! Сама жизнь их отвергает, сам свет сжигает их…
- Однако ночь приютила и дала им силы. Сохраняя равновесие - хранишь гармонию в мире.
Я вскочила на ноги и, ударив ладонями по столу, оперлась на него руками. В гробницу приличия, мы не в институте благородных девиц…
- Вампиры не были противовесом, они всегда были пороком! Побочным отростком, который не должен существовать; ошибкой одержимых алчностью людей!
Кажется, я поняла - Остиум выбросил меня сюда, чтоб показать, насколько мир свихнулся.
- Ты никогда не истребишь всех вампиров, - голос Келли стал прежним: мягким, ласковым. - Задача охотников - сдерживать их жажду. Сдерживать безумство. Хранить тайну их существования.
- Неужели? Что заставило тебя, смертная, верить в то, что ты говоришь?
- Обстоятельства. Мне открылась другая сторона...
- Упырям нельзя доверять, - оборвала я ее на полуслове.
- …Не упырям. Мне являются знамения… Высшие силы говорят со мной.
Ну не сумасшедшая ли?
… От сумасшедшей слышу.

В этот момент в комнату вошли дети, чтобы присоединиться к нашей… трапезе. Я плавно опустилась на стул. С прошлой встречи прошло немного времени, а двойняшки выглядели словно на год старше. Однако, я не придала этому особого значения.

- Сомнения напрасны, ты можешь мне доверять, - искренне улыбнулась Келли.
- Твои мотивы непонятны, - я качнула головой, скрещивая руки на груди.
- Потому что видишь картину не полностью, - сказала она, ласково глядя на девочку.

Толстый упырь быстро собрал со стола пустую посуду и скрылся на кухне. Иерархия в этом доме абсолютно непонятная.

- Хочу поделиться с тобой… Думаю, тебе понравится то, что сейчас узнаешь. Только вот придется съездить в Винденбург, если сочтешь информацию занимательной.
Не выказывая интереса, я кивнула головой. В равной степени мне было любопытно и страшно. С Винденбургом связано слишком много воспоминаний.
- В "Квад Меноре" хранится одна книга. Прежде она принадлежала кому-то из охотников. Ваших охотников.
Сердце в моей груди затихло на пару мгновений, и в следующий миг отбило пару тяжелых ударов.
- Имени я, к сожалению, не знаю. Ты можешь встретиться с библиотекарем на нейтральной территории, она отзовется на имя Джеслин Мириан, я передам тебе ее контакты. Скажи, что тебя прислала Рика и она назовет тебе код.

- Искать книгу нужно на втором этаже "Квад Менора" с левой стороны, в ближайшем угловом шкафу на 2-ой полке сверху - за собранием сочинений Ксавьера Эскобара. И, Хайди…Ты не обязана туда идти. Решение за тобой, я просто хочу быть полезной. Поэтому, пожалуйста, без глупостей.

***

В Винденбург я прибыла ранним утром. На автобусе. Использовать Остиум не рискнула - я плохо его понимаю и, кроме того, не знаю расположение других порталов. Это было бы безрассудством, а я итак им блещу слишком часто в последнее время.

Город сиял прежней красотой и спокойствием. Долгое время не хотелось сюда возвращаться. Но вопреки предрассудкам, он не вселял в меня страх или мистический трепет. Казалось, что я вернулась к старому другу… Которого уже давно нет. Этот город слишком напоминал мне о Джеймсе.

Впервые за долгие годы я использовала 3-ий облик, - в нем было больше от меня, чем от вампирской сущности. С тех пор, как получила его, не воплощала нигде, кроме башни Ордена. Меня не узнают, даже если захотят. Свои, чужие… не знаю, что сейчас происходит здесь, я приехала не за этим.

Книга действительно нашлась в указанном месте. За темно-фиолетовыми собраниями сочинений некоего Эскобара было углубление - я едва заметила там внизу мелкий кодовый замок. Почти на ощупь в кромешной тьме я добыла потрепанный том без названия.

Я предвкушала найти информацию о Посвящении. Вроде Келли считает, будто книга принадлежала охотникам. Поэтому получить все ответы - было бы настоящей удачей. Однако на глаза попадались только рецепты зелий, некая информация о психологии вампиров, разбор “Защиты от солнечных лучей” и недописанный лист “Антизащиты” - продолжение выдрано. На полях красовались классические рунические символы, нарисованные карандашом.

Надолго я решила не задерживаться, и вместе с книгой отправилась обратно в Виллоу Крик, чтобы после забыться во сне без видений.

- Джей, это снова Хайди. Наверняка, ты занят, поэтому буду благодарна, если позже ты разузнаешь о предыдущем владельце моего дома. До связи.

***

В изъятой из “Квад Менора” книге было много информации по оружию и чесноку. Первое - как делать, второе - как выращивать, соответственно, и как усилить им защитное действие.

Выращивать мне удавалось не очень хорошо… Урожай был скудный, медленный - такими темпами дом надолго останется без хорошей защиты.

Камни с усиливающими рост символами влияли недостаточно. Но, благодаря рекомендациям из книги, у меня появилась надежда управиться быстрее.

Всё свободное время я находилась дома за изучением "охотничьей энциклопедии" и ухаживала за садом. На страницах то тут, то там встречались другие руны. Возможно, некто отмечал для себя важность данных страниц. На одной из таких мне попался любопытный состав “Защита от вампиров”.

Пока не знаю, каков он в действии, но выглядит крайне любопытно. Только от постоянного чтения начинали болеть глаза.
Отложив книгу, я расслабленно оглядела свой двор.

Джей не перезвонил. Надеюсь, ничего не случилось. Предпочту думать, что он просто не хочет разговаривать.

Я взглянула на статую слева от себя.

Вот откуда ты вообще тут взялся? Не приведешь ли потом еще друзей, как та твоя подружка?
Дожили, обращаюсь к статуям...

Меня вдруг осенило: я быстро распахнула старую книгу (отчего она капризно захлопнулась мне по пальцам) и пролистала все рунические пометки. В обратном порядке они говорили об одном: хранилище виллоу крик.

Но прежде - нужно отправиться в спортзал, мои мышцы требуют нагрузки...

И пощады... Тренер в новом спортзале - монстр.

Техническое

Баллы

+0.25 друг Дарлин Уолш
Итого: 3,25

 

[Леди_Лейн]

Челлендж не обновлялся в течение трёх месяцев. Закрыто. Перенесено в Архив.