1 поколение Династия Ли

[Gina_K]

Хэнк умел оставить после себя гадкое ощущение. Казалось, что на меня вылили ведерко с грязью. И несмотря на то, что праздник продолжался, всюду было веселье, орала громкая музыка, где-то слышался визгливый смех клоуна, я чувствовала себя отвратительно. Мне жутко хотелось домой. В тишину. Сплавить Коннору мальчишек и просто принять пенную ванну, не думая о том, что сегодня здесь произошло.
Но Феликс и Джини были на пике восторга. Старший сын легко и просто носился с братом на руках, подбегая ко мне исключительно за деньгами на мороженое, сладости, купоны. Раньше бы я ни за что не позволила есть столько сахара, но сегодня у меня просто не было сил спорить с упертым маленьким мальчиком, мышление которого давно было уже как у взрослого осознанного мужчины.​

Мне удалось затащить ребят в такси только тогда, когда Джини пожаловался на боль в животе. Как итог, малыша стошнило прям на аллее, на глазах у прохожих. Нафуфыренные мамашки, которые стали прятать от нас своих детей, смотрели на меня с осуждением. Якобы я плохая мать, раз позволила сыну объесться сладостей, что его желудок вернул все назад в самой непрезентабельной форме, в самый неподходящий момент.
Феликса, однако, позабавил этот момент. Он посмеялся над братом, хрюкая от хохота. Я уже планировала сделать старшему сыну замечание, потому что детская тошнота – это вовсе не смешно, но Джини, будто отзеркалив брата, тоже начал хихикать и даже снова попытался изобразить что-то вроде рвотной потуги, смешно вытащив острый язычок и свернув его в трубочку.
Хаха. Очень смешно.​

Вернулись мы домой, когда уже начало темнеть. Шумно ввалившись в дом, мы с Феликсом спорили о том, можно ли доесть тот самый шоколадный мяч, который он выиграл на турнире.
-Ну стошнило-то Джини! Я тут причем?! – кричал Феликс, пытаясь стянуть с ног грязные кроссовки.
-Сегодня никто из вас не получит сладостей. На ужин мы доедим суп, а потом спать! – непреклонно заявила я.
На мою реплику Феликс показушно закатил глаза. Он протянул ко мне руки и забрал Джини, который продолжал хохотать от гримас брата.
-Не буду суп! Он фу! – уперто заявил старший и за его словами последовал громкий наигранный рвотный позыв от Джини. Секунда и комната взорвалась детским хохотом. Братья направились на второй этаж, чтобы помыть руки.
Я устало вздохнула и прошла в кабинет. Коннор сидел за ноутбуком в пижамных штанах и, даже не слыша нашего прихода, что-то строчил в документе.
-Уже вернулись? Вы быстро! – не оборачиваясь, произнес он.
Я села в кресло и вытянула ноги. Ну и прогулочка, конечно.
Проведя взглядом по мускулистой спине мужа, я нервно закусила губу. Стоит ли ему сказать о том, что произошло в парке?
-Ровно неделя прошла с исчезновения Эмили, а Хэнк даже ни на миллиметр не продвинулся в ее поисках! – воскликнул Коннор, стоило мне только открыть рот. – Болван! Я планирую поучаствовать в ее поисках.​

Я потерла двумя пальцами переносицу. Потрясающе. Хэнк и Коннор будут работать над поимкой преступника? У меня даже в мыслях не укладывалось это. Конечно, в голове стал мелькать миллион исходов этой ситуации. Я уже представила, как Хэнк посадил Коннора в клетку, насмехаясь. Потом пронеслась картинка того, как они дерутся. Ой-ой, нет. Даже представить страшно! Ну и самый нелепый вариант: Хэнк и Коннор станут лучшими друзьями после этого расследования.
Мда уж.
Нет. Сегодня я не буду говорить ему о том, что произошло в парке. Коннор был с головой погружен в свои записи. Он загорелся идеей поимки похитителя. Он загорелся идеей Эмили.
Я ничего не ответила. Молча встала и вышла из комнаты. Да, детская позиция. И да, я обиделась, но скажу ему об этом завтра. Все завтра. Сегодня я слишком устала.​

Но на следующий день диалога не состоялось, потому что Коннор умчался на работу еще до того, как я смогла открыть глаза от тяжелой пелены сна.
А еще через день меня вызвали в школу, потому что Феликс подложил собачью какашку своему однокласснику в шкафчик. Сын оправдал себя тем, что видел, как этот самый Тони из 4-а издевается над первоклашкой. Вот он и подумал, будет весело, если он почувствует, как это обидно, когда над тобой подшучивают. В школе я провела полдня с этими разборками. А вечером мы с Коннором провели серьезный разговор с сыном о моральных устоях.
И так этот разговор откладывался, откладывался, откладывался, а потом и вовсе потерял для меня всякое значение.
Коннор погрузился в работу. Точнее, этой одержимостью Эмили Картер. Все новости гудели только о ней. Мой муж, не отрываясь, смотрел каждодневные утренние и вечерние выпуски, комментируя, какое же бестолковое у нас отделение полиции.​

Ну а я погрузилась в пучину бытового водоворота. Завтрак, накормить всех мужчин этой семьи, затем котов. Собрать обед в школу Феликсу, дать распоряжение Хельге, чтобы прибрала задний двор, позаниматься с Джини (он уже болтал непонятную детскую тарабарщину и бегал по дому, точно маленький пропеллер). Уложить спать Джини, пока у сына тихий час, приготовить обед, а по совместительству и ужин. Затем возвращался со школы Феликс и мне стоило больших трудов заставить его делать уроки. Мы спорили, но все же старший принимался за математику, бубня под нос что-то о тирании и диктатуре. Даже думать не буду, где он нахватался этих слов.
А вечером приходил вымотанный Коннор. И я обнаруживала, что за весь день даже не переодела пижаму, так и щеголяя в растянутых шортах.​

По вечерам по видеосвязи звонила мама. Они с отцом отправились в какое-то кругосветное путешествие. Мама причитала о том, как сильно я похудела, что мне не хватает солнца. И вообще! Я могла бы взять детей и на недельку поехать с ними на остров Исла Парадиса, раз Коннор настолько занят собой и работой, раз не может уделить жене время.
Пассивный выпад мы с Коннором проигнорировали. Мама умела укусить там, где не надо.
После Коннор уходил в кабинет писать свою книгу, а у меня появлялась свободная минутка. Пока Феликс делал уроки, а Джини сидел на ковре, кусая резинового кролика за ухо, я брала какой-нибудь детектив и старалась ни о чем не думать. Только о сюжете.
Одним таким вечером я услышала в ногах громкий хлопок. Опустив книгу, я посмотрела на Джини, который с недоумением смотрел на пустые руки. Секунда и над его головой появилась небольшая тучка. Сынок закряхтел, захныкал и…снова хлопок! Яркий зеленый мячик выпрыгнул из ниоткуда и приземлился в ручонки ребенка.
Я тяжело вздохнула и снова подняла книгу.
Потрясающе. В доме родился второй ведьмак (себя я не считаю). Не хватало мне еще волшебных дуэлей, когда они подрастут.​

Ладно, подумаю об этом потом.
И Коннора пока я трогать тоже не буду. Если он так увлекся этим делом про похищение, то пусть. Муж был окрыленный, вдохновленный и я была рада. Да и он у меня уже взрослый мужчина, думаю, может, разобраться и с Хэнком.
Я во все это лезть не буду. У меня есть свои дела. Например, вон то что? Прожжённое пятно на ковре, которое кто-то попытался скрыть ножкой кресла??
-Феликс!!! – крикнула я, захлопывая книгу и направляясь к сыну в комнату.​

 

[Gina_K]

Кто не видел, у нас с Salli_D недавно завершился кроссовер. Очень необычная история, так что приглашаю к прочтению и буду рада вашим реакциям!
А еще небольшой бонус от Коннора:

Записки из дневника журналиста

Я гонялась по комнатам за Джини, пытаясь натянуть на него футболку. Ребенок с пронзительным криком «ААААТСТААААНЬ» шлепал босыми ногами по паркету и громко хохотал, считая, что это весело – носится по дому с голым пузом в одних плавках. Сын был очень проворный, и я уже выбилась из сил. Устало упав на диван, я крикнула ему в след что-то под тип «ну и пожалуйста», включив телевизор. Начались новости.
- «Театр справедливости» — именно так в полиции назвали громкое дело Маркуса Лоури, которое сегодня официально закрыто, — говорил ведущий в коричневом костюме с неподвижным лицом. — Напомним: Маркус Лоури совершил три убийства, ставшие ответом на издевательства над его дочерью. На допросах он полностью признал свою вину и дал подробные показания. Согласно результатам экспертизы, Лоури признан вменяемым и не имеющим психических отклонений.
Я сделала звук громче, когда картинка сменилась, и на экране появился Хэнк. Пресс-конференция: яркий свет софитов, вспышки фотоаппаратов ослепляют, вокруг был тихий гул голосов. Хэнк стоял за трибуной, тяжело опершись о неё ладонями. Его лицо казалось каменным, но под глазами залегли глубокие тени, и даже сквозь экран чувствовалась усталость.
-Я подаю в отставку, — сказал он глухо, без пафоса, и по залу прокатился шорох удивления. На мгновение показалось, что весь город задержал дыхание.
Я вскинула брови и наклонилась ближе к экрану, не отрывая взгляда от его лица. В груди что-то странно кольнуло. Радость? Или злорадство? Мне было радостно от этой новости? Город избавился от идиота шерифа.​

По спине пробежал холодок, когда из зеркала выплыла Агнес, смотря своим призрачным лицом в экран телевизора.
-О, как давно вас не было, Леди, - рассмеялась я, когда из кабинета Коннора выскочил Джини и затормозил босыми ногами, пытаясь уклонится от рук призрака. – Вы бы хотя бы за коммуналку платили, что ли? А то соседствуете с нами и никак не контактируете. Мне не хватает общения.
-Помнишь наше основное правило? – произнес ее гулкий далекий голос. – Нам нельзя вмешиваться в дела людские. Я многое вижу. И вышла поддержать тебя.
-Меня? – смутилась я. – А я-то что? Я…
Я осеклась, потому что со второго этажа спустились Коннор и Феликс. Сын в свои 12 с небольшим был уже ростом с отца. Глянув на Агнес, он взял у меня из рук футболку и спокойно направился в кухню, где Джини хохотал над взбесившимся Зефиркой.
Коннор сел рядом со мной бездумно уставившись в телевизор.
-Отставка? – спросила я, когда через несколько минут Феликс вынес брата в гостиную и усадил перед Агнес. – Как это возможно? Я думала, что Хэнк вцепился в кресло шерифа мертвой хваткой.
Муж пожал плечами.
-Никто так и не понял, мешал ли он делу специально или просто по тупости. Донован написал кляузу на имя вышестоящего руководства. Я деликатно называю это «рапорт», а он не скупится на оскорбления. Говорит, если бы Хэнк дал охрану Брук, мы бы смогли ее спасти.
Я вздохнула. Сразу вспомнился образ этого огромного полицейского, который жил у нас несколько дней. Суровый и большой, он нагонял на меня странные чувства. Больше подозрение, нежели страх. Чужой мужчина в доме = максимальный дискомфорт, но для Коннора это было важно, так что я возражать не стала, хотя, уверенна, мое недовольство сильно ощущалось.​

Коннор тяжело вздохнул, ничего больше не сказав. Он зашел в свой кабинет и сел за компьютер. «Театр справедливости» - его идея. Он назвал так свою книгу, а журналисты и полиция так ухватились за это название, что теперь весь город гудел только этим.
После раскрытия преступления…хм…если это все можно было так назвать, моего мужа точно подменили. Он изменился. Не резко, не так, чтобы это бросалось в глаза каждому, но я замечала. Он продолжал писать, часами сидел над записями. Его язвительные шутки, привычный сарказм, которым он всегда отмахивался от боли и усталости, словно растворились. Он стал больше молчать.
Иногда я ловила его взгляд — задумчивый, потемневший, будто он все еще стоит в том доме, где лежала Брук, а не в нашей гостиной с книгами и кружкой остывшего кофе. Убийство трех девочек прочно врезалось в него, как шрам. И мне было страшно: я видела, как это давит, как отравляет его изнутри.
Я старалась не показывать тревогу, улыбалась, говорила что-то бытовое, шутила, но внутри у меня был ком. Я боялась, что он однажды просто перестанет возвращаться к себе, растворится в этих тенях и страницах. Ну или это будет продолжаться до тех пор, пока он не закончит свою книгу.​

Агнес была рядом. Он невидимой тенью ходила за мной. Мы с ней беседовали как в те самые времена, когда я только начинала свой путь в Сансет Велли. Феликсу она помогала делать литературу, писала с ним сочинения, пока я воевала с Джини. Маленький опять отказывался есть суп, кривясь и говоря, что это «фу».
-Хёнджин! Прекрати изводить маму и ешь! – Прикрикнул на брата Феликс, что я невольно вздрогнула. Младший свел брови к переносице и, тяжело вздохнув, взял ложку. Я удивленно посмотрела на Агнес, которая подарила мне призрачную улыбку и опустила свой взгляд в тетрадь к Феликсу.
Я задумалась о том, что у старшего сына авторитета было больше, чем у меня. Джини меня не слушался, капризничал и «изводил», но стоило появиться старшему брату, как ребенок тут же переставал хулиганить.
Я не говорю, что сам Феликс был ангелом. Нет…вообще как нет. Меня систематически вызывали в школу за какие-нибудь провинности старшего сына. То он окно разобьет в классе математики, то пнет одноклассника за то, что тот обижал какую-то девочку. А однажды он «убедил» старшеклассника в том, что упаковка от чипсов это 100 симолеонов и выкупил таким образом ответы на тест по геометрии, которые этот самый старшеклассник выкрал из учительской. Влетело от директора тогда всем. И Феликсу, и старшекласснику, и мне, и отцу старшеклассника, который тоже стоял и краснел там.
Когда мы вернулись домой, Коннор устроил сыну такой нагоняй, что я даже напугалась. Он взял тот самый поющий тапок и гонялся за сыном, угрожая ему отбить мягкое место. Феликса это позабавило, хотя он отчаянно пытался делать вид, что ему стыдно.
-Если ты не прекратишь использовать магию в школе, я отберу твою волшебную палку! – кричала я, когда он устроился делать уроки на полу в гостиной, пока мы с Хельгой готовили ужин. – Доведешь меня!​

Вообще, время ощущалось как-то странно. И вся обстановка в доме была максимально…странной. Коннор не вылезал из редакции или кабинета, с головой погрузившись в свою книгу. От меня не отходила Агнес, летая за мной буквально по пятам. Дело дошло до того, что она рассказывала мне какие-то истории, пока я мылась в душе. Границы между нами стерлись.
В последние летние денечки мы устраивали барбекю. Я готовила гамбургеры, пока Феликс, Джини и коты бесились в песочнице. Это были те редкие моменты, когда жизнь была похожа на прежние времена. Коннор шутил и флиртовал, был похож на моего прежнего мужа. Агнес летала рядом с детьми, неуклюже пытаясь влиться в игру. Я смотрела на ее призрак и в душе скреблась тревога. Чего это призрак стал так часто появляться? Она ведь не любила покидать границу, а тут…
-Хана? – помахал мне Коннор.
-А? Прости. Я задумалась.
-Твои родители, когда возвращаются из своего кругосветного путешествия?
-Сейчас они еще в Шам ле Сим, самолет у них завтра в обед. Сказали, обязательно позвонят, как прилетят. Я пока трогать их не стала.
-Я думаю, может, к ним слетаем? – предложил Коннор. – Твоя мама давно не видела Джини, да и скоро каникулы у Феликса. Думаю, мы можем позволить себе небольшой отдых. Джаред присмотрит за котами.
Я задумалась, глядя на Агнес. Что-то не очень нравилась мне эта идея.
-Хорошо, я поговорю с ними, когда они прилетят. Потом решим.​

На следующий день я сводила детей на пляж. Джини был очень рад, а вот Феликс изворчался.
-Я терпеть не могу пляж, - бурчал он, когда я расстилала полотенец на лежак.
-Ты так и про парк говоришь и про все на свете. Просто ты вредный подросток.
Сын показушно закатил глаза и побрел к воде. Плюхнувшись в песок, он вытянул непропорционально длинные ноги и стал строить башню. Я улыбнулась и посадила рядом Джини, которого тут же сморило на свежем воздухе. Любая прогулка для младшего была как снотворное. Он засыпал моментально, стоило нам куда-то выйти.
Я смотрела на спину Феликса. Сходство с Хэнком становилось ощутимое. Да, он унаследовал красивые черты лица моего отца. Раскосые шоколадные глаза и прямой нос. Но широкие плечи, длинные ноги и «медвежьи» движения отражали бывшего шерифа. Мне становилось от этого не по себе. В душе больно кольнула тревога. Коннор считал Феликса своим сыном, да и я не допускала другой мысли. Но…что если он когда-нибудь узнает?
По спине прошел холодок, что даже волосы на затылке приподнялись. Какой ужас! Я никогда этого не допущу! И снова взгляд упал на профиль Феликса. Черт. Ну один в один.​

Домой пришлось вернуться пораньше, потому что Феликс совсем разворчался и «сделал мне нервы», как выразился Джини, что он замерз, у него песок в трусах и он хочет домой. Мы, как обычно, шумно ввалились в гостиную. Нас тут же встретили коты, которые по очереди упали перед нами, выставляя свои пятнистые животы.
Феликс упал на диван и включил телевизор.
-Эй-эй, кто говорил, что у него песок в штанах? Бегом в душ! А то…
Я запнулась, глянув на экран. Шли новости. Снова тот же мужчина в очках и коричневом костюме.
-Трагедия в воздухе. — Его голос звучал ровно, но гулко. — Несколько минут назад стало известно о крушении пассажирского самолета авиакомпании SimAir. На борту находились 326 человек, включая экипаж. Лайнер выполнял рейс из Шам-ле-Сим в Бриджпорт. По предварительным данным, за несколько минут до катастрофы командир сообщил о проблемах с двигателями. Причины происшествия будут установлены в ходе расследования. Самолет упал в районе лесного массива недалеко от Хидден-Спрингс. На месте работают спасательные службы.
Феликс тут же выключил телевизор и обернулся ко мне. В его широко распахнутых глазах я увидела неподдельный ужас. Ноги подкосились. Дрожащими руками я вытащила телефон и набрала номер мамы.
«Телефон абонента отключен или находится вне зоны действия сети».
Да нет. Нет. Глупости. Такое бывает только в фильмах.
Я снова и снова набирала номер, но получала один и тот же ответ.
Это. Просто. Невозможно​