– Эй, Нанами, чем мы будем заниматься сегодня вечером?
– Тем же, чем и всегда, Исаак, попробуем завоевать мир.
Мы смотрит друг на друга и смеемся. Обожаю то, как с ней легко и весело.
– С чего начнем? – Нанами хитро прищурилась. Она знает, что я придумаю что-нибудь интересное. Я знаю, что она тоже придумает что-нибудь интересное.
– Дуэль на световых мечах!
– О, а Марвин и EV3 будут нашими секундантами!
Оба дроида довольно запищали.
Мы выбежали на улицу с криками, что бой начинается, и тут же бросились друг на друга. Был слышен звук мечей, а яркое свечение на огромной скорости мельтешило перед глазами, повторяя траекторию удара.
После Батуу погода кажется невыносимо холодной. Я продрог до костей. В доме, где всю зиму не было отопления, просто невыносимо. Так что бой не только способ развлечься, но и банально согреться.
В самый разгар битвы пришла Адри. Я ее даже не заметил, настолько сильно был увлечен. Только когда Адри несколько раз повторила громкое «кхм-кхм» и добавила «Исаак, я вообще-то жду!», я ее заметил.
– Я занят, – произнес я, не отвлекаясь от битвы.
Даже если опустить, что Адри вела себя ужасно, закидывая меня сообщениями о свиданиях с другими, мне все равно не до нее. Дуэль дело такое: если начал – побеждай. Никаких перерывов на поболтать.
Но появление Адри уже испортило настроение не только мне, но и Нанами. Она быстро свернула поединок, взяла EV3, свои вещи и сказала, что возвращается домой, пока-пока, еще встретимся, пиши-звони.
Я был в бешенстве, о чем и сказал Адри. Диалог был примерно такой:
– Ты дебила кусок, не ори на меня!
– Сама не ори, шлюха безмозглая!
– Ты кого безмозглой назвал?!
– То есть со «шлюхой» ты даже спорить не будешь?
И так далее в том же стиле.
Кончилось тем, что Адри ушла, бросив на прощание пару ласковых, а я в ответ крикнул что-то с пометкой 18+. На том и разошлись.
Единственное, что мне хотелось после такого разговора, это напиться. Желательно до состояния говна.
Каждый день я стал протирать штаны за барной стойкой. Счет стремился к нулю, работу я бросил перед отъездом на Батуу, что-то надо делать. Тогда я подумал сменить сторону. Та сторона стойки, эта – один хрен, выпивка всегда будет под рукой, только так мне еще могут платить. Пьешь, разговариваешь с такими же разочаровавшимися в жизни неудачниками, еще пьешь. Работа мечты.
Еще я много ел. Если я не пил и не блевал после того, как выпил слишком много, то ел. Скорее от желания забить эфирное время, чем от голода. Наедине с собой было дерьмово. С Нанами мы почти перестали общаться. А мои барные друзья годятся только на то, чтобы вместе бесконтрольно вливать в себя алкоголь.
Мне сложно сказать, как долго это продолжалось. Мне сложно сказать, зачем я вообще это делал. Я и проблемы не видел – мне прикольно, что не так? А потом мне написала Нанами и предложила встретиться в кафе. Я уже и забыл, что такое сидеть с другом в кафе, пить горячий шоколад и разговаривать. Это стало казаться чем-то детским.
При встрече Нами оглядела меня всего с ног до головы и с тревогой в голосе спросила:
– У тебя все ок?
– У меня все ок.
– Ты сам-то в это веришь?
– Ну… да? Верю. Почему нет?
Нами вздохнула, сделала небольшую паузу и только после ответила:
– Потому что со времени нашей последней встречи ты изменился.
– Как именно?
– Ну… раньше от тебя не несло как от ликеро-водочного завода.
– Подумаешь. Просто отдохнул.
– Ага.
– И это работа накладывает отпечаток.
– Ага.
– И не смотри на меня, как на алкоголика!
– Я не смотрю на тебя, как на алкоголика, Исак. Я просто волнуюсь.
– У. Меня. Все. Хорошо.
– Ладно, окей, я поняла.
Не уверен, что у нас был хоть когда-нибудь более идиотский разговор.
Нами не спрашивала про Адри. Я не спрашивал, чем Нами занимается. Если так подумать, мы вообще хоть о чем-то еще говорили? Или скорее кидали друг в друга случайные фразы. Они летали туда-сюда и отскакивали от нас по очереди, оставшись без ответа. Это не общение, это словесная игра в пинг-понг.
давай еще как-нибудь встретимся / да, конечно, давай / я тебе напишу / я тебе тоже
Я услышал, как на втором этаже кафе заиграла музыка.
Никогда такой не слышал, она буквально манит за собой, и ей невозможно сопротивляться. Я быстро попрощался с Нами и дождался, когда она уйдет. Вместо того, чтобы пойти домой или пить, я пошел наверх. С каждой ступенькой музыка становилась все глубже, я как будто попал внутрь нее или она попала внутрь меня. Что-то совершенно чужое, но в том же время близкое.
Девушка, которая танцевала под необычную музыку, и сама выглядела очень необычно. На ее руках звенели браслеты, ногти были накрашены в разные оттенки оранжевого, а нос украшала сережка. Нет, ну если так разобраться, то ничего необычного, но… я просто дар речи потерял.
Какая она красивая.
Она меня как будто – или в самом деле? – не замечала. А я, загипнотизированный ее движениями в такт музыке, не мог оторвать взгляд или произнести хоть слово.
– Каришма, хватит меня игнорировать, я…
– Мне больше нечего тебе сказать. Никакой сельской моды.
– Но…
– Не мешай мне, пожалуйста.
Оказывается, мы были не одни, но я так увлекся, что не заметил.
Каришма. Вот как ее зовут.
И что, интересно, за сельская мода? То есть о чем вообще разговор? И что это за музыка? Столько вопросов. Но собеседница Каришмы пошла вниз, я только успел отойти в сторону, чтобы она меня не сшибла.
– Ну как, почувствовал единение с Высшей Сущностью?
– Эээ… это ты мне?
– Здесь больше никого нет.
«Я почувствовал, что ты мне нравишься, и если под Высшей Сущностью подразумевать тебя, то да, почувствовал и был бы не прочь перенести это единение на еще более глубокий уровень», – хотел сказать я, но решил, что после такого мне точно не видеть никакого единения. А пока придумывал ответ, Каришма уже вновь заговорила.
– Это все мое, – она обвела руками комнату. – Не только второй этаж, но и первый тоже. Мое кафе и мой благотворительный магазин.
Я переспросил, что такое благотворительный магазин. Оказывается, это магазин, в который все желающие приносят свои старые и целые вещи, часть из них передают нуждающимся, а остальное продают. Я так до конца не осознал весь концепт. Вся эта тема с благотворительностью для меня дальше, чем самый край Вселенной.
– Меня зовут Каришма. Можно Кари или Риш.
– Кари?..
– Даже не думай шутить про еду. Я хоть и за мир во всем мире, но за такое могу и придушить. Просто мне нравится, как звучит «Кари» – такое согревающее слово.
Я пошутил про то, что карри тоже согревает, главное успеть съесть сразу после приготовления, и в ответ меня даже не придушили.
– Откроешь уже тайну, как тебя зовут?
– Исаак.
– «Тот, который будет смеяться».
– Что? Ты вообще о чем?
– Это значение твоего имени. Исаак – тот, который будет смеяться.
Да уж, более неподходящий вариант для меня даже придумать сложно.
– А какое значение у твоего имени?
– «Чудо».
Чудо.
Вот тут точно стопроцентное попадание.
