Сказочки ксеноморфа
- Автор темы Xeno
- Дата начала
- Статус
Ага.Xeno сказал(а):
У меня вообще один из любимых квестов - в Свободных Землях, про Феринка, влюбленного в Амуру.
"Где ты был, когда я убивал всех орков, защищая твою хищную жену, которая сама вдвое больше любого орка?"
"Э-э-э, я постоянно был где-то поблизости!"
Xeno, моя приперлась....
Прочитала про Авгура практически сразу, но дойти до коммента все никак не могла... Прости меня, лентяйку)
Я не играла в эвер квест, но наслышана.... хотя в любом случае, уверена, что многие онлайнеры проникнутся тематикой)
Прочтя, закатила глазки и стала вспоминать, как собирается патька на пита в инст, как все уже затарились и стоят у входа, как робкий голос в скайпе "а танк будет?" прекращает праздные разговоры и нравоучительный голос ПЛа "Она сейчас дочитает квест и придет, @#$%, как обычно!".... Ну вот меня хлебом не корми, но дай все прочитать, что там неписи говорят/пишут.... интересно же) Теперь я им искренне сочувствую....
Низкий поклон тебе, за атмосферность.... Очень понравилось)
Прочитала про Авгура практически сразу, но дойти до коммента все никак не могла... Прости меня, лентяйку)
Я не играла в эвер квест, но наслышана.... хотя в любом случае, уверена, что многие онлайнеры проникнутся тематикой)
Прочтя, закатила глазки и стала вспоминать, как собирается патька на пита в инст, как все уже затарились и стоят у входа, как робкий голос в скайпе "а танк будет?" прекращает праздные разговоры и нравоучительный голос ПЛа "Она сейчас дочитает квест и придет, @#$%, как обычно!".... Ну вот меня хлебом не корми, но дай все прочитать, что там неписи говорят/пишут.... интересно же) Теперь я им искренне сочувствую....
Низкий поклон тебе, за атмосферность.... Очень понравилось)
DBtB, именно, что по старому. Одиссея стала лебединой песней для меня. Как-то заходила - не торт, как кладбище, тех людей уже нет, пати нет, гильда сдохла... Эххх.
Мелиада, дорогая, геймеры всех стран и сеттингов друг друга понимают! Я еще настолки водила активно, вот где то еще веселье.
Но вообще, был не только юмор. Вот, например.
Нервно взрыкивающий варг с трудом пробирался по узкой Храмовой улице, обильно поливая слюной потрескавшиеся камни. На его спине восседал крохотный для такой громадной животины всадник, завернутый в расшитый огненными языками плащ. Немногочисленные в это время обитатели прижимались к стенам, с уважением разглядывая эмблему на плаще, дорогую сбрую варга. Не раз и не два на Храмовой улице появлялись такие, как этот ратонга, на породистых лошадях, диковинных коврах-самолетах, сверкающие драгоценностями, доспехами дивной, заморской работы. Те, кто, обласканный удачей, в светлую минуту вспомнил о родных, о друзьях. Бывало и по-другому, приползали битые, в отрепьях, и до конца дней своих перебивались подачками, устраивались на побегушки к богатым, пили горькую в дешевеньких харчевнях и плакались встречным-поперечным.
Ратонга на спине варга явно не относился к последним. Выехал на главную площадь. Осмотрелся. Усы нервно подрагивали, тихо позвякивали тиннониевые кольца в ушах. У стремени всадника шагал волк. Дети, одинаковые везде и во все времена, опасливо повысовывали узкие мордочки изо всех щелей. Кто посмелее, бочком-бочком пробирались поближе. Ратонга высмотрел самого бойкого, мышонка лет этак восьми, в одних штанах.
- Эй, малышня, дуй-ка сюда! - и запустил руку в седельную сумку.
Разжал когтистую лапу. На ладони заискрилась горсть разноцветных леденцов. Мышонок подергал носом, подтянул штаны и подошел поближе. Робко протянул лапку. Ратонга наклонился в седле:
- Ты горсть подставляй!
Мышонок заворожено смотрел на сладости в сложенных лодочкой ладонях. Хотя ратонга и вели свой род от Великой Крысы, без зазрения совести тибрили все, что плохо лежит, не стеснялись шарить по карманам и совали свои длинные носы везде, где пахло не то, что серебром – медью, обижать детей было не в обычае. Всадник прекрасно знал, что дареные леденцы разойдутся среди всей малышни улицы, и полез за добавкой.
- А подскажи-ка…
Ратонга осекся. Мышонок не выдержал. Сунул морду в ладони и захрустел леденцом. Жадно, ухватил еще один…
…Маленькие чинно расселись вокруг кособокого стола. Он был самым старшим, и ему полагалось делить ту скудную еду, которую готовила мать. Блестящие черные глазенки пожирали глиняный горшок в руках старшего брата. Микрус заглянул внутрь – там едва ли хватало ему одному. Голод, проклятый голод…
Маленькие ратонга частенько голодали. Если кого-то ловили на краже - смерть. О сиротах заботились всем миром, но их было слишком много. Выживали, выбивались наверх самые отчаянные. На Храмовой улице ютились беднейшие. Те, кому не повезло. Кто побогаче, перебирались в другие районы, а то и вовсе в Нериак. Обижать сородичей было не принято, но и помогать – тоже. Кто ушел из семьи, обычно больше не возвращался.
А он вернулся. И сейчас мрачно смотрел, как выползают оборвыши, тянут лапки к горстке леденцов. Горстке, цена которой – пара серебряных. К горлу подкатил ком. В долгих странствиях по Норрату Микрус видел многое, но только сейчас ощущал дикую, незнакомую доселе жалость и непонятную щемящую боль слева. Нервно дернул усами, повернул варга и тронулся в направлении, которое указал малыш. Просто мотнул головой – рот был набит леденцами. За спиной ратонга тотчас послышался писк, мышата делили леденцы…
Темно. Темно, бедно и грязно. Отвык. Совсем отвык. Перед глазами все еще стояла узкая мордочка в крошках леденцов. Сам был таким. Разве что леденцов не видел. Капуста. Юм-юм. По большим праздникам – рыба. Когда отца казнили за то, что стащил у торговца кошелек, пропала и рыба…
Вот дверь. В щели пробивается тусклый огонек. Нет, тут варг не развернется. Микрус спешился. Вынул свисток, приложил к губам – громадный зверь растворился в сумерках. Волк послушно присел у порога. Ратонга протянул руку к двери и заметил, как сильно она дрожит. Усмехнулся про себя. И толкнул ветхое дерево.
Они сидели за столом. Впятером. Мать. Рядом с ней – сестричка Эльма. И три брата, как две капли воды похожих на самого Мика. Разве что он не был таким тощим. Братья медленно поднимались с лавки. Эльма опустила ложку в тарелку. Проклятая капуста! Ратонга шагнул вперед, ноги заметно подкашивались.
- Ошиблись дверью, господин? – строго спросила мать.
- Это я… Я…
Спазм сдавил горло, говорить Мик больше не мог. Молча смотрел на мать, на сестру. На оцепеневших братьев.
- Мика? – неуверенно произнесла Эльма, тоже поднимаясь. – Мика? Мам, это Мика!!! Мика!!!
… Он уселся за стол. Капусты больше не было. Родные изумленно разглядывали ветчину, запеченного грифострауса, дырчатый сыр, яблоки и множество других вкусных вещей, многое они видели впервые, однако никто не набрасывался на еду. Мик сам откупорил эльфийское вино, разлил по дешевым оловянным бокалам. На запах сбежались соседи, у дверей толпились дети. Ратонга больше не мог смотреть на них, тощих, оборванных, не сводящих горящих глаз с румяной птицы.
- Зови всех к столу! Я вернулся!!! Будем пировать!..
…- Стало быть, это и вправду ты, Мик, - Эльма откинулась на спинку колченогого стула. – Не думала, что когда-нибудь тебя увижу. Ты прямо как настоящий господин.
- Я не господин, - улыбнулся ратонга. – Я Мик. Мама тысячу раз была права, когда настояла на отправке в храм. Что-то да получилось из меня.
- Получилось. Ты теперь богатый. Ешь вкусную еду, спишь на теплой постели, - безо всякой зависти кивнула Эльма. – У тебя красивая одежда, диковинный зверь.
«И шрамы по всему телу», про себя добавил Микрус. «Жрал что попало, спал на голой земле, пару раз думал и вовсе сдохну. А теперь сижу тут, барон бароном, и байки травлю. Ну-ну».
- Мне просто повезло, сестренка. И я вас теперь не оставлю. Тебя всенепременно выдадим замуж…
- Не возьмут, - спокойно возразила Эльма. – Я тоже свой кусок зарабатывала.
Мик поперхнулся вином. Поверх бокала глянул на сестру. Грошовенькие сережки в ушах. Серебряная цепочка в разрезе тусклого синего платья. Ратонга встретил ее взгляд, помедлил – и с размаху швырнул бокал в стену. За столом наступила тишина. Мик дергал усами, морда кривилась в виноватой, самому непонятной улыбке. Сказать было нечего. Гордостью сыт не будешь. Особенно если ты ратонга. Эльма опустила глаза.
Не за этим он шел домой. Мик знал, что никто не осудит Эльму, не одна она такая, но и знал, что замуж ее действительно не возьмут. Знал и то, что трое братьев до конца дней будут сидеть у него на шее. Невелика ноша, но устроиться они уже не смогут. Если останутся здесь. Ведь у них есть богатый родич, который не отвернулся от них. Значит, придется увезти семью отсюда. В Нериак, например…
… Мик сунул в руку Эльмы кошелек. Вскочил в седло. Варг встряхнулся, зазвенели акрилиевые кольца на сбруе. Мрачная неразговорчивая толпа соседей шла за ним до самой пристани. Только сестра шагала рядом.
- Лучше бы я не приезжал.
- Наверное, - кивнула Эльма.
- Я хотел как лучше! Почему мать отказывается уезжать, почему, там у вас будет все!
- Там мы будем одни, Мик. Чужаки.
- Лучше здесь? Капуста? Бедность? И…
Он не договорил. Сейчас было еще горше, чем вчера, когда он ссыпал в подставленные ладошки леденцы. Мчался домой. Вырвать родных из нищеты. Показать мир. Дать им все, все, что только можно купить за деньги, которых у него много! Своих, не ворованных! И они отказались. Только потому, что «не след крысе покидать стаю».
- Эльма?
- Что?
- Эльма, только крысы боятся перемен. Мы не крысы, мы – ратонга!
Микрус дернул за веревку колокола…
…Рудольф приподнялся на локте, приглядываясь. В темноте шмыгнула носом Дарчик:
- Это Мик.
В круг света вступил ратонга. Кивнул в знак приветствия. Молча стащил с варга попону, постелил подальше. Дарчик с любопытством взглянула на него, но осквернитель отвернулся, укутался в плащ, рухнул на попону. Рядом улегся верный волк.
- Съездил? - вопрос Рудольфа больше походил на утверждение.
- Угу, - буркнул Микрус.
- Ну и добро, - закрыл тему паладин.
Больше никто и никогда к этому не возвращался…
Мелиада, дорогая, геймеры всех стран и сеттингов друг друга понимают! Я еще настолки водила активно, вот где то еще веселье.
Но вообще, был не только юмор. Вот, например.
Нервно взрыкивающий варг с трудом пробирался по узкой Храмовой улице, обильно поливая слюной потрескавшиеся камни. На его спине восседал крохотный для такой громадной животины всадник, завернутый в расшитый огненными языками плащ. Немногочисленные в это время обитатели прижимались к стенам, с уважением разглядывая эмблему на плаще, дорогую сбрую варга. Не раз и не два на Храмовой улице появлялись такие, как этот ратонга, на породистых лошадях, диковинных коврах-самолетах, сверкающие драгоценностями, доспехами дивной, заморской работы. Те, кто, обласканный удачей, в светлую минуту вспомнил о родных, о друзьях. Бывало и по-другому, приползали битые, в отрепьях, и до конца дней своих перебивались подачками, устраивались на побегушки к богатым, пили горькую в дешевеньких харчевнях и плакались встречным-поперечным.
Ратонга на спине варга явно не относился к последним. Выехал на главную площадь. Осмотрелся. Усы нервно подрагивали, тихо позвякивали тиннониевые кольца в ушах. У стремени всадника шагал волк. Дети, одинаковые везде и во все времена, опасливо повысовывали узкие мордочки изо всех щелей. Кто посмелее, бочком-бочком пробирались поближе. Ратонга высмотрел самого бойкого, мышонка лет этак восьми, в одних штанах.
- Эй, малышня, дуй-ка сюда! - и запустил руку в седельную сумку.
Разжал когтистую лапу. На ладони заискрилась горсть разноцветных леденцов. Мышонок подергал носом, подтянул штаны и подошел поближе. Робко протянул лапку. Ратонга наклонился в седле:
- Ты горсть подставляй!
Мышонок заворожено смотрел на сладости в сложенных лодочкой ладонях. Хотя ратонга и вели свой род от Великой Крысы, без зазрения совести тибрили все, что плохо лежит, не стеснялись шарить по карманам и совали свои длинные носы везде, где пахло не то, что серебром – медью, обижать детей было не в обычае. Всадник прекрасно знал, что дареные леденцы разойдутся среди всей малышни улицы, и полез за добавкой.
- А подскажи-ка…
Ратонга осекся. Мышонок не выдержал. Сунул морду в ладони и захрустел леденцом. Жадно, ухватил еще один…
…Маленькие чинно расселись вокруг кособокого стола. Он был самым старшим, и ему полагалось делить ту скудную еду, которую готовила мать. Блестящие черные глазенки пожирали глиняный горшок в руках старшего брата. Микрус заглянул внутрь – там едва ли хватало ему одному. Голод, проклятый голод…
Маленькие ратонга частенько голодали. Если кого-то ловили на краже - смерть. О сиротах заботились всем миром, но их было слишком много. Выживали, выбивались наверх самые отчаянные. На Храмовой улице ютились беднейшие. Те, кому не повезло. Кто побогаче, перебирались в другие районы, а то и вовсе в Нериак. Обижать сородичей было не принято, но и помогать – тоже. Кто ушел из семьи, обычно больше не возвращался.
А он вернулся. И сейчас мрачно смотрел, как выползают оборвыши, тянут лапки к горстке леденцов. Горстке, цена которой – пара серебряных. К горлу подкатил ком. В долгих странствиях по Норрату Микрус видел многое, но только сейчас ощущал дикую, незнакомую доселе жалость и непонятную щемящую боль слева. Нервно дернул усами, повернул варга и тронулся в направлении, которое указал малыш. Просто мотнул головой – рот был набит леденцами. За спиной ратонга тотчас послышался писк, мышата делили леденцы…
Темно. Темно, бедно и грязно. Отвык. Совсем отвык. Перед глазами все еще стояла узкая мордочка в крошках леденцов. Сам был таким. Разве что леденцов не видел. Капуста. Юм-юм. По большим праздникам – рыба. Когда отца казнили за то, что стащил у торговца кошелек, пропала и рыба…
Вот дверь. В щели пробивается тусклый огонек. Нет, тут варг не развернется. Микрус спешился. Вынул свисток, приложил к губам – громадный зверь растворился в сумерках. Волк послушно присел у порога. Ратонга протянул руку к двери и заметил, как сильно она дрожит. Усмехнулся про себя. И толкнул ветхое дерево.
Они сидели за столом. Впятером. Мать. Рядом с ней – сестричка Эльма. И три брата, как две капли воды похожих на самого Мика. Разве что он не был таким тощим. Братья медленно поднимались с лавки. Эльма опустила ложку в тарелку. Проклятая капуста! Ратонга шагнул вперед, ноги заметно подкашивались.
- Ошиблись дверью, господин? – строго спросила мать.
- Это я… Я…
Спазм сдавил горло, говорить Мик больше не мог. Молча смотрел на мать, на сестру. На оцепеневших братьев.
- Мика? – неуверенно произнесла Эльма, тоже поднимаясь. – Мика? Мам, это Мика!!! Мика!!!
… Он уселся за стол. Капусты больше не было. Родные изумленно разглядывали ветчину, запеченного грифострауса, дырчатый сыр, яблоки и множество других вкусных вещей, многое они видели впервые, однако никто не набрасывался на еду. Мик сам откупорил эльфийское вино, разлил по дешевым оловянным бокалам. На запах сбежались соседи, у дверей толпились дети. Ратонга больше не мог смотреть на них, тощих, оборванных, не сводящих горящих глаз с румяной птицы.
- Зови всех к столу! Я вернулся!!! Будем пировать!..
…- Стало быть, это и вправду ты, Мик, - Эльма откинулась на спинку колченогого стула. – Не думала, что когда-нибудь тебя увижу. Ты прямо как настоящий господин.
- Я не господин, - улыбнулся ратонга. – Я Мик. Мама тысячу раз была права, когда настояла на отправке в храм. Что-то да получилось из меня.
- Получилось. Ты теперь богатый. Ешь вкусную еду, спишь на теплой постели, - безо всякой зависти кивнула Эльма. – У тебя красивая одежда, диковинный зверь.
«И шрамы по всему телу», про себя добавил Микрус. «Жрал что попало, спал на голой земле, пару раз думал и вовсе сдохну. А теперь сижу тут, барон бароном, и байки травлю. Ну-ну».
- Мне просто повезло, сестренка. И я вас теперь не оставлю. Тебя всенепременно выдадим замуж…
- Не возьмут, - спокойно возразила Эльма. – Я тоже свой кусок зарабатывала.
Мик поперхнулся вином. Поверх бокала глянул на сестру. Грошовенькие сережки в ушах. Серебряная цепочка в разрезе тусклого синего платья. Ратонга встретил ее взгляд, помедлил – и с размаху швырнул бокал в стену. За столом наступила тишина. Мик дергал усами, морда кривилась в виноватой, самому непонятной улыбке. Сказать было нечего. Гордостью сыт не будешь. Особенно если ты ратонга. Эльма опустила глаза.
Не за этим он шел домой. Мик знал, что никто не осудит Эльму, не одна она такая, но и знал, что замуж ее действительно не возьмут. Знал и то, что трое братьев до конца дней будут сидеть у него на шее. Невелика ноша, но устроиться они уже не смогут. Если останутся здесь. Ведь у них есть богатый родич, который не отвернулся от них. Значит, придется увезти семью отсюда. В Нериак, например…
… Мик сунул в руку Эльмы кошелек. Вскочил в седло. Варг встряхнулся, зазвенели акрилиевые кольца на сбруе. Мрачная неразговорчивая толпа соседей шла за ним до самой пристани. Только сестра шагала рядом.
- Лучше бы я не приезжал.
- Наверное, - кивнула Эльма.
- Я хотел как лучше! Почему мать отказывается уезжать, почему, там у вас будет все!
- Там мы будем одни, Мик. Чужаки.
- Лучше здесь? Капуста? Бедность? И…
Он не договорил. Сейчас было еще горше, чем вчера, когда он ссыпал в подставленные ладошки леденцы. Мчался домой. Вырвать родных из нищеты. Показать мир. Дать им все, все, что только можно купить за деньги, которых у него много! Своих, не ворованных! И они отказались. Только потому, что «не след крысе покидать стаю».
- Эльма?
- Что?
- Эльма, только крысы боятся перемен. Мы не крысы, мы – ратонга!
Микрус дернул за веревку колокола…
…Рудольф приподнялся на локте, приглядываясь. В темноте шмыгнула носом Дарчик:
- Это Мик.
В круг света вступил ратонга. Кивнул в знак приветствия. Молча стащил с варга попону, постелил подальше. Дарчик с любопытством взглянула на него, но осквернитель отвернулся, укутался в плащ, рухнул на попону. Рядом улегся верный волк.
- Съездил? - вопрос Рудольфа больше походил на утверждение.
- Угу, - буркнул Микрус.
- Ну и добро, - закрыл тему паладин.
Больше никто и никогда к этому не возвращался…
(Одна маленькая тонкость - спустя год я вышла за Мика замуж, в реале, бггг. 10 октября будет четыре года)
Xeno, ВАУ! ВАУ! ВАУ!.... я адрес отредактирую в предыдущем сообщении, шоп он тут не светился....
Начало захватило, прям вот как сама там.... аж тяжелый храп лошадей под всадниками слышу.... Отложу на вечер, что бы прочитать без отрыва.... Отпишусь о впечатлениях....
Начало захватило, прям вот как сама там.... аж тяжелый храп лошадей под всадниками слышу.... Отложу на вечер, что бы прочитать без отрыва.... Отпишусь о впечатлениях....
- Статус