Странные дела

cattelein · 25 Мар 2019

Добро пожаловать в мир, где творятся странные дела!

Для начала хотелось бы сделать небольшой анонс: так как это чистое, новое сохранение (а мысли по этому поводу грязные), иначе говоря, всё безобразие, наляпанное разработчиками, пока так и ходит по симс-миру, я начинаю свой рассказ с небольшого городка – а именно Стрейнджервилля.

Давайте определимся, где мы?

Город находится предположительно в штате Аризона, юго-запад США – об этом говорят скалы характерного красного оттенка и кратер – Аризонский кратер. Так как климат в этом штате весьма различается от региона к региону и больше похож на Нью-Мексико – даже зима в Стрейндже не зима – то будем считать, что действие происходит на низких высотах. Цветок-символ штата – кактус, красующийся на заведении «Восемь склянок», хотя какие склянки могут быть в сухопутном штате?

(Несмотря на то, что экономическое состояние штата не так дурно, как хотелось бы видеть разработчикам и некоторым игрокам, предположим, что город в состоянии стагнации из-за кризиса градообразующего предприятия)

История берёт своё начало не в разгар загадочной эпидемии, а уже после её завершения. Самое страшное, что есть на этой планете, дорогие мои, это мы с вами, люди.
У истории есть несколько самоограничений: не будет потусторонних событий/существ, из чертовщины только сторонние лица-приверженцы симгуру-моды. Больше реалистичности богу реалистичности!
В каждой семье я буду проводить столько времени, сколько потребуется для изложения законченного эпизода из их жизни. Мы будем иметь дело со смесью стандартных игровых семей и логически додуманных.
Итак, начнём!
Семья Сигворт.
В кратком описании-предыстории мы видели, что Джесс Сигворт перевели на базу Стрейнджервилля, и её поведение странно изменилось, озадачив и мужа, и дочь.

А что произошло на самом деле?

Джесс действительно оказалась в рядах подразделения, расквартированного в Стрейндже, и поведение её полностью оправдывается армейским укладом жизни. Безумно ранние подъёмы, чтобы успеть на мотовоз, который доставит вас на полигон – а база находится на приличном расстоянии от жилых территорий. Проблемы с начальством? Сколько угодно. Профанация вместо работы? Пожалуйста. Мартышкин труд для офицера? Обращайтесь в любое время!
Дилан недолго сидел без дела: он быстро занял своё место в рядах активистов, которые пытались поставить город на ноги, и работает в благотворительной организации. Это не особо денежное предприятие, поэтому дома он нашёл применение своим навыкам плотника и столяра, создавая довольно занятные сувениры и вещицы для туристов, нахлынувших в город после старательно раздутого скандала на химической фабрике. Обыватели считают, что это – второй Розвелльский инцидент, и горят желанием селфиться на фоне временно простаивающих цехов. Патруль только и успевает вежливо конвоировать любителей тайн за пределы предприятия. Дилан Сигворт – кость в горле для семьи Розвелл, вернее, для Теда, учредителя и главы химической фабрики.
Криста растёт смышлёной девчонкой, истинной американкой – однако не той, для которой весь мир сжат до размеров её собственной страны. Отец и мать старательно выкорчёвывают невежество и незнание дочери. Джесс, конечно, хотела бы проводить больше времени с Кристабель, но служба и карьерный рост, влекущий за собой ненормированный рабочий день, заставляют её возвращаться уже тогда, когда дочь сонно воркует со своим хомячком, прежде чем улечься спать. У девочки много дел в её пока что, в общем, маленькой жизни: школа, школьные проекты, скаутский кружок – Дилан весьма одобряет увлечения Кристы. Ей, конечно, хочется в город покрупнее и позеленее, да хоть в Оазис Спрингс в западной Небраске, куда они ездили разок с родителями, но мама и её работа…

Сигворт. Страсти по Купидону. Добро должно быть с кулаками
Сигворт. Есть такие дороги – назад не ведут
Розвелл. Страх и ненависть в Стрейнджервилле
Розвелл. You do know but you actin' like you don't know
Кахилл. Амур с пистолетом
Мартин. Feel so empty without me ©
Мартин. Fever
Мартин. I wanna dance with somebody
Сигворт. Качаю руки, качаю залы
Сигворт. I can make your hands clap
Сигворт. Don't cry for me, Arizona
Прайс. Эрин Брокович Стрейнджервилльского уезда
Мартин. Crossroads
Мартин. Jam
Мартин. Cow cow boogie
Эгглстон. Talking 'bout the ghetto
Мартин. The Lone Star
Мартин. I put a spell on you
Мартин.Treat her right
Мартин. She put the lime in the coconut

Хоапили. Hola
Хоапили.Sweet temptation in your voice
Хоапили.Decipit frons prima multos
Хоапили.Liberate me
Лия Хоапили – Йен. The one

Pitchblack. December intro
Pitchblack. Jazzbeat mania
Pitchblack. Beck in black
Pitchblack. Гензель и Гретель

DOTL. От большого к малому
DOTL. мистер сноумен
DOTL. girl next door
Бейли. lose your head
Бейли.new home
Бейли. интервью
Бейли. savage
бейли-линкс meanstreak
Бейли-линкс infamy
линкс. Квест для новичка
линкс. One night?
линкс. Your high-ness
линкс. Кто тебя ждёт?
линкс. Dancer
линкс. TTYL
линкс. Ways separated

Хэнфорд. Что было первым – курица или яйцо?
Хэнфорд. Кролики и лисы
Хэнфорд. Кроличьи бега
Хэнфорд. Лисьи тропы и цветы

Arielle · 30 Июл 2021

Странные дела, cattelein

С комментариями тебе теперь сюда, да? Или я чего-то напутала и надо дальше прямо в тему? Ну пусть тут будет. У меня буквально пара слов. Я радовалась паранормальщине от тебя (ты ведь ещё вернёшься к этой истории?), а сейчас радуюсь сельской жизни. Даешь деревню и развлекушечки в хлеву :подозревает:

cattelein · 2 Авг 2021

Хлевстори. Хэнфорд-он-Бэгли, наши дни

Кролики и лисы

Энис Силтипонд в полной мере оценила юмор бабули. Впрочем, не только её: в своей спальне в бабулином доме она обнаружила записку от Агаты Крамплботтом, хэнфордской сплетницы со стажем. Надо отметить, что бабуля ничем не уступала Агате в мастерстве распускать слухи и вылавливать самые тайные тайны в городке.

Агата просила бабулю поэкспериментировать с тем самым сортом, чтобы обставить собственную сестрицу Агнес на ярмарке. Энис предстояло участвовать с этими здоровущими фиолетовыми штуками – баклажанами их язык не поворачивался назвать – и, как надеялись заговорщицы, выиграть.

Никакого желания тащиться в гущу хэнфордских страстей Энис не испытывала, хотелось закутаться поплотнее в одеяло и не выходить из спальни – ночь выдалась прохладной, а окно она забыла притворить вечером, так что проснулась раньше, чем планировала, и совершенно замёрзла. Спешить бы и некуда, но куры ждут завтрак, а Милку, любимую и оставшуюся единственной корову бабули, скоро должен забрать пастух. И не добралась бы хитрющая корова до бабулиных грядок.. хотя сожри она те баклажаны, проблемой стало бы меньше…

Энис отвлеклась от мыслей: что-то насторожило её. Гневный голос заставил слезть с кровати, прокрасться ко входной двери и начать делать самое благородное, что однозначно одобрили бы и бабуля Силтипонд, и её подруга Крамплботтом – подслушивать.

Но только одна из Крамплботтом: за дверью, судя по подбору витиеватых оскорблений и поток претензий, бушевала Агнес, сестра Агаты.

- Ты полагаешь, старая леди сама потащит этот кочан?! Чем ты думал, когда кинул мне посылку, негодный мальчишка?

Энис тихонечко перебралась к окну, чтобы рассмотреть второго утреннего гостя: «мальчишка» в ответ на возмущённые речи мисс Агнес (никто не рискнул покорять сердце язвительной дамы) только сопел, глядя на неё исподлобья жёлтыми лисьими глазами – как-то раз бабуля сравнила его с чернявым лисом, который очень любил душить её кур под носом у сторожевой собаки. Изловить лесного злодея Силтипонд-старшей так и не удалось, и поначалу приятель внучки ей тоже не слишком нравился: лазил в сарай, служивший Энис летним домиком, через окно, распугивал гусей в пруду (и проворно, как лис, от них удирал), крал варенье с кухни и бесконечно умилял.

За кудри, прижатые сейчас шапочкой, бабуля его любовно таскала – но почему-то его матери ни разу не жаловалась. Агнес наверняка хотелось сейчас сделать то же самое: её сухонькие тонкие пальцы скрючились, пока она продолжала ругаться, стеснённая рамками достойного леди поведения, а Энис в собственном доме притаилась, как мышь, выглядывая в окно одним лишь глазком.

С Агнес у неё самой были счёты: как-то раз они постригли любимого шпица Крамплботтом так, что та визжала на весь город. Вместе со шпицем. А до того зловредная тётка наставила всем «неудов» за контрольную по английскому. Ну, даже если вспомнить, что компания прогуливала её противные занятия, особенно летом, может, Агнес была и права, но выстричь глупую и гавкливую собачонку было забавно. Пока Энис вспоминала недолгие моменты торжества справедливости и прикидывала, успеет ли втащить Рахула за шкирку в дом и захлопнуть дверь перед носом Агнес, мисс Крамплботтом закончила отчитывать «паршивца» и, выпрямившись что твоя палка, спустилась с веранды. Кажется, даже её шляпка гневно сидела на её уложенных седых волосах и порицала и непредусмотрительного помощника, и явное отсутствие раскаяния, и всего его. Рахул привалился к стене и вытащил пачку сигарет.

- Привет, - «доброе утро» для приветствия не годилось, так что Энис начала разговор попроще.

- Привет.

Приятель отвернулся, глядя на грядки, где бродили и копались в земле куры.

- Ты пришёл помочь с Милкой?

- Пастух уже забрал её. Спишь долго.

Раньше он бы разбудил её, щекоча травинкой нос. Или посадил бы на лоб жука и наслаждался писком и погоней, или, набрав в рот воды, обдал бы брызгами лицо – но Энис в доме бабули спалось сладко. Она бы и этого разговора на крыльце не услышала, если бы холод не заставил проснуться.

И чего Рахул дуется?

- Кофе будешь? А печенье? – не дожидаясь ответа на первый вопрос, Энис пошла с козырей.

- С чем?

Вот тут нужно было угадать, какое у «лиса» настроение. Энис не успела посмотреть, что осталось в запасах у бабули, и делала ли она вообще варенье прошлым летом: из-за болезни Силтипонд-старшая не могла заниматься всеми привычными делами.

- С черникой.

У лиса ведь была чёрная шубка.

- Не… спасиб.

Не угадала. Энис почему-то подумалось, что тут что-то не так – может, она вообще ещё дремлет наверху в бабулиной кровати, и бегающие лисьи глаза Рахула ей только снятся. Но вот дунул ветер с полей, вытягивая тепло из дома, и Энис поёжилась: она совсем забыла, что из одежды на ней только короткая пижама. Рахул спустился со ступенек, свистнул, и на его зов подбежал чёрно-белый пёс.

Рахул заявлял, что бордер-колли - а Жульен был именно этой породы - самые умные собаки. Пёс и щенком-то был балбесом, а вырос в лохматого обалдуя, который предпочитал валяться в цветочных грядках и трясся, стоило какой-нибудь из кур бабули Силтипонд показаться на горизонте. Жульен и сейчас трусил из-за пернатых недругов, разгуливающих по огороду, и, прижимая мягкие уши, делал отчаянные глаза.

- Присмотришь за ним? Я на Озёра еду, не хочу, чтобы он в лесу клещей нацеплял.

- Ты с Майком?

- Не…

Рахул обернулся было, но тут же дёрнулся, направляясь к своему жёлтому пикапу, припаркованному рядом с «жуком» Энис. Отношения с лесником разладились, когда Майкл, повзрослев самым первым из дружеской компании, стал почти всё время проводить в сторожке или где-нибудь на лесных тропах, предпочитать общество диких тварей или егерей, мало чем отличавшихся от жителей Брамблвудского леса. Бабуля и Агата Крамплботтом сошлись на том, что егери всё равно что колдуны: берут только определённых мальчиков в ученики и передают им свои тайные знания.

Рахула в лесники не взяли, хотя он знал лес не хуже Майка. Бабуля говорила, что мальчишка Чопра – оборотень, как Маугли, и наверняка его воспитали лисы, так легко он ступает по лесной тропинке и не тревожит ни единого опавшего листочка. Энис всё это удивляло: Рахул топал по дороге вполне как земной мужчина, вернее – мальчишка! Что в нём такого особенного? И куда бабуля смотрит, когда эти самые непотревоженные листья летят в голову её внучке вместе с комьями грязи, когда «Маугли» от души шваркает ногой по земле? Да и в лесники его не взяли, потому что Рахул как-то прицепил дочке старшего егеря пиявку на нос – и кто бы слушал, что она постоянно оскорбляет Чопра в школе…

Энис потрепала Жульена по голове, не глядя приятелю вслед, и завела пса в дом.

Баночка с черничным печеньем оказалась пустой - хотя вчера вечером она была полной, Энис это хорошо запомнила.

***

Как же холодно – будто Энис влезла в пруд за летним домиком, угодив босыми ногами в топкий ил на дне. Темно, мутно и холодно, и никак нельзя проснуться. Что-то в темноте начинает ворчать, будто большой зверь идёт по пятам.

Тьма сменяется вспышкой – и Энис вздрагивает, открывая наконец глаза: она посреди двора в самый ливень, а ворчание раздаётся в нависшем сизом небе, прежде чем раскат грома, кажется, сотрясает землю под ногами. Человеческая фигура, возникшая словно из воздуха, заставляет её вскрикнуть – но это всего лишь Майк, здоровяк Майк с изумлённым лицом быстро идёт ей навстречу.

cattelein · 4 Авг 2021

Хлевстори. Хэнфорд-он-Бэгли, наши дни

Кроличьи бега

Дружба, как думалось Энис, тоже в неком смысле живое существо, а, учитывая, насколько людей испортил квартирный и многие другие вопросы, ещё и очень слабое, хрупкое – то, за чем следовало бы постоянно ухаживать.

Майк сильно изменился, хотя Энис не могла точно сказать, в чём. Он согласился молчать и не паниковать по поводу того, чему стал свидетелем. Он сделал это с условием, что Силтипонд обязательно сходит к врачу.

Люди даже в деревнях и небольших городках остаются людьми, и простота их мышления объясняется всего лишь нехваткой сил и времени. Дай, например, миссис Уотсон немного больше простора для её фантазии, и…

- Отличный экземпляр, дорогуша, - шепнула Агата Крамплботтом, подкравшись со спины к Энис через толпу. Пожилая дама не изменяла себе, по праздничным дням украшая свои заплетённые волосы кокетливой жёлтой шляпкой – Энис иногда казалось, что на голове миссис Агаты сидит маленькая курочка. Леди хитро повела глазами по сторонам и зашептала, – Ты делала так, как было написано в инструкции?

- Да, - Энис даже кивнула, но зачем Агата вообще это спрашивала – даже из того угла на площади, где вовсю раскинулась ярмарка, были видны признаки садоводческих усилий бабули Силтипонд – фиолетовые дубины грелись под выглянувшим солнышком аж на двух подставках.

- Как дела у Майка? – неожиданно перевела разговор миссис Крамплботтом, с довольным видом кивнув баклажанам и обменявшись взглядами с судьёй конкурса.

- Э-э… нормально?

«Да откуда она всё знает? На улице темнотища была, и в дом мы вернулись быстро…», - Энис никак не могла представить себе, что хэнфордская леди станет устраивать засаду в кустах в страшную грозу. Майк рассказал, как только оба успокоились, что из-за непогоды, начавшейся как раз после приезда Силтипонд, в городе и застряли многие – дорогие через лес завалило упавшими стволами деревьев, а на иных трассах народ улетал в кювет просто стаями птиц, так что, не обманываясь редкими погожими часами, власти приняли решение ограничить движение между Хэнфордом и остальными городами графства, пока сезон гроз не прекратится. Об этом Энис и сообщила старой подружке бабули, хотя и предполагала, что Агате это давным-давно известно.

- Да-да, Чопра и Уотсоны отложили свою поездку, - с любезной улыбкой раскланиваясь с соседями по улице, промурлыкала миссис Крамплботтом. Два семейства собирались, по её дальнейшему рассказу, провести пару недель у моря – на самом же деле матери надеялись, что Рахул и Рашида, старшая из детей Уотсон, наладят отношения. – Бестолковка, - это Агата проворчала уже в сторону, и её недовольство Рашидой осталось незамеченным: жёлтая шляпка-курочка уже приветливо кивала очередной достойной особе.

Рашида мечтала о больших городах, а не огородах, и даже подбивала на побег Рахула – только её интерес обе мамаши, Уотсон и Чопра, восприняли так, как им диктовало воспитание: как романтический. Обе наверняка рядили молодых людей в красные свадебные цветы и рисовали узоры на руках невесты.

Энис хихикнула, представляя, как Рашида плетёт из цветочных гирлянд крепкие верёвки, чтобы сбежать с нежеланной свадьбы прямо из окна собственной комнаты. Девчонка Уотсон равнялась на Энис, поступившую в университет и жившую в интересном и большом Бри-Бее.

Энис не говорила Рашиде, что после окончания учёбы собирается найти себе местечко в родном Хэнфорде – пусть у неё будут более амбициозные планы и больше вдохновения для успехов в школе. И больше сил противостоять матери, которая наверняка уговаривает Рашиду не поступать никуда после школы, а выйти замуж и жить себе припеваючи с сыном мэра.

- Так что там Майк? Я его давненько не видела, - тёмные глаза Агаты внимательно всматривались в лицо задумавшейся Энис. – Как выглядит сейчас?

«Медведем», - подумала Энис. Майк и подростком был крупнее остальных, но раньше он походил на хомяка – весьма обманчивое впечатление, потому что «хомяк» мог наподдать, и сильно. Человек, сидевший той ночью на кухне, занимал будто всю её, и кружка чая в его ручищах, покрытых тёмно-рыжими волосками, казалась кукольной.

- Хорошо выглядит? – попыталась угадать Энис, и ответ её получился вопросом. Агата пожевала подкрашенными губами. – У него волосы отросли до плеч. Бороды только не хватает, и будет живой гном.

- Ох, Энис! – предупредительно воскликнула миссис Крамплботтом: с гномами у неё были трепетные отношения. Агата считала, что гномы для Хэнфорда имеют особое значение – как стражи города, которые не позволяют захватить лесу власть окончательно. Будто существовал некий договор между жителями города на реке и лесными созданиями, и гномы служили хранителями.

Шею Энис над воротом футболки щекотало ощущение чужого взгляда: словно кто-то стоял за спиной и дразнил, водя стебельком травы по коже. Она обернулась, но в толпе хэнфордцев попробуй ещё рассмотри, кто на тебя пялился. Где-то раздался крик Агнес Крамплботтом, и народ хлынул от неё в стороны, как от чумной.

- Поди сюда, бессовестный! Сара! Са-ара!

- Ох, мамочки, - прошептав про себя, Энис постаралась отойти подальше, но Агнес её уже заметила, и теперь статус внучки уважаемой знакомой заставил изобразить вежливую улыбку и прийти на помощь «старой леди», как любила себя называть Агнес. Мадам мэр, мать куда-то девшегося Рахула, с кислой улыбкой прикрепила к табличке с фамилией Силтипонд призовую красную ленту, что означало победу бабулиных баклажанов, и вручила Энис две розы на длинных стеблях. По традиции Хэнфорда, победитель конкурса, как избранный удачей, вручал двум влюблённым по цветку, и за этим обычно следовала через пару недель свадьба. К одному стеблю была примотана ленточка с карточкой «Рахул», а ко второму, ясное дело, - «Рашида».

Энис улыбнулась аплодировавшим ей горожанам, поклонилась и осторожно помахала розами, призывая «влюблённых» облегчить ей задачу и подойти ближе.

«Ага, конечно», - ни Уотсон, ни Чопра даже близко видно не было.

- Между прочим, сорт «Купидон», - Агата словно из-под земли выросла, ну чисто гном! Может, поэтому она так их уважает? – Я выращивала их специально для этой весны. Выбрала самые красивые!

Энис согласилась, не забывая крутить головой по сторонам, и если взлохмаченные кудряшки Рахула она увидела рядом с табачным ларьком – хэнфордский умелец продавал сегодня трубки, сделанные им самим из здешних сортов дерева – то Рашиды нигде видно не было. А Агата всё улыбалась своим розам в руках Энис.

- Он сегодня не стащил моё свежее печенье. Странно это, - пробормотала миссис Крамплботтом.

- Моего натрескался, - буркнула Энис и шмыгнула в толпу, поспешив скрыться от расспросов любопытной Агаты. Ну в самом деле, кто ещё знал, где стоят банки бабули?

Небо начало хмуриться, и толпа поредела, так что Энис твёрдым шагом направилась к Чопра, разглядывавшему табачные трубки на витрине. Одна из роз, с именем невесты, как штык оказалась направлена ему в грудь, но Рахул почему-то не спешил взять цветок.

- Воришка, - вместо напутствия и чего-то похожего «совет вам да любовь» выдала Энис.

Во-первых, она знала, что никакой любви между этими двумя нет – за то время, что она была не в Хэнфорде, ничего не изменилось, и никакие традиции не могли заставить Рашиду сойти с выбранного ею пути.

Во-вторых, кому пожелаешь такого мужа?

«Врагу».

На ум тут же пришла Агнес, и Энис, подходя ближе, чтобы у приятеля не осталось выбора, всучила-таки ему розу. Рахул взялся рассматривать её, и, проследив, куда он смотрит, Энис поняла – со стебля исчезла ленточка с именем наречённой Чопра. Усмешка и изогнутые брови Рахула были последним, что Энис хотелось сейчас видеть: над площадью собиралась гроза.

Рашида не отвечала на сообщения, в сторону неудачливого заместителя Купидона поглядывала мадам мэр, помогавшая отправить все распрекрасные образцы с конкурса на кухню Сары – в пабе сегодня будет праздничный ужин, где бабулины баклажаны запекут с превосходным сыром, также призёром конкурса. Разумеется, будут и другие угощения, но главным блюдом рискует стать сама Энис, если не найдёт упрямицу Рашиду и не решит вместе с ней, как быть с родителями, решившими всё за своих детей.

- Что такое, дорогуша? – Агата окликнула слоняющуюся у паба Энис. Лепестки розы немного увяли без воды, а имя Рахула с ленточки перекочевало на ладонь Энис – вторую ленту она не хотела упустить и прижимала её так, что буковки в конце концов отпечатались на коже. Агата от увиденного будто бы расцвела, хотя она одна видела в том какие-то знаки: Энис устала, рассердилась и успела поцапаться с Рахулом, которому было совершенно всё равно, где носит Рашиду. Он сидел у колодца-памятника в центре площади и преспокойно ждал, чем закончится весь этот цирк.

- Вряд ли ты её найдёшь, дорогая, - вздохнула миссис Крамплботтом, и не раздавшийся затем громовой раскат заставил Энис подскочить. – Рашида уехала в Бри-Бей на подготовительные курсы и вряд ли вернётся, пока небеса этого не позволят.

Агата и Агнес не были родными по крови, но нечто роднило их: немыслимое коварство.

Энис осталась мокнуть под начавшимся дождём с несчастной розой. Мокнуть и сердиться на уходившего с площади Рахула, от которого чёрта с два добьёшься правды – знал он или не знал об отъезде Рашиды? Всего этого могло бы и не произойти, а теперь она похожа на полевую мышь из мультфильма про Дюймовочку, на которую во время побега героини упала невестина фата, и словно судьба саркастически подсказала, кто годится под венец лучше.

Энис не была очень взрослой или рассудительной: она догнала Чопра и молча стёрла о его футболку его же имя со своей руки, мстительно и по-детски поджав губы.

Рахул же быстро ответил ей похожим в своей демонстративности жестом: стянул испачканную футболку и засунул ей в комбинезон.

- Постираешь и вернёшь.

В общем, он был прав: не он затеял эту дурацкую возню с розами и влез в традиции, чтобы поставить всех в неловкое положение. Не он потел в неудачных поисках «невесты» и уж точно не он первым повёл себя вызывающе.

Полуголый, мокрый, с розой в руке, Рахул напоминал лесное божество, непонятно как оказавшееся посреди города. Недоброе божество.

Энис вдруг поняла, что приятель больше не мальчишка, с которым всё можно. Почему только это озарение пришло к ней так невовремя?

benarina · 7 Авг 2021

Arielle сказал(а):
С комментариями тебе теперь сюда, да? Или я чего-то напутала и надо дальше прямо в тему? Ну пусть тут будет. У меня буквально пара слов. Я радовалась паранормальщине от тебя (ты ведь ещё вернёшься к этой истории?), а сейчас радуюсь сельской жизни. Даешь деревню и развлекушечки в хлеву

Согласна) та история была отличной, я в восторге читала!)

cattelein · 8 Авг 2021

benarina сказал(а):
история

Если это про мои пописушки, то большое спасибо :псих:

Arielle сказал(а):
вернёшься

Да, есть план такой есть, хотя очень трудно вытащить себя от целой оравы курочек, цыпочек и Агаты :rollblush:

cattelein · 11 Авг 2021

Хлевстори. Хэнфорд-он-Бэгли, наши дни
Лисьи тропы и цветы

Любой процветающий город требует производства – такой город, где у власти находится заинтересованный не только в собственном процветании человек. Лавина Чопра, к счастью хэнфордцев, относилась к числу именно таких градоправителей.

С её появлением на посту мэра города особое внимание уделялось развитию молочной промышленности – все понимали, что из-за традиционно уважительного отношения к коровам мадам мэр делает упор на молочных, а не мясо-молочных породах. Запрета на разведение последних не было, однако и рекламные акции, и финансирование в первую очередь оказались направлены на молочную ветку растущей сети заводов в Бэглишире.

У бабули раньше жили две замечательные коровы, однако одна умерла незадолго до канители с переездом бабули в Бри-Бэй, а Энис – наоборот, в родной городишко. Эшли Силтипонд, матриарх семьи Силтипонд, знала, что на внучку вполне можно положиться. А уж если вспомнить, что Энис вскоре выучится на ветеринара, и дома появится не только надёжная помощница, но и специалист в нужном деле…

Это для бабули года летели сейчас с ужасающей скоростью – для Энис всё шло своим чередом. Её не пугала перспектива вернуться в Хэнфорд после обучения, она видела, что маленький старый город перерождается, растёт и становится интереснее. Рашиду в этом она не собиралась убеждать, желание Уотсон-младшей уехать отсюда было искренним – и, зная, насколько настырными могут быть матери в своей опеке, особенно если дело касается восточных традиций, уговаривать Рашиду остаться было бы вообще преступлением.

Энис выбралась из дома вместе со своим ноутбуком и уселась под берёзу во дворике. Пестрели иконками чаты с подружками, разъехавшимися на каникулы кто куда, и выскакивали всё новые окошки с сообщениями.

За столиком, на котором попискивал уведомлениями ноутбук, обычно пила свой утренний чай бабуля со своими подружками. Вместо чая Энис уже выпила на полутёмной кухне чашку кофе, и после всех хлопот с садом и Милкой, мычанием требовавшей её подоить, ничего так не хотелось, как растечься по стулу и рассматривать фотки девчонок с курса.

Время не ждёт – и не стоит на месте. Всё изменяется – но остаётся словно тем же. Юбки становятся всё короче, и вязальные спицы с пяльцами заменяет экран ноутбука, а разговоры всё о том же: почём на рынке зелень, у кого поспели слаще помидоры или больше вымахали баклажаны, да кто вышел замуж или женился.

Побарабанив пальцами с коротко остриженными ногтями – после грядок грязь вычистить не получалось никак, так что Энис недолго думала – Силтипонд взялась снова писать Рашиде, иконка которой в списке диалогов всё так же оставалась серой, неактивной.

И тут ей пришёл ответ: Рашида писала, что ей жаль – такого представления она и ожидала, и нет. Девчонка вступила в преступный сговор с миссис Крамплботтом, не сообщая о своём решении ни Рахулу, ни Энис.

- Почему ты не сказала мне? Теперь мамаша Раха во всём видит дурные знамения, и я – самая дурная примета. Так себе ощущения, а я в этом деле вообще третья сторона

Рашида какое-то время молчала. Через несколько минут мигнуло сообщение, когда Энис уже с самым недовольным видом откинулась на спинку стула и следила, как бродят жёлтые одуванчики-цыплятки по двору. Жёлтый цвет напомнил об Агате, заговорщицки поглядывавшей на оставшуюся жениховскую розу у Энис – сестрица-сплетница, однако, и слова не сказала, когда Силтипонд топала по лужам мимо её магазинчика. В одной руке цветок, в другой – футболка Чопра.

«Я подарю тебе звезду. Да. Светом нетленным чё-то там», - запихивая шмотку вместе с остальными в барабан стиралки, вспомнила Энис.

- Я не ты, Энни. Меня учили слушаться старших и не сметь говорить что-то против. Всегда уважать их решения, не говоря уже о них самих. Папа постоянно занят, его и сейчас наверняка нет дома, чтобы он мог что-то сказать маме и помочь мне.

Рашида писала, что живёт у друзей, и родители её не должны найти. В опекуне она больше не нуждалась, так что миссис Уотсон вряд ли могла привлечь полицию к поискам сбежавшей дочери.

- Это ты бы могла поговорить со своими родителями на равных. Я и не посмею. Ты не знаешь.

Энис было бы страшно представить себе подобные отношения в семье, и Рашида была права: Энис просто-напросто не знала, как жилось индианке, на судьбе которой вечным узором менди были выведены традиции. Даже менди со временем стиралось с кожи, но всё, за что цеплялись люди типа матери Уотсон, оставалось под ней. Хорошее и плохое, к сожалению.

- Молоко сдаёшь, не?

Рахул даже не вышел из своего пикапа, крикнул через окно. Энис свернула мессенджер и уставилась в жёлтые глаза человека-лиса. Петух одной из ночей поднял крик, и Энис хорошо помнила воришку, которому не удалось уйти с добычей на этот раз: чёрный лис сверкнул огоньками глаз в луче фонарика, и порскнул в кусты поближе к лесу. Утром Энис пришлось закапывать лисий подкоп – и бессильно злиться, потому что лисы Брамблвуда были занесены в Красную книгу.

Глядя в чуть запрокинутое лицо Рахула, Энис опять подумала, что переслушала бабулиных сказок: не человек, но оборотень, лесной подменыш лениво смотрел в ответ со скучающим выражением.

- Я не донесу сама.

Тяжёлый десятилитровый бидон уже ждал, пока его погрузят и отвезут в лабораторию, а оттуда уже на завод. А Рахул будто ждал, что Энис расстелет перед ним ковровую дорожку к загончику у хлева.

Или ждал отказа – но с надоем у Милки всё было в порядке, и девать такое количество молока Энис было некуда. Она подошла к машине – двигатель Рахул не глушил, и к травяным запахам примешивалась вонь выхлопа – заглянула в открытый багажник, где уже выстроились рядком бидоны и даже фляги соседей.

«Обиделся? Чего ждёшь?» - Энис повторила, что сама не справится, если вдруг приятель её не услышал из-за шума мотора. Усложнять себе жизнь не хотелось, и без того хватило приключений на ярмарке, поэтому Силтипонд прогнала досадные мысли и попросила помочь – если обидевшемуся Рахулу было так важно услышать эти слова, прямую просьбу, то Энис уступит – упираться в своё из-за Рашиды и испачканной футболки было бы глупо. Такой ведь пустяк, комичная ситуация, на которую не стоило вообще никак иначе реагировать, кроме как посмеяться да забыть.

А у Рашиды всё получится. Пусть будет так.

Лис открыл дверь, вынудив её посторониться, и быстро выполнил свою маленькую работу, и тут Энис вспомнила, что Рахул много помогал её бабуле в саду – грядки получались ровными не только потому, что над ними трудилась опытная садовница Эшли Силтипонд, но и потому, что немалую часть работы выполнял её добровольный помощник. Энис была уверена, что в сад бабули Рахул точно шёл по своей воле, а не как к Агнес Крамплботтом.

- Э-э… - Рахул невнятно пробурчал и отвернулся вглубь салона, пропахшего сигаретами, нагретой резиной и полевыми травами.

- Спа… - Энис умолкла, когда перед носом возник вытянутый, ярко-оранжевый цветок лианы. Бабуля бы подсказала ей, что это – кампсис укореняющийся, а Лавина Чопра и не подумала бы сказать, что цветок – не просто дар, а целое сообщение о деятельной, энергичной натуре Энис. О том, что она несёт перемены и сотворение нового*. – Спасибо!

Она даже чуть-чуть прижмурилась, широко улыбаясь и думая, как же здорово помириться: Рахул, конечно, против своей матери не пойдёт, но если вдруг мадам мэр вздумает возмущаться из-за нарушенной традиции, то Энис будет легче отбиваться, зная, что друг на её стороне.

И надо было разобраться с ночными гулянками – сегодня Энис проснулась в своей постели, но крик петуха, спугнувшего лиса-воришку, застал её у калитки, ведущей в ночные поля. Майк не писал ей так часто, как подружки, но спрашивал, не нужна ли ей помощь.

Это внимание очень льстило Энис, хотя попытки заигрывать с ним, бывшим тогда ещё совсем юношей, вспоминались со стыдом.

- Ну, ничего, ничего, - увещевала сама себя Силтипонд, таща ко входной двери металлический тазик. – Что было, то было, сейчас-то я такого не выкину.

Ходить кормить комаров в лесу с Майком – определённо нет. Влюблённость служила неплохой анестезией тогда, но сейчас медведеобразному егерю нечего опасаться. Скорее мисс Агнес наденет ярко-красное, чем Энис сунется к Майку.

- Так, - настало время проверить свою «сигнализацию». Энис толкнула дверь, и таз с грохотом упал снаружи, как фанфары возвещая о начале концерта: раскудахтались куры, петухи решили, что самое время снова подрать глотку, и в маленьком пруду разволновались гуси, немедленно начиная громкое обсуждение произошедшего. – Идеально.

Вот если она не проснётся от такого шума, тогда точно надо идти к врачу.

С Рашидой тоже удалось достичь какого-то понимания, хотя свою неправоту очень трудно признать словами. Походив туда-сюда по прохладному и тёмному дому, съездив на речку и вспомнив, чем закончилось одно из «свиданий» с Майклом, Энис вернулась к ноутбуку, усевшись на кухне.

- О! – с восторгом воскликнул в то лето Белл, указывая на большущую лужу в колее от огромных колёс. Приглядевшись, Энис увидела, что так восхитило Майка: в луже шныряло множество жителей. Сердце будущего тогда лесника больше тянулось к пиявкам, и пока Майк решал, ложная это пиявка или нет, Энис решила, что ложная на самом деле её влюблённость – и оставила Белла и присосавшуюся к его ногтю пиявку.

Майк тогда и не обратил внимания на то, что остался один.

Выскакивая из воды на берег побыстрее, чтобы не задаваться тем же вопросом, что и он, Энис решила, что Рашиде и без её претензий несладко, поэтому написать девочке нужно обязательно и дать ей то, чего всегда не хватает: поддержку.

Руки дёрнулись, и сообщение Рашиде ушло с недописанным словом – про свою систему сигнализации Энис совсем забыла, а Рахул только что познакомился слишком близко. Никто не ожидает железный занавес в доме, где ему обычно рады, и индус шагнул в кухню, потирая ушибленную голову.

Вернее, его ладонь почти вся скрылась в смоляных кудряшках, пока он искал место, куда угодило тазиком. И, видимо, ещё Рахул искал какие-то приличные слова, чтобы спросить, давно ли Силтипонд так встречает гостей.

Энис приняла из его рук «сигнализацию» - Рахул ткнул его ей в руки так же, как она недавно ему розу на ярмарке – и пыталась придумать, как бы обойти тему своего снохождения. Чопра натянул шапочку на голову, буркнув, что отныне будет приходить в каске.

- Ну, и что дальше? Кнопка на стуле? Соль вместо сахара? Зубная паста вместо крема для бритья?

Рахул решил, что Энис взялась ему мстить. И неизвестно, от чего он кривился больше – от боли или от дерзости Энис, которой было не тягаться с ним по части придумывания пакостей. Отсрочку ей дал Жульен, с лаем влетевший на кухню, грязный и мокрый – и принявшийся отряхиваться. Энис закрылась тазиком, как щитом, у Рахула же не было никаких шансов защититься от брызг. Пёс начал крутиться по кухне, вырисовывая цепочки следов грязных лап, и гавкал, как будто застукал двух котов, готовых кинуться в драку.

- Идите в ванную. В мою комнату, - со вздохом предложила Энис. – Я принесу тебе футболку.

Ту, которую она испачкала и выстирала.

Пока она бегала в летний домик и обратно, хлынул проливной дождь, наполняя вечерне-ночную темноту шуршанием и стуком капель о листья деревьев в саду.

- У тебя завтра выходной? Ночуй тут, я постелю, - без задней мысли Энис кивнула на свою кровать под потолком, где она обычно и спала, когда бабуля была здорова и занимала спальню на втором этаже. – Я вымою тебя с шампунем, - пригрозила она Жульену, помахивающему хвостом за хозяином. В ванной наверняка весь пол залит после его помывки. – От тебя воняет псиной!

Давно перестал позвякивать медальон на ошейнике Жульена, поначалу не определившегося, с кем ему сегодня спать, и навернувшего кругов пять по лестнице, шум дождя убаюкивал, и Энис, согревшаяся и успокоившаяся, уснула.

Чёрный желтоглазый лис приостановился посреди заросших роскошными, нездешними цветами грядок бабули и спросил:

- Куда это ты собралась?

Энис упёрла руки в боки, набрала воздуха в грудь, чтобы как следует отчихвостить вторженца.

И проснулась.

Замёрзшая, посреди гостиной, в которую проникал свет из комнаты, где спал Рахул – только друг не спал, а смотрел на неё сверху, и будто бы его взгляд был спокойным, и будто бы ничего тревожное не тлело в его звериных глазах.

- Ты ходишь во сне.

Лисьими тропами, босиком
Ночью и в темноте
Русалки и мавки лесные идут
Идут за луны молоком

Вместо красавиц – груды костей
Ты не смотри в их глаза
В чащу с собой они завлекут
Песнь их – щелчок челюстей

Оглохни, не слушай их голоса
Иди стороной, сноходец, вперёд
Не видя, не слыша нечистых
Молись, что сегодня никто не умрёт

Иди стороной, дорогой петлистой
Не очнешься лишь ты, и тебя не найдут
Не станет взгляд твой осмыслен
Спишь ты давно в старом пруду
В изумрудной воде на подушке илистой.

---
* Кампсис относится к цветам, нужным для ритуала раджас - одного из качеств (гун) материальной природы — гуны страсти или гуны деятельности. Раджас проявляется в следующем:
Деятельность, направленная на результат
Перемена, изменения
Страсть, возбуждение
Рождение, сотворение

cattelein · 28 Авг 2021

Кассандра Гот. Университет Лафайетт, штат Луизиана

Голодная башня и круги ада

Особенная пытка – когда слова не складываются в предложения, и смысл в них перестаёшь видеть в ту же секунду, как закончил писать.

Разум – обоюдоострое оружие: от многого он защищает, но и ранит же нас самих, когда отсекает любые попытки иррационального – а в творчестве иррациональное едва ли не основа – занять крупицу времени, предназначенного для исключительно полезного действия.

Коэффициент упомянутого стремился к нулю, и Кассандре не нравилось, что даже мысли её стали сухими строчками из реферата, плохо пропечатавшимися на выдохшемся кафедральном принтере. Мумифицированные слова появлялись на сером фоне – этот фон заменил ту яркую полосу, с которой начался семестр.

Что самое противное, Кэсс устроила всё это себе сама: Рождество и новогодние праздники она провела в кругу семьи, стараясь замять вопросы из-за внезапного отъезда Игги и окружая себя плотным коконом из лжи. Панкейк покинул город в бешенстве: ему пришлось врать своим родителям, поддерживая легенду Кассандры, чтобы Панкейки-старшие не оказались лжецами.

Враньё отнимает очень много сил, и тем утомительнее ложь, чем она важнее – и чем желаннее, чтобы это всё оказалось правдой. Всё свободное время Кассандра пыталась себя занять чем-нибудь, чтобы не начинать снова извиваться, словно грешник на адской сковороде, стараясь уйти от разговора.

Семейство Гот полагало, что парочка просто поссорилась, и нежелание старшей дочери говорить об этом хорошо вписывалось в обычную картину юношеской влюблённости и пустячных ссор. Белла немного ревновала дочь к Джокасто: та очень удивилась, когда услышала, что Кэсс и Игги встречаются, и явно знала намного больше. Вытащить правду что из бабушки, что из внучки пока было невозможно: Морти и Белла собирались на съёмки в Аризону, и расставаться в напряжении совсем не хотелось.

Кэсс все каникулы познавала истину, что вымещать раздражение, страх и злость на музыке – оскорбление искусства, и наказание за это будет суровым.

В наушниках, подсоединённых к синтезатору, было тихо. Как в мессенджере, когда не писал забаненный Игги. И как тихо сейчас, когда почему-то не пишет вроде бы влюблённый Кайл.

«А может, я ошиблась в себе? – шагая к корпусу по мокрой от дождя дорожке, спросила себя Кассандра. – Ведь может так быть, что я – хороший исполнитель, и вдохновение сразу кончилось, как только я замахнулась на сочинение чего-то сложнее «Собачьего вальса»?»

Пора перестать грезить?

На сообщения Саюри приходилось отвечать с осторожностью. На редкие весточки от Мардж – тем более. Гот хотелось бы надеяться, что она найдёт и других подружек в университете, ведь всё только начинается, но старт с таким жутким враньём… был бы очень, очень неудачным дебютом.

Ложь, придуманная самой себе в момент ребяческой скуки, и самонадеянность решать за других дали богатые всходы: Кассандра стала предателем, напавшим в минуту слабости на друга. Никто из затянутых в узел вранья не заслужил ничего подобного.

Ложь тянется обманчиво тонкими, хрупкими паутинками сквозь историю, сквозь жизни людей, и каждый, кого она коснулась, продолжает одну из невероятнейших традиций человечества. Граф Уголино, самый известный житель оставшейся лишь легендой Голодной башни, солгал и предал – та же участь была уготована и ему от союзника.

Кассандра невесело усмехнулась своему отражению в лакированной крышке рояля. Слишком пафосно было бы сравнивать себя с итальянским коварным подестой, однако чувствовала на себя именно предателем из рода Герардеска, которого вот-вот заточат в башню.

Что происходило теперь? Кэсс намеренно доводила себя до слёз, пытаясь смыть ими свою вину? Ничего она не исправит прямо сейчас, но ей станет легче.

И, может быть, станет понятнее, почему не вышло ни черта с Панкейком, хотя желание обладать им – было!

А что дальше?

Кэсс открыла крышку инструмента, вдохнула его неповторимый запах и погладила клавиши. На ре второй октавы была крохотная царапина, и рука сама потянулась потрогать её – в этом кабинете Гот занималась чаще всего и выучила все сколы и шероховатости, оставленные студентами на рояле.

«Нет, я не буду сейчас вспоминать, что заучила, какие на ощупь ключицы у Игги. И ничего не заучила. Ничего не помню. Думай о Кайле».

Соник вспоминался ворохом ощущений: как его руки хватают её, как от него пахнет потом, а потом – горячий душ и ледяной кафель в пустой раздевалке, его глаза за очками и прямоугольники экрана компа в них, запах листвы из окна в его квартире, смех его соседей внизу…

Кассандра хватала, хватала, хватала любые мысли о Кайле, будто они могли что-то спасти.

Она чувствовала себя слишком вольготно, пока Панкейк не расставил все точки над i: не он один думал, что можно всё вернуть.

- Что – «всё»?! – вслух выдохнула Кэсс, отдёрнув руки от клавиатуры.

Рояль молчал.

Как и Соник, музыка была весьма ревнивой и нуждалась во внимании, в этой жертве, которой никогда не бывает достаточно.

Гот вздохнула, вспомнив ещё об одной причине своего ставшего постоянным дурного настроения: Кайл не переставал ревновать, и ссоры с ним были похожи на кривое зеркало её вранья про ссоры с Игги.

Круг мыслей замкнулся.

Что было бы…

Бабуля ведь спрашивала, что Кэсс хотела от парня? И ответ получала пьяный, честный и дурацкий.

Что значит это её «хочу»?

И что оно вообще значит во времени, кроме как прямо сейчас? Игги бы смог понять, если бы хотел, что он значит для Кассандры?

Не аукается ли ей эгоистичное и ведущее в никуда желание непонятками с Соником?

Кайл сказал, что сильно устал, и Кэсс тогда даже не успела насторожиться – он замолчал, уткнувшись в свой монитор, погасший спустя несколько минут, проведённых в тишине. Один из последних в эту зиму, вечер шёл как обычно, даже спокойно, Кассандра цеплялась за минуты спокойствия, пытаясь сложить их в часы, пока Соник не повернётся к кровати, где она сидит, и не начнёт медленно наматывать её нервы на кулак.

«Ты виновата», - слова Игги отзываются словно эхом, сказанные уже Кайлом.

На тебе пятно, как на Первом из Тигров в сказке Киплинга.

Ты не имеешь права сердиться на повторяющиеся претензии.

Кэсс, по словам Соника, выходила из корпуса – и через некоторое время там мелькал Панкейк.

Гот выронила наушник, в тишине комнаты повис вопрос: «Can you handle my love?»*

Та же история повторялась изо дня в день, но Кайл заговорил только сейчас, когда доверия к Кассандре у него не осталось совсем. Приносимые ею жертвы на алтарь ревности, убеждения, уговоры и попытки успокоить его ни к чему не привели.

После того ужина дома Гот не видела Панкейка ни разу. Ни единого раза.

Кайл устал её ревновать к танцору?

- Круто, - вздохнула Кэсси. – Я тоже устала.

«Я пойду домой», - это она оставила себе для мыслей. Спрашивать, всё ли кончено между ней и Кайлом, было всё равно что спрашивать, какую оценку ей поставили за работу на занятии.

А ещё ей было уже неинтересно.

Кассандра знала, что расставание с Кайлом – это нечто плохое, но в состоянии аффекта она пока не чувствовала ничего, кроме лёгкости. Ей хотелось, чтобы это ощущение осталось с ней.

В свою Голодную башню она явилась внешне совершенно спокойная. Горько-сладкая симфония жизни не спешила обрушиваться волной на оставшуюся без друзей и союзников, и Кэсс прислушивалась к тишине: не проснётся ли снова то, что позволяло ей всегда быть на своей волне?

Быть очень храброй Мышью.

Дверь за её спиной стукнула, и на вошедшую Мардж Кэсси смотрела в испуге: если графа Уголино прикончили на самом деле ударом по голове, то ей будет достаточно всего лишь щелчка в дверном замке.

Уголино приписывали людоедство, ведь он был заперт в башне с сыновьями, и враньё это увековечил Алигьери – что припишут Кассандре, когда всем станет ясно, что первокурсница-тихоня разбежалась с Соником?

- Собираешься куда? – Сахарок всё же спросила, хотя отношения между соседками можно было назвать разве что прохладными.

- В город поужинать.

- М-м, - понимающим хмыканьем Мардж могла и завершить разговор, но не в её характере было долго дуться. – Свидание с Соником?

«Да когда же и где же я найду ответы на все вопросы?» - Кассандра уже успела захлебнуться в сомнениях и длинном списке собственных вопросов.

- Нет, - и опять-таки можно было тут и улизнуть, но слухи распространяются быстро, и неизвестно, в каком виде они дойдут до Сахарка. – Мы расстались.

Мардж явно впечатлилась, распахнула глаза и подошла поближе, разглядывая чёрное с блёстками платье Кэсси.

- Вы так сильно поссорились?

- Он устал ревновать.

«А я устала доказывать, что я не лама».

- Так, погоди. Не уходи никуда, я щас, - Сахарок зашла за перегородку, где стояла её кровать, скинула там свой рюкзак и вернулась к соседке, ставшей сейчас ну просто роковой женщиной – всего за полгода Гот умудрилась разбежаться аж с двумя парнями, причём не какими-нибудь ботаниками. – Ты одна?

Кэсси кивнула.

- Мне что-то не очень нравится твоя идея топать в город одной, - оглядев её наряд, призналась Мардж. Чёрный цвет перестал быть шикарным в то мгновение, когда Кассандра огорошила новостью о разрыве, и походил на траур. – Хочешь выпить? Нет? Напиться?

- Не хочу. И прыгать с моста тоже не буду, - Кэсс даже хихикнула, но голубые глаза Сахарка посерьёзнели ещё сильнее. Давать пищу её подозрениям не стоило.

- Я это… в общем, я бы не хотела, чтобы с тобой что-то случилось.

Мардж была в самом деле похожа на сахарную вату, лёгкие сладкие паутинки, сплетающиеся в розовое облако. И всё же это был человек, способный не только на флирт и хихиканье по углам – она явно хотела сказать что-то большее, чтобы поддержать Гот.

Несмотря на то, что Кэсс была причиной и её беспокойства и ревнивых мыслей.

«Стою ли я чьего-то великодушия?»

- Ничего не случится. Я приду поздно и буду раздражать тебя шуршанием и фонариком на телефоне, пока буду переодеваться.

- Кэсс, не смешно.

- Так я серьёзно. Или ты предлагаешь мне в городе заночевать? – Кассандра хихикнула, но тут же сообразила, зачем бы Сахарку могла понадобиться свободная комната. Нет, эта шутка зашла слишком далеко в тот же момент, как Гот её произнесла.

«Он простит, но нескоро, - мысли Кассандры были далеки от совестливых. Мардж проявила больше сочувствия, чем могла бы, но даже это не помогало из сочувствия к ней перестать думать о Панкейке. – А Соник?»

Ей не хотелось, чтобы вернулась та тягомотина, в которую превратились отношения с умницей Кайлом.

В ресторане посреди города, в чёрно-золотом блеске вечера Кассандра воображала себя ни много ни мало героиней романа Моэма, решившей посвятить время себе – и обыгравшей тогда всех.

Наверное, у Гот и в самом деле появился повод позволить себе такое сравнение: Соник, милый и забавный, был ей не нужен. Есть такие люди, которые нравятся – и всего-то, дальше этого понятия ничего не идёт. Совсем иное дело – Игги, который тоже нравился, но Кассандра сама подтолкнула себя обидами и выдумками к чувству сильнее.

Ей хотелось – но она недоговаривала своё желание, и потому оно не сбывалось.

---
*Ты выдержишь мою любовь?

cattelein · 9 Сен 2021

Yoite
будете смеяться, но у меня все картинки прогрузились на четверть или максимум наполовину :псих:

и тут я перевожу взгляд на название мира и... ирония судьбы! :саркастический:

Последний рассказ про курорт замечательный, я как на море вернулась :плакплак:

Arielle · 21 Сен 2021

Странные дела, cattelein

Провтыкала оповещения и дошла до обновления только сейчас. Нашла в арте Кассандру (там я тоже все провтыкала) и подумала, что неспроста, пошла в мир, а там что! Ура, ты взялась за старичков, я уже и не надеялась еще раз увидеть Кассандру и остальных (держу кулачки за Оазис, вдруг и они вернутся). Читала ночью перед сном, утром решила, что да ну бред, приснилось, пошла проверять, а оно не приснилось) Спасибо за продолжение.

cattelein · 21 Сен 2021

Arielle

Помню, как в наше время :ded:

затеяли разговор, что нельзя бросать свои истории, подсадив на них читателей. Для себя я это недавно поняла так, что до продолжения иногда мне самой надо дорасти. Хорошо бы, чтобы предыдущую историю к тому моменту не забыли :хихикаю:

спасибо большое!

cattelein · 27 Сен 2021

...крышей

В этой истории будет мало картинок, мало смысла и многобукв.

Я думаю, иногда приятно настолько выпасть из реальности, что поутру не можешь понять, где ты вообще находишься. Что за деревянные балки на потолке и почему на тумбочке у кровати нет твоей коллекции игрушек из шоколадных яиц – а вместо них стоит лампа с зелёным абажуром. Напротив кровати – настоящий камин с разведённым огнём, который еле освещает комнату, и всё кажется тяжёлым: шторы, деревянная отделка, рамы картин на стенах, даже одеяло будто придавливает к постели. Совсем не хочется из неё вылезать.

Это не мой дом и не моя комната – мы живём у маминой подруги, переехавшей в Эдинбург, а несколько дней назад в окрестностях столицы мы познакомились едва ли с четвертью большой семьи Кэмран и, собственно, с хозяином этого дома.

Здесь любят зелёный цвет: это заметно по старым обоям и гобеленам в холле, по коврам, бережно вычищенным и сохранённым – боюсь даже предположить, с каких времён.

Я замечаю, что в комнате было очень тепло, и я, житель современной квартиры, зря воспринимала это как должное: руки, ног и даже кончик носа замёрзли, пока я спустилась в столовую.

Старинное имение Хораса Стэнфилда, доставшееся теперь его внуку, невозможно было переделать, не разрушив перекрытия и стены, и поэтому вместо центрального отопления в жилых комнатах сохранились камины, а в остальных частях дома приходилось или одеваться потеплее, или заниматься неожиданными пробежками. Пришлось прибегнуть к последнему варианту, потому что на завтрак я и так опоздала и, хоть мне никто не говорил, что здесь необходимо соблюдать распорядок хозяев, всё равно было не по себе.

Может быть, от ощущения, что дом большой и пустой – в нём едва ли пару месяцев жили только доктор Стэнфилд с матерью.

Большой, пустой и холодный дом – и такая же столовая, где меня никто не ждал. Я развернулась к выходу, чтобы поискать кухню или вообще какое-то живое существо, но двери открылись, впуская доктора.

- Доброе утро, Анита.

- Доброе утро, сэр, - я улыбалась, не зная, чего от него ожидать. Улыбаться же полезно, ну, на всякий случай.

- Хорошо спали?

- Замечательно, спасибо. А где моя мама?

- В гостиной. Мы уже позавтракали, - доктор сделал небольшую паузу, отводя взгляд к столу или куда-то в тот угол, где стояли рыцарские доспехи.

- Да, я проспала. Я могу перекусить в городе, всё равно хотела пройтись по парку.

- Сегодня обещают дождь на весь день.

Доктор мне нравился. На улице дождь, и дом тёмный до черноты, а передо мной стоит солнечное облачко, и его волосы золотятся от света пламени в камине. Поэтому я и не расстроилась, услышав про испортившуюся погоду – занятие я себе найду и в стенах дома.

- Не надо никуда идти. То есть, - поправился он, мельком ответив на мой взгляд, - садитесь за стол. Я позову горничную, а вы скажете ей, когда вам удобно завтракать. Не стесняйтесь.

После завтрака, которым я не смогла насладиться из-за давящей тишины и ощущения не очень-то дружелюбного дома, я отправилась гулять по коридорам.

Точнее сказать – плутать, потому что я совсем не понимала, куда иду. Пытаясь найти свою комнату, я поднялась под одной из лестниц, но она привела к запертой двери, за которой гулял сквозняк – и это меня здорово напугало.

Тихой музыке из приоткрытых высоких дверей я очень обрадовалась – и, войдя и не увидев никого, я подумала, что позвать вслух кого-то не такая плохая идея. И лучше пусть мне будет неловко, но рядом будет живой человек, а не редкие портреты на стенах.

Комната, куда я попала, оказалась библиотекой, смежной с кабинетом – рабочий стол с ноутбуком, откуда и играла музыка, можно было увидеть сквозь арку. В кабинете потрескивали дрова в камине, мурлыкало что-то спокойное, а на полу повсюду стояли стопки книг – мне хотелось надеяться, что полупустые шкафы тут не закончили разбирать и не оставили меня наедине с пыльными страницами.

Скрипнул паркет, и я тут же выглянула из арки, встречаясь взглядом с Леном, как его звала миссис Стэнфилд. За эти несколько дней, когда мы виделись разве что по вечерам, когда собирались за ужином, он произвёл впечатление очень необщительного и сдержанного до сухости человека. А сейчас, слава богу, его лицо ожило, выдавая его замешательство – он стоял на втором этаже, куда забрался, наверное, по лестнице, и круглыми глазами следил, как я выхожу из кабинета. В руках доктор держал книгу, которую, видимо, читал и не заметил, как я вошла в библиотеку.

Потихоньку он справился со своим недоумением, и было даже немного грустно видеть красивую статую вместо человека.

- Я потерялась, - объяснила я своё появление. – То есть заблудилась. Мы ещё в Эдинбурге?

Он отвернулся, ставя книгу на полку, и на мгновение исчез, но я точно знаю, что улыбаться он умеет не только вежливо. И он хотел спрятать улыбку сейчас.

- Я хотел предложить экскурсию в Холируд, пока он открыт для посещения, - доктор спустился по лесенке и отряхнул ладони. – Но одну вас отпускать, кажется, не стоит.

- Сходите со мной? Сэр.

- Лен. Хорошо? Не обращайтесь ко мне так официально, если можно.

Я кивнула, потом махнула на книги, ждавшие своей очереди на полу.

- Хотите, я вам помогу?

Доктор попытался отказаться, но выпроводить меня из библиотеки у него точно не получилось бы – не после моей прогулки по бесконечным тёмным коридорам – так что моё предложение только прозвучало вопросом, на самом деле бедный Лен был поставлен перед фактом, что следующие пару часов я буду рядом с ним.

И буду не столько помогать, сколько разглядывать картины, обложки и золочёные корешки книг, крутиться возле доктора и разглядывать его, пока он не видит.

Я его сфотографировала почти нечаянно, когда увидела в первый раз в окружении его двоюродных братьев – он казался едва ли не светящимся среди них, темноволосых и смуглых. Сравнение с ангелом мне в голову не пришло – скорее с Прозерпиной Россетти в Бирмингемском музее, которая превратилась вдруг в белокурого мужчину, но сохранила свой мрачный облик.

Он понравился мне настолько, что я ещё не успела растрепать всё подружкам, оставшимся в Масселборо – откуда Стэнфилды и переехали сюда, в Эдинбург, после смерти старшего мистера Стэнфилда. Точнее говоря, доктор с ними не жил довольно давно и вернулся только тогда, когда его отец скончался – отношения внутри семьи были довольно напряжёнными, как объяснила мне мама.

- А это кто-то из ваших предков? – я рассматривала картину с женщиной в зелёном платье, поднявшей венец над своими отливавшими медью волосами.

Лен подошёл ближе, его тень пробежалась по полкам рядом со мной и застыла, не сливаясь с моей.

- Это картина Сарджента, «Элен Терри в роли леди Макбет».

- Она тоже в зелёном.

Я оглянулась, с улыбкой кивая на зеленоватый свитер Лена, и он пожал плечами:

- Мы часто носим этот цвет.

- Семейное? Это традиция?

- Да, - он, наверное, подождал, не задам ли я ещё вопрос, и говорил негромко, так что я подошла поближе, чтобы расслышать. – Можно сказать и так. А у вас такого нет?

- Не-а. У нас из традиций только рыжие и любопытство.

Из коридора за дверями раздался бой часов, и доктор снова утаил свою усмешку, опустив взгляд на свои перепачканные пылью руки.

Я знаю, что многое могла надумать и придумать, но, в общем-то, почти сразу ведь знаешь, что вот этот – нравится просто так, посмотреть в метро и забыть через две станции, вот этот – хорош на поболтать вечерком, а вокруг этого будешь наматывать круги, пытаясь подобраться ближе.

Я только не могла понять, настолько доктор сдержан или дело в том, что я кажусь ему неподходящей компанией?

cattelein · 1 Окт 2021

cattelein · 1 Дек 2021

Когда переезжаешь в новый город, ждёшь чуда. Знаете, вот это - новое начало, чистый лист? Моя подружка сказала бы, что чистый лист её пугает - то есть это не ожидание чуда, это пустота. И ожидание чуда окрашивается совсем в другие оттенки: что тебя спасут.
И это не совсем то, что я жду от Винденбурга.
Место городской ведьмы (хотелось написать "сумасшедшей") оказалось вакантным, и я с радостью отправилась туда, где смешались Германия с её пабами, Франция с роскошными особняками, и Нидерланды, знаменитые своими домами в ряд. Такой, как я, самое место здесь - у меня французское имя, но тёмная кожа, которая выдаёт мои не-европейские корни.
И я никак не могу определиться, чего же во мне и в Винденбурге больше. Может быть, этот неуловимый вайб нас роднит, и это судьба свела меня с городом, который похож на замысловатый коктейль?
Я гадаю по руке. И на картах, мсье, конечно!
В моих руках - ладонь настолько знакомая, что мне даже не надо смотреть в карие глаза пришельца, чтобы удостовериться - это Пако.
У него ужасно смешное имя, мы все его звали на испанский лад.
Посреди зимы, промёрзшего кирпича домов и снега - друг, которого странно видеть здесь и в такое время. Это как смотреть на магистра, если столкнёшься с ним где-то вне Академии магических искусств.
Вокруг него крутятся пузырьки, и комната плывёт, искажённая толщей воды: Пако вспоминается как бурлящий поток воды, который несёт тебя вперёд.
Мне нравится его очарование, хотя я и знаю, что это его особенность. Он способен вызвать симпатию даже у самого чёрствого человека, в этом проявился его дар.

- Что там у меня?

Я подыгрываю ему, как будто незнакомому клиенту.

- Вы очень скоро встретите свою судьбу.

Пако раньше спрашивал про другое, но сейчас он поддевает меня, и это просто флирт для души. Для кого-то флирт - ниточка, протягивающаяся в серьёзные отношения, но для него - беззаботная и ни к чему не обязывающая болтовня. Учитывая то, что друг превратился в красивого мужчину, беспечно флиртовать с ним иногда очень и очень трудно.

И я вру ему уже какой раз - на руке Пако нет ни одного признака, что он когда-либо будет связан с кем-то крепкими узами.

cattelein · 22 Янв 2022

Мультфильм вдохновил меня на создание прехорошенькой круглолицей девочки, а также на перестройку Оазиса - его испанские дома и виллы мне раньше не нравились так, что я весь город переделала под современный в одном из сохранений, однако пришло время вернуть ему тот вид, который задумывали разработчики.

Одна из главных героинь - Изабелла Мадригаль, созданная весьма примерно по прототипу мультяшной. Дисней, на мой взгляд, крупно вложился в прорисовку волос персонажей, но забыл про мотивацию и вообще хоть сколько-нибудь обоснованные характеры героев.

Изабелла заботится о саде в "Касите" - доме без магии (разве что пыль там почему-то скапливается чрезвычайно быстро, но это не иначе как проклятие) - и помогает родителям в небольшом хозяйстве.

Мирабель уже закончила школу и работает продавцом в небольшом цветочном магазине вместе с Изабеллой. Точнее, она там всё время работает, потому что старшая почти постоянно в саду.

Когда есть время, Мирабель занимается с младшеклассниками в школьных кружках в своей старой школе и мечтает стать учительницей. Пока что это только робкая мечта, потому что паниковать из-за ерунды - это её единственный дар.

У Изабеллы опыта, терпения и выдержки гораздо больше, и младшей сестре постоянно кажется, что старшая пытается её учить жизни при любом удобном случае - понимание, что так Изабелла старается оградить её от ненужных переживаний, придёт нескоро. Как и понимание, что сестра меньше всего думает о соперничестве с ней.

Изабелле и Мирабель предстоит путешествие к родне в Сельвадораду - дядя Бруно обещал достать уникальные саженцы для сада Мадригаль.

cattelein · 26 Янв 2022

Ни одна из сестёр не подозревала, насколько их компания неприятна проводнику по тропическому лесу. Изабель немного удивилась, заметив, что молодой человек явно не из местных, Мирабель же было всё равно: долгожданному отпуску она радовалась каждую минуточку.

Лёгкий акцент выходца из Европы не мешал им понимать друг друга, однако было бы ещё что понимать в тех коротких пояснениях и указаниях, которые он давал...

Бруно дома не оказалось, он остановился в лагере где-то в лесу - как раз в поисках золотой иксоры, которую он обещал племянницам. Помимо него, в лагере, по словам проводника, была ещё целая экспедиция учёных и исследователей - а сам он назвался фотографом.

Мирабель спрашивала себя во время небольшого привала, а не заведёт ли этот кучерявый их в какое-нибудь бандитское гнездо, а тот чиркал да чиркал в своём блокнотике. Начинало темнеть, а они так и не добрались до какого-нибудь жилья...

cattelein · 29 Янв 2022

К счастью, Мирабель волновалась зря - проводник довёл их с сестрой до лагеря в целости и сохранности. Даже почти без приключений, если не считать разговорчиков с шуточками, после которых с деревьев совсем не хотелось рвать фрукты - а ведь ветви гнулись под тяжестью сочных, сладких плодов! И ручьи уже не казались источниками вкусной воды...

- Паразиты, милые леди, там могут быть опасные паразиты, и вы их чёрта с два выведете.

Как сочетались в одной фразе обходительное "леди" и грубость, Мирабель не понимала. Своей флягой проводник не желал делиться, никак не объясняя своё решение... разве что его "вам это точно не по вкусу" можно считать за объяснение?

В лагере нашлось и место в палатке, и немного еды, оставшейся после ужина - все, кроме караульных с ружьями, уже спали. Изабелла присела к большой бадье, чтобы вымыть миски, и устало пробормотала, что готова лечь даже у костра.

- Прекрати хрустеть пальцами, Мирабель! - она передёрнула плечами и повернулась, чтобы сестра увидела, насколько эта привычка младшей утомила.

Мирабель, спрятавшаяся за столом, от страха не могла даже пискнуть. Позвать кучерявого на помощь, перебудить всех своим визгом - всё задушил невероятной силы ужас, обуявший её и стиснувший ледяной рукой горло. Пока она хватала ртом воздух, Изабелла наконец приступила к действиям: она выхватила из лохани с водой миску и шарахнула ею по черепу скелета.

Костлявая нежить подобрала свою черепушку, водрузила её на позвонки, хрустнув весьма громко, но слушать это было уже некому. Сёстры с криками рванули в джунгли, а к костру вышел Бруно Мадригаль. Свет огня в его глазах отражался зелёным, пока он закуривал сигарету от пламени и со смешком обращался к проводнику:

- К водопаду побежали. Лучше бы тебе поторопиться, иначе Мирабель сорвётся...

Поправив скелету голову, проводник отправил его к выходу из лагеря, чтобы он не напугал ещё кого-нибудь - а разбуженные криками уже высовывали головы из палаток.

- В крайнем случае, из них получатся замечательные стражи.

Бруно прикрыл мерцающие зеленью глаза.

- Из них - нет. А из тебя...

- Понял я, понял.

JaNat · 30 Янв 2022

cattelein сказал(а):
Своей флягой проводник не желал делиться, никак не объясняя своё решение... разве что его "вам это точно не по вкусу" можно считать за объяснение?

Проводник, говорите?.. :бровка:

Кого же он мне напоминает?.. :подозревает:

cattelein · 30 Янв 2022

JaNat сказал(а):
Проводник, говорите?..
Кого же он мне напоминает?..

Я первым делом всегда ему брови ~~выщипываю~~ переделываю, там две такие ладьи :смех:

а так - только оверлей да кучеряхи ему взбодрила, должен остаться узнаваемым :rolleyes:

cattelein · 31 Янв 2022

- Как тепло...

"И мокро?" - мысль не пронеслась, но тихонечко вползла и растворилась среди других в голове Мирабель. От мерцающей воды поднимался лёгкий парок, деревья склоняли свои ветви, увитые тяжёлыми лианами, к журчавшим источникам. Среди листьев прыгали яркие пташки и толклась мошкара, а здесь, внизу, дышалось легко.

- А вы светитесь...

- Ну, оно и неудивительно, - ответил проводник. С попытки третьей - после того как набрал воздуха в грудь, выдохнул, потом сказал что-то вроде "А ты-ы" и "Конечно, я светлячок!" - Мирабель, ты... идти можешь?

Мирабель пошевелила ногами в воде и расплылась в улыбке.

- Могу. Но не хочу! Здесь так хорошо!

- А где это "здесь"? - осторожно спросил проводник. Он оглянулся, тут Мирабель заметила, что ни на нём, ни на её собственном носу нет привычных очков. И всё же она видела своего собеседника так ясно! Она снова хихикнула, что это всё потому, что он светит ясно.

- Мы в тех самых купальнях, да? Н-нет?...

Мирабель перестала улыбаться. У проводника в ушах блестели серьги с синими камешками, но ей вдруг показалось, что тёплое, забавное сияние от его бледной кожи вдруг будто съёжилось от безжизненного мерцания... его глаз? Это вовсе не было здорово - она вспомнила, как светились глаза у дяди Бруно. И как мало его радовали видения будущего...

- Мы в большом каменном чане. Из нас собираются варить суп, и вода уже хорошо нагрелась. Не пытайся сбежать опять! - он удержал её за руку.

- Изабелла! Они уже съели её?! - Мирабель в ужасе зашептала, чувствуя, что вода становится всё горячее. Стал вспоминаться лес, уводивший её и сестру всё дальше от лагеря запутанными тропами, мимо развалин, где запросто можно было сломать шею, пока... пока она вдруг не почувствовала боль в шее.

- Пока нет. Тебя решили съесть первой.

- И вас?

- Не-ет, - он усмехнулся, хотя как можно было в такой беде усмехаться?! - Я что-то вроде приправы. Сам по себе я... невкусный.

- А если я смогу доказать, что я ещё невкуснее вас?

Проводник точно спятил, потому что улыбался уже вовсю, не пряча веселья. Мирабель попробовала отодвинуться, но каждое движение в воде будто обдавало кипятком, поэтому она просто замерла, не отводя взгляда от лица, обращённого к ней. Да он первый собирается её съесть... у него ужасно острые зубы, их и без очков прекрасно видно!

- Могу поспорить, что ты тут самая вкусная. Ладно, ладно, шучу, ты уже перегрелась, кажется.

А Мирабель уже рассказывала ему, что, несмотря на все его советы, она все те фрукты съела, и немытые причём, и из ручья пила не раз, да-да, так что червяков тут на два племени хватит, не то что на него одного. Наверное, она убедила его и тех, кто прятался кругом в темноте, что такой ужин никому не нужен, и проводник помог ей нащупать ногами каменные ступеньки и выбраться из кипятка.

Прохладный ночной воздух показался ей ледяным, её затрясло от озноба.

- Нам нужно спасти Изабеллу!

- Видишь вон те хижины? Нам сейчас нужно очень тихо прокрасться между ними. Там мы найдём твою сестру и сможем убежать.

Проводник подобрал с земли какой-то мешок и махнул рукой, показывая путь.

cattelein · 3 Фев 2022

исх

Странные дела

Colombina

Русалочка

Colombina

Colombina

Colombina

Colombina

Colombina

Colombina

Русалочка

Colombina

Colombina

Colombina

Colombina

Colombina

Colombina

Colombina

inDesign

Colombina

Colombina

Colombina