Ночь – это самое лучшее время суток. Раньше я не особо замечал, насколько красивой бывает ночь. И теперь страшно жалею об этом. Миллионы маленьких точек, маленьких звёздочек, рассыпаны по небу. Одни светят чуть ярче, другие едва заметны на небосклоне, но все они составляют просто потрясающую картину. Я ищу глазами самую яркую, самую большую звезду – Полярную, наверное, это моё самое последнее желание. Но в глазах стремительно темнеет, и реальность ускользает от меня.
Я лежу на холодной земле, а с неба мне на лицо падают пушистые хлопья снега. Очередной удар сапогом в грудь я даже не чувствую. Лёгкие саднят так, будто мне туда напихали раскалённую металлическую стружку. Я едва не задыхаюсь в собственной крови. Мне так больно и обидно. Обидно за то, что умру вот так нелепо, по ошибке, не сделав ничего существенного.
Неясная тень наклоняется надо мной, грубо тащит за волосы вверх. Кажется, меня снова назвали проклятым шпионом. Мне это только кажется, потому что в следующий момент чей-то кулак обрушивается на мою многострадальную челюсть.
- В подвал их, они мне нужны живыми, - рядом раздаётся голос, и я краем глаза замечаю, как лежащий рядом Джо при этом морщится.
В этот момент я окончательно теряю сознание.
В себя я уже пришел в каком-то тёмном помещении – судя по всему, подвалу. Свет от мигающей лампы больно резал глаза, и я с трудом смог разглядеть присутствующих. Их было трое: командир Трейсон, сложив руки на груди, исподлобья глядел на меня и Джордана; белобрысый мужчина, который лихо избивал меня ранее и счёл, видимо, свои долгом привести меня в чувство; и совсем ещё зелёный мальчишка, то и дело бросающий на меня злобные взгляды. Весёлая компания, ничего не скажешь.
- Очнулся, - констатировал Трейсон, подходя чуть ближе, - И уже вовсю шутит! – кажется, последнюю свою мысль я высказал вслух.
Я попытался пошевелиться, но моя затея с треском провалилась – я был по рукам и ногам привязан к стулу.
- Мальчик, - Трейсон положил свою руку мне на плечо, - Я бы на твоём месте не был так самоуверен.
- Но вы не на моём месте, - тяжело дыша, прохрипел я. Помирать, так с музыкой, что ли!
- Интересный экземпляр, - мужчина задумчиво обошёл меня, рассматривая меня словно экзотическую зверюшку, - А я-то уж было разочаровался, что по мою душу прислали какого-то сопляка. Оказывается, это не просто сопляк, он ещё и хамит, вот чудо то!
- В прошлый раз ваш человек оставил мне на память это, - командир закатал рукав и продемонстрировал большой шрам, кажется от дробовика, - Славно меня тогда задело. Жаль мы тогда так и не успели поболтать по душам, - он мечтательно закатил глаза.
Так, ну это уже что-то. Значит, наш агент Норн нашёл эту сволочь и даже пытался его остановить. Ещё бы знать, почему он всё это делал. И самое главное – что теперь со всей этой чертовщиной делать нам с Джо? Кстати о Джо. Он был без сознания, кажется…
Я осторожно оглядывал это маленькое помещение для допросов, силясь найти выход из такой сложной ситуации. Осматривание было дело сложным, ввиду неустанного внимания трёх пар глаз. Единственное, что я успел заметить, было наличие одного единственного выхода из этой комнаты. Ну и отсутствие камер видеонаблюдения.
- Смотри мне в глаза, сопляк, - гаркнул командир, грубо задирая мне голову. – Кто тебя прислал? Отвечай!
Трейсон ещё пару минут злобно кричал и едва ли не брызгал слюной. На очередной вопрос о том, куда подевалась мисс Норн, я не выдержал и плюнул в лицо этому козлу. Следом за моей выходкой последовали долгие полчаса непрерывного избиения «младенца». Младенцем я себя, конечно, не считаю, но как же это жалко выглядело – избивать связанного человека, который не может тебе ответить. Превратив моё лицо в месиво, а грудь в один большой синяк, все трое удалились, а я в тот же момент потерял сознание, опять.
Где-то рядом со мной раздавался еле слышный писк. Я попытался пошевелиться, но это было плохой идеей. Мои рёбра жутко саднили, причиняя сильную боль при дыхании и малейшем движении. А учитывая, что я всё ещё был связан…
Нужно было осмотреться. Но едва приоткрыв глаза, я сдавленно охнул - свет от тусклой лампы сильно резанул по ним, отдаваясь болезненной пульсацией в висках.
Справа снова послышался какой-то шорох, в котором я с трудом уловил своё имя.
- Крис! – еле слышно звал Джордан.
С трудом открыв глаза, я уставился на брата. Джо выглядел довольно хреново: правая бровь рассечена, губа разбита, под глазом красуется очаровательный опухший синяк.
- Лихо тебя, - почти по губам прочитал я реплику Джо. Этот сумасшедший ещё и улыбался.
Вновь раздался непонятный шорох. Только после этого я заметил странные движения Джо.
- Что… делаешь? – Джордан покачал головой и усмехнулся.
Приглядевшись, я с удивлением понял, что мой братец усиленно тёр верёвки на руках о ножку стула.
- Что-то острое… на стуле, - пояснил Джо.
В молчании прошло около часа. К нам никто не заходил, Джо продолжал разрывать верёвки, а я так и не смог на своём стуле найти «что-то острое», поэтому думал над тем, как нам от сюда улизнуть, и что делать, если мы всё-таки выберемся из этого подвала.
Ещё через полчаса верёвки были повержены, а я с удовольствием разминал затёкшие кисти рук. Пора было приводить план побега в действие.
- Эй, вы там! Нас в туалет выпускать собираются, или как? – орал я.
Уже десять минут как мы с Джо бурно выражали свой приход в сознание. Сначала крики «сволочи, что с моим братом?!», затем «Джо, Джо, ты живой!», ну и, в конце концов, требования поесть, поспать. Оставалось только надеется, что наш охранник откроет дверь, и тогда мы сможем выбраться. Уже пару раз из-за двери доносилось злое «заткнитесь!», поэтому мы надежды не теряли.
И вот вскоре щёлкнул замок и в дверь ворвался, брызгая слюной, словно подражая Трейсону, злой как чёрт блондинчик. Он недоумённо хлопал глазками, глядя на пустующие стулья, и даже не заметил, что мы уже были за его спиной. Хруст шеи под руками Джо заставляет поморщиться, и вот тело паренька с тихим стуком опускается на пол. Думать ни о чём не хочется.
Мы выбегаем из своей временной камеры и быстро уходим по коридору, искренне надеясь, что это путь к выходу, а не в лапы к Трейсону. Спустя пять минут блужданий по коридорам я замечаю лестницу, ведущую наверх. Она приводит нас к тайной двери, скрытой в одном из технических помещений. Я с удивлением понимаю, что мы находимся в здании с тренажёрными залами.
Мы забираемся в один из кабинетов, где окна выходят на лес. Со всей возможной скоростью мы обшариваем кабинет на наличие хоть чего-нибудь пригодного. В столе нашёлся канцелярский нож, коробок спичек и открытая пачка шоколада. С дивана мы стащили плед, а в шкафу нашлась чья-то толстовка. С таким небольшим уловом мы выбрались на улицу через окно. Снаружи было довольно холодно, особенно если вспомнить, что одежды на нас было не много, а уж тёплых вещей не было и подавно.
Осторожными перебежками мы добрались до забора и скрылись в лесу.
Спустя пять часов в кабинете Трейсона.
Командир Трейсон был зол как никогда. Только что ему доложили, что из подвальной камеры сбежали Гордоны, оставив после себя труп мальчишки, который должен был присматривать за ними. Что же это за неделя такая! Нет, месяц, год! Вдруг всё в один миг пошло наперекосяк. Сначала сообщение о том, что где-то в его районе завёлся секретный агент под прикрытием, который вполне может копать под него, Трейсона! Затем обнаружение не одного, а целых двух шпионов в собственной части! Последним ударом стало исчезновение Александры Норн, за которой они следили десять лет, и которую не убили только потому, что она не знала, кем был её отец и её никто не искал. И вот теперь побег Гордонов!
- Найти! Немедленно! – Трейсон заорал на вошедшего Смитча и запустил в стену первую попавшуюся вещь со стола. Этой вещью оказалась большая статуэтка с рысью.