Прошёл месяц. За прошедшее время я стал более популярен в своей школе, хотя мне это совсем не нужно. С Марси мы всегда вместе идём в школу и обратно домой, пока у нас дружеские отношения, но кто знает, вдруг что-то поменяется
Несмотря на то, что мы с Марси всё-таки друзья, по школе всё равно ходят лживые слухи о наших отношениях.
Я считаю Марси прекрасной девушкой. Она хоть и с манией величия, но не такая глупая как кажется. А вообще она очень радостный человек. Я, по крайней мере, никогда не слышао, чтобы она кому-то злое слово сказала или нагрубила, всегда улыбается. Вот это мне нравится.
Так я считал до сегодняшнего дня. Утром было всё как обычно: мы с Марси вместе пришли в школу утром, вместе зашли в класс, сели за рядом стоящие парты. Полдня прошло незаметно.
На очередной переменке я сидел в классе. Марси куда-то испарилась, так что я был совершенно один и скучал. Пфф, чего же я сижу в душном классе? Не лучше ли пройтись по школьному дворику и подышать свежим воздухом?
Насвистывая мелодию, я вышел на улицу, завернул за угол школы, напрявляясь на задний дворик. Однако какая-то движуха заставила меня встать как вкопанного.
На дворике возле турников стояла наша "серая мышка", окружённая Марси и её подружками.
Марси с отчуждённым лицом что-то втолковывала Одри (кажется так зовут нашу тихоню), явно не собираясь дружески болтать. Меня поразило выражение лица девушки-злое, колючее, такой я её никогда не видел.
Что произошло дальше-я не совсем понял, только успел сообразить, что Марси вдруг с кулаками накинулась на Одри, избивая её со всей жестокостью.
Одна из подружек Марси, та, что рыжая, громко смеялась. Было видно, что зрелище ей нравится, а другая девчонка, видно, потрусливее, закрывала лицо руками, в панике метаясь по площадке.
Наконец я избавился от оцепенения, охватившего меня, и разнял дерущихся девчонок. Точнее, размахивающую кулаками Марси от бедной Одри, которая закрывала руками лицо.
Едва Одри оказалась вне досягаемости кулаков Марси, я строго глянул на неё. Я, наверное, сорвал голос, от того, что так сильно кричал на Марси.
Она невинно хлопала глазами и улыбалась ангельской улыбкой. Да, это выражение лица я знал очень хорошо и всегда попадал под чары её глаз, прощая все шалости и обиды, но не в этот раз. Увиденное так поразило меня, что мой мозг просто не мог совместить два образа: Марси-ангел и Марси, способная наброситься на одноклассницу.
В итоге я громко заявил Марси, что знать её больше не желаю.
А бедной Одри помог подняться с земли. Она пошатывалась, её лицо было исцарапано, из глаз катились слёзы.
Я приобнял её за плечи, намереваясь отвести в медпункт. На миг я обернулся, чтобы глянуть на Марси... и надолго запомню её перекошенное яростью лицо и испепеляющий взгляд.
***
Дома у моей родни тоже было не всё гладко. Тётушку уволили за некий промах, который она допустила по невнимательности.
Для тети это оказалось сильнейшим ударом: ведь она пол своей жизни работает в этой фирме, столько всего пережила вместе с её сотрудниками и тут такое...
Тётя пришла сегодня домой раньше обычного и в ужасном настроении. Но каково было её удивление, когда я вошёл в дом с девушкой, лицо которой было расцарапано в кровь и залито слезами. Она помогла мне успокоить Одри, обработала все царапины.
Очень даже возможно, что у Одри небольшое сотрясение мозга, так как когда мы ехали домой у неё ужасно кружилась голова и подташнивало. Я старался изо всех сил её развеселить, поднять ей настроение. Наконец мои старания не пропали даром. Одри стала более разговорчивой, она что-то увлеченно мне рассказывала, а для меня её голос звучал словно сквозь подушку. В голове моей крутились мысли по поводу школьной драки, я всё ещё переживал из-за Марси, не замечая, что Одри не совсем по-обычному смотрит на меня. Я очнулся, когда почувствовал прикосновение её губ к своим, и не отстранился только потому, что впервые за месяц увидел улыбку на её лице.
Я был поражён. Сколько же потрясений принесёт мне сегодняшний день?
А Одри робко улыбнулась и отвернулась, делая вид, что смотрит телевизор. Так мы и сидели в гробовом молчании, пока я не заметил, что Одри почти спит. Я положил руку ей на плечо, в ответ на что она бухнулась мне на коленки и заснула.
Пока она дремала, я погрузился в унылые мысли. Что я вообще делаю? У меня даже мыслей нет, чтобы иметь что-то интимное с этой тихоней. Нет, она симпатичная, но за прошедшее время я всё меньше и меньше стал гулять по юбкам, ощущая жалость к некоторым своим "жертвам". Не хотел бы я оказаться на их месте. Да и эту девчушку мне было жаль. Влюбилась в такого пня неотёсанного, то есть меня, а что я могу сделать в ответ? Разбить ей сердце, как и другим девушкам до неё? Нет, я больше так не хочу.
Вечером Одри проснулась, меня уже рядом с ней не было. Я стоял на крыльце и задумчиво смотрел на звёзды. когда она бесшумно приблизилась ко мне, я не оборачиваясь, хотел было сказать ей кое-что, но она меня опередила:
-Прости, не стоило мне тебя целовать, это было минутное помутнение. Я и сама понимаю, что мы никогда не будем парой, зачем только ты свалился на мою голову?
Я поразился ей. Эта девушка с первого взгляда кажется зажатой, скромной и застенчивой девочкой, не способной что-либо сказать прямо в лицо человеку. А тут она меня целует сама и потом ещё извиняется.
Одри ушла, тихо прикрыв калитку и ни разу не обернувшись.
Мне пришлось вернуться в дом, потому что сегодня у тети Габриэль день рожденье. Первоначально задумывалось устроить шумную пьяную вечеринку, но внезапное увольнение погрузило тётю в такую депрессию, что все листочки с планом вечеринки дружно полетели в мусорку.
Вместо этого день рожденье прошёл в тёплой семейной обстановке с праздничным тортом в придачу. Миг-и тетя Габриэль постарела. Волосы её уже полностью стали седыми, вот только задорный огонёк в голубых глаза не погас.
Быстро летит время. Да и я уже подумываю, не пора ли мне в университет? Мой брат уже давно туда рвётся и всё время спрашивал, когда я надумаю поступать, а я в шутку всё время ему отвечал: "Когда появится чувство, что я перецеловываю девчонок по второму кругу." Но сейчас у меня совсем не было такого желания, хотелось что-то поменять и возможность поступить может всё изменить.
Пока ничего не решено, но я на всякий случай приклею сюда свою фотографию в 17 лет, дабы мои потомки помнили меня в таком юном возрасте. Может когда я стану шаркающим вставной челюстью стариком, взгляну на эту фотку и вспомню свою молодость, да и помолодею душой?
, во-первых я рада, что Альбина и Энди снова сошлись
