Я знал, что Крис живёт в Бриджпорте уже давно. Он сам мне сказал. Мол, переехал сюда ещё в те далёкие времена, когда его первый сын был жив.
Кристоф не особо любил распространяться о своей жизни, он был из тех, кто был готов устроить кому-то допрос, но сам о себе информации давал крайне мало. Правда, со мной ему в любом случае пришлось бы быть более искренним, чем с другими.
И пусть я постоянно видел в его тумбочке бутылку виски, а на столе – стаканы, он никогда не пил при мне и не предлагал. Задушевных бесед, тех самых, ночных, как на кухне, у нас не сложилось.
Этот его вечно укоризненный взгляд, когда я пытаюсь хоть что-то узнать о нём самом…
Возможно, он тогда рассказал мне всё это лишь из жалости. Я её никогда не просил. Я знал, что рано или поздно верну маму, что бы он мне ни говорил.
- Я спокоен хотя бы потому, что с первым сыном, в конце концов, мне всё же удалось помириться. Он никому об этом не рассказывал, и я последовал его примеру. Даже Саре… - те редкие случаи, когда его голос звучал всё менее уверенно, а глаза опускались на уровень пола. – Я, несомненно, был сильно виноват и обязан ему нашим примирением. Вот только спокойно стареть мне никто не дал, к сожалению.
Помню, как и сам впервые это понял, и кроме того: мой первый сын ведь… Тоже человек. Значит ли это, что и я буду наблюдать, как мой ребёнок становится старше меня?
- Со вторым я не общался. Мне не было места в его жизни, я, честно говоря, его и не искал. У Доминика был настоящий отец. Но, как бы я ни хотел, это выше моей воли, понимаешь? Я должен был смотреть за твоей матерью. Должен был общаться с Виктором.
- В-Виктором? Ты говоришь о?
- Да, твой биологический отец. Они с Лаурой были, мягко говоря, из формально враждующих кланов, но оба об этом ничего не знали. Им не нужно было это всё. А тебе нужно, сынок, ещё как, - эмоций на его лице всё ещё не проглядывалось. Кажется, он называл меня так, лишь чтобы прибавить (или убавить?) себе возраста. – Ты должен возвысить нас над остальными, такова твоя судьба. И неважно, будет ли рядом с тобой твоя мать или нет – твоя задача в том, чтобы развить в себе оба гена, которые были просчитаны и выданы тебе твоим настоящим отцом.
- Только не говори мне, что это ты.
- Хах, - наконец-то я рассмешил его, - Мне не сравниться… с этими силами. Я не знаю, дадут ли тебе вернуть Лауру, если честно.
- В смысле дадут? Как можно приказывать мне быть таким сильным, не имея возможности хотя бы видеть её? Что за глупости?
- В том и дело. Рядом с ней твоя тёмная сторона засыпает. Твоя сила не раскрылась, пока она не умерла.
- Она не умерла. Не для меня.
- Я советую тебе воспользоваться моими ошибками и взять себе в дар помощницу.
- Помощницу? Элспет справляется с ребёнком и домом вполне сносно.
- Именно. И это всего лишь один ребёнок. Если ты хочешь попытаться вернуть мать…
- Что за «если», само собой хочу! – перебил его я.
- Надя Чу. Не говори ей ничего обо мне. Хотя бы первое время.
- Ты говоришь про призрака той девушки из театра, которую ты убил? Она уже всё мне рассказала.
- Чёрт, ты ведь их всегда слышишь, точно. Ладно, сынок, слушай меня, у тебя остался от деда философский камень – опасная и редкая вещица, которая очень поможет тебе и твоей Элспет благодаря мне. Удержи Надин с его помощью, и она сможет быть няней твоим детям. Кроме того, она – великолепный садовод, и я уверен, что она поможет Элспет в её нелегком деле. И, да, ещё кое-что…
- М-м?
- Не выпускай её из дома. Мне не нужны неприятности.
Сама она спит в соседней коморке напротив ванной. Над её же "гробом" висит полка со всеми умершими в сохранении: Надин, Май и Лилиан. Из-за режима стен не видно, но по игре будет заметно.
.
